Мужские истории. Скульптор

Я люблю приходить в гости к новым женщинам. Люблю, потому что каждая квартира несет неповторимый отпечаток ее жилицы. Иногда эти отпечатки могут сказать гораздо больше, чем недели общения.
Да, я напрашиваюсь в гости. Но в большинстве случаев женщины с радостью соглашаются. Вечная тема женского одиночества. "Женское счастье – был бы милый рядом». К 35 годам я понял, что стоит только поманить пальцем и любая побежит. Впрочем, связывать себя длительными отношениями я не спешил. А зачем? У меня было все для счастливой жизни – работа, друзья, много красивых женщин. Хобби опять же – анализировать любовниц по мелочам в их квартирах.

Ира долго не соглашалась приглашать меня к себе. То ловко переводила тему, когда я намекал, что неплохо было бы, то несколько раз дала резкий отпор. Это было что-то новенькое и необычное, поэтому первые пару месяцев я даже забавлялся, безропотно снимая гостиничные номера или квартиры на час. Я знал, что рано или поздно крепость рухнет.
Пока что я просто наслаждался общением с симпатичной зеленоглазой брюнеткой. Ира говорила, что она скульптор, очень много заказов, поэтому виделись мы с ней не часто. И, может быть, поэтому за полгода она не успела мне надоесть. И все же в ее дом меня тянуло с невероятной силой – что-то пряталось за этими редкими встречами, за этой нарочитой загадочностью. А я не люблю загадок. Я люблю стирать пыльцу с крыльев бабочки, чтобы очередной раз убедиться, что наносные узоры только маска, а под маской все крылышки одинаково прозрачные.

Наконец долгожданный момент наступил, и я перешагнул порог ирыной квартиры. С первых шагов на меня накатила волна разочарований – старая хрущовка, оставшаяся еще от бабушки мебель. Нет, я понимал, что мастерская в другом месте, но такая бедность у успешного скульптора? И ничто, ну поверьте, ничто не указывало на то, что в квартире живет творческий человек. Стандартный набор старой девы-неудачницы. Парочка любовных романов на книжной полке, горка с мещанской посудкой. Я недоумевал. И в этом скрывалась ее загадочность и недоступность?
Чтобы не молчать разочарованно, срочно надо было найти тему для разговора:
- Слушай, я столько тебя знаю, а ни разу не видел твоих работ. Думал, хоть дома их у тебя увижу. Нет, любопытно же, что ты ваяешь. Покажи мне.
Ира как-то неопределенно пожала плечами:
- У меня нет ничего. Все делается только на заказ. Пойдем ужинать.

Ничего оригинальнее жареной картошки мне, конечно, предложено не было. Зато на кухне нашлось то, что хоть как-то отличало эту квартиру от сотен других. На дверце холодильника висел с десяток весьма необычных и искусно сделанных магнитиков. Не было никаких зверюшек и бабочек – только мужские фигурки. Очень скрупулезная работа: видно было каждый шовчик на одежде, каждый ноготок на руке, да что там – даже отдельные седые волоски проглядывались. Так и просилось сравнение «как живые, только ростом не вышли!»
- Это твои работы? – восхищенно спросил я
- Да, - она нежно погладила одну из фигурок.
Во время ужина я нет-нет да и поворачивался к холодильнику, чтобы полюбоваться на магниты. Человечки притягивали взгляд и чуть ли не подмигивали мне.

После того, как я побывал у Иры в гостях, наши отношения стали стремительно портиться. Решив, наверное, что раз я был у нее в квартире, то, как честный человек должен провести с ней остаток жизни «в лучшем и в худшем», Ира начала вываливать на меня груды своих проблем. Былая недосягаемость и скрытность исчезли без следа. Теперь вместо романтических вечеров, мне приходилось за чашкой чая из пакетика выслушивать все накопившиеся за 30 с чем-то лет проблемы. И подруги у нее стервы, и мужчины ее бросали, и на службе-де у нее не ладится. А, кстати, оказалось, что про скульптора мне наврали. На самом деле, преподавала она в училище, какую-то там историю искусств. А талант ее так и остался неоцененным. Вообщем, тоска смертная.
По инерции я повстречался с ней еще пару месяцев, пока пресность наших отношений не стала мне поперек горла. Я перестал звонить. Стал сбрасывать звонки, когда она пыталась до меня достучаться. Секретарь моя получила строжайшее распоряжение, не соединять. Нормальная женщина давно поняла бы – что это все. Но только не Ирина. Ее настойчивость была просто фанатичной. После сотни бесплодных попыток, ей наконец-то удалось подкараулить меня после работы. Неприятного разговора было не избежать. Понятное дело, тут были и слезы, и уверения в вечной любви, и чуть ли не намерение покончить с собой. Ее истеричные эмоции все больше убеждали меня в правильности решения, но в какой-то момент я дрогнул и снова очутился у нее дома.
Похоже, этот инцидент Ира расценила, как возобновление отношений.
- Я хочу, чтобы ты всегда был со мной, - шепнула она, касаясь губами моего уха. Эти слова немедленно отрезвили меня. Я вскочил и начал торопливо одеваться. Растерянный вид и жалобно дрожащие губы Ирины раздражали меня.
- Не уходи! – начала плакать она, - Я не смогу без тебя.
Слезы не помогали, как не помогали и слова. В качестве последнего средства Ира закатила истерику, обвиняя меня во всех смертных грехах. Феерическая женщина – слюна брызгала при ее криках; глаза, увеличенные слезами, полыхали зеленым огнем, скрюченные пальцы с острыми ногтями выставлены перед собой.
Мне стало не по себе, захотелось немедленно сбежать, но возле входной двери стояла Ира, и пришлось пятиться на кухню.Задел плечом холодильник, магниты посыпались на пол.
- Ира, - я все еще пытался решить вопрос мирно, - Ира, дай мне уйти. Между нами все кончено. В конце концов, мне с тобой просто скучно.
- Скучно? – взвыла Ирина, - я не позволю себя бросить!
- Так, мне это надоело! – я попытался отпихнуть ее, но руки перестали слушаться, ноги не хотели двигаться, да и сам я начал как-то уменьшаться - и внезапно с ужасом понял – не из термопластика делала она фигурки на магнитах. Некогда живые, но окаменевшие от гнева брошенной женщины мужчины должны были провести вечность на стенке холодильника.

Через полгода нас была уже дюжина. Еще через пару лет дюжина выросла до чертовой. Будет ли этому конец?
19.11.06