Я потемней закрашу белым...

 
«Come back my dream
Into my arms into my arms
Come back my dream
Into my arms into my arms…»
D. Lakaien
               


  Вайта недовольно выглянула из-под белого одеяла, на белом будильнике неоновым светом горело 9.06, так хотелось подольше поваляться в теплой кровати, но сегодня особенный день, и девушка решила встать с рассветом. С легкостью впрыгнула в пушистые белые тапки, Вайта поспешила к ноутбуку, который стоял на белом столике около окна. Открывая белоснежный ноут последней модели она больше всего надеялась не увидеть новых сообщений. Так и произошло: на прозрачно-мутном экране не виднелось белого конверта нового сообщения, значит посылка выслана, значит скоро все изменится. Девушка радостно поспешила на кухню готовить завтрак, вскользь бросив взгляд на окно, за которым простирался, словно нескончаемый айсберг, белоснежный город Блан с его домиками, садами и дорожками.

  Пока Вайта подогревала молоко к завтраку, в ее сердце что-то постоянно обрывалось, вдруг что-то пойдет не так, отправители не выполнят требований, и ее раскроют, тогда она попадет в тюрьму. Дело в том, что Блан был абсолютно белым городом: начиная от домов, деревьев, водоемов, животных, птиц, земли, предметов, еды, людей. Даже грязь тут была белая, а может ее и не было вовсе, не разобрать. Другие цвета были запрещены, за использование инородного цвета человек подвергался либо чистке сознания, что стирало память и превращало в марионетку мэра, либо тюремному заключению на длительные сроки, а в особо тяжких случаях, например при распространении лишних цветов среди детей, смертная казнь.

  Вайте не очень хотелось в гроб из матового белого стекла, поэтому она поспешила запить сливочное мороженое теплым молоком и заглянула в ванную. Почистив белоснежные зубы девушка в очередной раз с удовольствием разглядывала себя в зеркале. Она была почти идеальна: матовая белая гладкая кожа, хрупкое телосложение делало ее похожей на фарфоровую куклу, длинные белые, почти светящиеся волосы струились до самой талии. Ростом около 170 сантиметров, одетая в легкую ночную рубашку, она выглядела совсем ребенком в её-то 22.  Почти идеальна, но был один изъян, который в любой момент мог загубить будущее девушки: тонкие черты лица, аккуратные губы, ровный носик и огромные глаза  с белоснежными ресницами, занимающие почти треть лица, светло-зеленые глаза. Это запрещено законами, у всех должны быть белые глаза, но Вайта не выбирала. С детства она носила линзы, чтобы скрыть природный брак. Такое в истории Блана случалось лишь однажды с девушкой, мама которой выбралась за пределы конуса и забеременела от низшего мужчины (так в Блане называют людей из других «грязных» городов), но Вай не помнила ее имени, ведь это было больше 150 лет назад. 

  Надев линзы, девушка вернулась к компу и за пару кликов сломала систему защиты города, она была гением программирования и могла с легкостью написать любую программу и даже воспроизвести ее в трехмерном виде. Например, диван по собственным эскизам, но этой профессией в Блане по закону могли владеть только мужчины, а на все трехмерные модели нужны были заверенные сертификаты с подписью мастера. За нелегальные трехмерные модели можно было лишиться своего положения в обществе или быть объявленным врагом. Что уж говорить о взломе Сети города и общении с «грязными».
 
  Месяц назад Вайта заказывала себе очередные линзы с «чужеродного» сайта и наткнулась нечто странное, если бы не мягкий белый пуф, то девушка упала бы на пол. С фото на нее смотрел молодой мужчина, с белоснежной кожей, аристократически тонкими чертами лица, его карие глаза были прикрыты длинными темными ресницами, а рельеф губ скрыт под слоем черной помады, блестящие черные волосы спустившись по лицу и груди заканчивались где-то за пределами фото. Девушка решила написать прекрасному незнакомцу письмо:

 «Белого Вам утра, прекрасный незнакомец! Вы меня не знаете, я случайно увидела в Сети Ваше фото. Меня зовут Вайта Аппак-Кордай. Никогда не видела таких людей. У Вас красивые губы: в меру пухлые, но при этом тонкие, они просто идеальны. Простите меня за мою нескромность, в моем городе такого нет. Я живу в Блане. Если Вам не сложно сказать,  с какого сайта Вы заказываете черную помаду? Только прошу Вас, оставьте мое сообщение в секрете, а лучше вообще сотрите, жителям моего города нельзя общаться с чужаками. Заранее спасибо. С уважением, Вайта.»

