Delete

Когда я впервые оценил все преимущества персонального компьютера, при наборе текста, меня, почему-то, особенно привлекла кнопка клавиатуры с функцией «delete».  Заметь, не правописание, не возврат к ранее стёртому тексту и не обилие шрифтов, а «delete» – вычёркивать, стирать. Сегодня я понял почему.

Ещё с ранней юности я часто ощущал  опасность со стороны соседей из квартиры, что этажом выше, чей пол был нашим потолком. Там часто выпивали, громко матерились и бросали по ночам на пол  что-то тяжёлое.  Я боялся, что нас затопят водой или уронят на балкон окурок, и будет пожар. Наверное, поэтому отец убрал с балкона все вещи и починил соседям  кран на кухне. Сверху никакой беды так и не пришло.

Учились мы в соседних школах. Аркашка Барков регулярно забегал к нам на переменках со своими приятелями.  Они щедро раздавали оплеухи сверстникам, открыто говорили матерные слова учителям, отбирали у ребят мелочь и плевали в девчонок из стеклянных трубочек жёваной промокашкой.

Редко кто из мальчишек осмеливался  махать кулаками, защищая честь школы, свою собственную или тех девчонок,  к которым испытывали тайные чувства и предпочитали единолично дёргать их за косички.

Кроме того, Аркашка постоянно колотил пацанов с нашего двора. Отлупил  с десяток, а двоих из нашего подъезда мутузил каждый день. Складывалось впечатление, что он постепенно подбирается  и ко мне.

Примерно в то время мы с отцом соорудили дома турник, и я за короткое время научился на нём подтягиваться  до двадцати раз. Позже я изготовил из тряпок боксёрскую грушу, записался в секцию бокса, и купил тяжёлые гантели. А в магазине «Пионер» в присутствии одноклассников на спор выжал один раз двухпудовую гирю. Этим я очень гордился.

- Наверное, гормоны виноваты, -  шептались учителя. Ничего об этом я тогда не знал, кроме того, что виноваты гормоны и что так иногда говорят. Между тем, гормоны  как брага пенились в крови моих обидчиков, и пришлось несколько раз подраться со своими одноклассниками. Сначала с одним, потом со вторым, потом с обоими, потом с их добровольными помощниками.

Хорошо помню это состояние. Неведомая дикая сила распирает  тело.  Внутри всё гудит, покалывает и первобытная энергия со свистом вырывается  наружу. Мир вокруг тускнеет и сужается до ореола из мерцающих звёздочек, внутри которого видна единственная цель - лицо противника, куда легко и быстро, словно насосом затягивает мои кулаки: левой-правой,  левой- правой,  левой-правой. До тех пор, пока цель не исчезнет из поля зрения.

Так досталось Вовке. Потом у нас сложились нормальные отношения. Он давно умер. Царствие ему небесное.  Так досталось красавчику Вите на уроке пения. Потом он долго таскал для меня папины сигареты разных сортов, и всякий раз вежливо подчёркивал: «а эту я принёс специально для тебя». Мне это было очень неприятно. Так досталось Андрюхе, сейчас он законченный алкоголик.  Доставалось, конечно, и мне. 

С Аркашкой мы ни разу не подрались, но я всегда чувствовал, что ему этого очень хотелось. Внешность моя, как обнаружилось на  старых фотографиях,  была достаточно миролюбивая: лицо доброе, вид опрятный, на задиру не похож. Почему бы не съездить по уху. Единственное, что могло его сдерживать - примерный паритет сил. Похоже, Аркашка знал, что это так.

Аркашка был рыжий и конопатый, но подразнить его: «рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой» получилось только один раз. Потом многие поняли: этот и дедушку убьет и бабушку и кого угодно, причём, возможно, и  лопатой.

Жертвой на самом деле оказался чей-то дедушка. Молча выслушав нехитрую дедушкину шутку,  Аркашка сбегал домой, быстро вернулся и присел около него на лавочке.
 – Дедушка, а дедушка, а вы на войне были? - ласково спросил  Аркашка, а сам ему на брюки незаметно керосин для папиной зажигалки выплеснул.
- Конечно, сынок, в танковых войсках, до Берлина дошёл.
Аркашка задумался и потянул носом едкий запах керосина.
- А в танке горели?
- Да, под Сталинградом. Тогда танки Манштейна…
- А страшно было?  - Перебил Аркашка.
- За родину сражались, чтобы вот такие рыжие ребятишки как ты по родной земле свободными бегали. Страшно не было.
 - А вот мы сейчас проверим, прошипел Аркашка и чиркнул спичкой.
Дедушка долго лежал в больнице с ожогами,  стрессом и гипертоническим кризом.

На следующий день Аркашка прогуливался во дворе с небольшой пластмассовой лопаткой. Похлопывая ей по ладошке, он приговаривал: «рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой. Ну, кто ещё хочет в дедушку поиграть? Налетай!»

