Эллис. В стиле неореализма

Сцена 1

Лето. Жара. Провинциальный промышленный город.
Идут два парня по улице, Митя и Сережа.
Митя:
- Слушай, давай к девчонке одной зайдем?
- Давай. А где она живет?
- От универа не далеко, полчаса ходьбы.
-  Так до универа еще топать и топать.
- Да ладно, пивка сейчас возьмем, че тебе, каплет что ли.
- А что это за девушка?
- Да так, знакомая одна.
- А сколько ей лет?
 - Года 23. Нет, больше. Она филфак закончила. Давно уже. Лет, наверно, 26.
- Старушка.
- Типа того. Прикинь, она думает, что она Эллис.
- Какая Эллис?
- Ну, из песенки: «А кто такая Эллис и где она живет…»
- Че, ненормальная что ли?
- Не знаю, но крейзанутая точно.
- А почему Эллис-то?
-Ну, так сходство всякое – иврит, латинский алфавит, не курит, не пьет.
- А на хрена мы к ней тогда идем?
- Я бабу хочу.
- А она что, дает тебе что ли?
- Нет, не дает. Пока.
Сережа ржет.
Митя:
- У меня такое чувство, что даст.
- Сегодня что ли?
-Не-е-е, может и не сегодня, но даст точно.
- Пошли лучше в общагу, там точно кого-нибудь найдем.
- Я «кого-нибудь» не хочу. Я хочу Эллис. Чувствуешь разницу?
Парни заходят в магазин. В кадр входит женщина.
Женщина:
- Для нас тогда все наши мальчики были гении. В негениев мы не влюблялись. Мамы и бабушки ругались, переживали, замуж выходить надо, а вы все языками треплете, вот мы в ваши годы уже по двое имели, а вы все так и проболтаете и в девках останетесь. Ваши-то парни хоть в сорок могут жениться, да они так и сделают, женятся на молоденьких, потому что им захочется семьи, детей, пирогов. А вы только болтать горазды, клуши. Не про книги да театр надо разговаривать, а про то, как ты вкусно борщ варишь, а ты и варить-то толком не  умеешь! А пироги? Разве от тебя дождешься? Вот угостила бы разок, другой, шарф бы связала, свитер, глядишь, парень и присмотрится. (Пауза)
А я думала, не поймать его на пироги, нужна оригинальность, творческая одержимость, интеллект, блеск, талант, общие интересы, а оказалось… все это плюс пироги. Или сначала пироги. Борщ. Талант, самовыражение, право на полет мужчина оставляет себе… а женщина должна иметь…талант быть тенью… с которой можно сражаться…но без которой нельзя…, талант восхищаться и талант не дать почувствовать лести, талант быть послушной и талант быть капризной и… печь пироги.
Женщина улыбается прошлому и уходит. Сережа и Митя выходят из магазина. В руках у них бутылки пива.
Митя:
- Я в армию когда из универа загремел, она на год меня младше училась, но она поступила не сразу после школы. Работала где-то, кажется библиотекарем.
- А как ее по-настоящему зовут?
- Нина.
- Какое имя дурацкое. А я тебе там зачем? Ну и шел бы один?
- Да мы просто зайдем поболтать. Да и пойдем в общагу.
- Да иди ты! С какой-то крейзанутой Эллис не понятно о чем болтать. Я лучше пойду сценарий попишу. Пошли, мне еще музыку надо подобрать, ты обещал помочь, а то опять в последнюю ночь сидеть придется.
- В последнюю ночь и так сидеть придется, тут уж карма такая. А с Эллис очень классно беседовать, сам не знаешь с чего начнется и чем закончится. Она вообще интересненькая такая.
- Красивая?
- Нет, не красивая, а интересненькая. Сам увидишь.


СЦЕНА 2

Комната в общаге универа. Все уже пьяные. Девицы выгоняют парней курить на лестницу .
Катя, Вера, Сережа, Митя.
Катя:
- Идите вы к черту! Все и так прокурили уже донельзя! Спать ведь хочется, проветрить хоть надо!
Вера:
- Давайте валите, вам говорят!
Сережа:
- А ты че, завтра к первой паре пойдешь, отличница, да?
Вера:
- Да мне и ко второй не встать, профессор!
Митя:
- Нас комендант засечет, куда мы сейчас потащимся?
Катя:
- Я тут и так на птичьих правах живу, если вас здесь застукают, мне еще хуже будет, мне вообще жить негде.
Митя:
- Все, мы в форточку тихонько покурим, последний раз.
Девчонки открывают окно, и все курят в окно.
Вера:
- Слышала я про эту Эллис. Легенда местная, хоть в общаге и не жила. Ее ведь даже на кафедре оставляли, но она работать не смогла. Умная-то умная, но шизанутая говорят. 
Катя:
- Девка как девка. Нормальная. Общалась я с ней пару раз. Одевается странно как-то. А так, ниче. А вас чего к ней занесло-то, с каких фигов?
Сережа:
- Да Митька ее трахнуть хочет, а подхода не знает. (Ржет)
Митя:
- Козел ты, Серый!
Катя:
- О! У тебя Митенька мания величия. Или это спортивный интерес?
Митя:
- Вам не понять мятущейся души поэта. Как я вам, козам, могу это объяснить?
Сережа:
- Ну, нормальной-то ее не назовешь. У нее что, базедова болезнь?
Митя:
- Да нет, просто глаза большие.
Вера:
-То, что у Митьки мания величия, это ежу понятно.
(Пауза. Курят)
Ладно, давайте спать.
Парами ложатся в постели. Выключают свет.

