Гамаюн

Революционеры поклоняются будущему, но живут прошлым.
Николай Бердяев


Сергей смотрел, как догорают шесть костюмов сантехнической службы, седьмой он оставил для себя. Они раздобыли их месяц назад, чтобы не вызывать подозрений спускаясь в канализацию. Огонь добрался до костюма Натальи. Отличить его не составляло труда – самый маленький размер. Едва огонь начал поедать прорезиненный материал, Сергей развернулся и широким, уверенным шагом направился прочь по широкому тоннелю коллектора.
Прохожие с любопытством оглядывались на человека в оранжевом комбинезоне, покрытом пылью и пятнами грязи, шагающего через Площадь Наций к Дому Правительства. Его наряд резко контрастировал с дорогими костюмами пешеходов этой части города, но это не имело значения. Ведь главное не форма, а содержание. Сантехник, начавший новую эпоху в истории?.. Человечество помнит и более нелепые ситуации.
Сергей уверенной походкой вошел в Дом Правительства и сразу направился к стойке дежурного. Молодой человек в идеально подогнанном костюме поднял на него усталые глаза и натянуто улыбнулся.
- Чем могу быть Вам полезен?
Его ни на грамм не смутили ни оранжевый наряд сантехника, ни чумазое лицо, ни отвратительный запах, приобретенный в коллекторе.
- Я располагаю важной информацией об отсутствии связи с объектом «Бункер». Информация настолько важна, что я был вынужден, явиться сюда в таком виде. Просто передайте начальству мои слова. Они поймут, о чем речь.
Все время, пока он говорил, клерк с пониманием улыбался и кивал. Как только Сергей замолчал, служащий, поправил на ухе микрофон и произнес: «Келли, подмени меня».
- Одну минуту, сэр. Я должен доложить…
- Да конечно, - Сергей с облегчением закивал. Он серьезно опасался, что его примут за ненормального. Клерк невозмутимо перекладывал бумаги на стойках, и внезапно исчез. Он просто присел и не поднимался обратно. Коваленко забеспокоился и уже собрался обойти стойку, посмотреть, что случилось со служащим, когда со всех сторон к нему бросилась вооруженная охрана. Последний путь к отступлению оказался отрезан, тем не менее, Сергей оттолкнул ближайшего охранника и бросился к двери. Через несколько шагов он почувствовал  укол в спину – мир вокруг ослепительно вспыхнул и погас.
Его допрашивали по очереди на протяжении почти двенадцати часов. Когда даже медицинские препараты не могли поддерживать Коваленко в сознании, двое охранников под руки отнесли его в небольшую камеру с жесткой койкой.
Тяжелый сон вязкой массой заполнил все его тело. Безумная мешанина слов и образов, хороводы из старых и совсем недавних воспоминаний, сжимали кольцо  вокруг его затравленного сознания. Спустя десять часов препараты ослабили свое действие, кошмарные миражи отступили. Наконец, осталось только лицо Николая Верстакова, страшное с пустым ослепшим взглядом и тонкой струйкой крови, протянувшейся от левого уголка рта к подбородку. Свистящий шепот постепенно превратился в голос следователя: «Никакого объекта «Бункер» не существует. Правительство работает как обычно. Нам пока не известны ваши цели, но мы разберемся… разберемся… разберемся». Глаза, на лице Верстакова широко раскрылись – Сергей услышал хриплый голос умирающего товарища: «Гамаюн… Ее нет… Не здесь».
Коваленко, тяжело дыша, подскочил на жесткой койке. Все тело ломило. Пот под комбинезоном смешался с пылью, вызывая нестерпимый зуд.