Отец Аркадия – Эдуард Семёнович был кем-то вроде дипломата и часто пропадал в длительных  загранкомандировках. Мама – Элла Пантелеевна работала в системе общепита. Вся семья Барковых состояла из  воспитанных и интеллигентных людей. Если бы нам тогда сказали, что дома они изъясняются исключительно на французском, а по-русски друг - друга называют на Вы, никто бы не удивился. Но об этом нам никто не говорил, наверное, потому что это было не так.

Аркашка картавил почти профессионально, поэтому родители и решили, что  французский будет для него как родной. Когда он учился в девятом классе, от него залетела студентка – его репетитор. Каждый вечер во дворе он рассказывал про неё всякую пахабщину. Его слушали, раскрыв рты. Все знали, что такое эрекция, многие знали, что такое оргазм, но никто не знал наверняка, как это правильно делать с женщиной и чем эти ощущения на самом деле отличается от онанизма. Родители студентки разбираться не захотели – бесполезно. Приходил один раз её младший брат Алёша. Получил по шее. Аркашка пообещал обрюхатить и его, если тот не успокоится. Алёша успокоился.

В школе Аркашка учился хорошо. Кроме того, он занимался вольной борьбой и обучался игре на саксофоне. Было в нём своеобразное обаяние: яркое, терпкое и, в то же время, какое-то утончённое. Такой паинька, такой хулиган-умница, типа - никто не понимает, какой я отличный парень, поэтому исключительно для вас я буду таким плохим.  Похоже на героя некоторых голливудских кинофильмов. Все видят, что он настоящий бандит и подлец, но сочувствуют ему, любуются им  и мечтают побывать у него в приятелях.

Врал Аркашка ошеломляюще. Казалось, он просто прикрывал ладонью глаза, лишал человека всякой логики и шептал на ухо всё то, во что зрячему  поверить было никак невозможно.  Сложно передать степень потрясения тех, кого он виртуозно превращал в глупых, слепых котят, и вдруг убрав ладошку, наслаждался результатом.  Был повод, не было повода, все происходило легко и естественно, как писают под себя младенцы, улыбаясь от того, что есть жизнь и она прекрасна.

Наверное, именно такие персонажи как Аркашка где-нибудь на даче размазывают девственную кровь по нежной, покрытой мурашками коже, когда им впервые отдаются мечтательные, доверчивые и неприступные до этого девчонки. Те самые девчонки, которым многочисленные поклонники посвящали стихи, дарили цветы и были им благодарны за случайное прикосновение коленкой где-нибудь в троллейбусе или в кино.

Однажды весной на солнечной липовой аллее, Аркашка достал из кармана двух голеньких желторотых птенцов. Он носил их на верёвочке как брелок для ключей. Они были ещё живы. Шею каждого из них сжимали деревянные бельевые прищепки. Когда они умерли, он ходил по двору и всем предъявлял их прохладные синевато-серые трупики. Тогда мне особенно сильно захотелось набить ему морду. Спустя много лет  я понял: мне не хотелось делать ему больно, мне  хотелось, чтобы его не стало. Не просто не было изначально, а, понимаешь, не стало. Наверное, мне хотелось его убить.

Аркадий Эдуардович Барков стал большим человеком. По-другому и быть не могло. Госслужба, бизнес, молодая жена в белом платье обнимает мачту дорогой яхты и смотрит с фотографии на его рабочем столе. В последнее время он всё больше и больше стал мне напоминать Америку. Конечно не ту, что у Фенимора Купера: Зверобой, трубка мира, скво, и всё такое. Другую. Ту, в которой таких как Аркашка много. Вот сделают США какую-нибудь гадость – вспоминаю Аркашку. Увижу Аркашку по телевизору – сразу перед глазами: Хиросима, Ирак, Белград, Косово, финансовый кризис, летящая в бездну Россия. Много всего.

И вот о чём я сегодня подумал. Кто-то же должен создать такой компьютер, и такую программу: набрал Аркашка, кликнул delete - нет Аркашки! Delete - Америка!  Delete – продажные политики! Delete – педофилы! Delete – все кто не любит Россию!  Delete – сосед алкоголик бросивший окурок мне на балкон… Однако, люди не животные и меры не знают. Очень скоро на планете может остаться лишь один - последний человек, который знаком с компьютером и несколько диких племён, до которых пока не добралась наша цивилизация.  И, кто знает, захочет ли он жить в этом мире, или из сострадания ко всему живому наберёт ЛЮДИ и кликнет «delete».

«Да здравствует дикая природа!» сказать будет уже некому. До появления первых разумных существ у планеты будет несколько миллионов лет спокойной жизни.

Судя по всему, так уже было.


Пётр Филиппов         
2009г.