Накануне рождения. Вступительная часть новой книги

46-я ОБрОН.
Накануне рождения

Увидела свет книга «10 лет на боевом посту. 46 Отдельная бригада оперативного назначения». Вниманию читателей предлагается вступительная часть книги.
(10 лет на боевом посту. 46 Отдельная бригада оперативного назначения. – Коллектив авторов под общим руководством Дмитрия Конова.; М. «Миттель Пресс». – 278 стр. Книга издана по инициативе депутата Государственной думы Дмитрия Саблина).

1.
Чечня…
Это короткое слово на всех основных языках человечества на рубеже XX и XXI веков стало нарицательным. Оно перестало быть понятием лишь географическим, даже этническим. Оно обрело отвлечённый, символический смысл. Символический-то символический, да вот только что именно оно, это понятие, нынче символизирует?.. Трудно даже коротко сказать. В нём столько всего спеклось, что коротко и не перескажешь.
На этом крохотном пятачке Земли сконцентрировалось столько боли людской, как мало где ещё в нашем мире – мире, и без того далёком от благостности. Это боль множества людей, которые жили тут на протяжение веков – трудились, любили, рожали детей… Это боль разрушенных домов, вдрызг разбитых дорог, перепаханных минами и снарядами, гусеницами военной техники полей и садов… Это боль отцов и матерей тех молодых ребят, жизнь которых оборвалась тут, на этой изгрызенной войной земле… Эта боль протянулась отсюда множеством нитей, не отпуская от себя тех парней, которых всё та же война сделала инвалидами… И эта боль тянется сюда же, её везут сюда со всего мира те, для кого существует единственное ремесло – доставлять боль другим…
Чечня. Благодатная, невероятно красивая земля. Красивый, самобытный народ…
И грандиозный клубок противоречий, который сплёлся здесь, и распутать который удастся невесть когда и как. Только самый отчаянный оптимист может считать, что это произойдёт в обозримом будущем. Это ж только в древних мифах можно одним молодецким ударом разрубить Гордиев узел – в реальной жизни не существует таких клинков.
Прежде всего, необходимо оговориться по одному главному, ключевому вопросу. Авторский коллектив предлагаемой книги решительно и безоговорочно отмежёвывается от употребления уточняющего слова «чеченский» в сочетании с какими бы то ни было преступными проявлениями. Чеченец – это представитель своего народа, гражданин Российской Федерации и своей республики. Точка, всё, эту фразу закончили. Начинается следующая. Бандит, преступник, боевик и т.д. (синонимический ряд каждый волен продолжить по своему разумению) – понятия внеэтнические, внегосударственные, вненациональные. Равно как недопустимы уничижительные производные от названия нации. Это – наша позиция, наша принципиальная точка зрения. И если в тексте где случайно проскочит этническая привязка к преступной деятельности того или иного лица – это исключительно точка зрения конкретного человека, но никак не творческого коллектива.
После этого совершенно необходимого уточнения, продолжим.
Не будем обелять кого бы то ни было, не станем чернить и других. Процесс развития ситуации в Чечне на протяжении длительного времени является следствием множества разносторонне действовавших (да и действующих поныне) факторов – внутренних республиканских, федеральных, внешних «иззаграничных». Клановые силы в Чечне стремились к власти, федеральный центр допускал одну ошибку за другой, ну а заинтересованные в ослаблении России силы за рубежом всячески способствовали раздуванию этого конфликта, довольно потирая ручки, наблюдая нашу внутреннюю войну.
Что и говорить, ситуация вокруг Чечни складывалась по самому наихудшему сценарию, какой только можно вообразить. Кто в том повинен – не нам разбираться. Но только стравили чеченских ортодоксов-сепаратистов с федеральным центром, стравили, да так, что теперь и не разобраться, кто в какой степени в конфликте виновен. Страдают же в результате конфликта руководителей в первую очередь простые люди – как, впрочем, и всегда и везде.
Между тем, этническая мозаика человечества такова, что соседей выбирать нам не приходится. Мы все обречены жить бок о бок с теми народами, которые нам определены самим ходом исторического развития. Тем же ходом исторического развития определялись и границы между государствами, регионами, народами. Любая попытка передела этих границ, как правило, приводит к конфликту, нередко вооружённому. Это – данность, которую непременно нужно учитывать при выстраивании межэтнических взаимоотношений. Все и вся должны сегодня признать незыблемость сложившихся границ (государственных или административных – в данный момент неважно), право каждой нации на проживание в этих границах. Только с этой позиции можно и должно приступать к урегулированию межэтнических конфликтов.