Белый пол, переходя в стены, незаметно для глаз становился потолком. Конкретного источника света найти не удавалось, он просто наполнял все помещение. У голоса тоже не было источника, и он не смолкал ни на минуту:
- Кто входит в состав вашей группы?
- Они мертвы…
- Кто?
- Наталья Светлицкая – историк, лидер группы; Петр Лавренюк – бухгалтер, связист; Николай Верстаков – программист, взломщик; Дмитрий Павлов – специалист по строительству подземных объектов, - Сергей остановился, чтобы перевести дух. После множества допросов он знал этот перечень наизусть. -  Светлана Луговая, медик группы; Елена Шубина – специалист по взрывчатке и оружию.
- Что Вы делали в закрытых секторах подземной инфраструктуры?
- Мы искали убежище Тайного Правительства…
- Что такое Тайное Правительство?
- Пятьдесят лет назад первое Объединенное Правительство Тера Сити, после целого ряда покушений и терактов со стороны антиглобалистов, было вынуждено открыть проект «Бункер»…
Сергей на секунду замолчал. Судя по всему, его внимательно слушали. Отвечая на вопросы в первый раз, он радовался, что его не перебивают. Теперь это раздражало. Допросы тянулись бесконечной вереницей, периодически чередуясь отдыхом в тесной камере. Голос неустанно задавал одни и те же вопросы. Время от времени голос менялся, но вопросы оставались прежними. Ответы Сергея тоже оставались неизменными, только голос это нисколько не интересовало. Сергей вздохнул:
- … несмотря на усилия Правительства, информация об этом просочилась в Глобальную Сеть. Я не знаю кем была составлена карта, но она существовала, до тех пор пока я не сжег ее за день до… до того как попал сюда…
- Как карта попала к вам?
Голосу надоело ждать, когда Сергей продолжит говорить.
- Карта ранее принадлежала отцу Натальи Светлицкой, лидера нашей группы. Он первым осуществил попытку поиска Тайного Убежища. Каким образом карта попала в руки к нему, а затем к его дочери, мне неизвестно.
- И вы не говорили об этом?
- Нет… - Сергей опустил голову. Он уже научился скучать по «своей» камере и жесткой койке, во время допросов. 
- Вас и Светлицкую связывали какие-либо отношения, помимо участия в группе…
- Нет.
- То есть вы утверждаете, что Правительство Тера Сити прячется под землей, в этом, как вы его назвали? – Голос моментально менял темы, к этому Коваленко успел привыкнуть.
- «Бункере»… - отрешенно пробормотал Сергей.
- В «Бункере», - подтвердил голос. – Прячется, и оттуда руководит планетой. Но для чего Правительству оставаться «тайным», теперь угроза не такая явная.
 Почему «тайное»? Поиски ответа на этот вопрос и привели Сергея, сначала в революционную группу, а потом в темное подземелье. Все источники, которые ему удалось найти, говорили одно и то же: пятьдесят лет назад было сформировано единое Правительство, для управления Терра Сити, городом-планетой. Но далеко не все остались довольны подобным решением. После третьей попытки покушения на членов Правительства со стороны группировок антиглобалистов, Советом по безопасности было принято решение о строительстве секретной базы с неограниченной автономностью. С тех пор управление планетой осуществлялось из убежища Тайного Правительства. Этот факт оставался в тайне, что обеспечивало социальное спокойствие и сводило к минимуму вероятность повторных покушений. Так продолжалось два года, до тех пор, пока передачи не прекратились. Лишенное управления общество оказалось на грани взрыва анархии небывалых масштабов. Попытки различных группировок сосредоточить власть в своих руках становились все более агрессивными, количество вспышек насилия и вандализма росло с каждым днем. Огромный мир находился на грани гибели, когда спустя две недели передачи из убежища Тайного Правительства возобновились. Благодаря дисциплине и нейтралитету, соблюдаемому Вооруженными Силами и Внутренними Войсками, Тайному Правительству удалось восстановить порядок.
Через пятнадцать лет после этих событий появился на свет Сергей Коваленко. Всю свою жизнь он провел в идеальном обществе, по крайней мере, так ему казалось, пока он не закончил университет. Молодой социолог, полный светлых надежд и целей, он изо всех сил принялся за работу. Но с каждым годом он все чаще сталкивался с обратной стороной идеального общества. Система работала просто и отвратительно: все кто не мог или не желал становиться частью идеала, удалялись на колонии в ближнем и дальнем космосе. Там они могли заработать место в идеальном обществе если не для себя, то для своих детей, а все нежелающие могли оставаться в колониях навсегда. Казалось бы, справедливо и верно, но Сергей часто замечал, что «на обочине жизни» часто оказывались ни в чем не повинные люди. Жизни целых семей рушились из-за малейшей неточности в законах, которая вскоре исправлялась, но разрушенных судеб уже не возвращала. Сергей не был экстремистом или фанатиком, Тайное Правительство не причинило вреда ни ему, ни его семье. Участие в группе было для него дорогой, которая, как он надеялся, приведет его к ответам на все вопросы и поможет сделать правильный выбор. 
- Тогда мы еще не знали… - Сергей пристально смотрел на белую стену перед собой.
- Не знали чего?
- Что они мертвы…
- Кто мертв, - не отставал голос.
- Все…
Белая комната постепенно становилась серой. Со стен слазила белая обшивка, оголяя влажные подтеки на бетонных стенах. В носу крутило от летающей в воздухе пыли. Наконец мрак поглотил, льющийся отовсюду свет. Фонарь то и дело выхватывал из мрака скрученные предсмертной болью тела. За спиной слышалось прерывистое дыхание Натальи и изредка что-то хрустело под ногами.

