Телесериал про бабушку. серия пятая. перед войной

Телесериал про бабушку. Серия 5. Перед войной.                08.11.2010

1. Зимняя пустыня за окном поезда. У окна плацкартного вагона сидят бабушка и три молодых парня.

Бабушка:  «Кем собираетесь быть?»
Один парень: «Лётчиком».
Два других хором: «Моряками».
Бабушка почти не спала, выглядит утомлённой, курит.
С верхней полки спускается Лия. Ловит восторженные взгляды парней. Когда они выходят покурить, бабушка говорит Лии: «У тебя отца посадили, а ты глазами стреляешь!»

Лия опускает голову.

Бабушка про себя: «Что я говорю... Я.не спала всю ночь. Не надо было этого говорить. Сколько у нее ещё в жизни будет бед...»

2.  Ужин в доме родственников в Борисоглебске. Простая комната, в углу икона,
украшенная вышитым полотенцем, на столе в тарелке горка яиц,  в другой - яблоки. Самовар. Хозяева – мать-старушка и сын, мужчина средних лет, похожий на рабочего.

Бабушка: «Ничего я не нашла пока. Завтра снова пойду искать себе работу. Как узнают, что жена репрессированного, так сразу отказывают».

Мужчина,  родственник: «Анна Никитична, выходите за меня замуж».

Бабушка: «Ну что вы, при живом-то муже! Ведь я не знаю, может, он жив. Я, наверно, больше замуж не выйду. Мы ведь очень любили друг друга».

Мужчина  встаёт из-за стола и уходит. Бабушка поворачивается к Лии:  «Придётся завтра другое жильё искать».

За окном в темноте воет вьюга, сверкают ледяные кружева на стекле.

2. Другое окно. Горшок с геранью на кружевной салфетке. За окном туман и дождь, потом солнце и пенье птиц. Лия сидит за учебниками, разложенными на столе.
 Лия подходит к окну и открывает его. Отходит от него и  снова садится за учебники.  В окно заглядывает ветка цветущей черёмухи. С улицы доносится
красивый голос, поющий «Песенку Герцога» из «Риголетто».

Лия зажимает уши руками и сутулится над учебником, В комнату входит бабушка.

Бабушка: « Лия, ты бы выглянула хоть, парень так старается!»

Лия: «Да ну его, не хочу знать, кто это. Ты же сама сказала тогда в поезде, что у меня отец сидит, а я глазами сверкаю».

Бабушка: «Ну,  говорила, так ведь нельзя всю жизнь тебе  ни на кого не смотреть. А я  накопила деньги тебе на дорогу, поедешь к дяде Володе в Москву, поступать в институт. Меня на пивном заводе хвалят за восстановление отчётности. Говорят, никогда такого порядка не было. Летом к нам приедут отдохнуть Боря, дядя Володя, его сын Гена и падчерица Ира».

Лия: «Я бы, конечно, хотела увидеть Москву».

Бабушка: «Я написала бабушке Анастасии Никитичне в Ашхабад, какие у нас тут красивые места в Борисоглебске. Дубравы, река, сады. Тётя Валя ответила мне, что к ним письмо пришло с пометкой перлюстратора, что написано очень
хорошо, но длинно, чтобы  в другой раз короче писали».

2. Лия на площади трёх вокзалов садится в такси с маленьким чемоданчиком, дверцу ей открывает радостный дядя Саша, в такси сидит улыбающийся дядя Володя. Камера показывает, какая у них поношенная, почти дырявая обувь.

Они едут к Спиридоньевскому переулку.

4. Лия сидит за большим красивым письменным столом. Это домашний кабинет учёного. Она  пишет заявление для поступления в институт. Рядом лежит другое заявление.

Дядя Володя у неё за спиной;  «То, что вы с Шуркой написали, никуда не годится. Вы там указали всё как есть. Ты хочешь поступить в институт или утверждать, что отец и мать не в разводе? Я, конечно, понимаю, Шурка убеждённый коммунист и верит, что во всём разберутся. Ну так что ж, тебе дожидаться, когда это будет? Тебе ведь сейчас надо продолжать учиться?  Ты хочешь в университет?»

