Дефект генерации

(Отрывок из повести)

ІІ

Треск хвороста на огне своим звуком, будто иглой, пробивал сердце девушки, которая была привязана к пихте. Концовки рук уже посинели и свисали, будто подвешенные резиновые варежки. Передавленные веревкой, вены четко выбились на коже синими путями, а кровь в них, наверное, уже застывала от боли и ужаса.

Болело везде, и везде был страх. Все самое плохое человеческое переплелось в сознании и ничего доброго для пленной это не прорицало.

Горный прохладный ветер пронизывал голое тело, которое дрожало и билось об ствол пихты, нанося себе еще большей боли.

Ей хотелось лекарства, которое, наверное, помогли бы - хотелось крикнуть. Она готова была отдать все,  чтобы только вскрикнуть, но рот томился в неволе черной повязки.

Ничего худшего нет за боль, что человек вынужден сдерживать в себе, которую не может выбросить наружу. Пусть не выбросить, то хотя бы известить о ней. Тогда становится легче.

Сердце не билось - оно рвалось. Стремилось пробить грудную клетку, и ему это не удавалось.

Высокий худой парень в черной одежде принес на руке сухие ветви и положил на огонь. Его длинные, распущенные по плечам волосы, будто змеи, тянулось из-под красной кепки, на которой красовался длинноногий паук.

Дрожала скула. Зубы не размыкались, будто  у обозленной собаки. Серые глаза спокойно, но со злостью бросились пантерой на девушку. В них прослеживалась какая-то нечеловеческая и даже не животная, жадность; зрачки  страхом поражали беспомощную пленницу. Черные толстые брови, вспаханный пасмурностью лоб, кривой рот - казалось, все внешнее этого парня четко отображало его внутреннюю лукавую сущность.

Ближе к огню, который все больше разгорался, пуская в воздух маленькие искорки и серый дым, подошли еще два парни - оба лысые. В одного из них уса. Они ему никак не подходили, больше напоминали редкий мох.

Ослабленное тело девушки уже в который раз тряхнуло, а голова мигом наклонилась вниз, как безжизненная. Это была благодать, так как в эти считанные минуты без сознания она не ощущала ничего.

В скором времени в  лицо плеснула холодная вода - перед ее глазами снова стояли те трое.


ІІІ


- А... Алина...  - шепнул Герман, узнав в пленнице знакомое лицо.

Так, это была Алина -  мужественная, сообразительная девушка, которая в круге добрых друзей Германа, Ивана, Романа, а также родного брата Олега путешествовала несравненными тропами Карпатских гор. Природу любила  до безумия, и никакая трудность походов не останавливала ее снова странствовать, выдерживать физические нагрузки не хуже за парней. Девушка ни разу не жаловалась на это, а охотно делилась впечатлениями  увиденного, мечтала сделать какое-то географическое открытие.

Никто не умел так поэтически, с любовью описать красоту природы, как Алина. Когда начинает делиться впечатлениями, ребята замолкают, смотрят на нее и с наслаждением слушают.

- Ты ошиблась с выбором профессии. Уверенный, твое призвание - филология, - как-то говорил ей Герман.

- Нет, я люблю географию, люблю эти удивительные, живописные горы, которые, будто магнитом, притягивают меня к себе, так как здесь властвует спокойствие, здесь человек способен ощутить единство с природой, - отвечала Алина.

...Той ужасной ночи в лесе, недалеко от костра трех незнакомцев, прячась за ствол высокой пихты, Герман вспомнил слова подруги.  Могла ли она знать, что с ней такое случится, когда говорила о покое?

Парню хотелось немедленно выскочить из-за дерева и на куски порвать трех мучителей, потоптать их ногами, бить и не останавливаться.  Ему и на мысль не спадало убежать, оставить преступников без наказания.

Герман стоял, будто на иглах. Зрачки его глаз бегали со стороны в сторону,  бились от беспокойства, будто дикая птичка в клетке безжалостного исследователя. В роте совсем пересохло. Пальцы рук то сгибались в кулаки, то разгибались. Он уже был готов продемонстрировать тройке незнакомцев свои способности с каратэ, которым занимался несколько лет, но...

"Их трое. Наверное, сам не управлюсь. Когда и меня свяжут, то кто в этом безлюдном лесе спасет Алину? Надо действовать по-иному", - мелькнула мысль.

Как действовать? Еще не знал.

 
ІV


Три пары глаз с алчностью поедали привязанную девушку. Она мучилась, а те, что стояли рядом не скрывали своего удовлетворения от чужих страданий. В их мыслях роилась безобразная жажда сделать с Алиной непревзойденные  злые поступки. Тех трех влекла игра с чужой жизнью, хотелось быть властителем человека, они стремились унижать и без причины навечно останавливать дыхание.

- Скоро двенадцать часов, - промолвил волосатый парень и глянул на своего усатого товарища. - Череп будет твой, кровь - общая. Делаем, что пожелаем! Приготовься. И еще дров для костра принеси.

Запылал факел. Нес его в левой руке именно тот, которому принадлежал трофей - череп. Он так стремился и с нетерпением ждал того момента, когда, в конце концов, будет пить кровь девушки,  сделает с ее телом все, чего захочет, а потом убьет, отрубит главу и получит то, что повысит его статус в круге таких же как он. Парень мечтал о лидерстве, о власти и понимал – на все свое время.  Сегодняшняя ночь - очередной этап.

А все начиналось недавно, когда познакомился с двумя ребятами, которые и привели его к ордену сатанистов. В круге новых друзей было весело: музыка, водка, наркотики, групповой секс со всяческими затеями, о которых до сих пор даже не догадывался и едва ли дошел бы когда-нибудь своими фантазиями к такому. Ему это нравилось. Не любил только пить кровь - вкус ее неприятный. Но пил - для них это обязательно. Привык и к убийствам, которые с определенными обрядами осуществляли его товарищи, что принуждало  других из этой ужасной среды уважать их. Он тоже хотел быть таким. Да и жертва для ритуального убийства и получение черепа далась легко: вместе с единомышленниками поймали туристов в лесу - сами попались. Начать решили из девушки, и уже  в скором времени, очень скоро, осуществится ритуал.

Факел освещал дорогу, которой через небольшую лужайку шел усатый парень, отдаляясь от двух своих товарищей в направлении леса.


V


"Черт, он идет прямо на меня", - с тревогой пронеслась мысль в голове Германа, который крепко прислонился плечами к стволу пихты и лишь одним глазом следил за движением усатого урода...