Сцена 3

Дома у Мити. Допотопный пленочный магнитофон. Куча бобин. Проигрываются куски разной музыки. Классика, джаз, рок.
Митя, Сережа

Сережа:
- Ты понимаешь, это дождь. Он должен идти долго. Это его соло. Мне не хватит только шума дождя. Там начинается с шума, а потом шум я увожу и вместо него начинается музыка, и она тоже должна быть разная. Понимаешь, там разные настроения, разная интонация, разные темы, но все это – это один дождь. Это должно быть долго и это должно держать. Держать, понимаешь? И не просто держать! Там должно быть развитие, кульминация и уход. А потом снова дождь. А они должны сидеть не шелохнувшись. Сидеть и слушать и … и вникать, чувствовать, понимаешь?
- Сделаем.
- Я боюсь сам. Я весь внутри этого, понимаешь? А мне нужно, чтобы со стороны как бы… Ты понимаешь, что кроме тебя я никому доверить… я не верю никому…
- Да не кипятись ты. Сделаем, сказал.
Митя меняет бобины.
- Вот. Я тебе уже кой-какой микс записал. Послушай просто. Не понравится, запишем еще. Звучит музыка. Они молча сидят и слушают.



Сцена 4

Полутемный коридор «брежневки». Спиной стоит женщина и разговаривает по телефону.

- А я тебе пьесу перепечатала. «Язык цветов». Помнишь, ты вроде говорил, что хочешь ставить. (пауза). А мне она очень понравилась, там такие возможности для …(на том конце провода ее явно перебивают). А что тогда? (пауза) Я вообще-то тоже собиралась. Мне в принципе тоже надо в Москву, я даже командировку могу выбить. (Слушает, что говорят). Да я за один день сделаю. Сейчас не сезон, билеты спокойно можно купить. (Пауза). У тетушки остановлюсь. Это не проблема. (Слушает, что говорят). Я думаю, на недельку   где-то. Ну, может, дней на пять. (Пауза.) Конечно, хочу! Я никогда не была. Да. Да. Да. Слушай, а может те твои зарисовки привезти? Не надо? Жаль. Такие здоровские! Ага… А я не хожу туда. Дел много. Не интересно.
Разговор бесконечен. Кадр «затухает».


Сцена 5
Комната в «брежневке».

Катя, Вера, Мила, Эллис, Сережа, Митя, Олег,
еще пара девушек и молодых людей. Сидят на диване, стульях, на полу.
Митя с гитарой. Помаленьку выпивают, курят.

Сережа:
- Да фигня! То, что Шнитке и Губайдуллина делают с оркестром, на одной гитаре не сделаешь. Все равно что-то нужно. Ну, ударные там, ну акаринка хоть какая-нибудь, флейта, сакс. И еще что-нибудь, ну хоть свисток милицейский! Там шумы нужны в несколько пластов, понимаешь? И это должны быть качественно разные шумы.
Олег:
- Ну ведь бывает человек-оркестр. Вот Митька так и будет: руками на гитаре, в зубах свисток милицейский. Ногой можно банку консервную с камнями пинать.
Все ржут.

Сережа:
-Кстати, самая отстойная вещь – это человек-оркестр. Ну, разве что для цирка. Но когда человек при этом думает, что он играет музыку, блевать тянет.
Катя:
-  Серега, расслабься! Ты че такой смурый?
Сережа:
- Не, вы не просекаете. Когда оркестр, там помимо звуков еще и слияние разной человеческой энергетики происходит, каждый инструмент, он не только звук дает, свою партию, но и свою энергетику, потому что за ним стоит человек. И происходит вот это нечто… Ну, в общем одному не сделать. Такая солянка…
Вера:
- Ну, ты скажешь! А соло-исполнение?! Да иногда и один человек энергетикой пробить так может…
Сережа:
- Это другое! Другое! Я не говорю, что соло классным не бывает. Просто это совсем совсем другое. Совсем другое, понимаешь? Вы этого не сечете, это на уровне энергетики другое…
Катя:
- Об одном тебя прошу – не говори красиво!
Мила:
- А я понимаю, что Серега имеет в виду!

Митя начинает играть. Это очень странные непривычные и на первый взгляд неритмичные звуки. Все замолкают. Такая «непонятная музыка» создает ощущение неловкости, странности всей ситуации, ощущение затянувшейся паузы, которую никто не решается нарушить. Вдруг Эллис встает, выходит на середину комнаты и начинает двигаться под эту музыку. Ее немножко нелепые угловатые движения, накладывающиеся на странные звуки гитары, создают четкий ритм. Спустя некоторое время к ней присоединяется Катя. Потом потихоньку все остальные. Эллис берет стул и начинает танец со стулом. Некоторые тоже берут стулья. На всех стульев не хватает. Стулья в танце начинают передаваться от одного человека к другому. Эллис берет пустую бутылку и садится на пол в центр комнаты. Она абсолютно неритмично дует в бутылку. Но все вместе: странные, ни на что не похожие звуки гитары, гудение бутылки и разномастная импровизация танцоров рождают четкий, давлеющий, подчиняющие себе все ритм, который потихоньку как бы сам по себе начинает ускоряться.
Вера (в танце):
- Все, я больше не могу.
Олег:
- Ребята, хватит.
Сережа:
- Все, Митька, шабаш, ошизеем же!
Митя:
- Продолжать!