Нужно-то нужно. Да вот только получается это далеко не всегда. Рассматриваемый конфликт – ярчайшее тому подтверждение.
В 1991 и 1992 годах, когда Советский Союз уже трещал по швам, а потом и вовсе распался, тогдашнее руководство Чечни попыталось под шумок отделиться не только от России, но и от СССР. Однако это привело только к расколу Чечено-Ингушской Республики – назранское руководство подобного сепаратизма не приняло. Следует подчеркнуть, что независимость Чечни, провозглашённую 1 ноября 1991 года, не признало ни одно государство мира, не говоря уже о России. Вторую попытку отделиться руководство республики предприняло 12 марта 1992 года – и с тем же результатом.
Следует иметь в виду ещё одно немаловажное обстоятельство. Дело в том, что экономика Чечни не в силах функционировать самостоятельно. Ну нет здесь достаточной материальной базы, чтобы республика могла жить самостоятельно!.. Авантюристы, провозгласившие целью отделение региона от России, не могли этого не понимать. В тот период активизации сепаратистских поползновений, как всегда и всюду в период смуты, в республике катастрофически упало производство. Зато лидеры превратили её в международную базу незаконной торговли оружием и наркотиками, здесь занимались валютными махинациями, работорговлей, хищением и переработкой нефти из транзитных трубопроводов, здесь же мог безбоязненно укрыться от возмездия любой преступник любой страны…
Провозглашение независимости и в самом деле являлось чистейшей воды авантюризмом. Однако под подобные утопические идеи выделялись из-за рубежа средства – или же наоборот: именно зарубежные деньги стали дрожжевой закваской для проведения в массы идей самой ортодоксальной части местной элиты. Более того, в предвкушении заварухи, сюда потянулись иностранцы: фанаты веры, любители поживы, просто авантюристы всех мастей…
Действия же Кремля в отношение Чечни в это время напоминали прогулку подвыпившего слона по посудной лавке. Федеральный центр делал одну ошибку за другой – причём, каждая последующая оказывалась грубее предыдущей. На рубеже 80-90-х годов ХХ века в регионе всё больше набирали силу экстремисты – а на территории Чечни по-прежнему оставались склады техники и вооружения, которые в конце концов оказались в руках, естественно, тех же экстремистов (более 40 танков, примерно 100 единиц другой боевой техники, сотни артиллерийских систем, в том числе и «грады»). В результате финансовых афёр из нищего российского бюджета в пользу криминальных группировок, стоявших во главе Чечни, было похищено не менее пяти миллиардов долларов – и это при странном попустительстве московских властей. К слову, в официальный чеченский бюджет все те годы Минфин России добросовестно перечислял средства на содержание образовательных и лечебных заведений, на выплату пенсий, однако эти средства расходовались на что угодно, но только не на цели, для которых были предназначены. Тогда же началась череда террористических актов в ряде городов России – вовсе уж провокационный вызов центральной власти со стороны разномастного бандитства, правившего бал в Грозном…
Между тем, Кремль и федеральные силовые структуры пытались взять ситуацию под контроль – правда, делали это более чем неуклюже. Самым наглядным (и трагическим) стал «поход на Грозный», осуществлённый в ноябре 1994 года. Официально декларировалось, что группировка в пять тысяч человек при поддержке сорока танков – это оппозиция режиму Джохара Дудаева. Происшедшие события трудно объяснить с позиций здравого смысла – колонна просто ворвалась в Грозный, где оказалась в западне: технику боевики сожгли, а людей взяли в плен. Москва при этом заняла позицию стороннего наблюдателя.
(Через месяц командование группировки федеральных сил совершит ту же ошибку – введёт в город под огонь сепаратистов массу бронетехники…). Впрочем, вернёмся в ноябрь 1994-го. Так вот, оказалось, что взятые в плен «оппозиционеры», сидевшие за рычагами танков и боевых машин, все сплошь – офицеры Российской армии.