Лия: «Нет, что вы, дядя Володя, я не потяну. Я в Ашхабаде в педагогическом училась, и здесь хочу в педагогический. Учителем химии и биологии». Дядя Володя: «Ну так пиши, я тебе продиктую».

Лия склоняется над бумагой, дядя Володя диктует, звучат негромко «Марш
энтузиастов» Дунаевского и стихи Георгия Малкова, проходят кадры хроники - пионеры в Артеке, ДнепроГЭС, Речной вокзал в Москве, встреча папанинцев, улыбающийся Чкалов, Челябинский тракторный завод, Горьковский автомобильный, мосты через Волгу, метро, Московский станкостроительный завод,  Кузнецкий  металлургический комбинат, праздник авиации, Магнитогорск, Комсомольск-на-Амуре, Ферганский канал :

«Тяжек дар мне, Россия, любить
Сокровенный твой, нерукотворный,
чудный лик, что лишь стоит забыть -
станешь ты только ямою чёрной.
Станем мы - только лагеря пыль
Да кирза, да штыки, да лопаты: Закопает в седой нас ковыль -Безымянных! - пахан твой усатый».

5. Кабинет ректора. Входит Лия с чемоданчиком.

Лия:  «Вы мне общежитие обещали, когда я поступала к вам.  Я сдала все зачёты наотлично. Живу у дяди. Мы с ним ходим в милицию для продления прописки почти каждый месяц. Если задерживаемся - ругаются. На это уходит много времени, я отнимаю его от учёбы, отвлекаю дядю. У него семья, тесно. Его падчерица копается в моих тетрадях. Мне приходится спать то на столе, то под столом. Я так больше не могу. Или дайте мне общежитие, или я бросаю институт».

Поворачивается к зрителю - «Так научил меня дядя. Тут я немного приврала - мне не нравится, когда в мой конспект Спинозы кто-то лезет и хочет там что-то найти. На столе я у дяди Шуры сплю - мне нравится его жена Клава, она мне как подружка, простая, добрая, а жена дяди Володи неприветливая, не улыбнётся никогда. Но вот сейчас, когда я всё это сказала, мне вдруг стало так жалко себя, что я, кажется, заплачу».

Плачет. Ректор пододвигает ей стул и просит жестом секретаршу принести стакан воды. Ректор принадлежит к мужчинам, которые не выносят женских слёз. Входит завхоз.

Ректор: «Иваныч! Ты-то мне и нужен! Как у тебя в общежитии в Лосинке? Есть места?»

Завхоз: »Я же звонил вам, что освободилось одно место, съехала студентка».
Ректор: «Поедете в общежитие в Лосинку?»
Лия (радостно): «Да».

6. Лия идёт по дороге через лес в сумерках. Зима, метель. Камера показывает её матерчатые туфли.

Лия: «Хорошо, что отец, когда я поступила в институт в Ашхабаде, купил мне меховой жакет и берет к нему. Ещё он купил ичиги, но они уже порвались. Когда нас послали чистить железнодорожные пути от снега, женщина в конторе, увидев мои матерчатые тапочки, посадила писать бумаги. Я рвалась со всеми, но она уговорила остаться. А сейчас у меня мёрзнет, почему-то щека».

Лию обгоняет молодой человек: «Разрешите представиться. Я художник, студент. Я давно за вами наблюдаю, хочу написать ваш портрет, у меня уже есть набросок. Можно я вас провожу, я тут живу в соседнем общежитии?  Я вам там набросок подарю».

Лия: «Мне не до того, я, кажется, щёку отморозила».

Художник: «Боюсь советовать, но снегом не трите, он может содрать кожу. Позвольте, тем более, вас проводить. Я знаю, где вы живёте».

Лия: «Как я могу вам запретить?»

Входят в общежитие. Оно расположено в бывших царских конюшнях. При входе у батареи отопления стоит девушка. Она завистливо наблюдает, как художник дарит Лии карандашный портрет. Лия, явно не контролируя свои действия, разрывает рисунок  в клочья. Художник уходит.

