Всяко бывает...

- Бывает... Хм, бывает, что у живого человека *** отваливается! - Веретенников раздраженно затянулся и так же раздражеенно выдохнул сигаретный дым.
- Михаил Евгеньевич, - стоящий перед ним во фрунт Заплавский попытался было оправдаться, но не тут-то было.
- Я, ****ь, сорок лет Михаил Евгеньевич, и хуле? Ты пойми, дурья твоя башка, нет у нас права на ошибку, НЕТ. Родина поручила нам ответственное задание, и мы его выполним. "Бывает", *****.
Заплавский удручился пуще прежнего и даже начал шмыгать носом, видимо, представляя суровые глаза Родины укоризненно смотрящие ему в переносицу.
- Ладно, - смилостивился Веретенников, - рассказывай, как дело было.
Заплавский почти всхлипнул, и прочертил носком сапога линию на аистином пуху тонким слоем покрывавшим весь пол.
- Дык, чаво тама... оно, ишь, каково... значица, я ей грю: не лезь, дура, а она лезет! Ешь твою трёшь! Ну, сунула руку-то в приемник, ага, а шестерней её за фуфайку-то и сволокло тудой, да. Кровища хлещет, Надька орет благим матом, ну, канешна аисты попортились... а рубильник сразу не сработал, да... чинить треба.
- Уйди с глаз моих долой! - Веретенников махнул рукой, и Заплавский поковылял в каптерку. - ****ь, обьяснительную теперь пиши, суки, долбоебы!
Михаил Евгеньевич двинулся вдоль висящих вниз головами бызголовых аистов к себе в кандейку, и уже на лестнице вспомнил, что забыл сигареты в курилке.
- Вот еще напасть, теперь ****уй скрозь весь завод! Кутерьма ****ская.