Тихим семейным вечером...

Вечер. На часах 19-30. Вваливаемся с детьми в квартиру. Мы только что вернулись из кружка  «Лепка из глины». На улице прохладно и моросит дождь. Дети промокли и очень устали после суматошного, насыщенного событиями дня. Наконец, мы добрались до дома.
Теперь можно отогреться и расслабиться.   

Обнаружив папины кроссовки на обычном месте, дети обрадовались:
- Папа уже пришёл с работы, ура-а-а!

На лепке два урока подряд дети пыхтели над своими поделками: у старшего «Лошадь» с серебряными копытцами, а у младшего «Змея». Лошадка получилась слегка неуклюжая, кособокая и все-таки ужасно симпатичная. Учитель назвал ее "шедевром" и предложил поместить фигурку на выставку. Ребенок был рад и уговорил строгого преподавателя лишь на денек взять поделку домой, чтобы показать папе. Получив согласие, юный скульптор бережно завернул её в свой носовой платочек, и мы отправились домой.

Мальчишки ужасно проголодались. Бегом несусь на кухню и ставлю на плиту ужин, пусть себе разогревается.

- Пап! П-а-а-а-п! Смотри, что мы сегодня принесли ...

Папа появляется в прихожей и уже готов страшно радоваться – прямо замер в ожидании. Достаю из пакета Змею и отдаю - Жоре. Пусть сам покажет свой шедевр. 
Так ... Теперь очередь Лошадки. Вот и её уже достала из пакета ...

В этот самый момент, нетерпеливый старший сын неожиданно бросается ко мне, резко вытянув руку:

- Дай, мам, я сам покажу!

Вот он - классический пример проявления дракона нетерпеливости, свойственный детям.
Вот она - точка отсчета неприятностей этого вечера.

Дальше...

Не успеваю среагировать и наши руки встречаются. Естественно, моя рука дёргается. Скользкая от лакировки Лошадь резво подскакивает вверх, а затем пикирует вниз и со страшным грохотом ударяется об пол и рассыпается на осколки.
- Ой, мамочки!

Вижу всё это, как в замедленной съемке, перестаю дышать, замираю ...

Заставляю себя посмотреть вниз на место катастрофы. На полу покоится бесформенные обрубки залакированного туловища, окруженные мелкими фрагментами посеребренных ног, ушей и хвоста.
Только сейчас до меня доходит, что долгожданная выставка в районной библиотеке состоится без нашего "шедевра".

- Ох! - произносим мы все одновременно на выдохе. 

Гляжу на сына, а он скукожившись (как говорила моя прабабушка) смотрит на то, что осталось от его Лошадки. Мне  можно не трудиться и не описывать, что происходит с ним. Думаю все догадались. Сейчас мой ребёнок напоминает того самого несчастного ослика из советского мультика "Винни-Пух", который смотрит своим влажным, горестным взглядом на маленький зеленый огрызок оставшийся от воздушного шарика.

Вслед за первыми детскими эмоциями, которые больно царапают мое материнское сердце, у ребёнка начинается следующая стадия реакции на произошедшее - "мокрая". Личико краснеет, глаза моментально увлажняются, а руки начинают растирать слёзы по всему лицу. Хрупкие плечики опускаются и, ссутулившись как старичок, он медленно удаляется в комнату. Там ложится на свою кровать и зарывается лицом в подушку.

Ну что же теперь делать, думаю я с досадой. Ну почему же я не удержала в руках эту лошадку? Надо что-то придумать, я очень стараюсь найти выход из этой ситуации.

Младший сынок, которому только минуло пять, видя сцену гибели выставочного экспоната, громко и с выражением произносит небольшую речь:

- Как же хорошо, что хоть моя красивая змейка так же не пострадала! - И делает вывод:
- А всё ПОТОМУ, ЧТО  Я  НЕ  ВЫРЫВАЛ  ЕЕ  ИЗ  МАМИНЫХ  РУК! - Улыбается со всей непосредственностью, на которую способен пятилетний ребёнок, радостно и облегченно вздыхает, крепко сжав в кулачке свою поделку.

Папа, расстроившись не меньше, чем старший сын, приносит клей, а на ходу громко сообщает собравшимся, мол, склеить Лошадь этим клеем всё-равно не получится, можно даже и не пытаться.
Эти "невинные" реплики сочувствующих родственников вызывают еще больший поток всхлипываний из детской комнаты. А я возмущаюсь:

- НУ ЧТО ВЫ ЗА ЛЮДИ ТАКИЕ? Тоже мне, два добряка! 

Я «благодарю» отца семейства за «поддержку», направляя на него яростный взгляд-молнию, и упрямо произношу:
- А я все-таки попытаюсь спасти лошадь! 

Важно удаляюсь с «Моментом» и с горстью осколков  в ванную комнату и  запираюсь, включив вентиляцию, так как клей сильно пахнет. Пытаюсь приклеить копытца к ножкам, ножки к туловищу, голову, хвостик... все это собрать в единый лошадиный организм.  Клею, клею и клею. Увлекаюсь: надо спасти эту кобылу, иначе ребенок будет переживать весь вечер. Он у нас ведь такой впечатлительный!