Лия - завистливой девушке: «Я щеку отморозила. Что делать?»
Завистливая девушка: «А ты её к батарее приложи».
Превозмогая боль, Лия прикладывает щеку к батарее.

7. Новогодний бал в институте связи. Лия и Боря танцуют вальс. Однокурсники Бори делают ему одобрительные знаки. Среди них выделяется особенно милая девушка. У Лии след обморожения на лице почти прошёл.

 Лия: «Боря, где ты взял деньги на костюм и ботинки?»

Борис: «Я разгружал товарняки».

Лия: «А я устроилась ночной няней. Но на туфли пока не заработала. Ещё наш преподаватель устроил меня репетитором в семью генерала, но дочка генерала такая непроходимая дура! Нет смысла заниматься. Я так и сказала родителям. И ещё вяжу шерстяные вещи в артели – шали, шапки, носки и варежки. Пробовала работать уборщицей в токарном цеху, но тяжело, много обрезков металла».

Звуки вальса Дунаевского вторгаются в их разговор. Они какое-то время танцуют молча.

«Помнишь, как мы любили в Ашхабаде читать свежие номера журнала «Вокруг света», а потом перечитывать старые связки, что хранились в сарае? Я ещё любила «Ярмарку тщеславия» Теккерея, а дядя Володя на спор взялся читать, но ему было скучно, и бросил. И розы ты там выращивал…»
Борис ( с лёгкой грустью): «Конечно, помню».

 Лия: « Я тебе говорила, что мне дают общежитие в Москве, в Переведеновском переулке? На днях переезжаю».
Борис: «Поздравляю».

8. Ряды детских кроватей. Ночь. Лия ходит мимо кроватей, подтыкает одеяло. В одном месте заплакал малыш - она подошла и стала читать ему стихи:

«Пусть я лапоть, но с мозгами,
И поспорю с сапогами.
Аи, люли, люли, люли
В поле цветики цвели!
А навстречу жук, букашка,
Мотылёк со стрекозой,
Медуница, ландыш, кашка,
Колокольчик полевой:
«Ты куда собрался, лапоть?
Начинает дождик капать.
Деткам спать давно пора.
Спрячься в ельник до утра».
Лапоть мимо них идёт,
Лапоть песенку поёт».

Лия поворачивается и говорит зрителю: «Я не выговариваю звук «Л» и у меня катар верхних дыхательных путей. Я - левша. Мама меня немножко переучила, но иногда я забываю, и начинаю действовать левой рукой. Мне говорили, что не смогу стать учительницей. А я знаю, что смогу. Но,  может быть, я стану генетиком, останусь при кафедре. У меня получаются самые тонкие срезы тканей. Все просят меня сделать срезы для их лабораторных. И ещё мне нравится цитология. Наталья Сергеевна говорит, что хотела бы взять меня на кафедру. И Сахаров тоже. А ещё я люблю взрывы и анализ веществ».


Большие глаза на худом лице доверчиво смотрят на неё. Мальчик засыпает. Лия устала, но не спит.

В дверь заглядывает другая ночная няня: «Лия! Пойдём ужинать!»

 Лия:  « А я ничего с собой не взяла».

Другая няня: «А у детей от ужина ничего не осталось?»

Лия: «Я их заставила всё доесть».

9. Лестница в МОПИ (Московском Областном Педагогическом Институте ). По ней взбегает Лия. Она обращается к зрителю: «Мама сшила мне новый халат для лабораторных работ. Неплохой, правда? Мне нравится делать лабораторные, но убивать даже лягушек не могу. Убивают другие, а я делаю тонкие срезы».

У окна на лестничной площадке  привязан пёс. В его глазах предсмертная мука. Лия резко останавливается и отвязывает пса. Бежит с ним вниз по лестнице, выбегает во двор.  Забегает на улице за угол и отвязывает верёвку с  шеи пса. Тот быстро убегает в одну сторону, Лия – в другую, на занятия.