У ребят изможденные совершенно измученные лица, все судорожней движения, наконец, Вера не выдерживает и падает на пол. За ней в изнеможении валятся все остальные. Митя обессилено кладет гитару на пол и откидывается на стуле, закрыв глаза. Эллис, сидя посреди лежащих на полу друзей, неритмично дует в свою бутылку.


Сцена 6
Комната в студклубе.
В комнате Митя, Сережа, Катя, Вера, Олег, еще пара-тройка девушек и молодых людей. Помаленьку выпивают, курят.


Сережа:
- Да детский сад это все. Все равно каждый сам за себя. Теперь. Нет, конечно, могут быть совместные проекты. Если могут… Но каждый должен приходить со своим. И материал, идея… вообще это должен быть практически готовый проект. И он должен быть профессиональным. И он должен заинтересовать, а если не заинтересует, тогда … ну, извините, ищите кого-то другого… А вы приходите, и как будто ждете чего-то. Все-е! Коммуна закончилась. Мне, честно, уже не интересно.
Мила:
-  Я работаю профессионально. Если уж начистоту говорить,  то профессиональнее всех вас. И что поддержки не будет, это точно. У нас просто компания, дружим, да, а надо искать тех, кто работает. Просто работать под заказ. И если ты соответствуешь, можешь, ты и получишь работу. Вот и все.

Пауза. Все молчат.

Катя:
- Да, Милка, ведь ты хрень полную состряпала. Ты-то сама это понимаешь? Неужели ты всерьез воспринимаешь то, что ты сделала?  Ведь это заказуха голимая, ведь воротит же!
Мила:
- Ты ничего не понимаешь, ты рассуждаешь как дилетант, самодельщик. Я сделала профессиональную вещь. По формату, понимаешь? А содержание – ну да, кто спорит, я сделала под заказ. Но это работа. Ра-бо-та. И все. А не всякое самодеятельное высокодуховное самовыражение в кавычках. Выполнение требований. Соответствие формату. Четкое. Ты этого даже понять не можешь!
Катя:
- Да пусть это десять раз соответствие формату, но это дерьмо! Пусть и профессионально сделанное.
Мила:
- Ну и занимайся дилетантским самовыражением! Только о профессионализме тут речи быть не может! Это никому не нужно!
Олег:
- Милка, ты бесишься, потому что понимаешь, что Катька права.
Мила:
- Меня ваше мнение не интересует! Вы сначала сделайте что-нибудь профессиональное, а потом, может быть, я к вам прислушаюсь. Вы еще не работали, вы только самодеятельностью занимались и занимаетесь. Вы даже не понимаете, о чем речь!
Вера:
- А тебе самой-то приятно этим заниматься? Я имею в виду, вот ты заказ сделала, а как это звучит, тебя саму-то с этого не воротит? Ну, хорошо, деньги ты получила, требованиям соответствуешь, пусть это и называется профессионально, но что твой проект – это голимая заказуха и халтура, и фальшивка по сути, это-то ты признаешь? Неужели ты этого не чувствуешь? Совсем чутье потеряла? Так быстро! Кто бы мог подумать!
Мила:
- Да вы мне просто завидуете! Митя, ну скажи!
Митя (лениво, попивая водочку):
- Работа профессиональная. Заказ выполнен, деньги выплатили. На самом деле, это хорошо. А уровень…, он ведь диктуется заказчиком, опять же бюджетом. Я думаю, Мила еще внутри этого проекта, не отошла. И я думаю, Милка правильно оценивает и еще оценит потом. В глубине души. Просто, подходы другие. И действительно нравится – не нравится – это не подход. И потом, это же первая работа. Не шедевр. Но это же понятно.
Катя:
- Не шедевр – это мягко сказано. По-моему, полное дерьмо!
Мила: Я вообще-то об уровне профессионализма говорила, а не о художественной ценности!
Вера (стонет):
- Господи! Сказка про белого бычка!!!
Олег:
- Милка, да хватит уже. Все все поняли. Мы ж тебя уже поздравляли с почином.
Сережа:
- А где Эллис?
Катя:
- А да, кстати, где Эллис?
Митя:
- Ты меня спрашиваешь?
Сережа:
- А кого же?
Митя:
- А я почем знаю! Ты, кажется, с ней чаще общаешься.
Сережа:
- Я думал… она вообще-то… с тобой…
Митя:
- А я думал, с тобой.
Сережа:
- Я у друзей девушек не отбиваю.
Митя:
- Ну и дурак. Все человечество только и делает на протяжении веков, что отбивает у друзей девушек. А ты хочешь выделиться?
Вера:
- Ого! Кажется, мы что-то пропустили!
Мила:
- А она мещанка, межу прочим, несмотря на весь свой ум, образование и претензии на духовность. Вот такое сочетание, оказывается и это бывает.
Все ржут
Катя:
- Милка, ты сегодня добра, как никогда!
 Олег запевает, а все подхватывают: «А кто такая Эллис и где она живет…»

Сцена 6

Дома у Сережи.
В комнате Эллис, она сидит за столом, и Сережа, он разговаривает по телефону.

