О дарящей добродетели

Знаете, как бывает? Судьба берёт и своей когтистой лапой рисует жизнь, а улыбка её тем временем в прятки играет с улыбкой вашей. Нам же посчастливилось повстречать дворника Людмилу, обычную женщину из города, которая и поведала нам далеко не счастливую, тяжкую историю своего жизненного пути, усеянного колдобинами, о которые она спотыкалась, ямами, в которые падала, и крапивой, которой обжигалась. Но, не смотря на все поигрывания рисующей, Люда сумела сберечь в себе нравственность и добродетель, отлично сочетаемые с верой в лучшее. Так что, дорогой читатель, отвлекись от городской суеты и  усядься поудобнее, ведь тебя ждёт необыкновенная история обычного человека.

 В далёком восьмидесятом году и не менее далёком Краснодарском крае произошла обычная уличная драка, «махач», как говорят в тех краях. Мальчишки и девчонки, движимые наивной дерзостью, порождённой атмосферой и образом жизни людей из российских глубинок, дрались без причины и до крови. Тут случилось страшное - зашибли одну девчушку. В этом диком инциденте участвовала ещё совсем молоденькая девушка Люда, которой только-только исполнилось 20 лет. Жила она до этого не то чтобы мирно, но спокойно, с мамой-местным следователем. А тут такое! На драку роковую власти глаза закрывать не собирались, а решили её пристально разглядеть и распробовать. Пока шёл суд, Люда сидела в тюремной камере, стала много пить и плакать. «Намешаю всего подряд в бутылку и прямо из горла»,- вспоминает она. Дали ей семь лет. Ещё недружную пару недель Людмила провела в камере, а потом на зону отправили – увезли в Кемеровскую область, в город Мариинск. Получала она 12 рублей в месяц. «И что на эти деньги? Я курила, чай, правда, не пила. Возьму килограмм конфет и курева. Чай покупала, чтобы на хлеб потом обменять. Его мало было, не хватало»,- рассказывает Людмила. Мать из-за проступка дочери уволили с работы, и она устроилась мастером на хлебокомбинат. На Люду зла не держала, а наоборот постоянно навещала её, приходила на свидания. Материнская любовь так устроена, что не сломаешь её и не погнёшь, стоит себе и даже не шелохнётся, какой ураган бы её не тревожил.
  Спустя семь долгих тюремных лет Люда оказалась на свободе. Но не тут-то было, судьба снова поиграла с ней и расчеркнулась чёрным угольком на листке её жизни. Не прошло и месяца как нашу героиню приговорили ещё к семи годам заключения. Дело в том, что её хороший друг-семьянин, у которого росло шесть детей, убил своего отца, и Люда, проявив дарящую добродетель, взяла вину на себя, дабы не оставить семью без кормильца. Снова зона и все тяготы тюремной жизни обрушились, как град, на Людмилу. «Тюрьма есть тюрьма, тяжко, конечно, было»,- говорит она. Кормили на зоне пшеницей, овсом и щами, тут особо не разгуляешься и пир хоть не на весь мир, а хотя бы на один желудок не устроишь. Работала Людмила на стройке вместе с остальными девчонками, с которыми удалось завязать более-менее дружеские отношения. «Авторитеты там, конечно, были да они и сейчас есть. В тюрьме как себя поведёшь, так и проживёшь»,- объясняет она.
  По истечении второго срока Людмила отправляется к матери и знакомится с чеченцем Толиком, работающем на том же что и мать хлебокомбинате. Тут нарисовались любовь да голуби, Люда забеременела и решила ехать в столицу с новоиспечённым избранником, который, кстати сказать, был моложе её на 10 лет. Шли они пешком по рельсам – ни документов не было, ни денег, только ребёнок под сердцем. Дождливым и сопливым августовским утром прямо на путях Людмила родила ребёнка. Она справилась со всеми тяготами родов в естественных условиях в одиночку, Толик лишь перерезал пуповину ржавыми ножницами. Собрали консервных банок, разыскали воды и, нагрев её, обмыли ребёнка. Посмотрели – девочка. «Ага, говорю, Настя»,- вспоминает Людмила. И дальше в Москву пошли. В деревнях ходили по домам, просили еду и ночлег. «В любую деревушку приходим, в любой город, я по квартирам хожу – мне и деньги и кормлёжка. Всё было. Грудью я Настю мало кормила, у меня молока считай, что и не было»,- рассказывает Люда.