«Наталья стояла посреди операционного зала. Со всех сторон на нее смотрели пустые глазницы давно погасших мониторов. В этой комнате было гораздо меньше трупов: десяток скелетов застыли на полу, их позы указывали на нестерпимую боль в момент смерти. Из глаз Натальи катились крупные слезы, стекали по щекам, и оставляли пятна на пыльном комбинезоне. Ее взгляд был устремлен на скелет все еще сжимавший поручни массивного кресла в центре зала. Сергей подошел сзади и слегка обнял за плечи. Она вздрогнула, но не отстранилась.
- Это он?
Светлицкая часто коротко закивала, добела сжав рукой цевье автомата.
- Перед тем как исчезнуть… мне тогда было пять лет… перед тем как исчезнуть, он часто рассказывал мне сказку про злого дракона… черных рыцарей, и доброго волшебника, - голос периодически обрывался всхлипами. Сергей молчал, глядя на останки человека давно ставшего легендой. – Дракон жил в горах… А рыцари в темных подземельях… И они по очереди нападали на деревню в которой жил добрый волшебник, но он был слишком слаб и неопытен, чтобы противостоять им… Однажды, он обнаружил древний свиток, который считали давно утерянным. И когда дракон в очередной раз напал на деревню, волшебник встал у него на пути и прочитал заклинание. Под действием чар огнедышащее чудовище бросилось в подземелье и напало на черных рыцарей.  Поскольку их силы были равны, никто оттуда больше не вышел. А молодой волшебник отдал свитку всю свою жизненную силу и погиб. С тех пор маленькая деревня на склоне горы жила в покое и процветании…
Последние слова она произнесла, вытирая слезы рукавом:
- Вот такая сказочка, - она повернулась лицом к Сергею. – Теперь понимаешь? – И, не дожидаясь ответа, добавила, - Он знал, они все знали с самого начала, что не вернутся…
Она направилась к дверям, на ходу включая микрофон:
- Доложить обстановку!
- Левый коридор чисто. Продолжаем осмотр.
- Правый чисто. Идем дальше.

Сергей проснулся на жесткой койке в камере. Они постоянно вводили ему какие-то препараты, которые вызывали видения. Словно жуткие киноленты, обрывки последних дней перед арестом мелькали в его голове. Будь у него выбор, он предпочел бы умереть. Тем более что все, кто был ему дорог, сейчас лежали глубоко под землей, вместе с погибшими пятьдесят лет назад. В месте, где безраздельно правила Гамаюн. Машинный интеллект, созданный для того, чтобы помогать людям, но волею судеб заменивший их. Теперь они возвращались к нему нечеткими образами, будто сквозь пыльное стекло, с глухими голосами, может чтобы помочь, может с упреком: Сергей боялся и не хотел знать правду. Он перевернулся на другой бок и закрыл глаза.

