396

***

Всегда нужны  единственно верные слова и интонация, ведь жизнь - это когда говорят намеками - дуновениями, по сути. Это, как с девушкой любимой, когда она еще не верит, что ты любишь, и ты не веришь - и у вас всего 5 минут, чтобы объясниться...

***

«Кривая сабля 13 века валялась у стола 16 века на полу 15 века. У кровати (14 века) лежали тапочки 17 века и стояли носки 19 века. Тикали часы 18 века. И спал хозяин - 20 века...» - собрать бы в комнате разных веков древние  предметы…

***

Творчество само, как дыхание должно начинаться, когда у вас дома есть свободный, тихий, в кресле часок. Нелепо засучивать рукава для того, чтоб дышать! ...Это отдых такой, дневной сон, это помощь такая мыслям и чувствам. Так что специально в кресло не садись -  если только нет творческих акций в стоячем, ходячем, не здесь сидячем, лежачем, всегда разговаривающем и делающем мире…

Мир был пуст, но вот появилось нечто, и я  как рыболов и охотник напрягся,  взял это нечто на мушку и с энтузиазмом принялся оттачивать остроту своего зрения. Сразу  стали заметны другие нечто, и я уже совсем потерял покой; даже во сне мои ноздри раздувались, принюхивались, а спал я на волшебном берегу и в сказочном лесу. Я видел этот лес насквозь, а реку  до дна. Лес битком набит зверьми, а река рыбой, но я поделюсь с вами этим известием, когда застрелю и выловлю хотя бы половину этих тварей, к тому же, вы всё равно не поверите мне, что невидимок так много...

***


 Все люди - винтики, всё, что они скажут и сделают, известно заранее. Они еще  в утробе, в рудной породе, а уже всё известно. Они захотят быть полезными Механизму. Они станут считать себя Истуканами, богами роботов. Они будут бездумно пастись рядом с Бойней...

Я  расту, но всё видней, что рост мой - доли миллиметра. Но  других вообще  боюсь не увидеть - не растут, вниз растут, из под земли послания шлют, говорят, что знают слово «небо»...

Я знаю только слова - я не знаю, к чему и к кому они относятся. Например, кого мы называем словом «Бог» и что мы называем словом «творчество»... А еще я знаю то, у чего нет слов. Например, у пластмассовой полки со стеклянным товаром в магазине, когда в него заходишь зимою под вечер, нет слов. Или они есть, но я их  не знаю.  И если они есть, то они постоянно другие. Днем другие, чем вечером, летом другие, чем этой зимой, у другого другие, чем у меня. Хотя он тоже ничего стеклянного не покупает…

«Завидую, для тебя с моих банальностей еще не слез налет новизны. Даже влюбиться можешь.  А мне уже давно мерещится,  будто еще в 13 веке эти лозунги мои повсюду трепались, были накарябаны или намалеваны на коричневой старой доске и под трактира вывеской прибиты…. Хотя любить честно так трудно - мы все ненавидим этот мир...»

Если моей собственной душе я неприятен, то что же говорить о других? А другим так от самих себя неприятно, что им приятно, когда они видят, что и другие неприятны. Говорю им: «не ешь меня - я кусачий»  и они думают: «приятно - уважает»...

Можешь даже терять веру в себя - главное, и это делать спокойно...

«...За дурака будут меня держать» - «?!»- «Да, да. Думаешь, я настолько высокомерен и наивен, что не в силах догадаться об этом? В хорошем настроении я буду у них чудак, а в плохом - дурак. Знаешь, люди так высокомерны и наивны, но я их вижу. Как часто их хватает плохое настроение, хорошее раздражение! Всякий раз как надоест лицемерить - ведь хочется же хоть с кем-то почувствовать себя смелым, честным, свободным и раскрепощенным! Вот тут-то он и скажет мне свою правду-матку...»