***

Краткое жизнеописание Прохорова.
Александра Васильевича.

      Родился в 1952 году  в Брянской области. Закончил 9 классов. В 5 – 6 классе первый раз убежал из дому. Понравилось, стал бегать регулярно. Бегать – это значит, как только весной пригрело солнышко, портфель в снег,  сам на паровоз, таких путешественников тогда много было, и поехали в сторону Гомеля или в другую - Брянска. Ездили на крышах, между вагонами, под вагонами. На грузовых поездах. По пути играли в прятки, в догонялки. Бывало, кто-то срывался. По молодости, наверное, но мы к этому как-то легко относились. Не повезло. И ехали дальше. Ещё, любимое занятие в детстве, это лес. Копали землянки, строили будки на деревьях. Копали и собирали оружие, снаряды, патроны. Отливали кастеты, пистолеты, катались по лесу на ворованных велосипедах Питались в это время чем придется. Иногда, и кур воровали на полустанках. Доили коз в шапки. Летом собирали колоски и жарили на кострах. Эта тяга к путешествиям сохранилась на всю жизнь. И сейчас раз в три четыре месяца, обязательно надо куда-нибудь съездить. Сейчас это уже недалеко. В основном в сторону Москвы, к друзьям. Пообщаться, песен попеть, водочки понемногу выпить. Но в думках, съездить км за 2 -3 тысячи, а может и дальше, еще есть.  А лес? Так он родным домом и остался. В лесу я чувствую себя спокойней и уверенней чем в городе, с людьми. Здесь для меня загадок и непонимания нет. 
        В 1969году, когда мне было 17 лет, попал на Дальний Восток, в город Белогорск, Амурской области. К этому времени уже была специальность – столяр.  Начал трудовую деятельность столяром – станочником в строительной организации. В момент сдачи объектов выезжали на авралы, поэтому вся столярная работа мне хорошо знакома. Там и женился в 18лет.
         А дальше пошла череда переездов. Вроде как по необходимости, но если разобраться, то выходит, что необходимость накладывалась на неодолимое желание увидеть новые места, узнать и отведать неизвестное, огромное желание быть первым. Очень расстроился когда узнал, что БАМ строят уже два года, и в числе первых мне не быть. Поэтому туда и не попал. Хотя и бывал во многих Бамовских местах, но уже по другим делам.
       В 1972 году у нас уже было двое детей Леночка и Андрей. У тещи в это время ушел муж, а дом почти развалился. Решили ехать помогать. Это за 600 км от Белогорска, там же в Амурской области. Переехали. Устроился работать на угольный разрез комбината «Дальвостуголь». Отправили учиться на буровика, и тут же была возможность учиться на взрывника. А так как учился в Райчихинске за 10 км от дома то, что бы не терять время, после этой учебы, за свои деньги вечером, учился на шофера. Через три месяца уже работал взрывником. Но взрывники работали 3-4 часа в день, а у меня двое детей. Поэтому выходил во вторую смену буровиком. А вернее,  с утра бурил,  после обеда взрывал, то что набурил. Но надо было ещё и дом перестраивать. Оставался после работы, нанимал паровоз, и собирал по разрезу старые шпалы. Сам грузил, сам разгружал недалеко от дома, затем нанимал машину и перевозил  домой. Через год,  стоял новый дом и летняя кухня. Тогда всё это обходилось недорого, бутылка самогонки да свой труд. Права, тоже в кармане.
        Послали на уборку в совхоз. Была тогда такая тенденция. Всех куда -нибудь посылать. Дали машину, старенький ГАЗ-51. Возил зерно. Молоко в
Поярково, на первый в нашей стране, завод сухого молока, уголь, скотину и всё остальное. Уговорили остаться работать в совхозе. Дали квартиру на пятом этаже, единственной в деревне,  пятиэтажки. Через неделю понял, как это неудобно. Выпросил свой домик. Дали развалюху, без крыши. Через год на том месте стоял новый дом. Это было нетрудно, так как в совхозе не было ни одного столяра, а столярка была. Кое – что там и строилось. А потом везде, где живут люди, столяр необходим. Вот и пришлось мне  на машине,  после рейса и в выходные в столярку, на объекты, а потом на свой дом.  И хозяйство, огород. Но мне 22, жена, дети. И так хочется чтобы все было хорошо. А что бы так было, надо работать. Другого пути я не знаю.
