Сумасшедший Ёси часть вторая

Моя тетка Мирьям тяжело пережила смерть дяди Йосифа
Несколько дней после гибели дяди, она не появлялась на работе и вообще не выходила из дому. А когда появилась наконец, то ее глаза были красными от слез.
Из всей нашей семьи она была единственной, кто так искренне и тяжело переживала уход старика.
Кроме тети, смерть старика переживали сотрудники психиатрической больницы , в которой он провел долгие годы.
На похоронах дяди все они были с опухшими от слез глазами.
Один из врачей сказал в прощальной речи, что за годы пребывания в клинике, Йосиф стал для них как-будто членом семьи.
Странно, но именно на похоронах я узнал о нем много такого, о чем никогда и не подозревал.
 Оказалось, что мой двоюродный дед был талантливым художником и каждый сотрудник психиатрической больницы, будь то врач, или санитарка, получил от него в качестве подарка свой портрет. Он рисовал всех- и персонал и больных. Увидев его рисунки, я поразился насколько точно переданы выражения глаз и черты лица разных людей, и пожалел о том, что в свое время он не стал художником.
Среди его картин было несколько портретов моей тети. Она на его рисунках всегда оставалась такой же как и в свои двадцать лет. Казалось, что написан ее портрет не обычным карандашом, а светом и ветром.
Отлично удавались дяде Йосифу и пейзажи. Все свои рисунки он делал только карандашом, но они казались красочными и я легко узнавал на них центральную улицу города и знаменитое кафе, завсегдатаем которого он был многие годы, больничный дворик и сквер, где он любил гулять каждый день допоздна, если находился в клиннике.
Творчество было его спасением и единственной отдушиной. Алкоголь не давал ему такого удовлетворения как творчество. Если он был в состоянии , то рисовал свои картины или что-то сочинял-  он еще писал стихи, с самого утра и почти до вечера. Днем он спал, а ночью без устали бродил по аллеям больничного парка..

Единственный рисунок, который он так и не смог закончить, это был его автопортрет. Пытаясь изобразить самого себя, художник извел кучу листов. Они так и остались лежать в папке- его незаконченные рисунки.
Вместо автопортрета он оставил рисунок на котором изобразил пару старых , стоптанных армейских ботинок.
Мне казалось странным, что он подписал этот рисунок "Автопортрет", но потом  тетя объяснила мне причину такого странного названия.
-Он всю жизнь страдал от того, что лишился лица,- вдруг сказала она, когда мы возвращались с ней из клинники, где дядя провел долгие годы. Все формальности были соблюдены, и забрав картины дяди мы как-будто подвели черту под целой эпохой, связанной с жизнью Йосифа.
-Лишился лица?- удивился я.
-Да,- спокойно подтвердила Мирьям,-Отсутствие лица заставляло его страшно страдать.
-О чем ты?-удивился я,- что было у него с лицом?
-Это долгая история,- устало ответила тетя, -Может быть когда-нибудь я и расскажу тебе об этом,- неопределенно пообещала она.
Я не стал дожидаться пока она расскажет мне и спросил сам: -Это как-то связано с той историей?
-Да,- ответила она.-Именно с этой «истории», как ты ее назвал,  и началась его болезнь.
Я остановил машину возле одного из своих самых любимых мест, где мы когда-то часто собирались с друзьями.
Мы сели за один из столиков, и я заказал кофе.
Закурив, Мирьям начала свой рассказ.
-О том, что написал С. в своем очерке я знала уже давно- обо всем этом  мне рассказал сам Йосиф. Рассказал во всех подробностях- и как воевали и как убивали. В ту войну он командовал одним из подразделений, которое  штурмовало город.
И именно его рота первой прорвала оборону города. Он стал героем той войны  и перед ним открывались большие перспективы. Поначалу все складывалось для него удачно, но вдруг он начал испытывать приступы стыда. Сначала это были лишь мысли, которые появлялись в его сознании совершенно неожиданно и как-будто случайно. Он гнал их от себя и быстро находил оправдание своим действиям.
Но потом эти мысли стали посещать его все чаще, а с ними появились раскаяние и стыд за содеянное.
Ему предлагали различные должности, но он от всего отказался и старался быть как можно более незаметным.
Приступы стыда и страха посещали его все чаще, он стал болеть, потом все реже выходил из дому, а потом и вовсе замкнулся.
-Он боялся, что все раскроется?
-Да, этого он боялся всю жизнь. Стыд и страх раскололи его личность на несколько частей, как молния дерево. Но главная его проблема заключалась в потере лица.
-В каком смысле?- Спросил я.
-В том смысле, что боялся самого себя, боялся признаться себе в том, кто он на самом деле . Вместо этого он пытался придумать себе маску. Их у него было много.

Продолжение следует...