Женские истории. Mein Kampf

Господи, как я за него боролась! Что я только не придумывала, чем только не жертвовала, что бы хоть на минуточку стать Макиавелли, что бы добиться своего. Пожалуй, это была единственная цель, ради которой я готова была отдать все – здоровье, друзей, уважение знакомых, затоптать подальше остатки приличия и гордости.

На то время у него был служебный роман, мы работали с ним вместе, и поэтому от девушки избавиться было совсем просто: придирки к ее работе, докладные записки шефу о непрофессионализме, продуманные и грамотные доносы, штрафы – она сама не выдержала, ушла. А поскольку новая работа была в конкурирующей фирме, то их общение потихоньку сошло на нет.

Я не сразу бросилась занимать освобожденные вершины. Надо было убедиться, что на эту пустоту никто не покушается. И, сразу же, как мухи на варенье – послетались.

Со второй сотрудницей было сложнее – не могу же я разогнать всю контору. Впрочем, снова без поддержки руководства не обошлось – я слегка изменила свои обязанности – конечно, на благо фирмы, но что бы чаще сталкиваться с любимым. Немного лести его работе, немного смущенной критики в адрес подружки – совсем чуть-чуть, каплей на камень, лишь бы сам понял, что он – высококлассный профессионал, способный на подвиги, а она так, старательная девочка, которой не подняться выше среднего уровня. Мне пришлось забросить свою работу и досконально изучать тему, которой занимался любимый. Сперва я приходила к нему за советом, а вскоре и он начал советоваться со мной. Я держалась скромно, все умные мысли я подавала, как его. Иногда, за пивом в сквере, у нас рождались совместные гениальные идеи, за которые руководство хвалило опять таки любимого. Так и надо, пусть уверится в своем совершенстве. Пусть думает, что он – гений.
Спустя некоторое время он так и начал воображать – его труды гениальны, он сам знает, как лучше, и я сознательно отдалилась.
Да-да, правильно, на следующей неделе никто и не заметил его трудов. И через неделю тоже. Через пару-тройку месяцев он как-то растерянно поделился со мной возникшей проблемой. Мы вместе (ха!) подумали, как все вернуть вспять и, о чудо (хи-хи) – он снова стал лучшим.
Дурацкая манера заводить романы исключительно в своей конторе! Третья пассия была моей подругой. Мы вместе бродили по магазинам, убегали на кофе, ругали в курилке начальство, делились любовными секретами. Какими же они были изматывающими и болезненными ее стандартные женские сопли, – но сколько они мне предоставили сведений!
- Ты настоящий друг, - как-то заявил любимый за очередным пивом. – Мне кажется, что моя девушка меня совершенно не понимает.
- Ну что ты, - подливала я масла в огонь, - ты просто слишком талантлив, девушка это понимает, старается, переживает, поддерживает. Подругой гения быть трудно. Вскоре все изменится, у вас все будет хорошо.
Может, ему и хотелось согласиться, но слишком противоречива человеческая натура. И он, конечно же, поступил наперекор всем моим советам. Пришлось несколько дней отпаивать девушку валерьянкой и водить по клубам – я же типа подруга, должна позаботиться о брошенной.

А потом его переманили! Выше должность, выше зарплата. Черт! Я не могла его больше видеть каждый день, у меня больше не было повода болтать с ним так часто. Нет, мы переписывались, изредка созванивались. Но ведь это было совсем не то. Я больше не была ему так нужна.
Пришлось жертвовать моим тогдашним ухажером. Я плакалась любимому, что у меня такие-то и такие-то проблемы с кавалером. Сначала, он просто не мог отказать мне в помощи, затем увлекся стратегическими планами примирения «влюбленных» сердец. Я безжалостно экспериментировала, докладывая об удачах и поражениях. А потом, как я и рассчитывала, ему стало жалко потраченного времени – почему он меня ужинает, а кто-то танцует? Надо бы совместить.

Это был самый сложный период. Удержать его, как друга было намного легче, то и дело у него возникали какие-то легкие интрижки на стороне, хорошо истрепывающие мне нервы. Нет, мне совершенно не жалко было этих потраченных пяти лет. У меня была цель. Он должен был быть моим. Навсегда. И я выкладывалась до предела.
На пределе же ловко сыграла на его любви к детям и забеременела. Никаких подстав и случайностей, так прямо и заявила, что хочу от него ребенка, но рассчитываю в дальнейшем только на себя. Пожалуй, этим заявлением о самостоятельности я его покорила окончательно.

Первые три года все шло само собой, он охотно возился с дочкой, был примерным семьянином. Затем начались банальные вечерние совещания, однодневные командировки. Скрывал он тщательно. Если бы я не держала каждую волосинку на его голове под контролем, то даже не догадалась бы. А так - заметила. И обратила эту тщательность себе на пользу – утром незаметно вымазала пиджак помадой, а вечером закатила скандал.
Слава Богу, момент выбрала удачный: он еще боялся меня огорчить, поэтому, предполагаю, устроил любовнице разборки – как она посмела пометить территорию! И поскольку барышня отпиралась и отрицала свою вину, все было кончено.

Кризис сорокалетия решать было сложнее. Любимый пришел, заявил, что встретил любовь всей свой жизни, что меня он тоже любит, но ее больше. Собрал свои вещи, но уйти не успел. Пока пытался перевязать мои перерезанные вены, пока скорая, пока я в больнице, пока курс у психиатра, пока меня выхаживали, пока возили по санаториям… Вообщем, девица не дождалась.

Выгнав беса из ребра, мы зажили спокойной привычной жизнью. Любимый вернулся к роли преданного мужа и заботливого отца. Слишком заботливого, я бы сказала. Все больше времени он проводил с дочкой. Вечером они вместе смотрели телевизор; по выходным вдвоем носились на роликах по двору; если наши отпуска не совпадали, то забирал дочку на курорт. Мне доставалось все меньше и меньше внимания. Пришлось снова приносить что-то в жертву.

Сколько сил мне пришлось потратить, что бы организовать для мужа двухлетнюю стажировку за границу, не хочу и вспоминать. Зато теперь мы уезжаем, ребенка оставляем на бабушку, а когда вернемся, девочку больше будут интересовать тряпки и мальчики, чем родной отец. Мне жалко моей бывшей должности, жалко оставлять приятелей и бросаться в новую жизнь, но цель есть цель. И я буду верна ей до смерти.

30.06.2007