10. В дверях комнаты общежития стоит бабушка: «Лия, приехала устраиваться на работу поближе к вам с Борей. Вот возьми пирожки к чаю. Я сейчас остановилась у дяди Володи».

Лия разливает чай, выкладывает на тарелку пирожки.
За столом сидят её соседки по комнате,  они же и подруги.  Хвалят пирожки, говорят, что зима в этом году очень холодная.

Лия: «Мама, я впервые в жизни встала на лыжи, чтобы сдать нормы ГТО. Уже у финиша поняла, как надо было двигать ногами. А стреляю хорошо, «Ворошиловский стрелок».

Бабушка: «Я в своё время тоже метко стреляла».

11. По улице, смеясь, бежит Лия. За ней её соседки по комнате в общежитии. Они кричат:  «Лия, стой! Не смей стричь косу!»

Лия вбегает в парикмахерскую и садится в кресло: «Отрежьте мне косу».
Парикмахер: «Вы хорошо подумали?»
Лия: «Я живу в общежитии, в бане волосы не промоешь, и на расчесывание много времени уходит».
Парикмахер: «Жалеть не будете?»
Лия: «Нет!»
Парикмахер: «Косу вам отдать?»
Лия: «Нет, зачем мне она?»

Платит за стрижку и уходит. Проходит мимо фотоателье, где на витрине красуется её фотография.

12. У памятника Маяковскому среди других молодых людей прохаживается парень. Из-за угла на него смотрит Лия. Подходит к нему.

Он: «Опаздываете, товарищ».
Лия: «Обстоятельства помешали».
Он: «Пойдём сегодня на «Риголетто» в Большой театр?»
Лия: «Пойдём».
Он: «Я хочу вам сделать предложение. Будьте моей женой, Я учусь в МОПИ на преподавателя истории, но уже есть договорённость, что по окончании поеду работать в посольство одной из скандинавских стран. Хотите поехать со мной?»

Лия: «Вы ещё плохо меня знаете. Вы мне нравитесь, но я не могу выйти за вас замуж. Может быть, вы позже поймёте, почему я вам отказала».

13. Лия ведёт экскурсию по ВСХВ (теперь ВВЦ). Подводит к памятнику Тимирязеву. Говорит несколько слов об учении Тимирязева.

Лия: «Вопросы есть?»
Экскурсанты переглядываются и улыбаются: «Нет».
Лия: «Кем вы работаете, откуда вы?»
Экскурсанты: «Мы из Академии Наук. Все правильно излагаете».
Лия смущённо улыбается.

14. Лия заканчивает экскурсию по ВСХВ. Группа состоит из моряков-курсантов. Яркий летний день. Сверкают улыбки, золотое шитьё.

Лия: «Вопросы есть?»
Один из красавцев: «Телефончик ваш можно?»
Лия: «У меня нет телефона».
Другой моряк: «Вы напрасно нами пренебрегаете. Мы только что из Кремля, где товарищ Молотов вручил нам каждому серебряные часы за путешествие на шлюпках от Мурманска до Баку. Такими знакомствами не бросаются. Хоть наши-то адреса возьмите. Мы из Ленинградской Военно-морской академии».
Лия: «Ну, если из академии, то возьму. Давайте ваши адреса. Но не обещаю, что буду вам писать».
Один из моряков: «А в каком общежитии вы живёте? В каком институте учитесь?»

Лия продолжает разговор с моряками. Звучит потихоньку, а потом громче песня: «Чайка смело пролетела над седой волной».

15. Красивый голубоглазый парень в тельняшке, форменных брюках-клёш и домашних тапочках  сидит на диване в комнатушке в коммуналке. Рядом с ним - сияющая мать. Симпатичная маленькая женщина, на которую он похож. Сестра, избалованная Сонечка и брат Миша – за круглым столом.

