Ромка

  В одной группе мы оказались по воле случая: я провалила экзамены в университет, и, чтобы не терять год, уговорила  заведующую отделением дать мне шанс на экзаменах в техникуме, - Ромка восстановился  после отчисления со старшего курса за неуспеваемость и прогулы.
  Я не замечала, чтобы он  проявлял ко мне особого внимания. Самые обычные разговоры, шутки, подмигивания. Иногда он мог неожиданно схватить за талию, за плечи или за руку, но все это было частью его обычного бесшабашного поведения,  поведения неформального лидера, которым он сразу стал, появившись в группе. Как потом оказалось, и жили мы с ним на одной улице, и случалось так, что  наши пути   пересекались.

 Поступив в техникум, я попала в странный, интересный и непривычный для меня мир, со своими законами и уставом. Единственное, что я никак не могла принять, это то, что преимущественно мужская аудитория этого мира разговаривала матом.  Стоит отметить, что мат был здесь особенный,   специфический, изобилующий техническими подробностями: «гайками» и «болтами», и  повествующий о том, что, делая «это», надо  обязательно «тарахтеть».  В общем, смешанные  чувства: невероятно смешно и  в то же время, само по себе, неприятно.
  -  Почему вы все время разговариваете матом? - не выдержала я, когда мы  с Ромкой  шли по дороге домой.
  - Тебе не нравится?
  -  Не нравится.
  -  Нет проблем, я могу и без мата разговаривать.
  -  Не можешь!
  -  Спорим?
  - На спор любой дурак может две недели не разговаривать, а просто так – слабо.
После этого разговора Роман перестал использовать мат в разговоре, и, по крайней мере, в моем присутствии. И меня веселило то, что, пытаясь спровоцировать на спор, подстрекатель сам «купился»  на  «слабо».

  Однажды, после лекций я, по обыкновению, задержалась в библиотеке: училась я хорошо, и с большим удовольствием, постигала технологию материалов, сопромат и прочие премудрости  своей специальности. Каково же было мое удивление, когда, выходя из корпуса,  я увидела на улице  мужскую половину  группы. «Это точно, по мою душу…».
  Сегодня, во время одной из пар Сашка Заречный ткнул меня в спину. Я обернулась. Он протягивал мне свернутый листок бумаги. За его спиной замерли хитрые мужские мордочки. В записке было «Сашкино» признание в любви. Я опять обернулась. Сашка кивнул на записку, мол, что там.  «Сам читай!», и я отдала ему глупую «почту».
«Что за бред? Написали бы от имени Лехи. Он – мой друг, мы с ним  часто вместе идем домой: живет он по соседству. А Сашка - он настолько явно симпатизирует моей подруге Светке, что даже сел позади нее. Тяжеловато с фантазией-то!.. ».
  Впереди всех  важно стоял Ромка.
  - Тебе сегодня Сашка Заречный любовную записку прислал! – ухмыляясь, произнес он.
  - Ну, - И??? – сказала я, и с невозмутимым видом прошествовала мимо компании.
  «Стадо баранов! И не лень же было столько меня ждать!»- думала я. Мальчишки у меня за спиной, почесав затылки, начали расходиться. «Плелись бы тогда уже за мной до самой остановки и приставали с разными глупостями…», однако коллективная травля, по всей видимости, не входила в планы их лидера.

  Черезо время, мы с Ромкой опять возвращались привычной дорогой из техникума и  болтали  о том   о сем.
  - Почему ты ни с кем не встречаешься? – неожиданно спросил он, -  Нашла бы себе какого-нибудь хорошего парня.
  - Хорошего – это какого? - совершенно искренне отозвалась я.  Система ценностей в 90-х годах претерпела серьезные изменения. «Ты почему с Сережкой не встречаешься?» - интересовалась девчонка из соседней группы про своего сокурсника, - «Ты ему очень нравишься, да и денежек у него много…». В общем, вопрос был вполне актуальным.
  - Такого как я, - невозмутимо ответил Роман.
  - Ты-то чем лучше других??? – то ли от неожиданности, то ли от смущения выпалила я.
  - Ты так никогда ни с кем не будешь встречаться!!! – вспыхнул он.
  - А  ты чего так распереживался? – засмеялась  я в ответ, и свернула к  дому.
  Ромка пошел дальше. Признаюсь, мне  было забавно наблюдать со стороны его дергающуюся фигуру. Он был невероятно зол: пинал, попадавшие под ноги, камни и матерился во все стороны.