  Спустя шесть долгих и мучительных месяцев дошли они до Москвы и на Курском вокзале повстречали батюшку. «Толик в сторонке стоит, а я подхожу и говорю: «Батюшка, я есть хочу, и ребёнок кушать хочет. Дайте нам хотя бы рублей 20 на молоко девочке»»,- тяжело вздыхая, вспоминает Людмила. Батюшка дал им 100 рублей и позвал в храм на успении святой Богородицы со словами «туда пойдёте и найдёте». Там у ворот встретила Люда матушку Кириллу, которая впоследствии стала крёстной мамой Насти и всячески помогала им: кормила, одевала, давала деньги. Целых три года жили они на улице, ночевали у храма, на вокзалах, в парках. Потихоньку сжились-свыклись с бродяжным существованием. Всё бы ничего, но судьба снова покривила душой, и Толика посадили за убийство пожилой пары (он ради денег зарубил топором стариков-алкашей, с которыми частенько пьянствовал). Отправили Людиного чеченца на зону, но вскоре отпустили – он попал под поезд и потерял ногу. Прихожане купили им инвалидную коляску, и те поселились в деревушке под Нижним Новгородом. Там Толик познакомился с соседкой-наркоманкой и ушёл жить к ней и её двум детям. Людмила на жизнь не сетовала, а, решив, что Богу было угодно разлучить её с Толиком, жила себе спокойно, дочку растила и наблюдала за непутёвым муженьком и его утехами с молодой соседкой. Вскоре он умер от передозировки, и Люда похоронила свою единственную большую любовь. «Мне Толик ничего плохого не сделал, для меня он только всё хорошее делал. Мне с ним было вообще хорошо и просто»,- делится Людмила.
  Люда стала частенько ездить в Москву. Как-то стояла у храма, просила деньги у прихожан, а рядом дворник-Коля метлой орудовал. Судьбёнка подсобила - познакомились, стали жить вместе и дом деревенский продали. Сам Коля детдомовский, а квартира ему досталась в наследство от бабушки. В детский сад Настенька не ходила – всё время при Люде была, в деревенской школе отучилась два класса, в Москве год полодырничала, и её отправили в екатеринбургский монастырь. Но вскоре Настю оттуда выгнали за непослушание и плохое поведение – вот такая сорви-голова выросла.
  Сейчас они живут все вместе в квартире на Малой Дмитровке. Люда помогает Коле – забирает мусор из кофеен, подметает у храма, Настя ходит не только в общеобразовательную школу, но и музыкальную (на скрипке играть учится), матушка Кирилла полностью одевает девочку, прихожане зовут её в гости. Работники кофеен частенько отдают Людмиле списанную продукцию (булки, пончики, сэндвичи). Та и себе покушать возьмёт, и к храму беднякам отнесёт, и спившейся бабуле, что спит на  лестничной клетке возле своей собственной квартиры (и такое бывает!), тоже даст. Такая вот взаимовыручка! А тем временем улыбка неугомонной старухи-судьбы продолжает старую игру в прятки с Людиной улыбкой. Оказывается, нашей героине живётся не так спокойно, как могло показаться. Дворник Коля оказался совершенным алкоголиком, требующим от Люды чеканку водки, грозясь выгнать их с дочкой из квартиры, каждый раз как захочет выпить. А если та противится, то открывает входную дверь и кричит пьяным басом: «Идите отсюда! Вы мне не нужны, дёргайте бегом!». «А куда я с ребёнком пойду? Приходится идти в магазин и покупать алкоголь на деньги, что храм нам даёт»,- вздыхает Людмила. Из-за постоянного страха оказаться на улице она сама начала пить, теперь в её суточный рацион входят две ядовитые банки коктейля «Ягуар» - утром и вечером. «Я вообще раньше не пила, стала выпивать только из-за него. Ну а что делать? Я выпью этот «Ягуар», и у меня хоть нервы маленько успокоятся»,- объясняет Люда. Деньги она мало-помалу стала копить, чтобы, если что, хоть на месяц комнату снять, на улице с ребёнком не остаться. «Мама, а ещё он ко мне лезет»,- послышался юный голосок Настеньки. Оказывается, по пьяни отчим пристаёт к девочке. «То за попу ухватит, то за грудку»,- рассказывает Люда.
  Но не на ту судьба напала. В скором времени старая Людина подруга обещалась подарить ей однокомнатную квартиру. «От Коли я уйду. Ну, зачем он мне нужен? Я живу с ним только из-за квартиры. Не нужен он мне, не хочу. Я устала от него от и до. Не понимает он меня»,- решительно говорит женщина, с чьей улыбкой вдоволь наигралась гримаса судьбы.