Ага, кажется, что-то получается. Определенно, получается. Я довольна своей работой, эту клячу удалось таки спасти. Восстановленная, правда с отколотыми ушами, она красуется у меня на ладошке. Ну и начхать на эти уши, которые превратились в пыль. И без ушей, лошадка продолжает радовать глаз.

Внезапно до меня доходит жуткий и едкий запах. Что это? Настораживаюсь.
Соображаю, что запах гари доносится с кухни. Вырываюсь из ванной комнаты. Только сейчас я наконец понимаю, так может пахнуть сгоревший ужин!
Звонит телефон. А я возмущаюсь на весь дом, и мой громкий крик обращен ко всем домашним:

- НУ ЧТО ВЫ ЗА ЛЮДИ! Вы же могли спасти котлеты! Теперь их ни одна печень не выдержит: ни ваша, ни моя, ни Сеньки, который лает на цепи как бешеный, охраняя гаражи!

Бегу к плите. Снимаю чадящую сковородку. Открываю окно. Телефон продолжает звонить. Не обращаю внимания. Кидаюсь к старшему. Вытираю слезы и аккуратно вручаю ему почти целехонькую Лошадь.

Сыночек уже радуется и начинает светиться как маленькое солнышко, мгновенно сменив одну эмоцию на другую. Бережно и не спеша ставит свою непарнокопытную на белоснежный подоконник и любуется  выставкой их с братом творчества.

Телефон продолжает трезвонить. Опять бегу на кухню к телефону. А тут облом -  трубки нет на базе. Носимся все вместе по квартире и ищем злополучную трубку. Находим. Ура!
Кто-то упорно домогается  нас уже несколько минут. Ну, всё-всё, трубка уже у меня в руках. Трясущимся пальцем нажимаю на заветную зеленую кнопочку – и в этот момент там  дают отбой. Не успела...

Может это и к лучшему, успокаиваю я себя. Вечер - время звонков социальных агентов и рекламщиков, небось опять будут интересоваться какой канал мы сейчас смотрим по TV или задавать бесцеремонные вопросы. Каждый день раздаются подобные звонки. Обидно как, бросаешь дела, летишь, сшибая всё на своём пути к телефонному аппарату ради того, чтобы услышать незнакомые тебе голоса с предложениями ненужных тебе услуг. Пришла к выводу, что с этими Мариями, Кириллами, Андреями ни в коем случае нельзя разговаривать вежливо - тут же присасываются как пиявки, не давая и слова вставить. В общем пьют кровь жертвы, отнимают личное время, да ещё и убеждают раскошелиться.
Ну их...

Придумала способ как от них отделаться. Слушайте: как только выдрессированный рекламщик радостно воскликнет: "Добрый вечер. Меня зовут ...!", тут же переходите в наступление и начинайте кричать, что есть мочи, что-нибудь нечленораздельное. При этом, для усиления эффекта, еще можно колотить со всей силы крышкой от кастрюли об стену или об пол. Жесть! Агент после "беседы" с вами наверняка начнет заикаться. Ну и пусть, не жалейте его. Есть надежда, что ваш номер навсегда удалят из телефонной базы рекламного агентства. Да, чуть не забыла, не забудьте заранее хорошенько отрепетировать свой "ответ рекламщикам" со своими домашними, чтоб и они заикаться не начали в момент звонка и поняли, на что вы иногда способны. 

Итак, продолжаю.
Я расстроена: еды, которую готовила сегодня днем – нет,  лошадь - пострадала, теперь  эти назойливые звонки. Одно за другим, капля за каплей, все начинает расстраивать и раздражать. А так хочется долгожданной тишины, так хочется расслабиться.
 
Готовлю на скорую руку омлет. Скорлупа от яиц, конечно, падает из рук.  В который раз сдерживаюсь, глядя на рассыпавшиеся по всему полу яичные оболочки, на забрызганный пол и на измазанные в скользком белке свои домашние тапки,  позволяя себе, лишь на секунду, с прощальной улыбкой жертвы еле слышно и кратко выругаться. Близкие не обращают на меня никакого внимания, никому даже в голову не приходит кинуть в мою сторону хотя бы один - тёплый и сочувствующий взгляд. Мужики, как обычно, ждут еду, уставившись в телик.    

Все. Все уселись. Все молчат. Тишина и наконец - ужин!
Японский бог! Вдруг, начинает мигать свет во всей квартире. Еще не хватало нам проблем с проводкой.  Все замирают. Мигание так же внезапно прекращается. Все облегченно вздыхают и успокаиваются. Муж сообщает, что у соседей в самом разгаре капитальный ремонт и делает вывод: «Бывает».

Голодные дети торопливо поглощают овощи и омлет, а их родители, медленно пережевывая пищу, сосредоточены на телевизионной страшилке - выпуске Новостей по каналу НТВ. Главный санитарный врач - Онищенко, в очередной раз запугивает российских граждан наступающей эпидемией свиного гриппа. Интереснейшее интервью, надо сказать. Наши нервы напряжены, мы напуганы возможностью карантина.

