Владимир Николаевич Ксандров 1877-1942?

Владимир  Николаевич Ксандров (1877 — 1942?)

Многие люди оставляют свой след в истории. След, который ведет либо в бессмертие, либо в небытие. След, который последующие поколения стараются либо  сохранить и украсить, либо оставляют без внимания и он зарастает дикой травой и теряется из виду. … Судьба Владимира Николаевича Ксандрова  была типичной для многих деятелей его поколения: студентом был втянут в политическую борьбу, потом делал Революцию, строил молодую страну Советов, был репрессирован. В годы Советской власти Владимир Николаевич Ксандров занимал важные государственные посты: был председателем Главтопа, заместителем наркома путей сообщения, председателем Промбанка СССР, членом Президиума ВСНХ СССР и, наконец, председателем Главконцесскома при СНК СССР. Его вклад в дело строительства "первого социалистического государства рабочих и крестьян" вполне сопоставим  с деятельностью таких известных советских партийных деятелей, как Серго Орджоникидзе и Валерий Куйбышев. Однако, в отличие от них, его имя предано забвению. Его фамилия отсутствует в таких важных справочниках, как БСЭ (электронный вариант), Исторический словарь, "История Отечества", и др. Нет его и в справочнике "Жертвы политического террора в СССР". …. А ведь, он был осужден по статьям 58-2 и 58-7. Чем же вызвано такое невнимание?
Рассказывает внучка В.Н. Ксандрова Наталья Борисовна Ксандрова:
"…Дедушку я, конечно, не помню, т.к. к тому времени, когда я появилась на свет в 1941 году, он уже отбывал срок в одном из лагерей нашего необъятного Гулага". Да, действительно, В.Н. Ксандров был арестован в 1938 году, когда, лишившись всех высоких постов, он был переведен в распоряжение Вятлага НКВД на должность начальника строительства Гайно-Кайской железной дороги. Однако, по свидетельствам родственников, арестовали его в Москве, прямо в Кремлевской больнице, сразу после операции язвы, не дав долежать там положенное время.
"Маме очень хотелось показать меня своему отцу, и она, на свой страх и риск, отправилась со мной, шестимесячным ребенком, в тюрьму г. Кирова. Как она мне потом рассказывала, я сразу потянулась к дедушке. Он взял меня на руки и, на удивление мамы, я доверчиво положила головку ему на грудь и сразу заснула. Дедушка посоветовал дать мне их фамилию, потому что мамин муж, Николай Александрович Толоконцев, отбывал срок в другом лагере, как сын "врага народа". Его отца, Александра Федоровича Толоконцева, члена РСДРП(б) с 1914 года, расстреляли в 1937 г. Мать даже расписалась с моим будущим отцом в лагере, так что я — "лагерный продукт"".
А с чего всё это началось? В начале была романтика: студенческие сходки, игра в кошки-мышки с царской охранкой (которая была заведомо проигрышной, т.к. против неопытных революционеров выступали профессионалы), первые аресты, допросы, ссылка. Из документов Саратовского губернского жандармского управления узнаем следующее:
"Ксандров Владимир Николаевич, дворянин, уроженец Воронежской губернии, Бирючинского уезда, села Малая Алексеевка, бывший студент Харьковского технологического института, по высочайшему повелению с 10 февраля 1899 г. подчинен гласному надзору полиции с воспрещением жительства в столицах, столичных губерниях и университетских городах". Такая мера пресечения была применена к нему по предписанию департамента полиции "за участие в воспроизведении запрещенных произведений". В то время Ксандрову было 22 года. На допросе 9 октября 1899 года Ксандров показал следующее: "Я действительно принадлежал некоторое время к социал-демократам саратовского кружка. … Здесь считаю своим долгом выяснить свой взгляд на социал-демократическое  движение.  По моему мнению, оно является только практическим осуществлением известного материалистического взгляда на историю при данном положении производства, т.е. при капиталистической форме его. Покоясь на чисто научном основании, социал-демократическое движение не может иметь тенденциею какие-либо насильственные меры или даже перевороты; его прямой и, по моему, единственной задачей является развитие среди рабочего класса самосознания…".