Парень: «Я тут на ВСХВ познакомился с одной девушкой. Когда мы были на приёме у Молотова, он нас спросил, чего бы нам больше всего хотелось. Мы ответили, что хотим побывать на ВСХВ. Ты ведь знаешь, мама, туда трудно достать билеты. Нам раздали билеты и мы пошли. Экскурсию вела такая девушка... В общем, она нам всем понравилась. И она живёт здесь, на Переведеновском, в общежитии МОПИ.  Она не дала мне адреса, но один курсант откуда-то узнал и я у него выпросил. 

Написал ей письмо, она ответила не сразу. Когда я приехал на каникулы, то мы несколько раз ходили в Большой театр. Она смеялась, что мы пришли на «Риголетто» уже второй раз, а она и до этого была на «Риголетто». А я смотрел только на неё, мне было всё равно, кто там поет. Когда она идёт по улице, все на неё смотрят. В общем, я хочу вас познакомить с ней. Я скоро уезжаю на Кавказ, Мне доверили группу альпинистов нашей академии. Намечается очень интересное первопрохождение. Я буду вам писать из Кутаиси».

Сонечка: «Санька, мы так тобой гордимся! Правда, мама?»
 Миша (шутливо): «А мной?»

Мама: «И тобой, конечно, тоже. Ты ведь отлично учишься в авиационном институте. Вы у меня все очень хорошие. Видел бы вас отец, гордился бы вами. Надо будет на кладбище в Ленинграде поставить пропеллер на его могиле - сослуживцы на авиазаводе обещали помочь. Саша, а твоя девушка гордится тем, что ты альпинист? ».

Отец: «Она говорит, что умный в гору не пойдет, умный гору обойдёт».

16. Комната у дяди Володи. Праздничный стол, по радио - марши, в окно-распустившиеся вишнёвые ветки. За столом - Лия и Боря, бабушка, дядя Володя с женой, падчерица Ирина и сын дяди Володи Гена. Все, кроме жены дяди Володи, настроены празднично. Жена дяди Володи выходит на минуту из комнаты.
 
Боря: «Мои друзья собираются в летние каникулы в поход в Прикамье. Дядя Володя, я тоже хочу, а у меня денег не хватает».
Дядя Володя: «По- моему, ты ещё ни разу не просил у меня денег. Я помогу тебе, собирайся в поход. Это, наверно, здорово. Вон Шурка тоже был и на Алтае, и на Кавказе, и в Крыму. Я тут книгу одну сдаю в печать, так что будут тебе деньги».

17. Павильон на ВСХВ, который использовался как замок Черномора в фильме «Руслан и Людмила». В 50-ые - 60- ые там экспонировался табак, а в конце 40-ых - ликёры. Там был дегустационный зал.

Цыган Степанов - руководитель группы экскурсоводов ВСХВ, -  отпускает девушек после рабочего дня. Они в форменных серых костюмах, одинаковых чёрных туфлях на каблуках.
Цыган:  «А куда это вы все так дружно сегодня собрались?»
Одна из девушек: «Ликёры пробовать!»
Цыган: «Смотрите, осторожней. Это всё-таки спиртные напитки. И на следующее утро не опаздывайте. Вы все знаете, какие на этот счёт суровые законы. На 5 минут опоздал - статья.  Я не смогу вас защитить. Если будете опаздывать – добывайте справку, как хотите, но чтобы справка была!»
Девушки хором: «Не волнуйтесь, мы знаем, мы не подведём».

18. Интерьер павильона. Девушки сидят за столом. Передают по кругу рюмки с разными ликёрами. Они разрумянились, глаза горят.

19. Садовая скамейка рядом с павильоном. Хохочущие девушки доходят до неё и садятся.

Лия: «Ой! Голова ясная, а ноги не идут! И кто придумал эти ликёры пить?»
Все снова смеются.
Их движения нечётки, но изящны, они не вызывают отвращения.
20. Комната дяди Володи. Бабушка сидит за столом, закрыв лицо руками,  и плачет. Мы впервые видим её плачущей. Она не привыкла плакать на людях.
Бабушка:  «Никак не могу устроиться на работу». У стола двое. Некрасивая женщина с тяжёлым взглядом - жена дяди Володи, - и дядя Володя.