Прошло два дня, а от незнакомца не было ответа. Девушка сначала грустила, но потом решила, что хорошо хотя бы то, что он не сдал ее властям. Шло время, Вай все так же перебирала странички Сети в поисках информации, только теперь она редко выходила за пределы защиты Блана. На одной из страниц снова попалась реклама фирмы «Bianco», в которой говорилось о том, что их краска прекрасно подходит для помещений в стиле «минимализм», обладает особенностью зрительно увеличивать пространство,  сделает ярче проникающий в помещение дневной свет, обещала, что в комнате с белыми предметами каждый будет чувствовать себя спокойно и легко. Однако Вайта ощущала  себя там иначе: изоляция, скучность, чопорность, отрешенность, пустота, - вот что для нее значили белые стены, белый дом, белый город. Ее мысль прервал тоненький писк нового сообщения.

«Доброго времени суток! Обычно я не отвечаю на подобные сообщения, но Ваше показалось мне особенным. Меня зовут Вильгельм Лихт. Живу в соседнем с Бланом городе Арманд. Знаю про Ваши порядки, но у нас не лучше, на улицах бродят пьяные маргиналы без образования и целей в жизни. Поэтому мне приходится защищать себя. Простите, что рассказываю Вам все, но чувствуется в Вас готическая душа... Ах да.. помада... я заказываю с сайта http://gothicstyle.ru/, там есть не только помада, но много всего интересного. Сейчас сижу слушаю   Otto Dix - Into My Arms (Deine Lakaien cover), эта песня почему-то напоминает мне Вас... Напишите мне ответ, таинственная Вайта, я буду ждать. Ваш Вильгельм".

    В ответ девушка лишь написала свой ник в скайпе, чтобы Вильгельм смог ей позвонить.
 Вайта медленно выдохнула и нажала на ссылку. Её взору открылись страницы со странной черной одеждой, будто стилизованной под 18-й век. Платья с кринолинами, из кружева, атласа и бархата, рубашки с жабо, утонченные корсеты, шляпы-цилиндры, гипюровые зонты-трости, причудливые украшения из серебра, книги Энн Райс, Говарда Лавкрафта, Бодлера, и даже Жуковского и многих других. С этим соседствовали респираторы, кислотных цветов виниловые юбки и топы, сумки с мягкими шипами и проводами, обувь на двадцатисантиметровой платформе и пластиковые корсеты. На выбор предлагались диски групп Lacrimosa, Deine Lakaien, Via Lactea, Jack Frost, Draconian, Epica, London After Midnight,  Switchblade Symphony, Bauhaus, Sisters Of Mercy. В разделе косметики среди карнавальных линз, белой пудры, накладных ресниц и красок для волос немыслимых цветов нашлась и черная помада, которую девушка, чуть помедлив, решила заказать с некоторыми уточнениями.

   Вай нашла в Сети нужную песню, подключила к ноуту свои белые наушники и начала слушать. В голове мягко, словно негустая сметана разлился женственный голос мужчины, призывающий вырваться из заточения и жить своей жизнью. С этого дня песня преследовала девушку повсюду. Ей определенно была близка эта музыка.

  Проекция часов на потолке показывала 13.06. Пришло время идти на почту за посылкой.
Одев  короткий легкий сарафан и балетки, Вайта, будто на невидимых и наверное тоже белых крыльях полетела через весь город к зданию почты. Со всех сторон на нее смотрели плакаты с изображениями мэра и лозунгами, призывающими к единству, открытости, самоотдаче. Семья мэра в десятках поколений воспитала Блан, она придумала его в мечтах, и воплотила в безупречно идеальный, завершенный, не терпящий никаких изменений город, в котором все были равны, свободны, добры, радостны и чисты друг к другу и подчинялись законам. Мэр построил рамки, в которых Вайта чувствовала себя чужой, одинокой и разочарованной. Белый цвет в представлении девушки соотносится с пустотой, ледяным молчанием, со смертью. Не зря в странах Азии и Африки его считают траурным. Горожане смиренно существовали по законам мэра, жили по часам, делали то, что им говорят и были счастливы в неведении, а Вайта, подобно амебе из рассказа Мари Слипа, решила развиваться, не подчиняясь мнению сородичей, разрушать границы, стремиться узнать что-то новое.

   Размышления девушки прервал гудок белого телефона, она уже испугалась, что что-то пошло не так, но это оказался лишь очередной спам "Предлагаем вам ассортимент цинковых, свинцовых, баритовых и титановых белил для разных поверхностей. Только с нашими белилами поверхности ваших предметов будут надежно обработаны оптическими отбеливателями, что позволит им не только светиться в ультрафиолете, но и быть белой при дневном свете, причем белизна составит более 100%. Для заказа белил отправьте смс с названием продукта на номер 0906 и наши операторы с вами свяжутся".