  После этого случая мы с Ромкой стали общаться еще реже. Наши маршруты не пересекались, он не отпускал шуток в мой адрес. Иногда, правда, с грубой язвительностью набрасывался  на ребят, с которыми я дружила: каждый раз неожиданно, ни с того ни с сего, и только я догадывалась о причинах столь странного поведения.
  Лишь однажды, он попытался заговорить со мной. Мы тогда всей группой  бурно отмечали окончание сессии. Видимо, непринужденная обстановка поспособствовала тому, что он подошел к моему столику и сел напротив. Я не помню, о чем он говорил, было очень шумно. Как то сразу, откуда ни возьмись, рядом с ним появилась Светка. Она была навеселе и  уже начинала чудить.  Ромка привлек ее к себе, и  плутовка заерзала у него на коленях, не преминув впоследствии поделиться со мной впечатлениями.
  Держа Светку за талию, Роман о чем-то говорил мне через стол, наверное, учил жизни. Стучали стопки, гремела музыка. Я немного устала и положила голову на плечо, сидящего рядом человека-горы и угрюмого молчуна Феди Комарова. Федор смущенно заулыбался, явив миру невероятно смешную физиономию. Лицо  Ромки, напротив - перекосило.

  Несколько месяцев протекли в учебе, бесконечных парах, занятиях и зачетах, но вот  однажды… Самодовольно усевшись на стол в учебной аудитории,  Роман, в присутствии всей группы заявил, что его девушка ждет от него ребенка и в скором времени состоится  свадьба.
  Я только головой покачала: «Всем известно, что ты - хвастун невероятный, но и у вранья есть свои пределы!».
  «Что ты на меня так смотришь?!», - оскалился Ромка, - «Это – правда!».
  Это - действительно, было  правдой.

  После того, как Роман перешел в другой статус, он мог позволить себе перекинуться со мною парой фраз. К примеру, он рассказывал о том, как благодарит жену за каждую поглаженную ему рубашку и за каждый, приготовленный ему ужин, или отмечал, какая замечательная фигура у  Ленки. В первом случае я говорила, что он – молодец, во втором – что  Ленка -  просто красавица, и могла бы стать фотомоделью.

  Вот так все и закончилось, даже не начавшись. Но вся эта история оставила в моей душе осадок странного сожаления, вызванного     удивлением  и  непониманием  столь  стремительного  поворота судьбы.
  И только Бог знал, почему торопился.

  *  *  *

  После защиты диплома, я уехала работать в другой город, и  на  время потеряла из вида  одноклассников. Вернувшись через  несколько лет, обнаружила свой микрорайон очень изменившимся: на пустыре, где когда-то планировалось разбить городской  парк, вырос рынок. Там я  и  встретила Ромку, как и многих других своих знакомых, которые, за неимением лучшего, устроились туда работать.
  Возвращаясь, после трудового дня, я частенько заходила купить что-нибудь вкусненькое  в рыночных ларьках, да и так, поболтать с подружками. Иногда, по пути, мне попадался Роман, и тогда мы вместе шли по дорожке к нашим домам. Он, как и прежде, рассказывал о своей семье, о том, как быстро, не по дням, а по часам, растет его сын… Я отвечала какими-то размытыми фразами, или  же  просто, кивала и улыбалась:  похвастаться мне было нечем – в этом деле я не преуспела.

  Шли дни, летели  месяцы. И однажды, заглянув к торговавшей на рынке Светке, я  была  шокирована известием:
  - Ты знаешь, - сказала она, -  Ромку – убили!
  - Как убили??? Я видела его три дня назад, на этом самом месте…

  Я тогда разговаривала со своей подружкой, а он, неподалеку  - с кем-то из своих знакомых. Увидев меня, он улыбнулся и кивнул, а потом отправился по своим делам. У выхода с рынка наши пути  снова пересеклись, но, вопреки обыкновению, Ромка  рванул вперед так, словно и не догадывался о том, что нам предстоит двигаться в одном направлении. «Можно подумать, подождать не мог!», - ворчала я про себя, глядя, как он маячит впереди. А  мне тогда  так  хотелось поделиться своей новостью… Но, не бежать же, за ним, в конце концов!