Дядя Володя : «Нюрочка, Москва слезам не верит».
Бабушка прекращает плакать: «Завтра я поеду под Каширу, мне сказали, что там на конезаводе нужен бухгалтер».
Дядя Володя : «Конечно, поезжай».
21. Там же. Сияющая бабушка входит в комнату: «Володя! Я устроилась на конезавод под Каширой! Я там буду жить, и туда можно, наконец, отправить мои вещи, которые я малой скоростью отправила из Ашхабада - ковры, фарфор, серебряный самовар!»
Дядя Володя: «Нюрочка! Поздравляю тебя, славная моя сестрёнка! Я знал, что ты найдёшь, ты же умница у меня!»
22. Заснеженный хвойный лес. Топот копыт. По дороге несётся повозка. В ней стоит  бабушка. Она сияет и нахлёстывает коня. У неё на руках нет варежек, глаза горят, на щеках румянец. Ветер взметает позёмку, солнце сверкает на кустах, покрытых инеем.
Рядом сидит укутанная в тулуп Лия. Она подняла воротник и из тулупа только нос торчит.
Бабушка: «3десь в Белопесоцкой такая красота везде! И конь хорош!»
Лия: «Я в конях слабо разбираюсь, но славный на вид».
 Бабушка: »Мы сейчас отвезём документы в Каширу и просто так по лесу покатаемся.
Тут и дубравы есть, и липы - они так хороши под снегом!»
Лия: «Если я к тому времени не замёрзну окончательно».
Бабушка: «Тебе надо Оку посмотреть. Такая красивая! Хотя, конечно, Обь лучше, и Хопёр - помнишь, с дубравой на берегу?»
Лия ( Вся в инее, и брови, и ресницы, не слушающимися губами): «Помню». Бабушка: «Директор нашего завода Доппель хвалит меня как бухгалтера. Но, Лия, он мне  он мне предложение сделал! А ведь он женат. У него двое детей! Что мне делать? Он очень хороший человек, и лошадей любит».
Лия (сбрасывая воротник, сразу согревшись): «Мама, ну что ты говоришь! Вот этот маленький невзрачный человечек будет твоим мужем? После нашего красивого отца? Да ты что?»
Бабушка: «Он бы и о вас с Борей заботился, и своих бы детей не забывал». Лия: «Ну, я не знаю, мне как-то дико даже думать об этом».
Бабушка: «Мы с ним этим летом принимали коней в немецких хозяйствах в Поволжье. С ним хорошо работать. Он серьёзный, надёжный. Какие  дома у немцев аккуратные! Их когда  выселяли, они даже не взяли ничего, надеялись вернуться. Сараи, кормушки, утварь -  словно только что вышли. Мне так жалко их. Они же виноваты только в том, что  родились немцами!».
Лия: «Помнишь, я пришла к тебе рано утром прошлым летом по шпалам? Опоздала на последнюю электричку, которая приходит на Белопесоцкую. Я пыталась на предыдущей остановке переночевать, а дежурный по станции сказал, что негде и посоветовал идти пешком. Так я и дошла. Я должна была тебе сказать, что надо получить груз, отправленный малой скоростью».
 Бабушка: «Да, Боря потом помог мне с этим грузом. Главное, Щуркина копия «Ивана Грозного» доехала благополучно и серебряный самовар. Вообще всё сохранилось, ничего не разбилось и не испортилось. Тебе нравится, как я тут устроилась? По-моему, очень уютно»
Лия: «Да, хорошо, чистенько у тебя. Саша тоже сказал мне, что у тебя уютно. Помнишь, мы приезжали к тебе вместе прошлым летом? Была жара, он умывался у колонки, сняв рубаху. Мы приехали неожиданно, но ты тут же что-то испекла к чаю. Потом мы пошли гулять в лес, я была в своих лучших туфлях, которые нам выдали для ВСХВ,  но вычли за них из нашей зарплаты. Набежала гроза, мы промокли до нитки, и туфли промокли. Но других пока нет. Мама, я, наверно, выйду замуж за Сашу. У меня был другой ещё кавалер, Серёжа, он мне тоже нравился, но друг Лии Афанасьевой сказал Серёже, что я переписываюсь с Сашей, и он перестал со мной встречаться.
Сашу распределили в Эстонию, на остров Сааремаа. Он оттуда пишет, уже сервизы купил, столовый и чайный,  и только ждёт, когда я закончу институт. Он хотел, чтобы я перешла на заочный, но я решила окончить институт, а уж потом ехать к Саше. Он пишет, что там  очень красиво, слова из песни приводит:
«Чайка смело пролетела над седой волной
Повернулась и вернулась, вьется надо мной»
Наш каменный домик стоит в сосновом бору, на берегу моря. А сервизы с голубыми  незабудками».
Бабушка: «Лия! А ты любишь Сашу?»
Лия: «Думаю, что да. По крайней мере, отвращения он у меня не вызывает».
Бабушка опускает на минуту глаза. Она молчит, но недовольна тем, что дочь не испытывает такого же всепоглощающего чувства, которое было у неё к Виктору Михайловичу.
Лия: « Дядя Шура приглашает нас с тобой встречать новый году них. 1941. Я заканчиваю институт! Как быстро пробежало время. Отца нет с нами три с половиной года. Или, может быть, всё-таки есть?»
Бабушка: «Я чувствую. Его здесь нет».
23. Бабушка и Лия звонят в коммунальную квартиру. Открывает соседка. Она  нарядная, по радио звучит вальс:
Вальс, вальс, вальс звучит над страною сейчас
Вальс, вальс, вальс у нас и у вас в этот радостный час...»
Лия и бабушка снимают пальто, соседка даёт им ключ и говорит: «Александр Никитич с Клавой просили передать».
Бабушка и Лия входят в комнату. Там накрыт праздничный стол, на столе записка: «Нас пригласил друг. Мы не могли отказаться. С Новым годом! Угощайтесь!»
Бабушка и Лия переглядываются.
Лия: «Мама, пойдём к девчонкам в общежитие».
Они разворачиваются и уходят. С грустными лицами идут по улице Горького. Падает снег. Бьют куранты.
Бабушка:  «Мне почему-то думается, что этот год не будет счастливым. Помнишь,   когда встречали 1937-ой, ты куксилась, я нарядилась под нэпманку и танцевала  чарльстон, чтобы тебя развеселить. Тебе хотелось праздновать со студентами, но ты   почему-то не пошла. Я подтянула поясом юбку выше колен. Так было модно в 20-ые  годы.  Стол был полная чаша.           Из аула, где он помог с какими-то бухгалтерскими расчетами, привезли       
дыню. Но мне тоже было грустно. Я знала, что что-то случится».

