Бабушка играет в куклы

На снимке:
Надежда Антоновна Фролова.





ЗАМЕТКИ ОБ УНИКАЛЬНОЙ МАСТЕРИЦЕ






 ***

Летом 2006-го в Киселёвске, на Красном Камне, работал зооцирк. Животных в нём было – как в трюме Ноевого ковчега. Змеи, верблюд, медведи… Хватало и птиц. Причём, не только летающих. «Страус!», - тенькала ребятня у одного из вольеров. И голенастый птах, купаясь в лучах детского внимания, топорщил рудименты крыльев, закатывал к небу глаза, томно двигал хвостом-опахалом. Он чувствовал себя знаменитым. И, наверное, полагал, что так будет вечно. Глупец!.. Ему в голову не приходило, какой удар по его достоинству готовит женщина, выметавшая поодаль мусор.

В один из дней она подошла к прутьям вольера и, просунув между них руку, стала выдирать у страуса перо. Голенастый птах возроптал, негодующе зашипел и принялся клевать обидчицу. А клюв его, между прочим, щиплет живую плоть под стать клещам инквизиции. Но женщина боль не замечала. Ей позарез нужно было это пушистое пёрышко. Без него шляпка Дженни Герхардт не вписалась бы в моду конца 19-го века.

Причём тут Дженни из романа Теодора Драйзера? И отчего пеклась так о её гардеробе смелая дама? Ответ удивителен... Дженни Герхард, сойдя со страниц великого романа, обживала тогда дом охотницы за перьями. Которая, на самом деле,  никакого отношения к охоте не имеет. Мой рассказ - о Надежде Антоновне Фроловой, лучшем в Киселёвске мастере кукол. А Дженни Герхард – кукла, над которой она больше года работала.
Труд близился к завершению. Не хватало важной малости – страусиного пера. И тут приехал зооцирк…

Читатель с развитой моралью скажет: «Цель не всегда оправдывает средства! Изъяв перо у чужой птицы, Фролова стала вором!». И будет неправ. Надежда Антоновна чудесное пёрышко… выменяла.  Договорилась с владельцем зооцирка о бартере: «Ты мне – перо, а я тебе – чистоту вокруг клеток». Несколько дней скребла… мела… подбирала… И лишь когда минул срок отработки – подступила к страусу.



 ***

Надежде Антоновне 69 лет. Не девочка, одним словом. Но когда речь заходит о куклах – она молодеет раз в десять. Глаза горят, на щеках выступает румянец. В жестах - искорки детского порыва. Пенсионного статуса как не бывало!
Но трижды ошибётся тот, кто решит, что с куклами Фролова работает «всю сознательную жизнь». Её увлечению меньше двадцати лет. Она и в детстве-то кукол почти не знала. Ей было два года, когда началась Великая Отечественная война. Какие куклы могли быть тогда у девочки, росшей в многодетной, почти нищей семье?!


Закончив школу, Надя Фролова трудилась на киселёвском заводе «Гормаш». И не в какой-нибудь каптёрке, а в литейном цехе. В прямом смысле – горячем, и – сверх меры загазованном. Благо, на долгие годы эта каторга у Надежды Антоновны не затянулась. Она поступила в медучилище. По его окончанию служила в Доме ребёнка, потом – в отделе профдезинфекции, затем – в детском садике. Но в трудные моменты ни от какой работы не отказывалась. Так, в середине 1990-х она выполняла функции горничной в одном из шахтовых профилакториев.

Но что-то её всегда томило, тревожило. Что-то заставляло вспоминать безрадостное детство. Что именно – Фролова поняла в начале 1990-х. В пору, когда ей присвоили статус пенсионерки. Куклы! Страсть к ним пришла к Надежде Антоновне как наваждение: внезапно - и навсегда. «Девчонкой не наигралась! Теперь навёрстываю», - говорит, улыбаясь, милая женщина.
И навёрстывает так, что – уму непостижимо.

