О былой страсти...

О рыбалке.
Не знаю как её и назвать, то ли увлечением, то ли активным отдыхом, то ли видом спорта, то ли убить время, то ли возможностью «оттянутся», то ли отдыхом от семьи и забот или как жены говорят - дешевле в магазине купить. Но признаюсь, сейчас это не рыбалка, а вот раньше…
             
Имандра.

Я тогда жил в Африканде и рыбалка для многих её жителей была частью их жизни. Много было рыбных мест. Берёзовая губа, Грязная губа, Перешеек, Кем-губа, Маланьи острова, Каменная губа, Барж-губа, Сосновые острова, Узкая и Широкая Салма, Хор-гора. Сиг, хариус, окунь, щука, кумжа, голец. Рыбы было… Озеро рядом, взял удочку, пару червей и  на «пляж» к телефонке. Полчаса и в ведре с десяток окуней и пара сигов. На уху есть. Хватит.
 
Завтрак на камнях.

Мне отдали небольшую лодку, довольно лёгкую на плаву. В то время пошла лодочная регистрация. Мне достался номер 010 и  я со своими друзьями «бороздил» просторы Имандры. Напарником у меня были сосед из 4-й квартиры нашего дома Витя Широбоков и мой однокласс ник Серёжа Святов. Далеко мы не ходили, обычно до Перешейка. Распускаешь «торпедку» и вдоль берега от  аэродрома до Берёзовой.   Виктор не мог обращаться с этим орудием лова и поэтому постоянно сидел на вёслах. После рыбалок у него руки немели и некоторое время кисти были согнуты в трубочку. Кроме этого он плоховато видел. Во время одной из рыбалок мы вышли на берег и разложили завтрак на камнях. Помидоры, огурцы, хлеб… Соль я насыпал прямо на камень. Витя очистил варённое яйцо и стал макать его, но не в соль, а в белое пятно от помёта, оставленного чайками после своего отдыха . Откусит кусок и -недовольство по качеству соли. Меня разобрал смех. Он попытался взять щепотку «соли» с камня и лишь тогда понял причину моего  веселья.

Туман.

В этот раз конечным  пунктом у нас были Маланьи острова. Там с незапяматных времён стояла рубленная избушка и проблем с ночёвкой не возникало. С вечера мы поймали несколько крупных хариусов и сидели в избе, как на остров опустился густой туман. В двух метрах ничего не было видно, только самые верхушки сосен и стояла тишина, даже плеска воды о камни не слышно. Утром туман не ушёл, был таким же плотным. На мысу послышалось какое-то шлёпанье как от вёсел и, подойдя к самой воде, мы увидели небольшую стаю гусей, которые не обращали на нас внимания и продолжали кувыркаться возле берега. Набрав воды в чайник, мы вернулись в избушку. Через час- полтора над макушками сосен появилось солнце, недалеко от острова прошли две моторные лодки, но вокруг никакой видимости. Мы не стали «ждать у моря погоды»,  сели в лодку и погребли в сторону фарватера. Минут через пять мы выплыли из «молочного» плена. Впереди была чудная солнечная погода, а сзади лодки -  белая стена, закрывшая гостеприимный остров.
   
Перешеек.

Перешеек соединял Африкандский залив с « Большой» Имандрой. Дно перешейка- один песок. Водолазы говорили, что под водой настоящий аэродром, не увидишь ни одного камешка. С приходом весны перешеек мгновенно открывается и рыбалка начинается возле промоины и с каждым днём переходит к Кем-губе. В это время сиг заходит в наш залив и хорошо клюёт, но единственной преградой для рыбаков – налимы, которые в огромном числе идут за сигом и не подпускают его к наживке. Метрах в 50 ставим донки и тем самым на некоторое время избегаем «встреч» с о скользкими гостями, уберегая дефицитные в те времена импортную леску и мормышки. Порой за два дня выходных возле лунок оставался не один десяток налимов. В те времена любителей этой рыбы были единицы. Экземпляры были…               
               
Никитинка.

Между Африкандой-2 и Восточной Губой протекает  небольшая речка Никитинка. Я  не знаю обитает ли в ней сейчас рыба, но раньше за форелью - «пеструшкой» мы ездили туда. И близко, и много времени рыбалка не занимала. От деревянного моста до железнодорожного петляла рыбацкая тропа.  Вниз по течению  ходили редко, всё устье было забито бревнами, что остались от лесосплава. Сейчас от тех бревён и форели остались одни воспоминания, как и от самой Никитинки, превратившейся в ручей .