Вишня и хлеб

Я вышла в поле, чтобы постоять на подтаявшем снегу. Всё вокруг говорит о том, что сейчас – ранняя весна. На дороге снег уже перемешан с охристой грязью, а деревья такие доверчиво безлистые, издалека их кроны – как сизое расплывшееся марево; всё застыло в ожидании первых птиц, таких глупых и говорливых.
Я не слишком смелая, но я все-таки надела те новые сережки, которые делают меня такой сказочно красивой; и, хотя только мне известно о красном подъюбнике под моей черной одеждой, я хочу, чтобы об этом догадывались все.
Я ничего не знаю о том, кого поджидаю здесь; он не назначал мне свидания, а я не отвечала согласием; всё, что окружает меня – это тающий снег, и ветер, и голые деревья вдалеке, и ничто не обещает мне, что он придет сюда непременно, но почему-то мне кажется, что жду здесь не напрасно: тот, кто придет сюда, принесет мне свежую вишню и хлеб с отрубями. Уж не знаю, что такое приключилось, но никакой другой еды я попросту не вынесу. Даже клубничный торт есть не стану, точно. Так что, если он все-таки не придет сюда и не принесет мне кулек вишни и ломоть хлеба, наверное, я умру.
Но и это не страшно: ветер пахнет весной; снег тает, но все еще скрипит под ногами, я забыла варежки и поэтому прячу пальцы в рукава; ботинки понемногу начинают пропускать воду; но я совсем не боюсь замерзнуть или промокнуть, я любуюсь низким небом и медленными, серебристыми облаками; когда делаю вдох, то делаю его всей грудной клеткой; и, чтобы скрасить долгие часы ожидания, я представляю, каковы на вкус свежая вишня и хлеб с отрубями: наверное, в сочетании с влажным воздухом это очень приятно, и, наверное, пьянит сильнее вина.
Я счастлива стоять здесь, в одиночестве, я радуюсь, как сумасшедшая, – тому, что всё ещё утро, что меня до сих пор так и не начали искать.