Дождь в Виченце

На кухне в Падуе
В Падуе идет дождь. Оля, МС и я заканчиваем завтрак на кухне в трехкомнатной квартире, которую мы сняли на последнем этаже девятиэтажного дома. Оля рассматривает помидор. Помидор какой-то волнистый, и кажется, что его можно разломать на дольки.
- Бесподобные помидоры! Надо купить килограммов пять, я хочу их в Москву отвезти!
- А как же таможня? - наивно спрашиваю я.
Ответный взгляд ясно дает понять, что законы таможни - это не законы теоретической физики. Их надо не только знать, но и умело применять.
 
- Ну так мы едем сегодня в Виченцу? - спросила МС, не отрываясь от путеводителя.
Я подошел к окну. Внизу были красные, блестящие от дождя черепичные крыши, которые уходили за горизонт. Горизонт был близок, и Альпы были скрыты серой стеной водяных капель. Балкон ближайшего дома был пуст. Обычно там целый день загорала и болтала по телефону полуобнаженная девушка.
- Ты не на девушку смотри, а на небо. - сказала МС. - Мне кажется, что там просветление!
Я посмотрел на небо. Среди темных сизых туч и в самом деле было небольшое светло-серое пятнышко, которое внушало надежду.
 
К центру Виченцы
Поезд сбавил ход, и я выглянул в окно. Прямо от железнодорожных путей вверх уходили зеленые холмы, на которых были разбросаны белые домики. Дождь усиливался, по стеклу размазывались косые полосы бегущей воды.
- И что мы тут забыли? - подумал я.
МС угадала мои мысли.
- Виченца - это город Палладио! - сказала она. - Все дома культуры в России с их колонными портиками сделаны по его идеям.
 Я вспомнил дом культуры в городе Пушкино. На его палладиевских колоннах можно было прочитать о сексуальных проблемах всех знакомых мне девушек и еще узнать много интересного про умственные способности знаменитых людей.
 
- Едем на автобусе! - сказали МС и Оля. - Не будем уподобляться декабристам, надо быть ближе к трудовому итальянскому народу.
Трудового итальянского народа в автобусе было немного. Преобладали туристы, которые с ужасом поглядывали на потоки воды, несущиеся по крутым улочкам. Где находится центр и театром Олимпико никто не знал, и мы вышли, когда увидели в окно нечто старинное.
 
- Надо сориентироваться! - сказала МС, пытаясь достать карту, не выпуская зонтика из рук.
- Глупости! - сказала Оля. - Идите за мной.
- Ты знаешь дорогу? - удивился я.
- Я дорогу не знаю, я ее чувствую! - бодро воскликнула Оля, и мы побежали вдоль канала.
Около дорожки росли высокие кусты, с которых при малейшем прикосновении срывались литры воды, и вскоре мы были мокрые, как листья салата в миске под краном. Через полчаса выяснилось, что нам надо было идти в другом направлении.
 - Ну и что, - сказала Оля. - Зато тут так хорошо идти!
Дождь усиливался.
 
Театр Олимпико
Знаменитый Палладио придумал постоянные декорации для театра Олимпико, которые сочетали идеи всех греческих и римских архитекторов. Спектакли должны были всегда проходить в окружении колонн, скульптур и улицы времен Юлия Цезаря, уходящей вглубь сцены. Служитель при входе так посмотрел на мою фотоаппаратуру, что я понял: войдя в святая святых города Виченце, я нарушу все законы Италии, включая основополагающие десять заповедей. Я вздохнул, отправил девушек одних, а сам пошел во двор, фотографировать обросшие мхом эротические скульптуры.
 
На сцене в театре было пусто, а в зале сидело несколько туристов, за которыми присматривала бодрая бабулька. МС тайком вытащила свою мыльницу и нажала на спуск. Мыльница предательски сверкнула вспышкой, и бабулька выпалила отработанную длинную тираду на чистейшем, северо-итальянском языке. Из тирады МС поняла только два слова, которые можно было перевести, как "Понаехали тут!"

В кафе
- Я хочу кушать в историческом месте! - сказала МС, когда мы встретились и обменялись впечатлениями.
- А я хочу выпить в историческом месте! - сказал я.
- Коктейли! - добавила Оля. - И не обязательно в историческом!
 
Самое историческое здание было на центральной площади. Оно было затянуто зеленой сеткой, и мы по очереди смотрели фотографии в книжке, чтобы представить гениальность Палладио. Рядом с кафе мок желтый экскаватор, завершающий картину исторической смены поколений. Столики стояли на улице под большими зонтиками. Рядом сидела русская пара. Он, молодой человек в костюме, непрерывно говорил по телефону или смотрел на него, беззвучно шевеля губами. Его девушка, одетая в вечернее платье с блестками, сидела, поеживаясь от холода, и беспомощно оглядывала зеленую сетку исторического памятника и нас, становившихся веселее от каждого глотка вина и пива. Потом она будет с теплотой вспоминать этот романтический обед в древней Виченце, но сейчас ей было скучно, зябко и мокро.
 
Булыжники мостовой на площади блестели от дождя, и редкие прохожие перебегали из магазина в магазин, прячась под разноцветными зонтиками.
- Есть идея кадра! - сказал я после второй кружки пива. - Кто-то из вас берет красный зонтик и задумчиво идет по мостовой. Желательно в длинном темном плаще.
Плаща ни у кого не было и пришлось ограничиться снимком МС в туристической штормовке. Но, под красным зонтиком!
 
По городу
Мы бродили по узким улицам, и девушки, чтобы не терять время, стали заходить в магазины смотреть туфельки. Я дремал под арками и терпеливо ждал окончания мучительного выбора: с пряжкой или ремешками?
По улице ходили полицейские, наблюдая за порядком. Порядок был идеальный. Кроме меня, смирно курившего под аркой, и еще пожилой женщины, стоящей у витрины, на улице никого не было.
 
- Ты похож на католическую монашку! - сказала Оля после очередного магазина.
- Душой? Отношением с противоположному полу? - поинтересовался я.
- Не напрашивайся на комплимент. У тебя просто черная куртка с белой подкладкой.
 
Вечер
Вечером дождь стих и улицы заполнились народом. Туристы куда-то исчезли, и местные жители с удовольствием демонстрировали свои весенне-осенние наряды. Они сначала ели мороженое, а потом стали рассаживаться за столики ресторанчиков, которые засветились среди мокрой листвы.
 
В поезде меня разморило. Я смотрел в окно на мелькающие огни и слушал перестук колес.
- Почему ты нам ничего не рассказываешь? - спросили меня девушки.
Пока я соображал что ответить, колеса стали стучать реже, и громкий голос в динамиках объявил, что поезд приближается к станции Падуя.