Сережа:
- Да все нормально. Я думаю – поперло. (Пауза, слушает). Ну, Митька, зачем ты рогом прешь? Что ты им хочешь объяснить? (Пауза, слушает). Ты дурак. Зачем им это надо? А тебе? (Пауза, слушает). Ты свои идеи закидонские оставь при себе. Надо им проще – упрощай. В конце концов, у тебя же есть сольники, там и будешь самовыражаться. (Пауза, слушает). Да ты сам пошел! Слушай, я вот с этим сценарием разберусь, мы с тобой вместе кое-что замутим, есть идея…(Пауза, слушает). Хорошо, хорошо, я ведь не спорю! Только… (Пауза, слушает). Ну смотри сам. А деньги хорошие. (Пауза, слушает). Да понимаю я! (Слушает). А она как раз у меня. (Эллис) – Тебе привет от Митьки! (Продолжает говорить в трубку). Да я ее попросил кой-какой материальчик мне  подобрать по стихам. Мне кое-что надо в сценарий сунуть. (Слушает) Да, я великий эксплуататор! (Слушает) Да не беспокойся ты, не утомлю!
Эллис:
- Ему тоже от меня привет!
Сережа:
- Кстати, тебе тоже от нее привет! (Слушает. Обращаясь к  Эллис) Ты завтра свободна вечером?
Эллис:
- Да.
Сережа (в трубку). Она свободна. (Слушает. К Эллис). Он к тебе зайдет завтра, может быть.
Эллис:
-Хорошо.
Сережа (в трубку):
- Слушай, ты все-таки остынь. Пока ничего не решай. Ты пропади из города на сутки хотя бы, подумай. Ну нельзя вот так вот отказываться и рвать связи.

Разговор продолжается. Кадр «затухает».


Сцена 7

Дождь проливной. Улица. Рядом телефонная будка.
Эллис и Катя.

Эллис бьется в истерике, Катя хватает ее за плечи, пытается успокоить, заталкивает в телефонную будку. Обе мокрые, у обеих течет косметика. Жмутся в телефонной будке.

Катя:
- Все! Все! Ну, все же! Все, не вой! Что случилось! Все! Перестань реветь! Что случилось? Что случилось?
Эллис (сквозь истерику):
- Я не хотела, не хотела, так получилось, я не хотела, я не нарочно…
Катя:
- Что случилось? Ну, успокойся, скажи, что так получилось?
Эллис:
- Я случайно. Я знаю, он не хотел ребенка, но я же не нарочно.  Так получилось! Так получилось!
Катя:
- Ты залетела что ли?
Эллис:
 - Да. Я знаю, ему не нужен ребенок, он ему будет мешать, ребенок будет ему мешать, я не хотела ему навязываться, я не хотела, не хочу ломать ему жизнь, я не хочу, чтобы он из чувства долга…
Катя:
- Ты ему сказала?
Эллис:
- Да. Только что. Позвонила…
Катя:
- А он?
- Он говорит, звони в «скорую», пусть что-нибудь сделают, сказал, что приедет сейчас…
Катя:
- Подожди, зачем в «скорую» звонить?
Эллис:
-У меня кровотечение, выкидыш может быть… У меня никогда не будет больше детей!!!
Катя:
- У тебя кровотечение?!! Какого черта ты здесь стоишь?!!
Эллис:
- Я ему звонила… сказать…
Катя:
- А он что?
Эллис: Он говорит, оставляй ребенка, звони в «скорую», пусть сделают что-нибудь, положат на сохранение…
Катя:
- Ты звонила?!
Эллис:
-Нет! Я же знаю, что ему ребенок не нужен, что он хотел быть свободным, я не хочу у него свободу отнимать! Я же знаю, что он не хочет ребенка, что он только из чувства долга так сказал…
Катя:
- Дура! Дура набитая! Ей мужик говорит ребенка оставлять, а она нашла время дурью маяться!
Катя звонит в «скорую».


Сцена 8

Чудесное осеннее утро. Парк. Золотая осень.
По парку гуляет женщина, собирая желтые и красные листья. Постепенно она приближается.


Женщина:
- Вот ничего больше не хочу. Подарить бы ему эти листья. Просто подойти, улыбнуться, протянуть ворох листьев, и… уйти. Даже не дотрагиваясь. Я бы даже говорить ничего не стала. Я бы просто протянула ему листья, улыбнулась бы и просто смотрела ему в лицо. Он бы все понял. И листья ему бы понравились. Я знаю. Боже! Столько желаний раздирало, какие страсти кипели! А надо-то всего… оказалось… Почему это было так не видно тогда… И так очевидно сейчас… Молодые были… Как ни странно, это все объясняет… Многое… Хотя… есть еще что-то… Мы… странные. Мы все были странные… Есть, наверно, такая статистика даже… не вписавшихся… И мы в нее входим… На таком градусе жить нельзя… Но и не на таком… невозможно… Возьми листья, возьми!

Женщина рассыпает листья. Медленно удаляется. И снова начинает собирать листья.