  Из рассказа подруги я узнала, что  некоторое время назад Роман  устроился на работу в порт. В день зарплаты его убили, труп бросили в море.

  А потом, все в моей жизни завертелось  со стремительной скоростью, и я уехала в свадебное путешествие: по странному стечению обстоятельств, трагическая гибель Ромки произошла ровно через неделю после моего бракосочетания.

  *  *  *

  Прошло несколько месяцев.
  Конечно, время от времени, я вспоминала о Романе, о его нелепой, неожиданной смерти, и даже, к собственному удивлению, привыкла к шокирующей фразе: «Ромку убили!», которая еще ходила в среде наших общих знакомых. Сам же он для меня остался «человеком, уехавшим в другой город», и с чьим отъездом я была вынуждена смириться.  Но, говоря по правде, моя новая жизнь  в статусе замужней женщины занимала все  мое время и мысли,  потому внезапное появление Ромки в моем сне было очень  неожиданно.
  Мне снилось, как я, возвращаясь с работы, иду  через  рынок. Навстречу мне выходит Ромка, дружески подмигивает. «Привет!» - растерянно отвечаю я.  Видя мое удивление, он улыбается и говорит: «Знаешь, а я тогда выплыл».  Не найдя, что ответить, прохожу мимо.
Сон был настолько ярким и реальным, похожим на  вчерашний солнечный день, что проснувшись, я оказалась в замешательстве: «Может, я что-то пропустила, уехав тогда с мужем из города? Что теперь делать? Спросить у кого-нибудь – как это будет выглядеть?». Ситуация не давала мне покоя. После работы, я решила пойти домой через рынок и заглянуть к Светке.

  Светка торговала на своем привычном месте, и, к моей радости, сама завела разговор об  участи  Ромы. Так, ничего особенного, болтовня, по сути, но это принесло мне некоторое успокоение.
  И все же, к чему был этот сон? Я до сих пор не могу поверить, что это произошло? - Глупости, я давно знаю, что люди умирают, и не питаю по этому поводу никаких иллюзий.
Так, или иначе, в следующую ночь мои сны были благоприятны, и, проснувшись, я,  как ни в чем  не бывало, отправилась на работу. 

  Замечательное осеннее утро радовало меня своей тихой прохладой. Легкий ветерок подхватывал сухие листья  платанов, и они бежали за мной по дорожке, словно живые. «Привет!» - вдруг  послышалось у меня за спиной.  Я обернулась: на аллее, позади меня, никого не было. «Привет! Как дела?», - снова услышала я веселый голос. Это был  Ромка.
  «Что ты здесь делаешь? Ты же умер!» - спросила я его, разумеется, про себя. Он промолчал.

  Так Ромка  «поселился» в моей голове, если можно выразиться подобным образом. Он болтал, шутил, развлекая меня, и старательно обходя тему своей смерти. Я же пыталась вернуть Ромку в его реальность, но он игнорировал все мои рассуждения. Иногда он исчезал, на время, видимо, давая  мне  возможность  передохнуть или сделать свою работу, которой, слава Богу, в этот день меня не сильно загружали. Так продолжалось до самого позднего вечера, пока я  не легла спать.

  На следующий день Ромка был какой-то грустный. Он по-прежнему, находился поблизости, но больше молчал, и лишь один раз посетовал, что его мать слишком много времени проводит на кладбище, а уже становится холодно, да и незачем все это…
  После обеда мне нужно было вести документы на другой конец города, возвращаться обратно смысла не было. Сделать то, что от меня требовалось, мне удалось на удивление быстро, и я радовалась, что в моем распоряжении оказалась целая половина погожего  осеннего дня.
  Мой путь пролегал мимо старинного собора. Когда-то в нем располагался городской архив, а несколько лет назад его отдали церкви и стали реставрировать. Мне стало немного стыдно: столько раз я проходила мимо, и ни разу так в него и не заглянула. Почему? Ответ нашелся сразу. У крыльца всегда собиралась целая толпа побирушек, которые, разве что за ноги не хватали, прося милостыню. А сейчас: чистое, тихое крыльцо, и вывеска: «Приглашаем на экскурсию в храм».
  Вспомнила крестик на груди у Романа, и решила, что он, уж точно, не будет против моей затеи. Накинув на голову капюшон своего пальто, я направилась ко входу.