24. Стол, накрытый в общежитии. Сидят студентки и Лия с бабушкой. Пьют чай с бабушкиными пирожками, нахваливают.

Бабушка: «Лия, а ты носишь белый шерстяной платок паутинку, который я подарила тебе на прошлый новый год?»

Лия: «Его несколько раз просили на ответственные свиданья, я накрывала голову, когда шла из бани. Но один раз его попросили и не вернули. Я не хотела тебе говорить».
Бабушка: «Не расстраивайся, я ещё свяжу».

Одна из подруг: «Вот у нас тут новые фотографии в альбоме. Лия! А тут их нет! Пустое место. Лия часто задерживалась в читальне, чтобы специально помучить своих ковалеров. Или уйдёт на первое мая или седьмое ноября к своим дядям, а мы тут с её ухажёрами в подкидного дурака играем, в домино  или альбом рассматриваем. Мы её называем   «Консуэло» или «грач, птица весенняя», а как Саша появился, стали звать «Большому   
кораблю - большое плаванье».
Валя: «А ещё мы ведём дневник комнаты. Записываем то, что для нас интересно».
Бабушка: «Я вижу, вы тут дружно живёте».
Девушки (дружно): «Да, у нас бывает весело».

Рассматривают вместе дневник и альбом, смеются.

                17.11.2010