Небрежность сутей

1.

Сегодня, как и всегда, - мой любимый, родной двор. О! Сколько! Сколько можно качаться на скрипучих старых качелях?.. И есть надоевший приторный молочный шоколад с вафлей! От него лоб засыпает прыщами. Ах, все равно! Какое кому дело до моего лица?..
Песочница. Копаться в ней – одно удовольствие! Песок – застенчивый, нежный… То влажный, то сыпучий… Забивается под ногти, заставляет вспомнить о неухоженных руках.
Состригу! Состригу обязательно! Вернее – подпилю. У меня с детства – хроническая непереносимость прикосновений ножниц к ногтям. Они чувствительные. Хотя такого быть, как я понимаю, не должно. Ой! Чик-чик-чик!.. Боль до обморока.
Вот и сейчас. Длиннющие. Неопрятные. Качелей, пожалуй, хватит, - подташнивает от них уже… Впрочем, может, и от шоколада. А! Дождик ведь прошел только что! Не состряпать ли пирожные? Нет, лучше – ватрушки. Только взялась за формочки…
- Я не против ватрушек. – слышу мягкий и… Раскатисто-звонкий (вы не подумайте, раскатисто-звонкий – словно гром, вовсе нет, раскатисто-звонкий – словно радуга… Да-да, именно – радуга), и все равно, глуховатый слегка, голос…
Сглатываю слюну. Противный батончик не смог утолить голод.
- Не против?.. Тогда присоединяйся! – стараясь говорить непринужденно, осмеливаюсь поднять глаза - Стоит передо мной. Маленький… Совсем кроха. Или кажется?..
- Ты в школе учишься? Или еще в детском саду обитаешь? – ухмыляюсь. – Я люблю пошутить с незнакомыми людьми.
- Ада! – он строго смотрит на меня – Хватит паясничать! У тебя физика на завтра не сделана. А мне сочинение писать нужно. Стряхивай песок. И пойдем. Ватрушки купишь по дороге. Давай, вставай! – чуть ли не за шиворот…
- Петя! – кричу – Вообще-то сначала я играю на флейте! (Ненавистная музыкальная школа! Но я привязалась за семь лет игры к инструменту, и не могу без нот прожить и дня). Он, к моему удивлению, кивает головой, и мы идем.
Петя. Хрупкий. Прозрачный. Этой его прозрачностью окутана детская площадка была, когда мы с ним после того, как он сделал замечание по поводу физики, качались на качелях. Куда-то внезапно делась тошнота… Делась потому, что Петя достал из кармана курточки бутылек с маслом и смазал «железяки». Скрип пропал. Да. И не тошнит. И шоколад не нужен. Ведь ватрушки купим!..
Шагаем. До чего же все-таки я люблю тех, кого в первый раз вижу!
- Ты зайдешь ко мне домой и послушаешь мою игру на флейте. – Приказной тон – он появляется у меня лишь при разговоре с незнакомцами.
- Конечно, обязательно послушаю, Ада.
 Ух, ты! Быстро согласился… Невероятно!..
Смирный!.. А я ожидала сопротивления.
- Спасибо, Петьк…
Темнеет. Шпарим по мостовой. Украдкой оглядываю его всего, с ног до головы. Ха! Он, оказывается, совсем не маленький! И вправду, померещилось тогда… Нет, не маленький – вровень со мной. Чуток повыше даже. Хлюпик. Как и я.

2.

