Заложники темпорального ниппеля Глава 3 До зимы уж

                Эта повесть написана в соавторстве с  Сергеем Калашниковым
                http://zhurnal.lib.ru/k/kalashnikow_s_a/


                Технократно и техногенно, мы по миру разбросаны прочно,
                Только в небе общие звёзды, только сердце радостно бьётся,
                Только вздохи печали - кратки и надежды на встречи - хрупки,
                И метёт ночь своею грустью, заставляя свершать поступки...




Наталья считает себя разумной женщиной. Осознавая свою эмоциональность, дарованную ей при рождении, она старательно пользуется разумом, подчиняя ему чувства и настроения, насколько это ей удаётся. Пытается всё примечать, анализировать и рассуждать также логично и последовательно, как Шерлок Холмс, пусть и в юбке. Лёшка в этом плане всегда её устраивал в роли Доктора Ватсона. Сосед и одноклассник казался ей достойным обрамлением драгоценному алмазу её разума, понимая её с полуслова.
Девочка выросшая вдали от больших городов рядом со сказочным, волшебным лесом, конечно любила и знала его. Исхоженные вдоль и поперёк тропы, открывали ей свои секреты. Она всегда могла найти ягодные и грибные места. Наблюдательная и восприимчивая в  лесу она – как дома. Охота с луком и копьём, самодельная индейская пирога, вигвам и избушка на курьих ножках. Скальные кручи и сплав на плоту по горной речке, ползание по окрестным пещерам и выискивание съедобных растений по справочнику из школьной библиотеки. Она полностью использовала все возможности, предоставленные ей уникальным расположением посёлка, где родилась и выросла.
Конечно, компания детворы, занимавшейся этими "мероприятиями" имела переменный состав. Кто-то взрослел, кто-то подрастал. Иные уезжали или теряли интерес к этим несерьёзным затеям, но Лёшка для Наташи всегда был надёжным товарищем, как и она для него.
Будучи существом рассудочным, девушка никогда никаких телячьих нежностей по отношению к другу себе не позволяла. Даже, когда была в восторге от его выдумки или удачной выходки. Ну не планировала она никакого совместного будущего с ним. Только длительную добрую дружбу. Он, похоже, относился к ней сходно. Вот и выходило у них мирное сосуществование на взаимоприятной основе удовлетворения общих интересов.
Ни для кого не секрет, что инициатором внимания мужчины к женщине является женщина. Это она, хочет она того или нет, подаёт команду на "исполнительный механизм". Улыбка, жест, интонация - язык сигналов многообразен.
Вот их-то Наталья никогда Лёшке не подавала. Одежда, причёска, макияж или пластика тела - эта огромная система воздействия на поведение мужчин тщательно ею контролировалась и фиксировалась в нейтральном положении. Собственно, сказанное верно и в её поведении по отношению ко всей мужской половине человечества. Она искала свой идеал. Да, принца, если хотите. И в институте её взору предстало огромное количество кандидатур на это высокий титул - титул хозяйки её сердца.
Наташа вела себя неприметно и наблюдала. Она умела держаться так, чтобы на неё не обращали внимания. Лесной опыт - он и в городской суете ценен. Того, что не движется, не примечают. Достаточно не мельтешить, не напускать на себя никакого особенного вида - и ты никого не интересуешь. Ты - пустое место.
Пользуясь этим приёмом, она не раз ловила стрекоз, а однажды сумела схватить за уши зайца. С мужчинами дело обстояло сходно. Только ловить их она не намеревалась. Просто наблюдала в естественной, так сказать, среде.
И чем больше наблюдала, тем сильнее озадачивалась. Кругом одно сплошное не то. И медлила. В том, что легко охомутает любого - не сомневалась ни мгновения. Её спокойная красота несколькими взмахами макияжных кисточек превращается в мощный призыв, несколько изменений в туалете, поворот головы, обещающая улыбка - и никто не устоит. Она это репетировала перед зеркалом. Но с применением такого безжалостного оружия медлила до тех пор, пока не будет достойной цели.
Во всех этих славных парнях, с которыми встречалась в аудиториях и на вечеринках, с кем занималась в секции скалолазания и выезжала за город на шашлыки - во всех в них ей чего-то недоставало. Недоставало несокрушимой спокойной уверенности, с которой мужчина войдёт в ледяную воду за скатившимся туда котёнком, с которой примет на себя ответственность за случайно разбитое в учительской окно, а потом деловито его заменит, изрезав руки острыми кромками и закапав собственной кровью классный журнал второго «А».
Вот с Лёшкой всё просто. Он сделает то, что должен, а потом смиренно примет за это наказание. Наверное, среди мужчин подобный тип встречается нередко. Но, это ведь не так-то просто обнаружить.
Современная жизнь редко предоставляет возможность убедиться в том, насколько склонен тот или иной индивидуум терпеть неудобства в тех случаях, когда в состоянии от этого отвертеться.
А вот в том, что её школьный товарищ именно такой, она уверена. И пишет ему письма в армию. И плевать, что он относится к ней,  как к сестрёнке. Это потому, что она так хотела. А теперь она хочет иначе. Эпистолярный жанр тоже позволяет оказать воздействие на сам... мужчин.
Так что, не прошло и полугода с момента расставания, как военнослужащий Лёха Бутаков стал получать от школьной подруги письма, от которых на душе становилось теплей. И, естественно, повёлся.
Ответные письма Наташа ждала с нетерпением. Возможно, не так черства её душа, как она этого хотела.  Когда читала написанные разборчивым бисерным «штурманским» почерком строки о достигнутых успехах и пережитых неудачах в голову лезли фривольные мысли и строки стихов:

Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж...
Королева играла - в башне замка - Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

Было все очень просто, было все очень мило:
Королева просила перерезать гранат,
И дала половину, и пажа истомила,
И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

А потом отдавалась, отдавалась грозово,
До восхода рабыней проспала госпожа...
Это было у моря, где волна бирюзова,
Где ажурная пена и соната пажа.

