Ультиматум
Сидит Василий давно, с утра, и о чем-то сосредоточенно размышляет, время от времени исподлобья поглядывая в левую от себя сторону. Там на своем огороде возится упитанный кругленький лысоватый мужичок одних с ним лет, сосед Иван.
Мысли у мужика, по всему видно, важные, не терпящие отсрочки, – под ногами куча свежих окурков.
Наконец, Василий решительно бьет себя ладонями по коленам, пустые рукава ватника тут же по-петушиному захлопали по бокам.
– Ванька, – в голосе Василия звучали повелительные нотки, – топай, лентяй, сюда. Дело есть.
Иван обернулся, постоял, опираясь на заступ. Будто смекая, когда же он видел этого мужика в последний раз, глядел на соседа. Потом, видимо, припомнив, коротким махом руки вогнал в землю штык и, не торопясь, побрел на зов. На полдороги привычно не по возрасту легко перемахнул через межу.
– Ну, какое еще дело? – подсаживаясь рядом с соседом, произнес Иван.
– А такое. Я тебе сейчас ультиматум давать буду.
– Опять ультиматум? – Иван поскреб пальцем своё темечко. – На прошлой неделе ведь обсуждали.
– Прошлое – не поминай. Мало ли что было... на прошлой неделе. Ты еще раньшее вспомни. О чем на крещении толковали. У меня к тебе теперь новый ультиматум имеется.
Иван посмотрел на небо, оценил текущий час и благодушно усмехнулся:
– Ну что ж, время к обеду, можно и новый. Выкладывай, сутяжник, свой ультиматум.
Василий повернулся в пол-оборота к соседу и воинственно приосанился.
– Дело, Ванька, предупреждаю, нешуточное… Ты когда свою бабу усмиришь? А? Посмотри, – он махнул рукой в сторону, – Манька твоя опять на мою сосну позарилась, новую бельевую веревку накрутила. Старая ишь сгнила, так она новую. Каждый год так вольничает. Это ж самый, что ни на есть, форменный захват чужой собственности. Притом самочинный. От тебя и твоей половины, как я овдовел, совсем житья не стало. Бедствую, можно сказать.
Понимая, что это только затравка (бельевой веревкой испокон веку пользовались оба хозяина), Иван для поддержки разговора изобразил свое недовольство:
– А ты сам? Разве не…
– Это не в счет. Это ответное мое боевое действо. Твоей милейшей супружнице-захватчице в отместку. Закурим?
Василий протянул соседу полупустую пачку папирос. В ней заинтересованно порылись. Закурили.
– Всё, Иван, терпение мое, считай, кончилось. Потакать Манькиным безобразиям я дальше не намерен, – морщась от дыма, ненароком попавшего в глаз, произнес Василий. – Отсюда у нас с тобой пограничный конфликт. Серьезный.
– Ну, и что же теперь делать будем? – без всякого интереса проговорил сосед.
– Плетень будем меж наших огородов ставить. Вот. Такой тебе мой ультиматум. Я от тебя, агрессора, стеной отгородиться желаю.
– Плетень? – Иван удивленно посмотрел на приятеля. – В нашей деревне отродясь ни у кого плетня не было. И жили. Вроде бы неплохо жили. А что будет, коли мы плетень поставим? Ты только представь, Вася: стоит этакий красавец, один одинешенек, а Марья поверх него свои тряпки развешивает. Над нами же смеяться будут.
– Ванька, не юли. Сказано тебе: это мой ультиматум, – и стряхнул под себя пепел.
– А ты почему от Петра не огораживаешься? – Иван головой указал в сторону.
– С Петром я после разберусь. Сейчас с тобой, с паразитом. Петька в поле, освободится, я и ему ультиматум дам.
– Понятно… – усмехнулся Иван.
– Ну, как? Согласен плетень ставить?
– Что ж, плетень – это можно. Только вот строить-то как будем? Сомнения у меня: получится ли?
– Ты что – издеваешься? Да разве мы, два здоровых мужика, зачуханного плетня не осилим? Возьмем подводу, запряжем и поедем с ветерком в лес. Там нарубим кольев, ветвей. Делов-то?
– Ты когда, Вася, в последний раз лошадь запрягал? – Иван участливо посмотрел на приятеля. – В прошлом веке? Когда мы с тобой мальцами на конюшне возились, дедам помогали?
– А вот это не важно. Кто хоть раз запрягал, тот не забудет. Не велика наука.