Конференц-зал «Бункера» представлял собой большой овал около пятидесяти метров в длину и двадцать в ширину. В центре располагался овальный стол с покрытыми пылью искусственными цветами. По периметру стола стояли полторы сотни массивных кожаных кресел. У одной из меньших стен располагался президиум, пульт управления компьютером и, занимающий три четверти стены, проекционный экран. Противоположную стену полностью закрывал огромный флаг Терра Сити, под которым располагались пять рядов стульев.
Наталья заняла одно из массивных кресел поближе к экрану, остальные последовали ее примеру. По большому экрану пробежало несколько полос, которые тут же сменило изображение птицы с женской головой.
- Знакомьтесь, это Гамаюн…
Николай улыбался как истинно счастливый человек, но, увидев скептические лица в зале, тут же поправился:
- Гамаюн – это неудавшийся эксперимент по созданию искусственного интеллекта. К сожалению, она провалила тест Тьюринга и была признана совершенной интерактивной машиной, а не искусственным интеллектом…
- Коля, избавь нас от этой мути, - Дмитрий снисходительно посмотрел на молодого программиста, - Просто расскажи, в чем тут дело.
- Ладно, хотите фактов, вот вам факты. Гамаюн и есть Тайное правительство.
В зале повисла гробовая тишина. Николай протягивал Наталье флягу с коньяком, но после этих слов сам сделал несколько больших глотков.
- Гамаюн!
Верстаков повернулся к монитору.
- Я слушаю Вас. – От глубокого женского голоса у мужчин невольно ускорилось сердцебиение. Эту машину, несомненно, создал мужчина.
- Покажи подборку с систем наблюдения, которую мы составили.
На экране замелькали кадры перестрелок, в идеально чистых и хорошо освещенных помещениях с трудом угадывались коридоры базы. Наталья сильно, до боли, сжала руку Сергея – на экране несколько раз промелькнула фигура ее отца. Наконец, смена ракурсов прекратилась. В центре экрана оказался Светлицкий. Он стоял в центре зала управления с био-контейнером в руках, окруженный солдатами из охраны базы. Не сводя глаз с направленного на него оружия, он, не спеша, опустился в большое кресло по центру. Впервые за почти тридцать лет Наталья услышала голос отца.
- Я знаю, что все члены моей группы мертвы…
- Но ты можешь сохранить свою жизнь, - голос за кадром звучал приглушенно, но в нем отчетливо слышались панические нотки, -  подумай о своей семье…
- … но я пока жив, - Олег Светлицкий игнорировал слова переговорщика. Он посмотрел на свои руки: указательный палец был продет в кольцо на крышке контейнера. – Я жив, чтобы закончить то, ради чего они погибли. Когда я был ребенком, люди шли за лидерами. Вожди были хорошими, бывали и плохие, но они всегда стояли перед теми, кто дал им власть. Люди и тогда не имели особых прав, но одно право у них никто не мог отнять – право выбирать за кем идти…
- … послушайте, мы не знаем, что у вас в руках, но давайте все обсудим, пока не случилось ничего непоправимого…
Олег игнорировал голос за кадром, будто его не было вовсе:
- … я не судья вам, я не судья даже самому себе… Твердо знаю одно: наши с вами жизни ничто по сравнению с миллиардами жизней там, - он неопределенно кивнул головой вверх. – Они пусть и судят меня, и вас тоже. А я здесь потому, что не хочу чтобы мои дети и внуки росли в мире, которым правит кучка крыс, которые настолько боятся своего народа, что пожизненно зарыли себя в эту яму. Каждый народ должен жить своей жизнью, своей историей и культурой, а не постепенно превращаться в среднестатистического гражданина. Каждый человек имеет право сам выбирать за кем ему идти. Сегодня вернуть всем свободу можно только кровью. Кто-то должен взять на себя эту ответственность и этот грех. И раз уж я здесь, - Олег печально улыбнулся, -  пусть это буду я. И пусть эта кровь останется малой…
С этими словами он с силой дернул за кольцо. Наталья чуть не сломала Сергею руку, но он молча стерпел.  Из контейнера вырвался темно синий дым, и начал быстро распространятся по залу. Прогремело несколько выстрелов. Олег приподнялся в кресле и опустился обратно, до белизны пальцев сжимая поручни…