Руки слегка дрожат. Интересно, отчего вдруг им вздумалось?.. Открываю дверь. Пропускаю его вперед. Я всегда так делаю – меня отлично воспитали – никогда не забываю о вежливости.
- Можешь не разуваться, сегодня уборку буду делать.
-  Не успеешь, - смеется, - Сейчас восемь вечера. Пока ты поиграешь на флейте, пока справишься с физикой…
- А я ночью убираю. –  Чувствую, - несу полную чушь – ночью меня ни за какие коврижки не заставишь заниматься мытьем полов. Ночью люблю, наоборот, наводить беспорядок, если выразиться точнее – устраивать шабаш. Ненавижу это слово, но иначе назвать мое буйство, наверное, невозможно. Я рву, закрываю глаза, опять рву. И начинаю лихорадочно рыться… Долго ищу... Блестящие, яркие… Обертки из-под молочного шоколада. Наконец отыскиваю их! Для того, чтобы утром выбросить. Обратно в то же самое мусорное ведро, где они были найдены… 
- Так ты будешь играть или нет? – Внезапно разозлившись, Петя нетерпеливо сует мне в руки флейту.
Откуда она оказалась у него?! Я дико смотрю ему в глаза, отчаянно пытаясь поймать в них секрет экстрасенсорного видения.
- Поиграй, пожалуйста… - резко переменившись, он ласково, не побоюсь этого слова, да, ласково глядит на меня, бесшумно, будто котенок на мягких лапках, взбирается на спинку дивана…
Я набираю полные легкие воздуха…
 Не понимаю, какое произведение играю. Только знаю – классическое. Вечное. Одно из тех, кисло-урочных, которые не терплю зубрить в музыкальной школе. Хочу перестать. Хочу переменить ноты! Не получается… Ничего другого не лезет в голову. Не вспоминается.
Петя слушает. Улыбается… Блаженно так… Ему нравится… О, Боже. Как эта галиматья может нравиться?! Нет, пора заканчивать. Пора обрывать. Вопрос: коим образом?!
- Прекрати. – Петя осторожно отнимает инструмент от моего рта. Опять экстрасенсорное чутье… - Не верю тебе, Ада! И твоей игре. Ты не могла так играть. Кто угодно, но только не ты. 
Я вижу – слова гравиевыми зернышками побежали ко мне… Зацарапали горло.
- Ах, не веришь?! И не верь! Не верь! Ведь старалась! Ста-ра-лась! – Если бы вы знали, до какой степени не терплю себя в те моменты, когда начинаю произносить слова по слогам!
- Уймись… - Вдруг тихо, с нежным спокойствием в голосе, произносит Петя. – Послушай меня. Вот сегодня, по дороге к тебе домой я увидел девушку. Неужели ты не заметила?.. Ну! Вспомни!.. Это очень важно, Ада…
- Да, помню – отвечаю, - проститутка с Перевьючной. Живет в соседнем подъезде. А что?
Я непонимающе взираю на него. Чувствую, как с каждым словом все больше и больше погружаюсь в необъяснимый, замаскированный ложносортным пленом, сон…
- Она красивая… Ее плечи… Ты обратила внимание на плечи?.. Ада!
Но я уже не слушаю Петю. Я снова играю. Меня вдруг осенило. Внезапно вспомнила свое любимое, лучшее произведение…
Он по-прежнему заворожен. Он наслаждается игрой. Его взгляд блуждает по блекло-желтым обоям моей комнаты. И я знаю, он думает о ней, встретившейся по дороге.
Не спорю, она красива – проститутка Зоя из соседнего подъезда. Я сама обожаю эти плечи. Завидую иногда… Они – мраморно-белые, пронизанные мягким солнечным светом… Проститутка. Мне жаль Зою. Но она! Она великолепна. Какой у нее цвет кожи… И прыщей нет.
- Я пойду, наверное. Сочинение писать нужно. Спасибо за прекрасную игру. – так же, маленьким котенком, Петя мягко спрыгивает с дивана…
Пока он одевается, я смотрю на него. Внутри что-то дернулось… Оборвался канат. Кораблик, затерявшийся в волнах сердца, начал медленно идти ко дну… Это состояние – оно бывает лишь тогда, когда собираю обертки из-под шоколада на полу в кухне. А утром – обратно в ведро.
- До встречи. – Он подает руку. Аккуратно сжимаю ладонь, пахнущую… О, нет!.. Тем самым, молочным, с вафлей…О, нет!
- А утром – в ведро! – Истошно ору, чтобы спасти себя…
- Тебе пора заняться физикой. Не кричи. Ребенок у соседей за стенкой спит. Разбудишь. Еще раз спасибо за игру. Спокойной ночи.
Закрываю дверь. А мне ведь и вправду стоит сесть за уроки…

3.