Фроловой создано более ста кукол… И каждая – эксклюзив, а по уровню исполнения – шедевр. Такие куклы высоко ценятся за границей. Они пополняют фонды музеев. За ними «гоняются» коллекционеры. А мастера кукол живут в почёте и достатке. Имеют особняки… Работают в мастерской… То есть, располагают тем, о чём Надежде Антоновне и не мечталось.
Чем не обделил господь Фролову – так это фантазий, трудолюбием и талантом портнихи-модельера. Без этих качеств она себя не мыслит. Без них и её ремесло никогда б не сложилось.



 ***

Надежда Антоновна кукол не мастерит. В том смысле, что не делает с нуля их руки, ноги, туловища, головы. Она работает с готовой основой. Разве что подкрасит её, облагородит макияжем. Главное в творчестве Фроловой – одежда кукол. Через неё она достигает удивительных эффектов и, прежде всего, эффекта узнаваемости.
Вот она – Дженни Герхард, с которой начат мой рассказ. Тот, кто читал роман Теодора Драйзера, увидев эту куклу, скажет: «И впрямь Дженни!». Так велико сходство кукольного и литературного персонажей. А всё потому, что Надежда Антоновна точно передала детали гардероба, которыми великий писатель «снабдил» свою героиню. И речь не об одном верхнем платье. Под ним полно другой одёжки! Той самой, что называют неглиже. Сколько времени уходит на создание этих, почти никем не видимых, «штучек», знает только Фролова. Но без них она своих кукол не мыслит. Без них они, в её понятии, недостоверны...

В творениях Надежды Антоновны – осязаемость её вкусов и симпатий. Большой книгочей – она воссоздала в куклах Анну Каренину, Наталью Пушкину, Золушку, князя Гвидона, царевну Лебедь. А её любовь к истории воплотилась в кукольных образах Бориса Годунова, Марии Медичи, Мата Хари. Человек труда – Фролова создаёт галерею людей разных профессий. Рабочий, Колхозница, Клоун… Многие куклы по названиям и сути своей очень собирательны. И – трогательно милы. Среди них – Радость, Хозяйка Земли Сибирской, Россия, Утро…

Иногда Надежда Антоновна вносит в ремесло элемент шутки. Взяла – и назвала одну из кукол Мишей Фрадковым. В честь бывшего премьер-министра. «Одела» его по сельской моде 1960-х, но вместо кепки поставила ему на голову заморский цилиндр.
Или вот – Екатерина Великая. Наряд у неё богат и пышен, причёска высока и величава. Но если приподнять подол царского платья - взору откроются не черевички, за которыми летал на чёрте гоголевский Вакула, а деревенские лапти. Точнее, лапоточки, сплетённые мужем Фроловой, Борисом Петровичем. Ну, при чём здесь обувка из лыка?! Речь ведь об императрице! «Так она ж русская! - поясняет Надежда Антоновка. – Хоть и немецких кровей».
Что тут скажешь…



 ***

Работа над куклами требует не только затрат сил и времени. Нужны разные материалы: кожа, ткани, бижутерия… То, что есть в магазине, стоит недёшево. А на пенсию Надежды Антоновны особо не «разгуляешься». Но и будь она стократ богаче, всё равно не смогла бы своё ремесло сырьём обеспечить. Слишком редкие материалы ей подчас необходимы. Какие-то уже не производятся. В торговле их днём с огнём не сыщешь. Где и найти недостающее – так только на помойке. В мусорном контейнере подчас – целая россыпь уникальных вещей и предметов.
«Фи-и-и!» - сморщит нос брезгливый чистюля. «Как можно копаться в зловонном хламе!». На это Фролова могла бы с присущим ей «серьёзным юмором» ответить: «Можно, когда нужно!»
 
К обходу помоек она приступила на заре своего увлечения. Поначалу стеснялась: знала, как относится к «обходчикам» большинство горожан. Однако вскоре привыкла и к недобрым взглядам, и к плохим словам в свою сторону. С кем были проблемы – так то с бомжами и прочим людом, живущим от содержимого контейнеров. Они видели во Фроловой конкурента. Чуть ли не вора. Но со временем отношение к ней поменялось. Узнав, что Фролова ищет не еду и одежду, а выброшенных кукол и лоскутки – бомжи превратились в её помощников. Сколько материалов они ей передали! В создании скольких кукол таким образом поучаствовали!