 Сцена 9

Митя сидит у себя дома. Разговаривает по телефону. У него очень мягкое, почти блаженное выражение лица

Митя:
- А я про тебя песню написал. (слушает). А я другую написал. Свою. Совсем другую. (Слушает). Нет, сейчас не буду. Вот придешь, я буду на тебя смотреть, ты на меня. И я вот спою тогда. (слушает). Ну и что? А мне все равно. Мне твоего голоса не хватает.( слушает) А я сказал – твоего. (Пауза) Ну чего молчишь? Когда приедешь-то? (слушает) А вот ты говоришь – и я снова и радуюсь, что скоро уже, и плохо мне, что не сегодня уже. (слушает) Говори, говори, мне это приятно слушать. (Слушает. Смеется) А может плюнешь на все это и рванешь прямо сегодня? Ну завтра? Сейчас? (слушает. Смеется) А ты не издеваешься? Уехала, понимаешь, меня бросила. Я тут песни пишу с тоски, а она там в ус не дует (слушает, смеется) А как угадала? (Серьезно) Да. Боюсь говорить об этом, ты же знаешь, я суеверный. Но… кажется в дырочку…в десяточку в самую… (Слушает). Не обещаю. Не сердись. Потом как-нибудь. Сейчас еще рано, пойми. Понимаешь? Мне еще надо доносить. Самому переварить, что получилось. Я вообще сейчас первый раз об этом сказал. И то, потому что ты угадала. Вещунья ты моя. Не обижаешься? (слушает) Ты будешь первая, кому сыграю. Обещаю. (слушает) Я знал, что ты поймешь. Так здорово! Приезжай быстрей. Я даже думаю, что к твоему приезду созрею уже. Точно. Чувствую уже . Сейчас.(слушает)

Разговор продолжается. Кадр «затухает»

Сцена 10

Офис.
Сергей. Митя. Катя. Вера. Мила.

Сергей:
- Ты хорошо подумал?
Митя:
- Да.
Сергей:
- Да? То есть, ты понимаешь, что ты бросаешь все? Практически на подъеме? Ты думаешь, у тебя будет шанс вернуться?
Митя:
- Поглядим.
Сергей:
- А я тебе говорю, что у тебя не будет шанса. И ты это знаешь. Ты там увязнешь. Знаешь, почему у тебя не будет шанса? Не потому, что связи оборвешь, мы-то к тебе всегда…, ты знаешь! И … ну, в общем, не в нас… не в мире окружающем дело, всегда можно что-то новое замутить, если… если … человек не спекся! Ты там увязнешь. Ты закиснешь там, неужели ты этого не понимаешь? Это легкие деньги, но ведь ты же себя продаешь, и продашь! С потрохами продашь!
Митя:
- Мне надо кормить семью.
Сергей:
-Мне тоже надо кормить семью.
Митя:
- Значит, будем считать, что тебе повезло. А мне нет. У меня нет спонсора. Я не нашел. И в нищете барахтаться я тоже не хочу.
Сергей:
- Олежкина слава тебе покоя не дает? По его пути решил идти? Только ты ведь не Олежек. Ты долго не протянешь. Ты же…
Митя:
- Не гони пургу. Такое ощущение, что ты меня хоронишь. Мне нужны деньги. Я не хочу, чтобы моя семья жила в нищете. Ты глухой? Или такие элементарные вещи до тебя не доходят? Почему моя семья должна жить в нищете?  Ну, ответь мне?

Пауза

Катя:
- Вот, наши мужики уже женатые… со своими семейными проблемами… А мы все еще в девушках…
Мила:
- Я считаю, что если хочешь искусством заниматься, не фиг семью заводить. Естественно, что творчество требует свободы. Абсолютной. Надо жертвовать либо тем, либо другим.
Катя:
- И ты естественно, вся отдаешься искусству?
Мила:
- Естественно! Это более полноценная жизнь, более высокий уровень, чем семья. Потому что есть и самовыражение и свобода творчества и жизни вообще, и сексом никто не мешает заниматься. Я имею все, что хочу.
Катя:
- А может, просто никто замуж не берет?
Вера:
- А я тоже замуж выхожу.
Все:
 - Оба!
- А когда?
- А за кого?
- Вот тихушница!
Вера:
 - 15 сентября свадьба. Кстати, вы все приглашаетесь.
Катя:
- Вот тихушница! От меня! От своей боевой подруги, можно сказать, от товарища, секреты!... Эх! И куда мы действительно катимся…
Сережа:
- Ну-ка давай, колись! Кто он, я его знаю?
Мила:
- Ой, да ты не ревнуешь ли, часом? У тебя ж семья!
Вера:
- Нет. Его никто из вас не знает. Он инженер. Без всяких закидонов. Все. Я тоже хочу детей, котлет и отпуск на юге.
Катя с Милой в один голос:
- Я тоже хочу отпуск на юге!!! (ржут).
Митя:
- Ну, поздравляю, поздравляю, от души! Молодец! Нашего семейного полку прибыло! А то тут всякие свободные личности заклевали совсем своим презрением! Остракизму, можно сказать, предали! (Целует ее в лоб). Я очень рад.
Сережа:
- Да ты не заскучаешь ли через полгода со своим инженером-то?
Милка:
- И все-таки, Серега, ты ревнуешь.
Вера:
- Нет. Я ведь всегда понимала, что для меня это только развлечение, я не человек искусства. И жертвовать ради искусства это не мое. Мне семья всегда нужна была. А среди вас, крокодилов, разве замуж выйдешь?
Мила:
- А что, и платье белое будет?
Катя:
- И фата-а-а?