Апофеозом противостояния объединяющего начала Москвы и сепаратистских устремлений Дудаева и его ближайшего окружения стал ввод федеральных войск на территорию Чечни в конце 1994 года. Пересказывать весь ход Первой кампании нет необходимости – это не является целью данной книги, да и написано об этом уже много. Для нас куда важнее выводы, которые были из неё сделаны – к искреннему сожалению, непозволительно поздно. Однако о них – чуть позже. Отметим лишь, что война была выгодна определённым кругам политиков – как в Грозном, так и в Москве. А тысячи и тысячи человеческих жизней, которые та война унесла – их просто никто не брал в расчёт. Что стоит человеческая жизнь, когда на кону такой куш!.. Тем более, жизнь чужая, а куш… Вопрос в том и стоял, кому персонально он достанется.
Первая Чеченская кампания завершилась Хасавюртовскими соглашениями, заключёнными 31 августа 1996 года. Как известно, те соглашения констатировали, если говорить прямо, поражение федерального центра от региона.
Вот такой сложилась ситуация в Чечне и вокруг неё накануне событий, которые неофициально именуются Второй Чеченской кампанией.
 
2.
Что же представляла собой Чечня после Хасавюрта? 
По сути своей, Чечня де-факто получила независимость. На её территории вступали в действие законы, которые никак не согласовывались с Москвой. Скажем, Уголовный кодекс «Чеченской Республики Ичкерия», по мнению специалистов, попросту списан с Уголовного кодекса Судана.
Согласно принятому в августе 1996 года УК, на территории Чечни вводились смертная казнь через отсечение головы, забивание камнями, а также наказание палками, отрубание рук и ног др. (ст.14 УК ЧРИ).
Впрочем, для данной книги более актуальна другая составляющая жизни Чечни того периода. Выше уже говорилось, что Чечня экономически не могла и не может существовать самостоятельно. Однако, добившись официальной (или полуофициальной) независимости, ей нужно было как-то существовать. И выход был найден вполне закономерный.
Регион превратился в рассадник преступности. Отсюда в Россию шли наркотики, незаконное оружие, фальшивые деньги. Здесь были созданы специальные школы, в которых готовились боевики-подрывники из числа юношей из других регионов России. Время от времени они демонстрировали полученные навыки «на практике» – террористические взрывы всё чаще гремели в российских городах. Массовый характер принимала практика захвата заложников, похищения людей с целью получения выкупа. «Право» на хищение и перепродажу нефти и нефтепродуктов оказалось «приватизированным» вооружёнными группировками, поделившими между собой проходившие по территории Чечни трубопроводы. Опять же, массовый характер приняли грабительские вылазки вооружённых отрядов на территорию соседних регионов. Гонения на людей нечеченской национальности и немусульман по вере приняли характер геноцида – их самих убивали или изгоняли, а имущество передавали в пользование «моджахедам»…
В какой-то момент президент Чечни Аслан Масхадов понял, что запущенный в республике механизм вседозволенности зашёл слишком далеко, и летом 1998 года попытался взять ситуацию под свой контроль. Однако было уже слишком поздно. Джинна выпустили из кувшина и загнать его обратно уже не представлялось возможным.
В августе 1999 года мощная воинская группировка бандформирований вторглась с территории Чечни на территорию соседнего Дагестана. Их вели командиры, имена которых к тому времени стали широко известны по всему миру: Хаттаб и Шамиль Басаев. Расчёт их базировался на простой логике: появление в Стране гор могучей армии, которая шла под знаменем ислама и лозунгом «освобождения от России» должен был вызвать восстание в этом регионе, которое, в свою очередь, спровоцировало бы детонацию сепаратистских настроений во всех окрестных республик с преимущественно исламским населением. Дело в том, что идеологической подготовке к подобному развитию событий экстремистская верхушка Грозного уделяла большое внимание.
Расчёт не оправдался. Да, в Дагестане нашлось несколько населённых пунктов, поддержавших вторжение. Однако абсолютное большинство населения республики, не говоря уже об официальных представителях властей,  выступило против пришельцев, восприняв их как захватчиков. И в результате отряды экстремистов были разгромлены и вытеснены с территории Дагестана. Для решения этой задачи к административной границе Чечни были стянуты войска федеральных сил. Теперь уже вопрос стоял не об изгнании или обуздании отрядов воинственного экстремизма – опыт показал, что политика мизантропа тут не подходит.