Вот она – Екатерина Великая. «Царица цариц», как её величали заморские гости. В парчовом одеянии, в императорской короне. Но если не брать в расчёт лаптей, сплетённых для неё Борисом Петровичем, то многое… очень многое в её наряде входило когда-то в разряд уличного хлама. «Четыре года тряпочки собирала!..» - вздыхает Надежда Антоновна. «Где сама что найду, где от добрых людей получу. Так и сделала царице облачение».

Добрые люди – это соседи, знакомые, и – дворники, понявшие и принявшие близко к сердцу чаяния Фроловой. Они относятся к ней по-доброму. И она им добром отвечает. Как-то женщина-дворник передала ей отличную куклу, найденную то ли во дворе, то ли на контейнерной площадке. Она послужила основой для одного из вариантов образа Анны Карениной. А когда была готова – Надежда Антоновна её подарила. Той самой женщине-дворнику. В благодарность за её душевность и участие.
Как сказано мудрыми: «За добро – добром воздастся!»



 ***

Творчество киселёвской кукольницы сразу стало достоянием средств массовой информации. Причём, не только городских. После одной из первых выставок Фроловой сюжет о Надежде Антоновне и её куклах прошёл по областному ТВ. Она, конечно, порадовалась. А дальше произошло удивительное. Из разряда того, что относят к чудесам.

На другой день после телевыпуска Фроловой позвонила пожилая новокузнечанка. Сообщила, что вместе с внучкой Катей смотрела тот сюжет и хотела бы показать девочке кукол, о которых шла речь, в «натуре». Надежда Антоновна, может быть, и не стала бы приглашать к себе незнакомых людей, но история, которую она услышала от телефонной собеседницы, её потрясла. За год до того дня шестилетняя Катя получила сильнейший шок: на её глазах отец убил мать. И девочка потеряла способность говорить. Онемела. Но куклы, увиденные по телевизору, её взволновали. Катя жестами показала, что хочет их снова увидеть.
Как было отказать несчастному ребёнку?
И Фролова назвала свой адрес.

Когда гости приехали, Катя сразу подошла к одной из кукол. Показала на неё пальчиком – и: «Мма-а-рия Лло-о-пес?» - услышали Катина бабушка и Надежда Антоновна. К девочке вернулась речь! А вернули её – популярный тогда сериал «Просто Мария», и кукла, в образе его главной героини.
О случившемся узнали журналисты. В газете «Томь» вышла заметка Ларисы Максимовой о киселёвском «чуде». А снимок счастливой Кати, обнимавшей «Марию Лопес», занял первую страницу того номера.
«До сих пор не верится…» - говорит задумчиво Фролова, глядя на газетный снимок, открывающий альбом с публикациями о ней. «Неужели такое бывает?».
Бывает, Надежда Антоновна. Когда творчество наполнено теплом души – оно лечит. Об этом писал ещё великий Караваджо.



 ***

Занявшись куклами, Фролова выставлять их не думала. Но всё изменила Нина Степановна Торгаева – педагог из 14-й школы, человек высочайшей эстетики. Увидев творения Надежды Антоновны – она сказала ей: «Скрывать от людей ЭТО нельзя!». И пошла в кинотеатр «Россия», с директором которого договорилась о проведении выставки.
С этого всё и началось.