И в этот момент раздается звонок в дверь. Ну как некстати. Плетусь к двери с мыслью: «кого еще черт принес в этот вечер».  На пороге стоят две милейшие старушки - божьи одуванчики и елейными голосками спрашивают: «А вы не хотите узнать, чему на самом деле учит нас Библия?»

Натужно улыбаюсь, пытаясь нацепить на свою физиономию приветливое выражение, а мысленно:
«надо же, нарисовались две старые карги на ночь глядя, стоило нам только усесться за стол ... Нам больше заняться нечем, как слушать ваши бредни... ».
Бабульки не унимаются и идут в наступление, мелкими шажками двигаются прямо на меня, норовя засунуть свои любопытные носы дальше дверного проёма. В этот момент одна из старушек чихает.

"Йопрст" - проносится в моей голове, "нам только свиного гриппа здесь не хватало".
С опаской поглядывая на свидетельницу Иегову, мужественно и стойко защищаю "вход".
С огромнейшим трудом отделавшись от поздних визитёрш, громким выстрелом захлопываю дверь в свою бесконечно осаждаемую крепость.

С кухни доносятся весёлые взвизгивания, вскрикивания и хохот: дети поели и веселятся. Слава Богу, хоть у них  всё хорошо: Лошадь реанимирована; котлеты сгорели - тоже приличный повод для радости, ведь омлет вкуснее мяса в тысячу раз;  по телику начинаются любимые мультики.

Закрывшись на все замки с предохранителями, щеколды и засовы, я не спешу уходить - стою неподвижно, практически не дышу, как зверь в засаде, так как ловлю себя на мысли, что визит этих бабок еще не последнее событие за этот вечер. Опять я чего-то жду. Чувствую, что как только я с удовольствием сяду доедать свой остывший кусочек ужина и растворюсь в телике, опять  что-нибудь произойдет или кто-нибудь припрётся. Так живо себе представляю: кто-то из детей сейчас прольет свой чай или разобьет в дребезги тарелку, или раздастся писк домофона и голос с акцентом нахально проорёт из трубки :
«Хозяйка, картошку предлагаем, лук, капусту, мёд…», а может

зазвонит телефон и я услышу приторно-слащавое :
«Здравствуйте! Сеть стоматологий – специально для Вас ...» или опять из телефонной трубки:

«Здравствуйте. Это соцопрос. Где вы отовариваетесь, в каких магазинах? А какой доход вашей семьи? А где вы предпочитаете держать ваши сбережения? И сколько их у вас?

И тут, я себе отчетливо представляю как мой, переполненный негативными эмоциями, внутренний котел вскипает и с командой форте-фортиссимо, оглушительно взрывается - и я начинаю орать, как ненормальная сразу во все телефонные трубки, в домофоны и в открытую тамбурную дверь:

-  ОСТАВЬТЕ НАС В ПОКОЕ!  Без вас мы прекрасно жили и проживем!

НАМ НЕ НУЖНЫ ваши левые продукты, которые неизвестно кто выращивал и непонятно откуда они привезены;

МЫ НЕ ПОЙДЕМ к вам в секту и МЫ НЕ ВЕРИМ ни одному слову ваших хитрых старушенций;

МЫ НЕ БУДЕМ протезировать у вас зубы, они у нас ЕСТЬ и их МНОГО;

ЗАСУНЬТЕ СЕБЕ В  Ж...   вашу  МГТСную Интернет-связь, так как все плюются от неё.
и последнее,

МЫ НИ ЗА ЧТО ВАМ НЕ СКАЖЕМ, сколько у нас денег, кто их зарабатывает, и где они лежат. 

а потом, уже, по всей видимости охрипнув, сипящим шёпотом, на последнем выдохе:

ВЫ НАДОЕЛИ! Возмущает каждодневное бесцеремонное вмешательство в нашу жизнь!   

Моя воображаемая истерика мозга заканчивается. Даже легче стало. Последние полтора часа моего пребывания в собственном доме чуть не снесли мне крышу. Собрав по горсточке остатки своего здравого рассудка, еще способного проанализировать происходящее, делаю пугающее предположение: на почве МЕЛКИХ неприятностей и КРУПНОГО внедрения посторонних лиц в наше личное пространство, у меня стремительно развивается невроз с больным воображением или с богатыми фантазиями (судить психиатрам).

Кажется, еще чуть-чуть ... ещё одна капелька ... и я не сдержусь.
И тогда моей семье придётся навещать меня с дежурным пакетом апельсинов в каком-нибудь занюханном районном психиатрическом стационаре.
Вот там-то, я уверена, у меня будут тихие вечера и я забуду вездесущих рекламных агентов, которые лезут во все двери и форточки каждый вечер.

А  может,  Вы знаете того, кто придумал выражение: «Тихий семейный вечер»?
Кто этот счастливчик?