Космонавт

Темнота. Легкие шаги, потом - тишина. Короткий печальный вздох, переходящий во всхлип, опять шаги. И снова тишина, теперь уже надолго.
Что за хрень, - подумал Сергей.- Я что, помер? И теперь лежу себе спокойный и наформалиненный, а со мной прощаются безутешные родные и близкие? Хотя, какие, нах, близкие? Черт, а почему темно? Крышкой накрыли? Может и закрутили уже?
Внезапный приступ паники прогнал туман, в котором до этого вязли мысли Сергея. Он прикрыл руками лицо, что бы не удариться, резко сел и, к его удивлению,  не встретил ни малейшего сопротивления.   Темнота вокруг была - хоть глаз выколи, но затхлостью и тесным пространством от нее и не пахло. Наоборот, лицо Сергея холодил  слабый ветерок, а где-то поблизости приглушенно, как будто за закрытой дверью, раздавался шум голосов. Голоса, казалось, о чем-то спорили. Слов не разобрать, но тона были явно повышенные, а компания - подвыпившей. Особенно резко звучал раскатистый мужской баритон, временами полностью перекрывавший остальных спорщиков.
Баритон показался Сергею знакомым. Вот только как-то странно знакомым, и близко, и далеко одновременно.
- Ну, все понятно! -Пробормотал себе под нос Серый. - Я в гостях, напился до чертей, вот меня и положили в спальню. Отлежаться, в себя прийти. Одно странно: где был, какие гости? Ни хера не помню! И еще, почему-то я трезвый, вроде...Долго лежал? Протрезвел?
Меж тем, его глаза потихоньку привыкали к темноте, и света, сочившегося из-под двери в другую комнату, стало хватать, что бы оглядеться. Серега опять услышал справа от себя давешний горестный вздох, повернулся и разглядел в полутьме паренька лет семи, молча стоявшего около дивана, на который неведомые благодетели положили беспамятного Серегу. 
- Ты кто, хлопчик? - недоуменно уставился он на пацана.
- Я - это ты, - как ни в чем небывало ответил парень и еще раз всхлипнул.
- В смысле, "ты"? - Серега включил недоумение на полную катушку.
- Ну, ты - это я, только старше.  - Парень оживился, и зачастил. - У нас гости были, и я чашку кокнул, фарфоровую. А меня отчим - по затылку, и сюда отправил, "на губу". Знаешь, как больно было? Аж искры из глаз! А теперь тошнит что-то... Он повадился, гад! Чуть что - подзатыльник! А мамка его боится, когда он выпимши. Потому, что ей тоже достается! Вот я и подумал, что здорово было бы, если бы я тут взрослый оказался. Здоровый, крепкий. Чтоб я ему врезал разА, и он от нас с мамкой бы отстал. Я все время об этом думаю, когда голова не болит, а тут совсем сильно подумал, аж в глазах помутнело. А продышался- гляжу, ты лежишь.
- Так, - обреченно подумал Серега, - вот она, белочка. Спустилась с елочки. Делириум тременс, мать его! Допился, голубь! Сам себе в детском возрасте вижусь!
Но самое странное, что он вспомнил этот сочный баритон, который мягко рокотал за прикрытой дверью. Это действительно был голос его отчима!
- Ну, что, побьешь его? - Пацан не отставал от Сереги.
- Блин, как разговаривать с глюком? - Серега почесал затылок. - Успокаивать, наверное...
Тем более, что отчим был здоровым жирным дядькой, отставным майором ГУИНа, пол-жизни оттрубившим на СеверАх, и притащившим оттуда буйный нрав, драчливость и глубокое презрение к любым напиткам слабее водки. В честной схватке с ним у Сереги не было бы ни единого шанса. В нечестной - тем более.
- Понимаешь, парень, - вкрадчиво начал Серега, - насилие - это не ответ. Оно порождает новое насилие и не решает проблему. Хмм... Вот так.
- Эй, - подозрительно глянул на него паренек, - а ты, случайно, не боишься его?
- Я? - Искренности удивления Сереги позавидовал бы сам Станиславский.  - Шутишь? Да ни в жизнь!
- Вот и я думаю, что не боишься. - Довольно кивнул паренек. -Космонавты ведь не боятся!
- Космонавты? - удивленно крутанул башкой Серый.- Какие космонавты?
- Как какие? - В свою очередь удивился парень. - Ты же космонавтом стал? Ну, как хотел? Помнишь, как мы с Коляном на ВДНХ ходили, на ракету смотреть? А как с крыши прыгали, к невесомости привыкали, помнишь?
- Космонавтом? Охуеть! - Серега вспомнил свою каморку при Очаковском хладокомбинате, где оптом торговал мороженными окорочками.- Черт, а ведь и правда, было дело, хотел. Даже в армию в ВВС попросился сдуру. Да, слава богу, комиссовали. С башкой что-то. Приступы, типа эпилепсии. Даже откашивать не пришлось. Тогда все пацаны завидовали. Потом, конечно, с белым билетом не так все гладко пошло... Башка, опять же, болела так, что хоть на стенку лезь. А выпьешь - отпускало, вроде. Ну, и понеслась манда по кочкам. Каждый день - от похмелья до отбоя.  Ходил к врачам, говорят - давление внутричерепное. Про травмы спрашивают. А не было травм, вообще не было.
- Не было? - Серегу вдруг до пяток пробрал холодный пот.- Как это, не было? Вот же они, травмы! Да по три раза на неделе, не меньше. Отчим, скотина! И как я забыл-то только?!
- Ты знаешь, - прервал затянувшееся молчание паренек. - Ты прав, наверное! Не надо его бить. Мамка, вот, тоже говорит, что он хороший человек, суровый просто. И что он меня любит. Или полюбит, я не помню... И что все решится и образуется со временем. Надо просто подождать.
- Решится? Со временем? - Серега, от ярости слабо понимая, что делает, быстро пошел к двери. - Нет, Сережка, космонавты не ждут! Они все свои проблемы решают сразу. В зародыше!
Он толкнул дверь, стремительно вошел в гостиную,  сгреб с серванта пустую бутылку из-под нарзана и, прищурившись от яркого света, решительно зашагал через всю комнату  к удивленно уставившемуся на него крупному человеку, стоящему во главе стола с граненой рюмкой в руках.