Сколько их было, её выставок – Надежда Антоновна не помнит. Счёт им идёт на многие десятки.
Кукол Фроловой с удовольствием принимали городской музей, библиотеки, школы, кинотеатры, клубы, детский приют. И везде о них говорили с восторгом – как о чём-то неземном, и в то же время очень знакомом. Порой восторг переходил в слёзы. Как в случае с малышом из приюта, который никак не хотел расставаться с полюбившимся ему Солдатом. Вцепился в куклу – и рёву на весь этаж. Фролова не смогла этого вынести. Махнула рукой: «Твой он, твой! Дарю тебе Солдата…»

Но восторги граничат порой с вандализмом. После многих выставок, особенно в детских учреждениях, куклы на себя не похожи. Пуговицы оторваны… Бижутерия украдена… Руки-ноги отломаны… Берись, мастерица, за реставрацию!
Другой мастер после таких коллизий к детям с куклами сроду б не вышел. Но Фролова относится к утратам философски. «Что взять-то с них – с ребятишек? Им всё потрогать надо. Потянуть. Нажать. Покрутить». И, залечив куклам раны – снова откликается на просьбу о проведении выставки. Отказывает редко: не в её это природе.

Куклы Фроловой знакомы жителям Прокопьевска, Новокузнецка, Кемерова и других городов Кузбасса. Она - участник зональных и областных выставок. Имеет много дипломов, грамот, благодарственных писем. Удостоилась встречи с архиепископом Софронием. Владыка протянул ей руку для поцелуя – так она её пожала. Не знала, что этикет нарушает. Владыка улыбнулся – и сделал вид, что всё нормально.
Губернатор Тулеев подарил Фроловой фотоаппарат. И она – в долгу не осталась: передала Аману Гумировичу лучшую из кукол – Хозяйку Земли Сибирской.
С кем из высоких людей Надежда Антоновна пока не общалась – так это, разве что, с Президентом России. Но: «…кто знает, что день грядущий нам готовит?...»



 ***

В наступающем году Фролова отметит 70-летие. К этой дате она хочет подготовить выставку из семидесяти кукол. И чтобы среди них непременно были Дарья, Ирина и Мария – три сестры из пьесы Чехова.
Первую куклу для «чеховского проекта» она купила. Точнее, взяла в рассрочку – оставив магазину, в залог, свой паспорт. Слишком дорогие они – покупные куклы. Не одну тысячу стоят, и пенсионерке за них сразу не рассчитаться. Спасибо продавцам: идут навстречу. Ведь кукол для создания особо важных образов на улице не найдёшь. Они должны быть не малого, и даже не среднего размеров, а величиной с пяти-, шестилетнего ребёнка. Таких кукол на помойку не выносят… «А жаль! – сокрушается Фролова. – У меня в планах тако-о-е…»

После работы над тремя сёстрами Надежда Антоновна возьмётся за труд над кукольным воплощением святой Троицы. Чтобы та представляла из себя Марию Магдалену, Марию «Скоропослушницу» (в честь которой в Киселёвске выстроен храм) и Ксению Петербуржскую. Желание – есть. Но и опаски хватает. «Надо ведь, - размышляет мастерица, - у батюшки разрешение просить. А вдруг он будет против?! Женская Троица – это ведь не по канону…»

Однако, в любом случае Фролова без дела не останется. В её мечтах – создать группу из пятнадцати кукол, по числу республик бывшего Советского Союза. Каждая – в национальном костюме (киргизском, украинском, и так далее). А в конце группы – под номером 16 – мыслит Надежда Антоновна поставить СНГ. Эта кукла будет одета в джинсы с прорехами, через которые (пардон!) виден голый зад. «Но ещё посмотрим, - сомневается Фролова. – Может, до прорех и не дойду. Что-то ведь, поди, меняется к лучшему…»

А как не меняться-то, Надежда Антоновна, если российский народ и мудр, и талантлив? Если в нём есть такие колоритные личности, как Вы? И если Ваши куклы вызывают не только восторг детей, но и восхищение взрослых? Настолько они светлы, и полны глубокого смысла…
Всё меняется, Надежда Антоновна! Только Вы, пожалуйста, оставайтесь прежней. Иначе перемены в этом мире будут совершаться пусть ненамного, пусть совсем на чуть-чуть, но – медленней.
А допускать такой непорядок нельзя.
Здоровья Вам, и всё той же – молодой – неугомонности!