   Вай еще не получила посылку, но уже не хотела оставаться в этом безликом городе. Тут даже березы были без черных вкраплений, что придавало их  сверкающим, почти серебристым стволам сходство с колоннами античных акрополей. Вот и почта! Неоновый голубь  на фасаде здания был виден практически с любой точки города. Остановившись у дверей девушка увидела уже настоящего, летящего к ней голубя. Поймав птицу Вайта убедилась, что условия соблюдены, голубь белый, посылка упакована в белую бумагу, и набрала на замке на лапке код 1306. Дав голубю лакомство, девушка отправила его в обратный полет так, чтобы этого никто не видел, ведь городских голубей следовало нести на отдых на почту, а этот был чужой. Блан не был развит как другие города Страны, так что камер наблюдения тут было не так много. Их расположение Вайта давно проследила с ноута, и отпустить голубя в безопасном месте не составила ей особого труда.

   Добравшись до дома, Вай закрыла все двери, окна и даже вентиляцию, ничего не должно мешать ей. Сорвав белую бумагу девушка принялась с любопытством разглядывать черную коробку с готическим серебряным орнаментом, потом открыла ее, достала помаду, последний раз посмотрела на себя в зеркало и начала рисовать.

   В отражении медленно проявлялся контур угольно черных губ, которые так шли к ее матовой белой коже, что не хотелось их стирать. С появлением нового цвета, кожа выглядела светящейся, Вайта сняла линзы, и отражение стало еще более завершенным. Жаль она не заказала и другую косметику, но все впереди. Интересно как бы отреагировали жители Блана, выйди она в таком виде на улицу? Эта мысль заставила девушку улыбнуться, сделав ее лицо еще более милым.

Долго это продолжаться не могло. Собрав волосы в хвост, Вайта смыла помаду ватным диском, а потом сожгла и его и коробку от посылки. Едкий черный дым наполнил ванную. Открывать вытяжку было нельзя, иначе бы его сразу увидели «охотники». Девушке пришлось самой вдыхать весь этот дым, осаживая копоть в легких. Если бы она решила остаться в Блане, то точно села бы за такое в тюрьму, но сейчас ей было все равно, заметят ли ее черное нутро или нет.

 Писк ноута заставил девушку бросить помаду в косметичку и идти на звук. Вайта еще не видела, кто звонил, но уже знала, что это Вильгельм. Она нажала «ответить». С экрана, как с картины великого художника, смотрел мужчина, такой же как тогда на фото в Сети, только не столь недоступный, он смущенно улыбался и прятал глаза, казалось, если бы не белая пудра, то проступил бы румянец. Он увидел Вайту и понял, что нашел ЕЁ, ту, которой не хватало ему все 24 года. Она была идеальна, только вся белая, но это поправимо. юноша решил поздороваться, но в комнате девушки поменялся свет. Вместо дневного, способствующего активности белого, включился нежный желтый, говорящий об окончании рабочего дня и начале отдыха.

  Вместе со сменой освещения Вай услышала монотонный писк с улицы. Это была проверка. Цвет глаз девушки не был секретом для правительства, они закрыли на это глаза, но занесли ее в список потенциальных нарушителей, дома которых каждый день со сменой света "охотники" прощупывали световыми датчиками для выявления незаконного хранения цвета. Эти лучи пробивали дом насквозь, а в косметичке Вайты лежала черная помада. Спрятать ее она бы уже не успела, да и куда тут прятать? Не бежать же из Блана в соседний Арманд?  План созрел за секунды.

   Вильгельм в мониторе уже понял, что что-то не так и растеряно смотрел на девушку. -- Встретимся у дома № 13/06 в Арманде, не спрашивай, как я туда попаду, главное возьми с собой черную накидку, чтобы спрятать меня, - быстро проговорила Вайта. Вильгельм кивнул в ответ и исчез с экрана. Девушка нажала комбинацию кнопок и стерла все данные системы, чтобы "охотники" не нашли Лихта. Вайта выбежала из дома за секунды до того, как у нее в ванной нашли запрещенный предмет, но "охотники" его все-таки нашли.