– А лошадь где возьмешь? В нашей деревне я только одну кобылу знаю – старого мерина Буяна. Да и подвода в деревне тоже одна. И то, и другое у Федота Косого, что в фермеры который год пыжится. Так ведь он не даст, как ни проси. Не, Вась, с лошадью не получится…
– Не получится, – с грустью в голосе согласился Василий и на минуту задумался. – Тогда вот тебе мой твердый ультиматум: идем в правление и у Степки берем трактор с прицепом. А потом в лес… с ветерком.
– Конечно, Степан мужик сознательный. И в наш межевой конфликт войти может. Но ведь пахотная в разгаре. Вся техника при деле. Кто же ему позволит трактор выделить на наши фортификационные нужды? Сам посуди.
– Да, верно, – Василий почесал переносицу. – И летом тоже не даст, и осенью… Что же получается? До зимы ждать? Твоим с Марьей хулиганством еще год целый любоваться?.. Ладно, так и быть, подождем. Ну, уж зимой по снежку на тракторе в лес, с ветерком. По рукам?
– Вот это годится. Только, чур, плетень ставить по весне будем, когда земля совсем оттает. Согласен?
Быстрое согласие приятеля с ультиматумом Василия не смутило:
– Ну, это уж само собой.
Иван кивнул и, как маршальским жезлом, пальцем указал на промежуток между двумя стоящими рядом сараями:
– А до весны колья и ветви пусть там полежат. Для сохранности. Ночи у нас зимой, сам знаешь, холодные.
Василий недобро посмотрел на друга:
– Вредитель…
Разговор прервался. Иван понимал: на время; терпеливо ждал продолжения. Оно и последовало:
– Черт с тобой, Ванька. Раз так, слушай мой решительный ультиматум. Нынче все заборы строят. Высокие, глухие. Белье на них не развесишь. И мы пойдем таким путем. Едем в центр, там покупаем куба два обрезной доски дюймовочки, чтобы каждому по кубу вышло. В придачу берем железных столбов по десятку на брата. И нам, как буржуям, всё это привозят на их торговых лимузинах. Что скажешь?
– Скажу, Вася, что мысль хорошая. Куб приличной доски да десяток железных столбов в хозяйстве всегда нужны. Мне вот давно курятник выправить требуется. Да и тебе добрый лес сгодится. Я гляжу, пристроечка летняя на бок у тебя стала заваливаться. Хорошая мысль.
Доводы Ивана приняли хозяйственный характер, и Василий понял, что нужно переходить к активным действиям.
– Ванька, с тобой без стакана просто говорить невозможно. Я же о заборе речь веду. Можно сказать, стратегический вопрос решаю, собственность свою от завоеваний обороняю. А ты… Ладно, – Василий потрепал приятеля по плечу, – пока твоя захватчица в городе злобу на меня копит, от нападений на мое богатство у своих детей отдыхает, пошли в дом. У меня вчера несколько капель самогона образовалось. Под щи их и приговорим, заодно конфликт наш разрешим. В принципе.
Иван возражать не стал, послушно побрел за другом в избу.
В горнице Василий деловито поставил на стол хлеб, соль, сало, прибавил к ним маринованные грибы и несколько штук луковиц. Заполз в нижнюю полку буфета и выволок оттуда пузатую трехлитровую банку самогона. Аккуратно примостил ее рядом с едой, присоединил к ней два стакана.
– Перед щами давай по махонькой, для установления дипломатического контакта, – хозяин разлил белесую жидкость. – Ну, за консенсус!
Выпили.
– Значит, не хочешь из доски забор ставить? – Василий вновь наполнял стаканы.
– Не, Вась, не хочу.
– Аллах с тобой. Тогда я от тебя, талиба, кирпичной стеной отгораживаться намерен. Последний мой ультиматум.
– Забор из кирпича? Дорого ведь станет, – Иван деловито резал сало. – К нему, Вася, цемент нужен, песок. Нет, дорого. Держи кусочек.
Василий принял предложенное и сверкнул глазами:
– Дорого? Пусть дорого. Зато на века! Соображать, Ванька, надо.
Чокнулись.
– На века – верно. Но потребуются еще расходы, – проговорил Иван, закусывая грибочком.
– Это какие? – выдохнул Василий.
– Как же! А проволока колючая, ток электрический. Нет, не осилим.
Хозяин подошел к плите, подбросил в рыжую от углей топку несколько дровишек, оценил, как они занимаются огнем, поставил на плиту кастрюлю со щами и вновь подсел к столу:
– Тогда вот тебе мой ультиматум, окончательный. Делаем так…
Предстоял долгий, бескомпромиссный, мужской разговор…
Свидетельство о публикации №210111701441