416

***

Борьба сумо - борьба с умом»... «Открыл сезон охоты на ум: носился по своему лесу как угорелый и если встречал какого-нибудь дурацкого «лося», то стрелял в него с дьявольской точностью, не взирая на то, что тот мчался как угорелый». А у меня наоборот лес перенаселен: хожу по нему и всех - от львов до зайцев - уговариваю размножаться. И они размножаются и теперь за каждым деревом прячутся, чтобы лес выглядел лесом, а не базаром. И уже каждый из-за своего дерева уговаривает меня заняться этой самой  кенгуриной борьбой сумо...

***

«Лежи, думай, мечтай, сочиняй до тех пор, пока не появится дело... Жаль, что ты не куришь - наслаждался бы вкусом и дымом, и был бы красивым облаком окружен»
 «Ты отвлекаешь себя от всех своих проблем, выпендрежем убаюкивая самолюбие... Ты тоже  не придешь ко мне и я буду лежать под этими старыми, затхлыми пальто до скончания века, проваливаясь то в небытие, то в видение. И странно, кстати, что не вижу ни одного дела, когда у меня столько проблем - может, я ослеп, всё время внутрь себя глядя?!»
 «У тебя гонки в тупиках: каждая машина буксует в своем тупике. И пусть они ровно буксуют, не мешая друг другу спать. А у меня маневры: я сначала вроде бы отвлекся, а потом  вдвое эффективнее на убаюканную проблему напал. Шутя их все решаю».
«Ты - ребенок; и как тебе понять мою неврастению, когда это я наблюдаю, как ты по приказу, так легкомысленно нажав на цветные кнопочки, поднимаешь в воздух свой уже почти межзвездный военный корабль...»

***

Река текла одна, а ее любимые форели почему-то жили в заливах, сбоку. У каждой свой залив, у каждой свои любимые  кувшинки и прочие безделушки и свои любимые коряги, удобные как диваны и свои пни, похожие на столы. И река текла одна, текла стремительно, ей надо было многое успеть, чтобы в итоге налился целый небесный океан, сверху ее грело солнышко, а сбоку любимые форели...

(Ерунда это всё, я только одну форель теперь люблю, только в одну верю, что не отбросит свой хвост после. И не хочу я быть одинокой рекой, не могу быть огромной рекой. Не хочу, не могу и не буду. Пусть или она будет форелью огромной, как река или я буду рекой маленькой, как  форель - пусть мы будем парой рек или парой форелей...)

__

«Парс»: была только А2. И есть у меня сильное подозрение, что дело с ней обстоит точно так же, как с А. прошлой весной! Ходит  рядом с грустным видом. Подруга ее всё время на меня смотрит. Потом подруга пошла к другой своей подруге – пришли и уже обе на меня смотрят. А К., кстати, снова решительно к ней подсаживался – она отшила. К. мрачен стал, но я с ним ласков – даже домой приглашал – и он успокоился. Также несколько взглядов А2 поймал – спокойно открытых. Она даже не пижонить старалась.

Но всё-таки не было в этих взглядах (как и А.-х прошлой весной) настоящей просветленности. Видимо, она видит в этой любви даже унижение.

***

Только вошел, как сразу попал как кур во щи. Сразу, сразу, только сразу. Потом-то умнеешь - когда тебя уже ощипали, как липку ободрали. Такой благодушный вошел, шикарный, вежливый. Западло было отказаться, упереться, вывернуться, быть может, даже по злому выругаться. Доброта к самому себе иногда слишком дорого стоит, потому что, завидев слюнявого, все пенкоснимательницы потирают руки.  («А кто будет мировые проблемы решать, если даже ты станешь с тетками препираться?! Ходи пустым, без листвы и никаких проблем» - «Да, я сейчас именно по этим причинам часто спокоен, доволен. Хотя был случай, что меня девушка разлюбила за то, что я ей газировки не купил. Через эту дырочку правильно весь мой космос поняла...»)

«...Разоришься, если  будешь всем такие подарки делать» - обрадовал меня: «значит, я все же добрый?! Тратят же люди немалые деньги на пьянку - это моя пьянка. ...Я беден, но мне есть что дарить. За небольшие деньги - большое, причем эти небольшие деньги для меня тоже большие - хорошая ситуация...»