На Ксандрова, как на лицо, привлеченное к дознанию в качестве обвиняемого по делу о Саратовской социал-демократической рабочей группе, в губернском управлении была составлена анкета — литер Б, — в которой, в частности имеются сведения, что Ксандров родился 19 декабря 1877 года, русский, православный; в Саратове служил чертежником в управлении Рязано-Уральской железной дороги, получал жалование 40 рублей в месяц; холост; в восьмилетнем возрасте поступил в Бирючинское уездное училище Воронежской губернии, затем перешел в Воронежское реальное училище, которое окончил в 1895 году, затем поступил в Харьковский технологический институт, который покинул по собственному желанию по окончании второго курса. В учебных заведениях обучался на средства отца. На него же  был составлен протокол примет, в котором указано следующее: "Рост — 2 аршина и 7.5 вершков (за метр восемьдесят); телосложение крепкое, с хорошо развитым подкожноклеточным мускульным слоем. Страдает нервным сердцебиением. Волосы на голове темно-каштановые со слегка рыжеватым оттенком; на бровях, ресницах, бакенбардах, усах и бороде цвет волос черный, волосы на голове и лице вьются; цвет глаз темно-карий; зрение левого глаза сильнее правого, близорук, очков не носит. Лицо овальное, цвет кожи смуглый, нечистый. Тембр голоса баритональный, речь чистая. На правом плече, на тыльной поверхности, на нижней её трети, — два поперечных рубца, идущих параллельно, нижний бледного, а верхний багрового цвета …".
Во время заключения в Саратовской губернской тюрьме Ксандров имел право получать передачи от родных и знакомых. Кроме продуктов, ему были переданы книги: три тома "Истории Греции" Белоха, "Сословия в древней и современной России" А. Плансона, "Демократия либеральная и социальная" Л. Тихомирова, "Развитие капитализма в России" В. Ильина (В.И.Ленина). 9 октября 1899 года В. Ксандров был из-под стражи освобожден, "вследствие дачи им откровенного по обстоятельствам дела показания" и отдан под особый надзор полиции. Дознание по делу Саратовской социал-демократической рабочей группы было завершено 7 марта 1901 года. Ксандров подлежал высылке на три года в Вологодскую губернию под гласный надзор полиции. Начинается становление профессионального революционера. Затем последовала ссылка в Вятскую губернию, потом дальше, в Уссурийский край, где Ксандров сближается с большевиками. В 1904 году, после окончания срока ссылки он приезжает в Санкт-Петербург, где становится членом РСДРП. Как человеку, имеющему опыт нелегальной работы, ему поручают заведование складом партийной литературы. Позже Ксандров становится управляющим типографией "Дело", сотрудничает с организованной Максимом Горьким газетой "Наша Жизнь". Тогда же состоялось знакомство Ксандрова с Владимиром Ульяновым (Лениным). Надо сказать, что будущий "вождь мирового пролетариата" не произвел на Ксандрова того восторженного впечатления, о котором часто говорят многие большевики в своих мемуарах. И конечно, он сразу же попадает под негласный надзор полиции. В 1908 году, после поражения русской революции 1905 года, Ксандров привлекается к дознанию при Санкт-Петербургском управлении жандармерии.  И вновь ссылка, теперь уже в Симбирск. Имя Ксандрова часто упоминается в донесениях жандармерии 1911-1912 гг. Совместно с группой ссыльных и местных социал-демократов ему удалось наладить издание полулегальной газеты  "Жизнь". Особенно активизировалась социал-демократическая группа во время кампании по выборам в Четвертую Государственную Думу. В январе 1916 года В.Н. Ксандров уехал в Петроград. Здесь он встретил Февральскую революцию. Затем, по решению Петроградского комитета РСДРП, Владимир Николаевич вернулся в Симбирск, где он был избран членом Симбирского Совета рабочих и солдатских депутатов. Осенью 1917 года борьба между Временным правительством и большевизированными Советами вступила в решающую фазу. Известие о том, что в Петрограде Совет захватил власть, спровоцировало беспорядки в городе. В.Н. Ксандров возглавил военно-революционный комитет (ревком). В "обязательном постановлении ВРК" объявлялось: "Воспрещаются всякие сборища под открытым небом в пределах г. Симбирска без разрешения ВРК". Участники грабежей и покупатели награбленного будут предаваться  революционному суду". Под  руководством Ксандрова ревкомовцам в течение трех дней удалось ликвидировать погромы  и при этом избежать кровопролития.
Первая попытка установить Советскую власть в Симбирске в октябре 1917 года потерпела неудачу. Для преодоления фактического двоевластия и налаживания "сотрудничества" между "низами" и "верхами" создается "Губернский комитет народной власти", или "Губернский парламент", с помощью которого местной буржуазии удается ликвидировать ревком. Среди тех, кто поверил в возможность такого сотрудничества, был и сам предревкома Ксандров, ставший депутатом новоиспеченного "парламента".  Однако формальная ликвидация ревкома не привела к уничтожению двоевластия: рабочие и солдаты отказались принимать участие в работе "Губернского парламента". Маятник снова качнулся "влево": в Симбирске установилась Советская власть. И снова В.Н. Ксандров, чья личная позиция во многом предопределила мирный переход власти в руки Совета, был избран его председателем.