  Девушка шла по вечернему городу мимо закрывающихся магазинов и открывающихся ресторанов, в которых дамы приглашали парней на белые танцы. Путь Вай лежал через центр города, где уютно разместился подарок от мэра соседнего Арманда: золотая статуя мэра Блана в полный рост. Непонятно зачем прислали этого «белого слона», но статую в миг появления перекрасили в белый, и каждый год теперь подкрашивают. Вот так шла белоснежная Вайта по городу, прикрыв глаза, потому что в спешке забыла одеть линзы, а с экранов на город смотрели ее глаза с надписью "разыскивается". Хорошо, что была пятница, и горожане уже порядком выпили сливочного пива, чтобы не мешать девушке идти все дальше от центра и ближе к заветному выходу. Вот так она шла «белая ворона» по белому городу.  И чем ближе Вайта подходила, тем четче понимала, что не сможет больше жить со своим именем, границу города по канализационной трубе она преодолела уже под именем Вайлет.

  Арманд  сильно отличался от Блана. Синее небо с уже рождающимися звездами было хорошо заметно в свете редких оранжевых фонарей. Серые здания неприветливо смотрели на девушку своими пыльными стеклами окон, а кое-где вообще заколоченными почерневшими деревяшками. Мимо проехало красное старенькое BMW с проржавевшем бампером и подняло с дороги столб пыли. Вайлет присела на корточки около дома №7 и потрогала асфальт, который незамедлительно оставил на ее пальцах черный оттенок. Девушка было вытерла об себя руку, но этим только запачкала платье. Теперь она смахивала на далматинца.
   
  Вот и дом №13. Хорошо, что города в Стране настолько маленькие, что нет потребности в улицах, а номера домов не повторяются. Вильгельм уже ждал ее у крыльца,-- ты похожа на далматинца, где так перепачкаться успела?- спросил Виль с мягкой улыбкой. -- Я трогала дорогу, - ответила девушка, - а то в Блане она, как и далматинцы, абсолютно белая.  Рассмеявшись, Вильгельм накинул на девушку  черный плащ с капюшоном, он на мгновенье прикоснулся губами к ее коже, этого оказалось достаточно. Он уже знал, что никогда ее не отпустит. Мимо проходила кучка маргиналов, от которых пахло дешевым алкоголем, потом и еще чем-то похожим на сыр. Один из них заплетающимся языком попытался что-то спросить у Вайты, но Виль вовремя увел девушку подальше от дома №13. Вскоре они оказались у него в квартире на 6-м этаже здания, похожего на Кельнский собор.

  А в Блане «охотники» уже прочесали добрую половину города, как один добропорядочный мужчина лет  36-ти рассказал, что видел девушку с экрана, направляющуюся в сторону границы с Армандом. Законы города действовали только на его территории, но если нарушитель убегал, «охотники» вполне могли последовать за ним.

  Пока в  Блане шла охота на Вайту, в квартире Вильгельма Вайлет  красила свои длинные белые ресницы черной тушью.  А Виль заворожено наблюдал, как эта на вид молоденькая девочка превращается в роскошную даму. Она рассказала парню, как ей было одиноко в ее заточении, как хотелось свободы и интересных событий. Рассказала про редкие сны, в которых видела магазин с классической литературой на полках, а не с писаниями семьи мэра. Они долго говорили о живописи, скульптуре, архитектуре, музыке и свободе, и Виль все сильнее влюблялся в прекрасную Вайлет. Пройдясь по квартире Вай увидела постер, с девушкой, она определенно была из Блана: те же глаза, губы, та же светящаяся кожа, однако макияж у нее был как у Вайлет сейчас. Вильгельм заметил замешательство девушки и рассказал, что около 150-ти лет назад  она пришла из Блана и принесла с собой кое что новое в готическую культуру, после нее все представители стали выбеливать себе кожу. Узнав имя этой девушки, Вай была поражена – ей оказалась ее пра-пра-пра-пра и еще много раз прабабушка. На подоконнике стояла прекрасная фиолетовая орхидея, Вильгельм сорвал цветок и закрепил его у Вайлет в волосах. Но пришло время отправляться в путь. Идти решили в далекий город Готлэнд, где у Вильгельма были друзья, с которыми он не виделся больше года. Когда они узнали, что Вилю с любимой негде жить, то с радостью согласились приютить их у себя в замке.

   Взяв с собой самое необходимое, влюбленные покинули Арманд, чтобы никогда сюда не вернуться. Напоследок Вайлет нарисовала трехмерную модель для дома Лихта, сделала его похожим на десятки других домов города. Они уверенно ступали в темноту городов, держа курс на Готлэнд, напевая тихонько вместе «come back my dream
Into my arms into my arms», и лишь изредка небо озарялось беспорядочно блуждающими, будто чего-то ищущими белыми лучами.