2000. Восточная сказка. Глава 17

Переезд не оставил в памяти Эллен особых впечатлений. Тряска кареты, качка корабля, а затем и мерная поступь верблюда заслонялись ночами и днями любви на привалах. А вот уже и знакомые улочки и вскоре за ними захлопнулись ворота дворца. - "Дома ... " - подумала она с каким-то облегчением, к которому примешивалось и чувство обреченности. Однажды она уже вырвалась отсюда, а теперь снова оказалась в этой золотой клетке.

Ей отвели те же покои, там все оставалось без изменений. Было решено, что в глубине сада будет  заложен небольшой особняк, выдержанный в европейском стиле. Эллен сама делала наброски будущих комнат – зала, столовой, библиотеки-кабинета, спальни, детской комнаты и комнат для гостей. Султан в который раз поражался ее способности – она прекрасно танцевала, умела рисовать, шить, готовить необычные блюда. И во всем чувствовался изысканный вкус.

Султан навещал ее в положенное время, ведь кроме нее у него было еще две жены, которым он также должен был уделять внимание. С Фатимой, первой женой – робкой и печальной, Эллен подружилась сразу же. Она часто возилась с ее младшими детьми – мальчиком и девочкой. Старший сын воспитывался уже на мужской половине и редко навещал мать. У него были уже другие интересы. И он много занимался со своими  учителями, уже неплохо владел тремя европейскими языками и учил четвертый. Но военное дело ему нравилось больше всего. Он  очень любил охоту и часто сопровождал султана, который гордился своим красивым, ловким и образованным сыном. Эллен тоже нравился этот юноша. Он был с нею вежлив и внимателен, и она часто ловила на себе его восхищенные взгляды. Наверняка, он уже имел большой любовный опыт и научился ценить женскую красоту.

К Зейнаб, второй жене султана, Эллен относилась с почтительностью и подчеркнутым вниманием. По возрасту Зейнаб была старше Эллен и Фатимы и не отличалась особой красотой. Брак с нею султан заключил из политических  соображений – ему нужны были надежные союзники и спокойные границы. Детей от Зейнаб у султана не было, но это не меняло его отношения к ней. Он был с нею нежен и внимателен, и она не могла на него пожаловаться. Хотя, конечно, и подозревала, что с другими женщинами он мог проявлять большую пылкость и страстность.

Зейнаб безумно завидовала Фатиме, но все ее старания забеременеть не приводили к желаемому результату. Отчасти в этом был виноват и султан. Он знал, к чему может привести рождение сына у такой властолюбивой и высокомерной женщины, и поэтому не прилагал особых усилий к этому, но так, чтобы  Зейнаб ни о чем не заподозрила.

Когда выяснилось, что Эллен беременна, Зейнаб возненавидела ее еще больше. Если раньше она была для нее нищей выскочкой, а потом вдруг оказалась выоскородной графиней, урожденной княжной, едва ли не выше ее по рождению, то сейчас она представлялась ей еще более опасной. Она и так захватила все внимание султана, а теперь еще и беременность!

Султан был очень счастлив, хотя его и грызла доля сомнения. Ведь ребенок мог быть и не его. Поэтому он с таким нетерпением ждал рождения этого ребенка. Он окружил Эллен особым вниманиеи и заботой. А она с беременностью похорошела еще больше и  как будто светилась изнутри. Султан не мог отвести от нее глаз,  часто гулял с нею по саду, а  вечерами сидел с нею у камина. Близился срок родов,  и они уже не занимались любовь, а проводили время как добрые старые друзья.

Строительство особняка близилось к концу. Оставалось только отделать фасад,  и можно было обставлять комнаты. Мебель была уже доставлена и стояла в холле. Здесь же лежали рулоны персидских ковров, которые Эллен отобрала для гостиной и спален. Для холла тоже был приготовлен огромный пушистый ковер. Особенно нравилась Эллен танцевальная зала с чудесным паркетом и множеством зеркал. Когда Эллен входила в зал, ей казалось, что она снова в Версале… Этот зал был уменьшенной копией Версальского. Только никогда в нем не будут кружиться пары и король большне не пригласит ее на танец… Но зато ее дети будут иметь представление не только о восточной культуре. – «Интересно, кто у нее будет? девочка или мальчик?» - Она так хотела подарить мужу сына!

И вот, наконец, наступил этот день. Эллен собрала все свое мужество и силы. Роды оказались не такими мучительными, как она ожидала. Ей показали ребенка. – «Девочка…» - успела подумать она и потеряла сознание. Очнувшись, она увидела рядом с кроватью султана. С любовью и тревогой смотрел он на ее бледное лицо. «Неужели она может умереть?» - думал он и молился.

Эллен попыталась улыбнуться и успокоить его, но снова впала в беспамятство.

- Она очень слаба, - сказал придворный лекарь, - но будем надеяться на благоприятный исход.

Когда Эллен снова пришла в себя, была уже глубокая ночь. Султан все время был рядом с нею. Он осунулся, и его запавшие глаза горели лихорадочным блеском. Услышав ее стон, он бросился к ней и, прижавшись лицом к ее исхудалой руке, зарыдал. Потом она узнала, что не приходила в себя более трех суток,  и они потеряли уже всякую надежду.

Эллен поправлялась медленно и очень жалела, что не могла сама кормить ребенка грудью. Молоко у нее перегорело, и ребенку взяли кормилицу. С девочкой было все впорядке, единственное, что ей еще не дали имени. Султан хотел, чтобы Эллен сделала это сама. У девочки были золотистые волосики, большие глаза, пока еще непонятно какого цвета. Она обещала стать красавицей, и Эллен решила назвать ее Анжеликой. Султан не возражал, он согласился бы со всем, что доставило бы ей радость. Но он никак не решался сказать ей, что, по словам лекаря, следующих родов она может не пережить.