       В 1974 году по телевизору прошла передача, о том что на реке Бурея начинаются изыскания под Бурейскую ГЭС. А мы, как раз из тех краёв  возили лес.
          Следующим же рейсом я подошел к начальнику экспедиции Оркину Рафаилу Абрамовичу, земля пусть будет ему пухом, замечательный человек. К тому времени у меня уже помимо  столяра, буровика, взрывника, водителя, появились корочки плотника и пилорамщика. Помимо этого, умел на тракторе, комбайне, грейдере и на всём, что движется.
Услышал: дипломированные специалисты нужны. Необходимо переезжать на новый створ. Створ, это  место на реке, где будут проходить изыскания под будущую площадку для строительства ГЭС. Если сможешь приехать через неделю, поедешь бригадиром. Я приехал через два дня. Жену с детьми, вещами, скотиной по дороге оставил у тещи. Ещё через неделю мы, двенадцать человек с бензопилами, пиломатериалами, на тракторе ДТ-75 с санями вышли из временного поселка в Сухой протоке, вверх по реке. Идти нам было, сорок км. Вечером были на месте.
        Новый створ и наш поселок назвали Талакан, по имени речки впадающей в Бурею недалеко от места высадки.   Первым делом валили лес, нарезали террасы бульдозером, затем нарезали траншеи и строили землянки. Вот здесь, я уже грешен, воспользовался служебным положением бригадира и после работы конечно, но с привлечением мужиков из моей бригады, первый дом в поселке построил себе. Потом уже была контора, дома для ИТР, камералка, дизельная, баня и всё остальное. Через месяц, перевез семью в новый дом.
      И вот тут надо заметить, что жена от такой моей прыти была нежно сказать, далеко не в восторге.  А я был счастлив. Я первый! К тому же надо учитывать что в стране в то время, царил дух первооткрывателей,
первопроходцев. Новые люди, новые друзья. Появились друзья и среди штатных охотников. Это люди, профессионалы своего дела. Основной промысел – это соболя. Попутно мясо, рыба. Первое ружье, «ЗАУЭР-три кольца» тоже они подарили. Первая лодка с мотором, КАЗАНКА, в поселке тоже появилась у меня. Правда, на двоих с соседом.  Дома, я уже не жил. Работа, тайга, река, охота, рыбалка. Ещё и лайку с Хабаровского питомника
подарили. В общем, когда жена уходила к механику нашей баржи, по сути моему товарищу по работе, в это время я работал капитан-механикам на катере, сказала: мне не нужны были твои рыба, мясо, пушнина, деньги. Нужен был ты. 
        Переживал, конечно очень.  К этому времени я уже находился в новой экспедиции от того же института «ЛЕНГИДЕП», в Якутии. Вели изыскания под строительство Вилюйской ГЭС-3. Но дороги, мои дороги, они ещё были впереди.   
    Сентябрь 1977года. Увольняюсь я из «ЛЕНГИДЕПА» и еду в славный город Ленск, в автобазу «АЛМАЗДОРТРАНС». Зашёл к начальнику и говорю: дайте мне самую большую машину. Хорошо, только сначала надо шесть месяцев отработать слесарем. Не проблема. Мне только 25, но уже нутром чувствую, чтобы попробовать всё, моей жизни не хватит. Наверное колеса в шиномонтажном цехе я ремонтировал неплохо. Через три месяца начальник четвертой автоколонны  подвел меня к последнему из могикан Краз-214. Это такой монстр, вездеход, но у него узкие колеса, в отличие от его последователя КРАЗ – 255 «лаптежник» и усилитель руля воздушный. В движении он всё время  издаёт звук кыш-пыш, так его и звали в народе.  Пальцы большие выбиты,  в память о нем.   Поработал на нём, конечно не долго, списали его через три месяца, бедолагу, но крови он моей попил…, конечно.

