7. Чёрное и Белое

           Когда я проснулась, мамы уже рядом не было. Зато около постели сидели со страдальческими лицами Эстер и Нэкс, а за ширмой хлюпала носом Люси. Я поняла, что дело плохо и надо как-то исправлять положение. Чувствовала я себя довольно сносно. Ночной кошмар — нет, не забылся, но уже не пугал меня с такой силой. Значит надо вставать. Что я и попыталась сделать. Нэкс вытаращил на меня глаза, а Эстер, аж подпрыгнула на стуле:
        -Ты что? Лежи! Мама категорически запретила тебе вставать! 
        - Вот ещё... - недовольно проворчала я, отмахиваясь от её рук, пытающихся затолкать меня обратно в постель, - и не подумаю! Мне, как я понимаю, вообще вредно спать. Поэтому - отстаньте от меня, я лежать не буду! Сестра растерянно развела руками. А я, воспользовавшись моментом, проскользнула мимо неё и предоставила себя в распоряжение Люси.
         Та ждала меня с красным носом и огромным  мокрым носовым платком, который поминутно подносила, то к глазам, то к носу, вытирая истекающую влагу. Она на меня смотрела так жалостливо, что мне стало нехорошо. Мне и было не очень хорошо — коленки тряслись и слегка кружилась голова. Но я решила - ни за что  не лягу в постель. С меня хватит. Пока не выясню, что со мной творится — не успокоюсь. 
         - Меня тут кто-то хоронит? - поинтересовалась я. Люси замерла на секунду, потом до неё дошло, что я пошутила и робко улыбнулась. Я присела на пуфик — всё таки слабость давала себя знать. А Люси стала энергично, но молча приводить меня в порядок. Это было странно. Обычно, во время утренних процедур она выкладывала мне последние новости, а тут тишина.
         -  Люси! У нас, что, ничего не произошло, пока я валялась без сознания? Ты что молчишь? Она сначала кивнула головой, потом посмотрела на меня в зеркало, а потом уже выложила мне всё по порядку: сваты уехали, повар застукал ночью на кухне Нэкса, когда тот пытался стащить колбасу, Донна Лора очень вредная (это ей рассказала служанка, которую приставили к наставнице), моя кобыла Белка перестала слушаться конюха и даже пыталась его лягнуть, мои родители о чём-то долго совещались сегодня утром, а потом  отец куда-то спешно ускакал, и все слуги очень переживали за молодую госпожу, то есть за меня. « М-м-да! Столько событий, а я всё пропустила... Придётся навёрстывать» - уже совсем бодро подумала я и отпустила служанку.
         Когда она ушла, я внимательно посмотрела на зеркало. По нему пробежала лёгкая рябь и в глубине проявился образ безобразной старухи. Она приветливо улыбалась мне своим беззубым ртом. Нет, я не права — один зуб там, всё таки торчал, чёрный и кривой. Ровно под ним, наверное для симметрии, на морщинистом подбородке, торчала вниз огромная волосатая бородавка. Седые космы свисали неопрятными прядями вдоль лица. Маленькие, пронзительные, чёрные глазки теснились около огромного носа, формой напоминающего переспелый огурец. Рыхлое, бесформенное, скрюченное тело покрывали грязные лохмотья. Я отшатнулась от зеркала. Мне даже показалось, что я ощущаю тот смрад, который исходил от этого создания.
         Вдруг старуху кто-то резко толкнул и она исчезла из поля зрения, а передо мной появился мой двойник, в потрёпанной, порванной одежде.  Она тоже приветливо и чуть виновато мне улыбнулась и принялась поправлять своё платье. Я ошарашенно наблюдала за происходящим. Из пространства в зазеркальи, появилась клюка, крючком вперёд, зацепила моего двойника за шею и резко дёрнула. Та чуть не упала, но вывернулась, ухватилась обеими руками за костыль, и тоже дёрнула. Но так ловко, с поворотом, что завладела этим оружием и стала быстро им вращать. Старуха попыталась вцепиться скрюченными пальцами в глаза моей девушки, (я уже болела за неё всей душой и желала ей победы).
         «Кто ж они такие? И что им от меня надо?  Понятно, что я у них главный приз, только вот меня они забыли спросить: хочу ли я этого?» Тем временем моя девушка успела перебить костылём одну руку старухе, и она висела как плеть. Зато второй рукой, вернее пальцами, она выделывала какие-то замысловатые фигуры. Узловатые, морщинистые пальцы сновали, как змейки, а губы шевелились. Я как завороженная следила за её пальцами, чувствуя, что сейчас что-то произойдёт такое, от чего все мои несчастья станут понятны. Это предчувствие клокотало у меня в груди, не давая перевести дух.
         Наконец старуха перестала шептать и с её пальцев сорвалась молния, устремившись к моей девушке.  Та выставила перед собой ладонь и что-то резко выкрикнула. Молния, ударившись о невидимый щит и впилась старухе в глаз. На его месте образовалась дымящаяся, чёрная впадина. Старуха схватилась здоровой рукой за дыру и позорно покинула поле боя. Мой двойник, как заправский копьеносец, метнула костыль вдогонку. Правда попала или нет — мне было не видно, но судя по злорадной улыбке, с которой она отряхнула ладони — бросок достиг цели.
        «Вот это да-а-а... Мне бы так уметь», - пронеслось в моей голове. А она, с чувством выполненного долга, победно уставилась на меня, уперев руки в бока. Я таращилась на неё во все глаза, аж рот открылся. Она ухмыльнулась и жестами показала мне, что я должна закрыть рот и отправляться на учёбу. Можете себе представить, какие это были жесты.
        Потрясённая всем увиденным, пошла завтракать.  Видно у меня было такое лицо, что мама, уже было начавшая улыбаться, резко посерьёзнела и вопросительно на меня посмотрела. Я рассказала в подробностях. Никто не ел. Все молча меня слушали. Отца не было. После нескольких секунд тишины, мама хлопнула в ладоши и сказала:
        - Так! Всем кушать. Скоро вернётся отец и если ему удалось выяснить некоторые факты, то тогда станет всё ясно. Все дружно зазвенели вилками и ножами, разделываясь с очередным кулинарным шедевром нашего повара. Я была голодна, как волк и готова была проглотить слона. Мысли не давали покоя. Жизнь моя ускорилась и неслась на всех парусах к неизвестному мне причалу. Я даже подзабыла, что скоро выхожу замуж. Какой может быть замуж, когда такое происходит. Опять тайны! Но, тайны — тайнами, уже привыкла, а у меня висело два неотложных дела, которые я намеревалась исполнить сразу после завтрака.