Войска федеральных сил на административной границе Чечни не остановились. И начали продвижение вглубь территории республики.
Теперь ошибки прошлого были учтены. Продвижение подразделений федеральных сил происходило последовательно и планомерно. Танки теперь не врывались в города, под гранатомёты боевиков, а действовали во взаимодействии с мотострелками, как и положено по тактической науке… Военные руководители регулярно встречались с местными жителями, шла активная пропагандистская и разъяснительная работа. В освобождаемых районах тут же начиналась работа, призванная привлечь местное население на сторону Москвы: восстанавливалась промышленность, возобновлялись выплаты, «замороженные» в период правления ваххабитско-сепаратистского руководства, отменялись требования шариатского закона. Восстановили вдребезги разграбленную железную дорогу, по которой началось движение поездов, приступили к восстановлению энергетического комплекса республики… И слово «восстановление» совершенно закономерно встречается здесь постоянно – в Чечне всё было порушено и всё нужно было поднимать из пепла.
Именно в это время, осенью 1999 года в Чечню прилетал премьер-министр России Владимир Путин. В селе Первомайское он встречался со старейшинами равнинных районов республики. Потом он в Моздоке провёл закрытое совещание с руководящим составом федеральных сил.
Наверное, не будет большим преувеличением сказать, что именно это появление Владимира Владимировича на Кавказе показало всем: уж теперь-то в ситуации в регионе произошёл коренной перелом!

3.
По мере того, как активная фаза боевых действий Второй Чеченской кампании близилась к завершению, началось формирование 46-й Отдельной бригады оперативного  назначения Внутренних войск МВД России.
Как известно, тараканов в дом запустить легко – вывести их чрезвычайно трудно. В своё время лидеры Чечни широко распахнули двери своей родины для авантюристов со всего мира и всех мастей, для экстремистов, для пропагандистов самых крайних религиозных идей… На протяжение долгих лет здесь культивировались принципы, которые можно выразить как «у кого автомат – у того и сила», «работать не обязательно – прожить можно и за счёт соседей»… И вытравить подобные ядовитые плевела куда труднее, чем взрастить.
Короче говоря, было очевидно, что на территории Чеченской Республики необходимо иметь постоянный воинский контингент. Причём, этот контингент обязательно должен иметь принадлежность к Внутренним войскам – этот факт должен подчёркивать то обстоятельство, что Чечня является неотъемлемой частью России. И дислоцироваться этот контингент должен на постоянной основе, а не комплектоваться «вахтовым» методом.
Выше уже говорилось, что в период Первой кампании руководство федеральных сил допустило несколько грубейших ошибок. Чтобы та трагедия больше не повторилась, нужно их учесть.
При вводе войск в конце 1994 года подразделения формировались из военнослужащих, которых привлекли из других регионов. Они не знали особенностей ведения боя в условиях горно-лесистой местности, не имели практических навыков организации того же боя в населённых пунктах… С подразделениями не провели необходимого боевого слаживания, военнослужащие зачастую даже не были знакомы между собой, они не знали своих командиров (и соответственно, подчинённых). Ни командиры, ни солдаты в абсолютном своём большинстве никогда не бывали в этих краях, и не знали специфики территории, местности, взаимоотношений с местным населением… Ничего не знали! Даже такой факт: офицерам выдали настолько крупномасштабные карты, что по ним просто немыслимо было правильно оценить обстановку и организовать бой!.. К тому же государство проводило политику по стимулированию процесса увольнения офицеров советской школы, у которых имелся «афганский» опыт – и в результате в бой шли в абсолютном своём большинстве необстрелянные военнослужащие. К тому же из рук вон плохо обстояло дело с идеологической подготовкой личного состава – люди попросту слабо представляли себе, за что и за кого они воюют. И в довершение ко всему каждый из них знал, что, провоевав сколько-то времени, он отправится к месту своего постоянного жительства.
При формировании бригады предстояло учесть все эти ошибки и сделать так, чтобы они не повторились. Люди должны были служить на территории Чечни на постоянной основе, в тесном взаимодействии с местными органами власти, хорошо знать специфику местности…
И вот летом 2000 года на базе одного из батальонов расформированной 101-й бригады началось формирование 46-го ОБрОН. Не будет преувеличением сказать, что в истории Чеченской Республики открывается новая страница.