Девушки начинают щебетать о свадьбе. Парни понимающе переглядываются.
Кадр «затухает».

Сцена 11

Весна. Всюду лужи и талый снег. По улице, увязая в жидкой каше, продирается Вера и тащит коляску с ребенком. Навстречу Мила.

Мила:
- О! Кого я вижу!
Вера:
- Привет. Господи, когда уж это кончится! Ненавижу весну. Раннюю. Скорей бы асфальт. Пока до молочной кухни доедешь, сдохнуть можно. Четыре раза.
Мила:
- Почему четыре?
Вера:
- Ну, сто. Какая разница!
Мила заглядывает в коляску.
Мила:
- У-у-у, какой ребеночек-то уже большой! А я думала, у тебя еще маленький совсем.
Вера:
- Маленькая.
Мила:
- А да. Помню что-то. Катька говорила, что у тебя дочка. Вспоминаю теперь.
Мила:
- Да какая она маленькая – уже 8 месяцев. Хорошо, что дрыхнет сейчас. А то орет басом – на всю улицу, если ей что-нибудь не нравиться.
Мила:
- Вся в маму…
Вера:
- Ой-да! А тебе лишь бы поддеть! Она вообще на отца похожа! (Пауза) А ты чего здесь?
Мила:
- Да тут продюсер один наш живет. Мы у него сейчас собираемся, кое-что обсудить. (Пауза) Ну а ты, как живешь вообще?
Вера:
- Нормально. Я сейчас мама. Это мое главное. Вот Машкой и живу. С утра подмыть, на горшок, покормить, погулять, на молочку съездить, спать уложить. Пока дрыхнет обед приготовить, прибрать. Потом проснется – играем с ней. Она, знаешь, какая умная? Уже «мама» говорит ясно – в восемь-то месяцев!  Второй раз не гуляю пока. Это ж просто каторга. Вот подсохнет, будем весь день на улице. К свекровке на дачу поедем. О! просыпается! (дочке в коляску) Да, Машуля, поедем к бабушке? Поедем!
Мила:
- Угу…(пауза) Ну ладно, я пошла. А то я опаздываю уже, все наши уже собрались, наверно.
Вера:
- Ну пока! Удачи!
Мила:
- Ага! Не болейте! Растите большие и умные! (удаляется)
Вера (вдогонку):
- Творческих успехов!


Сцена 12
Сергей. Катя. Сидят в дешевом кафе.
Они явно повзрослели.

Катя:
- Ну вот и пошла череда разводов. Дожили. Седина в бороду…
Сергей:
-Какая к черту седина, мы еще молоды душой… и телом! Катька, ты молода телом? Я хочу проверить! Молода ты телом или нет?
Катя:
- Молода, молода! Успокойся! Ты же мой братишка, какие проверки! Верь на слово.
Сергей: На слово не могу. Я еще в юности дал себе зарок – дамам на слово не верить.
Катя:
- Да ладно, ты-то что взгоношился. Сиди на попе ровно. Все равно никуда не денешься. Побегаешь-побегаешь и в семью вернешься.
Сергей:
- Не факт. Далеко не факт. А даже если так, то уж побегаю!!! Катька, давай со мной… побегаем…
Катя:
-Да… допекло тебя, видимо. Но даже ради нашей старой дружбы – нет. Знаешь, какой у меня мужик сейчас классный! Я им дорожу очень. Так что извини.
Сергей:
- А че замуж-то не выходишь. А то «мужик классный»… Врешь ведь все. Че замуж-то не выходишь, а?
Катя:
- Замуж вот не берет. Но не вру - честно! Мужик есть. И очень классный.
Сергей:
- Значит, Верка тоже развелась, да?
Катя:
- Да ты слюни-то подбери. Вера у нас девочка не промах. Она со своим инженером развелась и нашла себе бизнесмена. Так что ты тут мимо кассы. Она рисковать не будет. Она девочка правильная.
Сергей:
- Да… Остается дружить с неправильными… Слушай, поехали сейчас в одно место! Ну поехали! Телом не хочешь помочь, так просто помоги! Сестренка ты или нет, в конце концов?!
Катя:
- Отвали! Из-за твоих закидонов я мужика потеряю. Он ревнивый.
Сергей:
- На хрен тебе ревнивый мужик? Хрен с ним! Поехали! Не поедешь – не сестренка ты мне! Ну надо мне… мне одну девочку уболтать надо… Со мной она не пойдет, а вместе с тобой если пойдем, то пойдет, а потом ты куда-нибудь смоешься,  ну и сама понимаешь, ситуация возьмет вверх…
Катя:
-Сволочь ты! Использовать меня хочешь с риском для моей личной жизни!
Сергей:
- Ядрена мать! Какая разница – здесь весь вечер протрундим или смотаемся в «Дикий лебедь» по-быстрому…
Катя:
- Куда?!!! Через весь город тащиться? Ты совсем охренел?
Сергей:
-Все, кончай звиздеть! Поднимай задницу, двинули. Тебе тоже протрястись не мешало. Все, все, я сказал!
Катя:
- Ну чего я только ради тебя не делаю, а! Мужиком рискую! Пользуешься ты моей любовью сестринской, братик, как последняя сволочь!