Сам Ксандров чувствовал свою ответственность перед симбирянами. Когда в конце декабря В.И. Ленин предложил ему переехать в Москву и занять пост в правительстве, Ксандров отказался.  Он был убежден, что его место в Симбирске. Авторитет Ксандрова в городе был настолько высок, что, когда в январе 1918 года V губернский крестьянский съезд избрал Симбирский губисполком Совета, его председателем был избран В.Н. Ксандров. Конец 1917 и начало 1918 годов были, пожалуй, самым тяжелым временем симбирского периода жизни Ксандрова. Он, как никто, понимал, что главной задачей власти было спасение экономики губернии, спасение того, что разворовывалось под лозунгом "экспроприации экспроприаторов". Видя, как накаляется ситуация в отношениях между враждующими фракциями, он предложил создать особый орган — губернский совнарком, свободный от политической грызни и демагогии. Ксандров пытался наладить работу совнаркома, используя свою природную дипломатичность и умение найти устраивающий противоположные стороны компромисс. Однако, это давалось ему с трудом, т.к. большевики, рвущиеся в "красногвардейскую атаку на капитал", были недовольны его политикой "соглашательства". Они ждали подходящего случая, чтобы устранить человека, который ставил заслон их амбициозным планам. И вскоре, такой случай им представился.
Одним из первых крупных кризисов, с которыми столкнулась новая власть, стал финансовый. У губисполкома не было денег, чтобы платить зарплату служащим, учителям, врачам, красноармейцам, рабочим национализированных предприятий. На просьбу губисполкома в Петроград выслать деньги, оттуда пришел отказ с советом "проявить революционную изобретательность" и отыскать средства  у себя в губернии. А вскоре за отказом последовало распоряжение правительства обложить население города контрибуцией в 10 миллионов рублей. Понимая, каким тяжелым бременем ляжет такой налог на плечи простых людей, Ксандров отказался выполнять это распоряжение, которое могло, в напряженной обстановке, привести к самым непредсказуемым последствиям. Вместо этого, губисполком издал распоряжение выпустить т.н. "местные" деньги, которые население должно было принимать наравне со всеми другими. Естественно, что хождения эти деньги не получили, и проект провалился. Взяв на себя всю вину за провал, Ксандров подал в отставку. Вместо него на пост председателя губисполкома был назначен М.А.Гимов, "… человек безусловно порядочный, но малоопытный коммунист-рабочий". Сбылась мечта идиота: страной стали управлять рабочие и кухарки.
В конце июля 1918 года, когда Симбирск был захвачен белогвардейцами, Ксандров покинул город с последним транспортом, а позже, по приглашению Ленина, он переехал в Москву. До конца Гражданской войны В.Н. Ксандров был на хозяйственной работе. Здесь, в отличие от Симбирска, нашлось применение его знаниям и организаторскому таланту. В эти годы Ксандров много ездит по  России. В январе 1919 года он возвращается в Симбирск, по заданию Совета Рабочей и Крестьянской Обороны, позднее преобразованного в Совет Труда и Обороны (СТО). Этот орган власти был создан для решения самых неотложных задач молодой Страны Советов. Так, в Симбирске, теперь уже в качестве особо уполномочного Совета, он решает острую хозяйственную проблему: организует отправку  хлеба в голодающие города Поволжья. 
Управление промышленностью в то время было сосредоточено в Высшем Совете Народного Хозяйства (ВСНХ). Главными подразделениями ВСНХ были Главки (Главные Комитеты). С сентября 1919 года Ксандров входит в состав правления Главного топливного комитета (Главтоп), в задачу которого входило обеспечение топливом городов и заводов. В начале 1920 года СТО направляет Ксандрова на  Украину. На него возлагаются обязанности по руководству всем топливным и железнодорожным хозяйством республики. Здесь, на Украине, Ксандров остается до 1923 года, где в течение некоторого времени даже возглавляет ВСНХ Украины. С 1923 года по апрель 1927 В.Н. Ксандров занимает ряд важных постов в структурах власти: он — член президиума ВСНХ СССР, председатель Промбанка, г. Москва, председатель правления Российского общества добровольного воздушного флота "Добролёт" с первоначальным капиталом 5 млн. рублей золотом. В апреле 1927 года ему была поручена реорганизация Главконцесскома (Главного Концессионного Комитета). В 1931 году В.Н. Ксандров стал председателем Высшего Технического Совета НКПС. Это был пик его партийной и хозяйственной деятельности. Дальше его карьера пошла на спад. Человек, который в январе 1924 года стоял у гроба "вождя мирового пролетариата", через десять лет был переведен из Москвы в Калугу на должность начальника службы пути Московско-Казанской железной дороги. Хотя это была плохо замаскированная ссылка, можно сказать, что и здесь ему крупно повезло, потому что из ста руководителей Главконцесскома к моменту его ликвидации в живых осталось всего шесть. В Калуге началась открытая травля Ксандрова. Впрочем, он и сам давал немало поводов для расправы. Он не скрывал своих взглядов, делился  ими с окружающими. В результате, уже в 1935 году ему был объявлен выговор "…со снятием с руководства ленинским кружком за допущение грубых политических ошибок троцкистско-зиновьевского толка в вопросах оценки контрреволюционной троцкистско-зиновьевской группы, определения ленинизма и построения социализма в нашей стране".  И все-таки, в Калуге Ксандрова почему-то не арестовали. В 1937 г. Он был переведен в еще большую глушь — в распоряжение Вятлага НКВД на должность начальника строительства Гайно-Кайской железной дороги, построенной "на  костях" репрессированных советских граждан, дороги, которая до сих пор во многих местах окружена бараками и колючей проволокой. Здесь В.Н. Ксандров и был арестован в 1938 году.
