403

***

   Учитель ученику: «пора тебе уже перестать меня учить и самому  у меня  чему-нибудь учиться» - «Да уж, у тебя самомнение  до небес» (И действительно, хватил через край! Кто способен учиться, тот уже не ученик! «Учитель, научи нас своей  способности учиться»)

   По логике, значит, я должен так поступить? Ну, так знай, что  не побоюсь потерять и это - чтобы сломать  в тебе такую  логику и сделать  другим человеком...

Нужны только учащиеся учителя и учительствующие ученики - иначе между ними не будет настоящего взаимопонимания! Одни будут делать вид, что научают, а другие, что научаются... Такое обыкновенное убожество людей устраивает только потому, что их мысли на самом-то деле заняты другим, первоначальным - болезнью, поездкой, покупкой, свиданкой, обедом, игрой, какой-нибудь еще учебой... да мало ли, ведь заноза всегда важнее Вселенной...

Раньше я был никто и потому сидел один - никому со мной общаться не хотелось, не кололось. И я писал, раз так, думал, чтобы стать кем-то. И вот стал, но, видимо, кем-то таким, с кем общаться и хочется, и колется - и потому  по-прежнему сижу один. И по-прежнему пишу...

***

Слетал осенью на небесную войну  - война на небеса не пускает - и уже думал, что возврата нет, но вот снова весна, солнышко греет – и, чувствую, что опять  мир становится главнее. Возвращаюсь, спускаюсь.  Я же чему-то там, наверху научился. Хотя, может быть, по-прежнему совсем ничего не умею, буду писать как растяпа и рисовать как закорючка, и болтаться, пустоту взбалтывать. (Нет, только не последнее, уж лучше закорючки. Но и закорючек не будет, если хорошо проникнешься духом, распрямляющим скрюченных.)

 Расслабляйся, расслабляйся; доверяйся, доверяйся им; сближайся, чтобы возник, наконец, контакт и исчезло проклятие знания...

__

«Арс»: На А2 всю дорогу смотрел – немного нужно, чтобы я снова влюбился (пусть и не так, как в первый раз), но ничего не происходит; в стихах ее полно намеков, но разобрать их очень трудно. Да, стоит не видеть О1 с месяц и я просто забуду, как она выглядит!

Дарю картинки налево и направо; с горя – торговля не идет.

***

Группа строительных рабочих... «Это те же самые, что работали здесь  в прошлом веке, ровно 100 лет назад, тоже весной! Просто никто на них, как и на постройки их, не обращает внимания - они кругом, и здания кругом!» - вот так развлекаюсь, шествуя от врача по грязи.  Или же начинаю думать о себе: «я заложник самого себя, принятых мной решений. Я заложник непонимания самого себя, этих своих решений. Кто-то ведет меня все-таки, но я не вижу ни ведущего, ни себя. Помнишь, как каждый из врачей, подходя руки помыть, всматривался в   зеркало, наблюдал собственное лицо - мы  не вполне узнаем себя и  понимаем себя. А что говорить о других? Они завтра не узнают меня, не смогут  описать моего лица. Это тайна моя, что я - это я…»

***

Из тех, кто нравится, люблю ту, которую чаще вижу (смотрением всё пока и ограничивается) - ведь кого видишь, тот снится, а кто снится, того любишь... Пусто без любви. Всех новеньких девушек осматриваю и даже к стервам примеряюсь! Что делать, милая, раз ты меня не любишь, и я тебя так редко вижу. Остается только голое знание того, что я тебя люблю, а так-то  подзабыл даже то, как ты выглядишь!»

***

Мало людей с сознательной злой силой, тем более, большой. Много дураков и немало людей с благими намерениями. Среди дураков немало пробивных. Вот и всё. Дураки вроде техники (машина ведь тоже дура и палка о двух концах), а с намеревающимися даже дружить можно, если вести себя аккуратно и не требовать от них ничего необыкновенного... Так что никто не стоит стеной злопыхательской, тебе путь преграждая. Просто всем всё равно. Или почти всё равно. Они привыкли жить почти без всего за душой - как те китайцы, что едят одну миску риса в день (а дурак только пьет). Машины едут, а намерения молча светятся в темноте кроватей и диванов - после ужина и красивого кино...