Они расплачиваются, выходят из кафе и идут по улице.
 Навстречу идут прохожие.
Сергей:
- Кстати, я ведь был на вашем концерте. Ну ты, мать, даешь. Не ожидал. Да… Не ожидал.
Катя:
- Что, правда? Это в воскресенье? А че не подошел? Правда, понравилось?
Сергей:
- Да… Не ожидал, прямо. Растешь. Растешь. Пластичная стала. Занимаешься? Где? С кем?
Катя:
-Вокалом занимаюсь. А движение – это я сама. Импровизация. Костюмы, кстати, тоже мои. А че ты не подошел-то?
Сергей:
- Спешил.
Катя:
- Ой! Спешил он! Скажи лучше – не хотел с нашими тусоваться. Не снизошел.
Сергей:
- Ну да, малолетки твои меня раздражают. Костюмы, кстати, дерьмо.
Катя:
- Ну, конечно, еще бы ты слово доброе сказал. Костюмы – классные!
Сергей:
- Я сказал. Ты смотрелась хорошо. Пела. Да. Классно пела. А музыка ваша – туфта. Тебе надо профессиональный коллектив искать.

Подходят к автобусной остановке. Народу много. Ждут автобус.

Катя:
- Хэ! Где его искать-то? У нас прямо профи-коллективов завались! Да и для профи я не подхожу. Пока. Я с листа плохо читаю. А мне музыка нравится.
Сергей:
- Полное дерьмо. И исполнение хреновое.
Катя:
-Че ты злишься?
Сергей:
- Холодно, блин! Где этот чертов автобус!  Неужели ты сама не слышишь, что они играют. И как. Не верю. После того как с Митькой пела.
Катя:
- Про Митьку не будем. (пауза) Конечно я все слышу. Но я петь хочу. Пока вот с ними.
Сергей:
- Компромиссы… Все мы так…
Катя:
- А чего ждать? Да мы все обыкновенные люди. Оказались. И че теперь? Не жить что ли? Ты, кстати, тоже… А ты не так что ли?
Сергей:
- О! Идет, наконец-то. Сейчас раздавят. Держись. Иди сюда, я тебя подпихну.

С боем влезают в автобус. Давка.
Катя:
-Ой! Ой! Сейчас раздавят! Серега, ты хоть держись!
Сергей:
- Сейчас. (Держится двумя руками за поручень, между ними Катя. Сергей выгибает спину. Народ в автобусе ругается, но место отвоевано)
Да я тоже обыкновенный. Ты это хотела сказать?
Катя:
- Это трагедия? Мы оказались не выдающимися? Не гениями? (Пауза.)
Ну и что. А мне все равно хорошо. (Пауза) Даже Эллис оказалась … обыкновенной. В итоге. А была самая необыкновенная из всех нас. (Пауза) Про Митьку не говорим.
Сергей:
- Митька… да… Ладно, все! Замяли! А Эллис эта чертова! Нина Петровна! Какая она Эллис? Мы как будто слепые были все! Вот че мы в ней находили? Что вы в ней находили? Вот ты лично? Ты ведь не дура, что ты в ней нашла? Ну ладно, я, может, дурак, но вот ты мне скажи!
Катя:
- Да, ладно. Че разорался-то? Люди ведь вокруг.
Сергей:
- Плевать я хотел на людей!
Катя:
- А за «не дуру» спасибо!
Сергей:
- Дура! И реакция дурацкая.
Катя:
- А ты че так злишься то?
Сергей:
-Не знаю. (пауза). У меня такое ощущение, что она каким-то образом на себя одеяло перетянула. Что это было? Игра? Кривляние? Интересничание? А мы повелись?  А на самом деле ничего внутри-то и не было? Или это я, дурак, повелся? Но ведь не я один! Это даже хуже!
(пауза)
Катя:
- Нет, все-таки в ней было что-то странное. В том-то и дело, что я не могу сказать, что. (пауза) Может быть, как раз то, что она не врубалась в действительность. Жила где-то себе … в выдуманном мире… А мы это чувствовали. И самое интересное, что этот выдуманный мир… он стал как бы реален и для нас… хотя она его выдумала…
Сергей:
-Нам выходить.
Протискиваются к выходу и выходят. Идут через парк.
Снег. Голые деревья.
 Сильный ветер.

Катя:
- Пешком или подъедем на трамвае?
Сергей:
- Какое к черту пешком, околеть здесь что ли! На трамвай!