Сплю с женой а мне не спится
Новый КРАЗ мне ночью снится
Как со спарщиком вдвоём
Деньги пачками гребём

Холодно жрать охота, комары грызут
Не доеду я до дома и подохну тут…

          Следующий зимник 1979года я уже  открывал на МАЗ 535. это уже был серьёзный агрегат. У нас его звали «УРАГАН». В других местах, насколько я знаю «СТРАТЕГ». Был и МАЗ 4310, этот с двумя кабинами. Таскали ими тралы с  тяжеловесными и негабаритными грузами. Это зимой, по зимникам, а в остальное время на КРАЗАХ, «ЛЮДОЕДАМИ» мы их звали, возили топливо, оборудование, и всё остальное, что необходимо, для такого дела, как добыча алмазов. 




А ты шофёр, своего рода, капитан
Уходишь в рейс и сам себе хозяин
Мелькают сопки, речки по бокам
Да лишь мотор тебе в дороге подпевает

Дорога длинная, открылась зимняя
Идут машины на Мирный, на Айхал
И день и ночь идут, они груза везут
И нелегко порою в рейсах шоферам

Никто на свете не встречает так рассветы,
Как мы встречаем их в кабине у себя
Нам очень дороги всегда красоты эти
Даже если что случится у тебя

Дорога длинная, петляет зимняя
Мелькают сосны, ели и мосты
Кругом лежат снега, кругом молчит тайга
И далека отсюда жизнь материка

Вот затихают зимние метели
Морозов сильных уж больше не видать
Подъёмы, спуски, льдинкой заблестели
На север к нам пришла весна опять.

Дорога длинная, закрылась зимняя
Кто на ремонт, кто в отпуск, кто – куда
Опять зима придёт, Айхал всегда нас ждёт
И незаметно лишь проносятся года.

        Через четыре года, ну очень напряженной работы, в первый, за свою жизнь  отпуск, ехал я уже на своём десятилетнем москвиче – 408. Отпуск северный, пять месяцев не считая дороги. Денег в кармане три тысячи. Ещё две ушло на алименты. Август, солнце, дорога, небо, попутчицы. Ночевки возле рек на стихийных бивуаках, с разговорами, рюмочкой, песнями. Ну как всю эту прелесть описать? Это пробовать надо.
       В это время, моя мама выехала из Белогорска на поезде, встретились мы с ней на Родине,  в Брянской области. И возил я свою мамочку по всем её подругам и друзьям, с которыми она воевала, выхаживала раненых, отсиживалась два нескончаемо долгих месяца в болоте, вместе с двумястами тяжело раненных партизан.




В лесу, в болоте, без пищи, без лекарств
На островке, величиной с гусину лапку
Двенадцать было их, молоденьких девчат
И раненых бойцов, тяжёлых, двести.

Остались те, кто уж совсем не мог идти
С боями прорываться, из вражеского круга
Из окруженья вышло, двести человек
А  уходило на прорыв, две тыщи.

Сестричка-доченька,  воды
Ох, больно мне, ну дай же ты лекарство
А мы, ну что же мы могли
Вместо бинтов, березовой коры
Да пожалеть, да вместе с ним поплакать

Вода болотная, топор, пила
И пища, и питьё, да и лекарства тоже
Умом все это не понять, и не представить даже
А уж, попробовать, не приведи вам боже.

Потом за нами, всё ж пришли
Нашли, одели, сносно накормили
Те, кому так крупно повезло, дождались
А большинство, с березками в обнимку, лежать остались.