   В церкви никого не было, кроме нескольких женщин,  которые в ней работали. Это было мое любимое время, между церковными службами, когда в  храме воцаряется тишина, и  каждый шаг, отражается где-то высоко под куполом, придавая особую таинственность происходящему.
  Я купила большую белую свечу, и подошла к стоящему перед иконой подсвечнику.  Со стен,  с  еще невосстановленных  полностью фресок, на меня смотрели лики святых.

  Все не так. Все сразу пошло не так. После того, как я зажгла свечу и  установила ее в золоченой розетке, она, подобно бенгальскому огню, начала метать длинные искры.  «Наверное, какие-то вкрапления в воске», - пришло в голову, но нет: стоявшие рядом на подсвечнике, такие же свечи горели ровно. Дальше, все оказалось еще интереснее. Неожиданно, я  отчетливо услышала странный звук, похожий  стон или плач, тихий, но надрывный, берущий за душу. Отодвинув край капюшона, я замерла, пытаясь определить его источник. Прислушиваясь, оглядывалась по сторонам, и только обернувшись к подносу, на котором стояли свечи, поняла: сомнений быть не могло – «выла» моя свеча.
  «Ромчик, миленький, что же это такое?... Отче наш, Сущий на Небесах, да Святится Имя Твое…» Вспоминая известные мне молитвы и придумывая новые, я заговорила со свечой: «Уходить тебе пора.. Там – другой мир, но там тебе будет лучше…  Не волнуйся, ничего не бойся, все будет хорошо… обещаю тебе…».

  Прямо во время «диалога» рядом со мной возникла пожилая женщина, прислуживающая в церкви,  и попыталась  выдернуть мою свечу из подсвечника.
  - Что Вы делаете?!!!! - воскликнула я от неожиданности, и закрыла  свечу ладонями.
  - О, Хоспади! - глухо выругалась старуха и зашаркала прочь, бурча себе под нос что-то невразумительное.

  «Прости! Прости! Прости!!!»- шептала я, пытаясь как-то прийти в себя, от бестактного вторжения, приостановить, скачущее от волнения, сердце. Мне до сих пор не понять, почему эта женщина из сотни свечей, горящих в храме, выбрала именно ту, что стояла передо мной – единственным, на тот момент, прихожанином. Зачем ей была нужна эта свеча?
  Потом я еще долго разговаривала с  моим другом. Уговаривала, молилась, как могла, и  постепенно свеча затихла, успокоилась, желтое сердечко пламени теперь горело ровно. Я подняла глаза: под куполом храма блуждало розоватое пятнышко.

  Наступало время вечерней службы. В церкви появились священники и первые   прихожане, хоры  готовились к песнопению. Храм словно принимал у меня эстафету. Пора уходить. Все будет хорошо.

  *  *  *

  Оказавшись на улице, я обнаружила, что наступила ночь. Темноты я никогда не боялась, но ее черный прозрачный океан так неожиданно затопил все вокруг, что я никак не могла сообразить, сколько времени провела в церкви. 
  Я огляделась по сторонам: городская окраина не могла побаловать даже тусклым светом фонарей, и только тишина обволакивала меня своей уверенной прохладой,  где-то далеко, вдоль холмов бежали огоньки центральных улиц...   Ромки  нигде не было.
Пройдя сквозь темный квартал, я пересекла такую же темную маленькую площадь, которая служила конечной для автотранспорта, подойдя к одинокому автобусу, с грустными  силуэтами  пассажиров  в окнах. «Ромка, я прошу только об одном, ты дай мне знак…», - произнесла про себя я, и вошла в салон: еще мгновение – и вспыхнул  свет, заклокотал двигатель,  автобус тронулся.

  *  *  *

  …Мне снился солнечный день и высокие деревья. Под ними сидели   старики в  длинных светлых одеждах, их  седые бороды  развевались под легким  ветром.
  «Привет!», - мимо меня, своей подпрыгивающей походкой шел Ромка, он подмигнул мне, и как ни в чем ни бывало, отправился по своим делам.
  Я поглядела на стариков.  Они улыбались, и даже какие-то веселые искорки  мелькали в их глазах.
  Я знала: с  Ромкой  все  будет в порядке.