Идут по парку
Ну-ну, продолжай.
Катя:
- Ну вот. О чем это я говорила? … Она так верила… нет, она не просто верила, она жила в этом мире. И мы там все побывали тоже. Через нее. Хотя все знали, что это придумано. Пусть это даже была игра. Но в высоком смысле игра. Я не верю, что она была ненормальная. Да и жизнь показала, что нет. А может…
Срегей:
- Да уж! Кто-кто нормально устроился, так это она. Просто в куклы заигралась. Засиделась в детстве. И эксплуатировала всех вокруг пока могла. Инфантилизм это все был. Патологический затянувшийся инфантилизм. А потом девушка созрела, наконец.
Катя:
- Ну и что. Ты-то чего так бесишься? Ну стала странная девушка обычной женщиной. Что в этом плохого? Ты ее обвиняешь в чем-то? Может быть в разрушении собственных иллюзий?  Лучше бы было, если бы она оказалась на самом деле ненормальной, попала в психушку?
Сергей:
- (усмехается) Иногда мне кажется, что лучше. О! Трамвай идет! Как раз наш. Бежим! Давай-давай, не отставай!
Катя:
- Не догоним! Пусть идет, подождем другого!
Сергей:
- Фиг! Я околел совсем! Давай- давай, поднажми! Догоним! Быстрей! Быстрей!
Катя:
-Ой, я не могу!

Бегут за трамваем, догоняют, влезают в трамвай.


Катя (едва дыша):
-И на кой черт я с тобой связалась! Тащусь куда-то! Еще и за трамваем бегать, простыну вот из-за тебя!
Сегрей:
- Кто точно простынет, так это я. Придем, надо сразу водки выпить. Для профилактики. Перцовочки. Ну, перцовочки у них нет, наверно.
Катя:
- А ты эгоист. Сволочь! Ради своих иллюзий готов человека в психушку засунуть. И огорчаешься, что не получилось. Хотя в этом что-то есть. Согласна. Что реальнее? И значимее? Выдуманный мир обыкновенного человека или выдуманная реальность психически больного человека? В чем бы было меньше разочарования? Для тебя? Для нас? Для меня? (Пауза) Нельзя обвинять человека в том, что он нормален. А ты, собственно говоря, это и делаешь.
Сергей:
- Да ни в чем я ее не обвиняю!
Катя:
-Нет, обвиняешь. Обвиняешь и злишься.
Сергей:
 - Я просто не могу ее больше видеть. Да и ты не стремишься, кажется. И никто из наших.
Катя:
- Из наших! Как звучит-то! Еще скажи «из бывших». Прям на язык и просится. Все наши тоже уже нормальные и обыкновенные. И живут нормальной жизнью. Просто нормальная жизнь так складывается, что  не общаемся больше. Я кроме тебя, Милки и Верки вообще сто лет никого не встречала. А сейчас Верка уедет, так и ее не знаю, сколько не увижу.
Сергей:
- Дурак я, надо было на Верке жениться.
Катя:
- Ну да. Сейчас бы она тебя бросила, а не своего инженера. А вот как раз и приехали. Сейчас я тебе помогу грамотно девушку склеить, и все твои печали развеются.

Трамвай подъезжает к остановке. Они выходят и идут к клубу.
Входят. Сергей отыскивает глазами свою девушку. «Делает стойку» и направляется к ней. Катя тащится сзади.
Кадр «затухает». 


Сцена 13
Комната в доме.
Старая женщина, худая до изможденности с горящими лихорадочными черными глазами, с длинными седыми волосами, сидит на кровати и пересматривает и рассыпает вороха фотографий.


Женщина:
 – «Доцент», «заслуженный работник культуры», «заслуженный деятель искусств», «лауреат премии…»! Боже! Боже! это же могильные плиты, ребята! Зачем же вы дали себя ими накрыть? Вы же живые, вы же можете еще сопротивляться?
Пусть фейерверк идей – пусть все сгорело за секунды в ночном воздухе. Пусть это был всего лишь праздник! Даже видимость праздника, просто шутка, шутиха, но не могильная плита ваших званий! Он был клоун? Упал? Сорвался? Но даже сорвавшись и падая в грязь, он выделывал такие кульбиты, которые вам и не снились. А вы не заметили, как долго он падал? Он же летал! Летал. А все думали, падал. Его еще можно было спасти. Пока он планировал. Пытались. Не захотел. Пошел на таран. Пошел на таран?... Нет. Просто разбился. Просто сложил крылья. Специально. Почему? Почему?
Эллис, где ты? Неужели, даже ты?!!! Тем, что ты была Эллис, а не реальной женщиной, ты же нам давала надежду, огонек в ночи! Как же ты могла? Зачем ты отказалась от Эллис? Что же произошло? Небо слишком высокое? Или слишком тяжелое?  Или это правда – которая в том, что ты хотела взлететь вместе с ним, прикинувшись Эллис, но не смогла, потому что ты не Эллис, а стать ей ты так и не смогла? И Эллис облетела с тебя как желтые листья?  Что бы это ни было, это так печально. Это печально как смерть в одиночестве. Долгая смерть в одиночку. 
Голоса из-за двери:
- Бабушка! Бабушка! Ну что ты там заперлась! Родители уходят! Следи за нами!
 Женщина (вытирая слезы и стряхивая на пол последние фотографии):
- Да. Да, пусть уже идут, а то опоздают, я сейчас, сейчас. Сейчас я выйду, выйду. Идите пока выбирайте книжку, сейчас будем читать, бабушка вам почитает. Да матери скажите, чтоб шубу надевала, а не куртку! А то ведь весна только в календаре! Холод собачий на улице! Сейчас я, сейчас.

Она сморкается, вытирает глаза платком, запихивает фотографии ногой под кровать, расчищая себе путь к двери.
Кадр затухает.