  Сидела в Новозыбковской тюрьме по подозрению в пособничестве партизанам. Были мы с ней в гостях и у командира партизанского соединения Федорова в Киеве. Месяц я откатал свою мамочку. Это был самый долгий период, когда я находился рядом с мамой.
     В 15 лет я уже жил самостоятельно, а  у мамы появлялся, только наездами, на 3-4-5 дней. И понял я что такое МАМА, только когда её не стало, в 1990году. За эти пять месяцев отпуска, проехал от Усть-Кута до Кавказа. А до Усть-Кута, 6 суток на барже по реке Лена. Объехал всю центральную Россию. Украину,  до западной границы, Белоруссию, Прибалтику и оказался на КАВКАЗЕ. Там пришлось задержаться на целый год. Объездил и облазил весь КАВКАЗ. Буквально весь. Все Кавказские республики. Добрался  до Волгограда и  Астраханских степей и плавней.
         В итоге, с украденной женой – Осетинкой поехали все на том же МОСКВИЧЕ, рожать к старшему брату на Дальний Восток, у него была свободная вторая квартира. Дом в Ленске, который построил за одно лето в 1980году, с помощью друзей конечно же,  просто бросил. В Белогорске у нас родился сыночек Слава. Но я ведь был на КАВКАЗЕ. И видел, что там люди, живут. А мы, остальные, боремся за выживание. Как  только сыну исполнилось два года мы,  на старенький свой Москвич и на КАВКАЗ.
          Как раз перестройка, сельхозтехнику, где я работал инженером по безопасности движения, расформировали, нас сократили. Впереди, широчайшие перспективы, и целых три месяца, что бы стаж не прервался. Наше поколение знает, как это было важно. И дорога. Дальняя. Всё время новая. Старался не ездить по одной дороге дважды. Только поэтому, из Белогорска  в Северную Осетию поехали через Среднюю Азию. Как же мне всё это нравилось. Особенно езда ночью и в непогоду. Чем трудней, тем больше кайфу.
          Да и сейчас нравится.  Лезу на Жигулях туда, куда нормальный человек пешком не ходит, затем при помощи подручных средств выезжаю, вылажу, вываживаю, вытаскиваю,  казалось бы безнадежно застрявший автомобиль и получаю от этого несказанное удовольствие.  Трудная, с приключениями, с поломками, ремонтом, встречами и расставаниями дорога,  сдобренная песнями и слезами, свадьбами и похоронами, это моя жизнь. 
        Контейнер с вещами отправили «на деревню дедушке»,  а сами в итоге оказались под Новороссийском, в 25 км от Черного моря, пос. ГОРНЫЙ. Это весна 1985года. А 26 апреля 1986 года ЧЕРНОБЫЛЬ. И в феврале 1987года меня через военкомат призывают на 6 месяцев туда, ликвидировать последствия аварии.  А я заочно окончил экономический техникум. Осталось съездить,  дипломную работу сдать.  Но – такое дело, как же без меня. Мужики из военкомата, как тараканы разбегались. Нас ведь просто повесткой вызвали, закрыли ворота, и ждем автобусов. Никаких увольнений, до хаты, болезней и так далее. Так они через забор с колючей проволокой, в истерику. Под ворота. Пока пришли автобусы, осталась половина. Загрузили и без остановок в Динскую, под Краснодар. Переодели, опять в автобусы и до места. В Северокавказский полк, дер. Радча. В сорока км от самой станции. На следующий день я, уже рядовой ЕЁ Величества, Красной Армии, 
по должности, зампотех  роты РМО. У меня 30 человек водителей и на мне восстановление техники, 24 КАМАЗА, которые отработали этот, самый
сложный период. Первые пол года. В руках новый КАМАЗ, список военных
заводов, складов, сопроводиловки, командировочное удостоверение и широчайшие полномочия.
       И я поехал. За два месяца объездил всю Украину. Добывал и возил запчасти. Организовывал ремонт автомашин и другой техники. На мне  были и ночные марш-броски колонн  по перевозке сборных щитовых домов из тридцатикилометровой зоны в Славутич. Но за эту работу совсем не писали «ШИТИКИ», так называли дозы облучения. И домой бы, я поехал только по отбытии срока. Через шесть месяцев. А хотелось раньше. Поэтому, когда был в полку ехал, как  и большинство, на станцию с тряпкой, в  ночную смену.  С тряпкой – это потому,  что основная работа на станции, это мыть. Мыть всё. Бесконечное число раз. Затем, дозиметрист меряет уровень радиации, он конечно же, как был так и остался, и опять мыть. Тупая,  дурная, никчемная, а учитывая, как мы всё делаем, тряпку в мешок, воду на пол, стены и куда там ещё надо и не надо,  бесполезная. И как оказалось впоследствии совершенно не нужная. Но людей через эту голгофу пропустили. Здоровье, большинству угробили. И, благополучно  забыли. А теперь и льготы, что сначала немеренно надавали, потихоньку, тихим сапом, отобрали. Всё отобрали. Ну и правильно. Это же не у нас рвануло. За границей. Вот туда езжайте и просите, что хотите.