Вот и ей порой хочется быть не только госпожою, но и немного рабыней. Но подчиниться просто так она не могла. Путались мысли, причудливо переплетая в возникающих перед внутренним взором видениях мечты и воспоминания.
Усилием воли стряхивала с себя наваждение, выкарабкиваясь из царства грёз в мир точных определений и чёткой конкретики.
Что же, придётся жить с тем, что есть. И Лёшка, именно такой, спокойный, надёжный. Думая о нём, она представляла, как вернётся он из армии, и она его стремительно очарует, а потом они снимут квартирку.
Денег для жизни нужно не так уж много, если не фанатеть от шоппинга. Муж будет работать, а она – заниматься репетиторством.  Вокруг достаточно ленивых детей состоятельных родителей. 
Она даже откладывает помаленьку. Хватит им на первое время. А дальше - жизнь покажет. Наташа осознаёт, что она рассудочная. Но она хочет быть счастливой. И чтобы Лёшка с ней тоже был счастливым. Может быть, не найдётся на этом свете больше никого, кроме неё, кто сможет по достоинству оценить этого парня! Он ведь с виду такой простой и понятный. Попадётся в женские сети и окажется под каблуком. Этого она ни в коем случае не должна допустить. И даже сама будет предпочитать мягкие кроссовки, чтобы ему было не больно.
Невольно вспомнились вчерашние обнимашки. Надо же. Этот медведь стиснул её так, что выдавил из груди весь воздух. А она, если бы не рыдала, как кисейная барышня, готова была пищать от удовольствия. Это что, сработал вековой инстинкт? Подчинение грубой силе во имя продолжения рода? И, точно! У неё же ноги подкосились. Ужас!
Нет, голову она с этим парнем обязательно потеряет, только позднее, когда они тут слегка обживутся и обрисуются хоть какие-то перспективы. Поскорее бы!

***

Наташа принялась распаковывать тючок, который Лёшка принёс оттуда, где хранила она снаряжение для своих лесных «экскурсий» в его сопровождении.
Обычная каска, которые носят лесорубы, снабжена налобным фонариком с аккумулятором и динамкой. Без такого в пещерах неуютно. Старые чёрные галоши с верёвочками на задниках и шерстяные носки – это для скалолазания. Молоток и набор крючьев – их они сами ковали. У них тут нет спортивных магазинов. Маска для ныряния и надувные нарукавнички – при спуске по рекам на самодельном плоту хоть какое-то средство спасения на случай падения в воду. Складная ножовка – это на все случаи инструмент. Отличные верёвки, аптечка, котелок и флакончик с поваренной солью, шило, свайка, бечева и суровые нитки. Комплект белья, рукавички и нитяные перчатки.
А вот и главная ценность – топор. И пусть Ника обзавидуется со своей игрушкой. Наташа девушка миниатюрная, поэтому топорик у неё столярный, мужчине под одну руку. А ей с таким управляться ловко. Рукоятка у этого произведения инструментального искусства серьёзная. И очень удобная, не отбивает при работе. И любимая лопата, тоже «доработанная» совместными усилиями. Они с другом отсекли от неё примерно треть по краям, отчего управляться с этой уменьшенной копией традиционного шанцевого инструмента девушке стало легко.

***

Мужчины валят сосны, а Ника и Анна Михална перетаскивают очищенные от ветвей хлысты на площадку, где Наташа копает ямы под угловые столбы. Они ведут под уздцы пару кобылок, которые собственно и тянут брёвна. Ассистентка историка провела не один полевой сезон в археологических экспедициях и хорошо ладит с лошадками. Из по-настоящему городских барышень в их компании только доктор. И ей тут действительно нелегко.
Ну да не о ней речь. Они успели утром переброситься с Лёшкой парой слов и в отношении первой постройки, которую необходимо возвести, ни у кого никаких сомнений нет. Теплый деревянный дом. В их посёлке и ближних окрестностях обязательно хоть кто-нибудь хоть что-то всегда строил. И ребятня считала такие места законным местом своих тусовок. Где мешали, где помогали, но вековой опыт деревянного зодчества впитать успели многие.
С Лёшкой большие мужики разговаривали не как с пацаном, а как с полноценным помощником – силёнка и сноровка его известны. Наташа крутилась рядом, нередко всполошённой белкой выскакивая из-под ног. Но рубить углы или выбирать продольные пазы ей доверяли. В скорости она уступала всем, но не косячила. По её просьбе об этих достижениях в «непрофильном» для девицы мастерстве маме не докладывали. Отец полагал, что чем гонять мышей на экране компа, пусть лучше ребёнок развивает глазомер. А хвататься за тяжести ей не позволяли. Так и считалась она за четверть плотника.
Ну и пусть, что четверть, но дерн снят, плотный каменистый грунт обнажен, а на ближней осыпи имеются каменные плитки-чешуи, из которых нетрудно сложить столбики-опоры. Мужчины принесут их, когда закончат заготовку брёвен. А она пока ошкурит брёвна и обтешет места, которым предстоит устроиться на каменных опорах.