Так, в  конце тридцатых годов, Ксандров вновь оказался неподалеку от тех мест, где он отбывал ссылку при царском режиме. Кстати, тогда в Вятскую губернию Ксандров приехал по собственному желанию. Туда была сослана его невеста, и царские власти разрешили ему выехать из Саратова в Вятскую губернию, чтобы совершить обряд бракосочетания. А когда он не захотел возвращаться в Саратов без жены, ему разрешили остаться там до конца срока. Позднее, когда ему был определен новый, дополнительный срок ссылки в Вологодской губернии, Ксандров вновь добился разрешения оставаться в Котельниче с женой. Вообще, за время его шестилетней ссылки царским чиновникам приходилось не раз решать проблемы семьи ссыльных Ксандровых. Когда у Ксандровых родился сын, их материальное положение стало бедственным, и Ксандров потребовал, чтобы власти назначили ему  и его семье пособие от казны. И это требование было выполнено. А позднее, когда у его жены началась чахотка, он потребовал от властей, чтобы те разрешили ему и его жене переехать в Уссурийский край. И "царские сатрапы", учитывая рекомендации врачей, пошли и на это.
Теперь же, вновь оказавшись в тех же краях, Ксандров сполна хватил всех прелестей лагерного "социалистического" перевоспитания. То, что он увидел в Вятлаге, так разительно отличалось от ссылки царского разлива, что он не удержался от того, чтобы не поделиться своими впечатлениями с окружающими. Впрочем, молчание его все равно бы не спасло. Он был обречен.
В приговоре Кировского областного суда от 20 апреля 1941 года говорится, что В.Н. Ксандров "…высказывал клеветнические измышления на Советскую власть и восхвалял монархический строй". Кроме того, в приговоре суда говорится, что он, "работая начальником ОЖДС Вятлага, занимался вредительством:  …строительные работы проводил с нарушением технических условий, бесплатно, надлежащего контроля на осуществлял, допустил перерасход денежных средств на сумму 1 млн. 120 тыс. рублей". Маловероятно, чтобы человек с почти сорокалетним опытом практической работы на железных дорогах, мог допустить такие грубые ошибки в работе. Скорее всего, это был осознанный шаг человека, воочию убедившегося, к каким трагическим результатам привели его поиски "царства добра и социальной справедливости". Находясь на посту начальника строительства и позднее, уже сам, будучи зеком, Ксандров  постоянно завышал объемы выполненных работ заключенных. Эти приписки, за которые заключенным выдавались "ударные" пайки, спасли тогда жизнь многим "ударникам" Гулага. Это было слабое, но все-таки, противодействие той чудовищной системе, созданию которой Владимир Николаевич посвятил свою жизнь.
Кировский областной суд приговорил "врага народа" В.Н. Ксандрова к десяти годам лишения свободы, с последующим поражением избирательных прав сроком на пять лет. Как верно рассчитали его палачи, шестидесятичетырехлетний старик не смог вынести такого срока: Ксандров умер (?) 15 апреля 1942 года в тюрьме №2 Малмыжа Кировской области. Его могила, как и могилы миллионов жертв Гулага, неизвестна.
21 мая 1955 года судебная коллегия  по уголовным делам Верховного суда СССР своим определением приговор Кировского облсуда от 20 апреля 1941 года в отношении Ксандрова В. Н. отменила и дело за недоказанностью предъявленного обвинения производством прекратила. Однако, память о нем так и осталась репрессированной. Иначе, как могло случиться, что имя этого человека так незаслуженно забыто!