          Приехал я домой, как оказалось, очень даже неожиданно.
         Дом, в который я преобразовал купленную нами турлучную лачугу, мы с моей Осетинкой разделили. Свою половину она продала и уехала. Молодая, красивая,  вся в мечтах о красивой весёлой жизни в городе,  тогда ещё, Орджоникидзе. Куда её позвала сама судьба. А мы с сыночком остались. Через два года выяснилось, что это была не судьба, и кроме красавицы дочки, ничего не осталось. Живет у мамы,  просит прощения и, ну очень мечтает увидеть  Славу.
           Родители её, простые крестьяне, отец к тому времени, уже умер. У них мы останавливались ненадолго, когда переезжали из Дальнего Востока. Подремонтировали дом и поехали дальше, в сторону Новороссийска. В общем сына я оставил  ей, а сам уехал в Новороссийск, где у меня уже была квартира на берегу Черного моря.
        В итоге,  через 10 лет жизни  в Краснодарском крае, выяснилось, мне не хватает леса, очень жарко. Народ, кроме друзей конечно же, пытается тебя надуть, кокой-то он неискренний, всё что-то выгадывает, ну и так далее.        Жене, которая как–то, сама меня нашла, я вроде, не сильно и хотел в тот момент жениться,  думает только о том, что бы её старшая дочь с мужем оказались у меня в квартире, а мы уж как-нибудь. Мне всё это в какой-то момент ну очень сильно наскучило и 30 декабря 1996 года я оказался под Москвой в Пушкино, в квартире у двоюродной сестры Верочки.
       Сама она живет в Москве, а отцовская квартира стояла   пустая. Работу нашел через знакомых, главным механиком частной строительной организации. Через два года, напряженной работы, выяснилось. Меня, после 8 лет  жизни в свободном плавании, работа на дядю не  устраивает. Пока думал, как начать что – ни будь своё, судьба видать, преподнесла сюрприз, в виде отдела хозтоваров, в большом продовольственном магазине. За него, пришлось немного повоевать, но всё закончилось благополучно, и вот я уже, хозяин своего дела. Тут же ушёл с работы.
       В январе 2000года начинаю строить дом в Подмосковье. Ради этого прекращаю бизнес. А у меня кроме отдела в Москве,  к этому времени уже  такой же отдел в Химках. Передаю их в распоряжение дочери, жены - москвички. На этот раз на стройку ушло два года жизни. Все эти шесть лет жил и работал, строился, завёл бизнес, открывал магазины, без прописки. А надо было уже оформлять пенсию. За  Чернобыль, страна родная, на десять лет скостила пенсионный возраст.
      В 2002году сдаю дом в эксплуатацию, продаю свою квартиру в Новороссийске, отдаю долги, взятые для начала строительства и на оставшиеся деньги достраиваю дом.
     В 2004году по приглашению знакомых выехал с женой на полтора месяца в Карелию. Лагерь наш был между двух озёр, в сорока км от Беломорска. В тетеревином и глухарином царстве. На следующий год мы поехали в Карелию уже вдвоём со знакомым. Уже там я задумался: если тебе так нравится жизнь отшельника, так надо так и жить. Деревень брошенных, кругом. Только устраивайся. Возвращаясь из Карелии через Тверскую губернию, увидел вдоль дороги те же грибы, ягоды. Чучела тех же зверей и птиц и принял решение искать место здесь, на Тверской земле.
     Всю зиму с лупой искал на карте Тверской земли наименее заселённый уголок, но что б посуше и рядом река. Нашел. В мае я был уже здесь. Оказалось – именно то что хотел. Нашел и дом, стоящий особняком на берегу реки. С женой к этому времени был уже полный разлад, поэтому, без всяких сожалений в июне 2006года поселяюсь на сеновале.
По договоренности с хозяйкой дома, она съехала в конце августа. Благо осень в тот год была тёплая и поздняя,  успел подготовиться к зимовке. Но уже зимой я заскучал, полезли всякие дурные мысли в голову. Типа, а смысл то жизни в чем? В результате, всех моих дум в Интернете появляется такое объявление:

На хутор, что в губернии Тверской, ищу
Хозяйку, Женщину, подругу
С открытою и нежною душой
Что б разделить со мной весну и вьюгу.

Деньгами не богат. Души богатство уважаю
Телец, лукавить с Вами не желая
Бываю раздражителен и груб
И невнимателен, но это понимаю.

Умею всё: полоть, косить и дом срубить
Железо  гнуть и в трубы дуть
И, не судите меня строго
Дробыну не могу, долбёжки много

Полсотней лет, измерив жизни путь
Люблю друзей, рыбалку и охоту
Дорогу, песню, небо и заботу
И в этом моя искренность и суть.

Я верю – половинка отзовётся.

Через полгода смсок, звонков, встреч, расставаний, Нина здесь, у меня в Железово. Чему я, несказанно рад.

В лесу, в Тверской губернии
Живем совсем недавно мы
В деревне не богатенькой
Заброшенной людьми

В деревне не богатенькой
Греха таить не станем мы
Совсем уж позабытенькой
Из каменной Москвы

Живем вдвоем мы скромненько
Не тужим, не печалимся
Хозяйство, грибы, ягоды
Березы, родники

Готовим в зиму венички
Да в баньке всласть попаримся
С людьми вокруг общаемся
Не скучно нам одним

Но чтоб не потеряться нам
Гостей принять достойно, что б
Решили деревенский
Мы бизнес свой открыть

Хозяйские – то рученьки
Растут откуда надобно
И у хозяйки то же есть
Что людям предложить

Купили мы три домика
В деревне той заброшенной
На деньги что друзья – родня
Сумели одолжить


Почистили – повымыли
Слегка ремонт там сделали
Друзей – гостей со всей страны
Решили пригласить


Увидеть зори ясные
И тишину прекрасную
Проплыть по речке нашенской
По Западной Двине

А может в огороде
Кому работать хочется
С утра на сенокос сходить
А спать на сеновал

А воздух у нас чистенький
Вода в реке прохладная
В лесу грибочки – ягодки
Мы ждем Вас в гости к нам


И вот вы все приехали
Нас с женой уважили
Конечно мы довольные
Спасибо Вам за то.

Нина Владимировна, теперь уже Прохорова, одна из последователей основателя системы естественных движений «БЕЛОЯР» Жукова Станислава.
До нашей встречи жила в Кемеровской области, город Междуреченск. Водила группы «БЕЛОЯРОВЦЕВ» по горам Кузнецкого Алатау. Ездила по стране, проводила обучающие семинары. Сама набирала и вела группы в городах Междуреченск, Новокузнецк, Новосибирск. «БЕЛОЯРОМ» занялась после продолжительной болезни и черепно-мозговой травмы. Теперь это дело её жизни, чему я очень даже рад. Уважаю людей, которые занимаются любимым делом.   Теперь развивает это дело у нас в Западной Двине. В том числе со школьниками и пенсионерами. Но и конечно выезжает в Сибирь и другие города. Приезжают люди и к нам.
   А что бы было где их принимать, мы и купили у наших бабушек, дома, когда они собрались покидать деревню и переезжать к детям, в большие города. Денег одолжили у друзей, благо они есть. А бабушки, всё равно каждое лето живут у нас, чему мы, опять же рады. 
Купили сначала козу, курочек в этом году корову, поросят. Развели кроликов. Что бы было меньше с ними хлопот, выпустили их на волю. Теперь они разбежались по всей деревне. Ну и пусть живут. Красиво однако.
Излишки молока, возим продавать в районный центр Западная Двина. Так и живём.
 В связи с выездами и отъездами, возникают проблемы с хозяйством, летом  ещё как то бабушки выручают, в остальное время посложней. Поэтому и хотим принять работящую семью. Отдадим дом, поможем обустроиться.  Место у нас очень хорошее. Не лениться, жить можно. Пусть хозяйнуют. Помогать нам не надо, управляемся сами. Единственно, присмотреть, во время нашего отсутствия. Ну а там, жизнь покажет, что будет и как.