Часть 3. Глава 5

Глава 5.

Дул неприятный, резкий ветер. Неслась пыль, крутились вихри листьев, веточек и мелких камешков. Денис, после разговора с Илейкой, стоял у ворот псарни и протирал запылённые глаза, когда в калитку заглянул встревоженный Агафон.
- Беда, барин! Народ сюды идёт с батюшкой и хоругвями. Бежать Вам надобно...
- Ты о чём, Агафон? – с упавшим сердцем прошептал Денис. – Что случилось?
- Утром дочечка у Афанасия померла... По деревне слухи ходят поганые... Вас в напастях сих винят...
- Как меня? – совсем опешил парень. – Я-то...
Он не договорил, как появился Илейка и крикнул издалека:
- Барин, Денис Гаврилович, народ возле усадьбы собрался и требует Вас! А заправляет всем Елизарка и батюшка! Не ведаю, как и быть? Может в лес...
- Никакого леса! – услышав имя Елизарки, наполнился неожиданной решимостью молодой барин.
Он вдруг ясно увидел напряжённое лицо Викентия в его последний приход, вытер лоб и твёрдо сказал:
- Подай воды – руки и лицо обмыть: народу нужно явиться в опрятном виде...

Люди сразу же обступили Дениса, когда он с Илейкой вышел за ворота. Лица крестьян дышали неприкрытой ненавистью и злой решимостью. Впереди, сурово сдвинув брови, выступал Викентий. Он без предисловий ткнул пальцем в сторону Дениса и зычно пророкотал басом:
- Связывайте нечестивую силу!
Но Илейка встал на пути Елизарки и двух плечистых бородачей. Те замялись – в деревне управляющего уважали и побаивались за крутую силу.
- Люди! – прокричал Илейка. – Наклёпы  и наветы это Елизарки на нашего барина! За девку Ульяну он извести Дениса Гавриловича жаждет...
- Околдовал и Илейку! – понеслись голоса, а Викентий перекрестил управляющего и неожиданно грустно сказал:
- Племяш он мой. И мне жаль его... Но! Проверил я Дениску на молитве отворотной и пламени свечном. Они подсказали, что не наш это барин, на наш... – с тоской в голосе произнёс батюшка. – Посему палить его надобно, как ведьмака! Верно, люди?
- Верно! Палить! – отдалось сзади, будто эхо.
Илейка от этих слов растерялся и затравленно оглянулся на барина. Тот же пылал лицом, тяжело дышал и с трудом вникал в происходящее. А Елизарка, почувствовав, что управляющий заколебался, прокричал:
- Враки, про Ульяну! Мы с ней на Павла женимся. А ведьмака сего, подкинутого цыганвой, нужно спалить и пепел в медвежьём углу закопать. Так бабка Ефросинья наказывала. Апосля всей деревней идти на поклон к барину настоящему, Капитону Гавриловичу. Сказывали его люди, что простит он грехи наши и возьмёт под своё отеческое крыло.
И тут в круг выкатился мелкорослый, неказистый мужичонка. Он хитро посмотрел на Дениса и залопотал:
- А к Капитону Гавриловичу мы завсегда успеем. Имею мысль – а не проверить ли всенародно: ведьмак молодой барин, али нет? Ась, люди?
- Проверить ишо разок... – поддержал неуверенный женский голос.
- И то правда! Молодец, Ефимка, пущай барин докажет, что не ведьмак! – поддержали мужские голоса.
Батюшка Викентий хотел возразить, но махнул согласно рукой.
В деревне уже был случай, когда много лет назад сожгли ведьму, которая наводила пожары на сараи. Её проверяли своим, пришедшим от дедов способом.
- Ставай на колени и крестись! – продолжал командовать Ефимка.
- Крестись! – завопила толпа.
Денис, с трудом воспринимая происходящее, уже собрался выполнить команду, как послышался крик Ульяны – девушка только подошла, возвратившись из соседнего села, куда ходила в гости к сестре. Она не понимала, что происходит, но её возмутило грубое отношение к Денису.
- Как вы смеете!...
У девушки перехватило горло, и она не смогла дальше произнести ни слова: только судорожно задышала и в отчаянии прикрыла рот рукой.
- Ведьмак он, цыганский, а не барин, - укоризненно загомонили на Ульяну близстоящие женщины. – И ты под его чары попала: жениха свово стала отваживать! Видано ли такое? Елизарка чуть ума не лишился...
- Ведьмак?... – Ульяна совсем побледнела и задрожала, как листочек на ивовой веточке.
Тем временем, Ефимка хитро сощурился в её сторону:
- Батюшка его проверял по-своему, а мы счас установим по-нашему. Может и ошибка вышла. Ты не кручинься заране... – утешил своеобразно мужичок.
А Денис уже стоял на коленях и усердно крестился, отбивая глубокие поклоны. На него вдруг нашло полное спокойствие и даже особое вдохновение, что отразилось на лице: оно зарумянилось, глаза затуманились.
Ефимка обошёл барина кругом, наклонился, заглядывая в глаза, и растерянно проговорил притихшей толпе и батюшке, который внимательно наблюдал за действием:
- И крестится правильно, и ноги ровно держит... Ну, теперя снимай рубаху, - будто сожалея, со вздохом произнёс Ефимка, - будем хвост искать.
Денис механически поднялся и, отрыто глядя на своих подданных, проворно стянул рубаху...
Крик Ульяны:  Не ведьмак он!... – последнее, что ударило по ушам, проникло под череп и обволокло весь мозг – дальше наступила тьма...

*  *  *
- Уж не собрался ли ты меня соблазнить? – шутливо заёрзалась под рукой Ника. – Так тепло под крылышком... – замурлыкала она.
Денис, преодолевая сонм ощущений, ткнулся носом в её волосы и прошептал:
- У тебя очень ароматная шампунь...
- Причём тут это, - отстранилась девушка. – Ты будто не слышишь меня.
- Почему же, слышу: ты предлагала заняться разгадкой надписи на нашем камешке.
Он выпростал руку и продемонстрировал камень.
- Ладно, идём в музей: у меня там есть хороший знакомый. Мужик разбирается в древних языках, даже диссертацию собирался защищать на эту тему.
Она, скрывая  раздражение, поднялась с дивана, поправила платьице, волосы и вновь повеселела. А Денис смотрел на неё, искрящуюся энергией, и пытался что-то вспомнить. Камень оставался у него в руке...