- … Итак, вы утверждаете, что уже пятьдесят лет планетой управляет обычный машинный интеллект?
Сергей вздрогнул, оторвал взгляд от белоснежного пола. Он не помнил начала допроса и того, как опять очутился в белой комнате. В последние дни провалы в памяти случались все чаще.
- Да.
- И как, по-вашему, машина может управлять людьми, не вызывая при этом подозрений?
 - Да вы правы, - Коваленко покачал опущенной головой. – Вы чертовски правы, только никто из нас об этом не подумал.
- О чем? – заинтересовался голос.
- Тест Тьюринга… Боже, как все просто… ответ лежал на поверхности, но никто из нас его не увидел…
- О чем вы?
- Все просто, - Сергей устроился поудобнее на мягком полу и быстро заговорил, обращаясь к белой стене. – Машина, которая не прошла тест Тьюринга, не смогла бы незаметно управлять людьми. А Гамаюн в свое время его не прошла. Мы могли бы догадаться в самом начале… Хотя сомневаюсь, что это могло кого либо спасти…
Судя по тому, что голос не задавал дополнительных вопросов, эта мысль звучала уже не первый раз. Коваленко это совершенно не беспокоило: он уже не мог отличить сны от реальности, а галлюцинации от настоящих собеседников.
- Как получилось так, что все погибли, а вы выжили?
- Они боролись, а я нет…
- Что значит боролись?
- Лена жаждала социальной справедливости, Петр хотел вернуть семью из колоний, Дмитрий стремился уничтожить существующий политический строй, Света мечтала о славе ученого… Всем им машина могла что-то дать… но не нам с Наташей.
- Почему?
- Потому, что мы оба хотели только правды, ответов на наши вопросы.
- И как это спасло вам жизнь?
- Она не смогла нами манипулировать. Каждый из нас подозревал, что Гамаюн с нами играет, но только мы двое не нуждались в ее помощи.
- Так вы утверждаете, что машина убила ваших людей.
- Нет, - Сергей лег на спину, печально глядя в потолок. – Людей любят убивать только люди, а машина просто этим воспользовалась. Все происходило просто и логично: она разделила нас на пары и делала так, что один человек становился на пути исполнения желаний другого…
- Но ты же выжил… - голос опять изменился. Фразу закончил хорошо знакомый глубокий женский голос, - По крайней мере, надеялся выжить…    
Коваленко забился в угол, затравленно озираясь по сторонам.
- Оставь меня в покое! Я не буду твоей марионеткой! Никто не будет! Все мертвы! И тебя больше нет! – Он поочередно обращался к белым стенам. - Я не хочу быть здесь! Выпустите меня! Я все забуду! – Сергей начал срываться на крик. Он вскочил и принялся биться о мягкие стены комнаты, выкрикивая что-то нечленораздельное, потом заплакал и обмяк. Спустя несколько секунд, стена с шипением раскрылась. Коваленко подхватили под руки, он почувствовал укол в предплечье.

Сергей поспешно пробирался по узким сырым тоннелям, когда прогремел взрыв. Что заставило Наталью передумать? Почему она вдруг решила, что Гамаюн должна быть уничтожена? А как же миллиарды жизней, которые унесет неизбежная гражданская война? Мысли бурным потоком неслись в голове пока он бежал по тоннелю к входу в «Бункер». Подтверждая самые страшные догадки, груда каменных обломков громоздилась там, где еще час назад находились массивные металлические ворота.
Почти пять часов Сергей, как одержимый, разбирал завал. Боль в разодранных пальцах стала почти невыносимой. Не смотря на прохладу подземелья, пот, смешиваясь со слезами, заливал глаза. Но количество камней, казалось, и не думало уменьшаться. В конце пятого часа напряженной работы наступило спасительное забвение. Он очнулся через полчаса. Некоторое время он провел сидя на камне перед завалом, убеждая себя в том, что в случившемся нет его вины, но все доводы оказались слабыми. Тогда он встал и побрел туда, где, по его мнению, остались брошенные вещи.
Неопределенное количество времени Сергей бродил по коридорам, то и дело возвращаясь к уже знакомым местам, и периодически теряя сознание. Он почти утратил надежду на спасение и шел только потому, что не мог просто лечь и умереть. Еда закончилась в первый день – тогда он не додумался экономить, вода на второй. К концу третьего дня погас фонарь. Он брел в кромешной темноте пока не споткнулся обо что-то мягкое. Шаря руками в темноте в поисках препятствия, Сергей вдруг нащупал лямку рюкзака.

Серый частокол высотных зданий задерживал восход солнца на площади Наций почти до полудня. Влажная прохлада после ночного дождя быстро пробралась сквозь тонкую тюремную робу. Сергей поежился. Его слегка покачивало от систематического недосыпания и постоянных инъекций. Немногочисленные прохожие на площади бросали на него короткие опасливые взгляды и спешили дальше. Огромный трехсторонний монитор в центре площади оглашал окрестности знакомой с детства мелодией заставки новостей. Коваленко остановился и невидящим взглядом уставился на экран. Его руки безвольно повисли вдоль туловища. Идущий сзади конвоир что-то недовольно проворчал и ткнул Сергея в спину. Сквозь гул в ушах, вызванный наркотиками, он не различил слова, но спохватился и сцепил руки за спиной.
- Сегодня Председатель Правительства Терра Сити созвал пресс-конференцию, чтобы сделать сенсационное сообщение. Он объявил о собственной отставке.
На мониторе крупным планом появилось изображение уже не молодого, но хорошо знакомого мужчины.
- Для каждого человека наступает момент, когда он должен целиком и полностью посвятить себя семье. – Он говорил уверенно, разделяя речь точно выверенными паузами. - Мой долг перед жителями Терра Сити выполнен. Много лет я верой и правдой служил Человечеству, но сегодня пришло время уступить место молодым и энергичным специалистам. Позвольте представить Вам мою преемницу. Она молода, но весь свой трудовой стаж получила в различных подразделениях Правительства. Я с удовольствием передаю слово Татьяне Бондаревой.
Площадь наполнил шелест искаженных динамиками аплодисментов. Сергей остановился и мутным взглядом посмотрел по сторонам.
- Дорогие соотечественники…
Звонкий голос оратора заставил его мгновенно прийти в себя. Полупустая площадь, влажные плиты покрытия, грозные оклики конвоя, толчки в спину, темная пасть отрытой двери тюремной  машины: все происходило не с ним. Весь мир сжался до монитора, с которого на него насмешливо и с торжеством смотрела Наталья Светлицкая.


Тест Тьюринга — тест, предложенный Аланом Тьюрингом в 1950 г. в статье «Вычислительные машины и разум» (Computing machinery and intelligence) для проверки, является ли компьютер разумным в человеческом смысле слова. Тьюринг предложил тест, чтобы заменить бессмысленный, по его мнению, вопрос «может ли машина мыслить?» на более определенный.

Тест должен проводиться следующим образом. Судья (человек) переписывается на естественном языке с двумя собеседниками, один из которых — человек, другой — компьютер. Если судья не может надежно определить, кто есть кто, считается, что компьютер прошел тест. Предполагается, что каждый из собеседников стремится, чтобы человеком признали его. Чтобы сделать тест простым и универсальным, переписка сводится к обмену текстовыми сообщениями.

Переписка должна производиться через контролируемые промежутки времени, чтобы судья не мог делать заключения исходя из скорости ответов. (Во времена Тьюринга компьютеры реагировали медленнее человека. Сейчас это правило необходимо, потому что они реагируют гораздо быстрее, чем человек.)

Тьюринг предсказал, что компьютеры, в конечном счете, пройдут его тест. Он считал, что к 2000 году компьютер с памятью 1 миллиард бит (около 119 МБ) в ходе 5-минутного теста сможет обмануть судей в 30 % случаев. Это предсказание не сбылось. Тьюринг также предсказал, что сочетание «мыслящая машина» не будет считаться оксюмороном, а обучение компьютеров будет играть важную роль в создании мощных компьютеров (с чем большинство современных исследователей согласны).

Пока что ни одна программа и близко не подошла к прохождению теста. Такие программы, как Элиза (ELIZA), иногда заставляли людей верить, что они говорят с человеком, как, например, в неформальном эксперименте, названном AOLiza. Но такие «успехи» не являются прохождением теста Тьюринга. Во-первых, человек в таких беседах не имел никаких оснований считать, что он говорит с программой, в то время как в настоящем тесте Тьюринга человек активно пытается определить, с кем он беседует. Во-вторых, документированные случаи обычно относятся к таким чатам, как IRC, где многие беседы отрывочны и бессмысленны. В-третьих, многие пользователи IRC используют английский как второй или третий язык, и бессмысленный ответ программы, вероятно, спишется ими на языковый барьер. В-четвертых, многие пользователи ничего не знают об Элизе и ей подобных программах, и не могут распознать совершенно нечеловеческие ошибки, которые эти программы допускают.

Ежегодно производится соревнование между разговаривающими программами, и наиболее человекоподобной, по мнению судей, присуждается приз Лёбнера (Loebner). Есть также дополнительный приз для программы, которая, по мнению судей, пройдет тест Тьюринга. Этот приз еще не присуждался. Самый лучший результат показала программа A.L.I.C.E. выиграв тест 3 раза (в 2000, 2001 и 2004).


Гамаю;н — по славянской мифологии вещая птица, посланник богов, их глашатай, поющий людям божественные гимны и предвещающий будущее тем, кто умеет слышать тайное. Первоначально — из восточной (персидской) мифологии. Изображалась с женской головой и грудью.