Утро. Заглядываю в холодильник. Что бы такого съесть на завтрак?.. Я же совсем забыла! О купленных ватрушках! Вот они! На верхней полке. Ой… Творог, который был белым, словно свежевыпавший снег, покрылся… Тягучей тинно-зеленой плесенью!  Как это случилось? Их ведь вчера испекли! И продали нам горячими. О, я ничего, ничего не понимаю!
Снимаю телефонную трубку. Набираю еще не привычный, но такой свой номер…
- Петя! У тебя пятерка по химии, да? Беги прямо сейчас ко мне! Пожа-а-а-луйста! Ты позавтракать не успел? Я накормлю, не переживай! Умоляю, Петя!..
Согласился. Уф! Надеюсь, он сумеет что-то сделать…
- Какая беда стряслась? – Влетает в комнату. Заспанный. Встревоженный. С пакетом пробирок и колб.
- Петя! – Чуть ли не плачу я и указываю на обеденный стол.
Пакет со звоном падает на пол. Наверное, тысячи, тысячи осколков и осколочков в тот момент обрели объятия полиэтилена.
- Иди ты! – Знала, в данную минуту он меня ненавидит всей душой. Поворачивается и…
- Не уходи, слышишь… Точнее, можешь уходить, но только скажи прежде, что мне теперь делать?! – Я в отчаянии дергаю его, отвернувшегося, за рукав.
- Надо было съесть их вчера! Почему не поужинала ими? – Слышу резкий, правдивый укор.
- Петя, Петя! Не завтракал… Хочешь, хочешь шоколад? Поешь, а? – С какой-то тупой, ослепшей надеждой протягиваю ему молочный, с вафлей, ломтик, вытащенный из кармана джинсов. Я всегда ношу в карманах сладкое. Ради притупления чувства голода.
- Не ем это! Не ем! Не ем! – В первый раз вижу его кричащим. Так громко…
- Вернее, ем! Но лишь шоколад съедаю, а когда дохожу до вафли, то ее не трогаю. Не люблю вафли! Хотя и против ничего не имею. Но есть одному – отвратительно! 
- Ха! У тебя из кармана торчит обертка из-под моего шоколада! О! А из другого, кажется… Да! Точно! Мастерски объеденная вафля! Ну-ка… - Я стремительно приближаюсь... Меня манят широкие, плотные карманы на Петиных брюках, его пенно-яростный, волшебно-хрустальный вид…
Нет, не дам возможности больше возмущаться… Просто накрою ладошкой его губы…
Петя пугается, пятится к окну -
- А Зоя, Зоя, как ты, объедается этим вот шоколадом! Только он немного в другой обертке! Она почти такая же, но потемнее…
А-а-а-а-а!
Выпрыгнул в окно.
Я слышу громкое, прерывисто-терпкое дыхание Пети, убегающего прочь.
Возвращаюсь к столу. Сердце сразу успокоилось. Перестало истомно-бешено колотиться.
Но желудок нудно, протяжно завыл. Я взяла ватрушку. И, не снимая плесени, начала есть. Нужно было позавтракать. Впереди – долгий, полный уроков, учителей и оценок, утомительный день…   

4.

Перед самым уходом в школу я обнаружила, что потеряла флейту. Нате вам! Обыскала всю квартиру. Как в воду канул любимый инструмент…
Пришлось звонить родителям на работу и вымаливать деньги на новый. Неприятная процедура. Наконец, лезу в заветную стеклянную банку, запрятанную в платяной шкаф. Ох. После занятий – пойду покупать. А сейчас, так и быть, - вперед за знаниями.
Задыхаясь, бегу по школьному коридору. Опять опаздываю! Вечная проблема! Несусь, сметая все и вся на своем пути – к кабинету физики. Цель почти достигнута… Еще чуть-чуть… И вдруг резко останавливаюсь.
Я вижу Петю и Славку, о чем-то шепчущихся в углу. Меня всегда поражали углы нашей школы – они особенные. Очень легко любопытному подслушать разговор забившихся туда. Причем любопытный останется незамеченным. Пусть и подойдет к «секретчикам» близко-близко… Это – закон углов. Его, к сожалению, не знают пока Петя со Славкой - новенькие.
Приближаюсь к ним. Слушаю… А что здесь такого? Петя же. Перед другим мне бы стыдно было. Но ведь – Петя!
Пол, крашеный мутно-коричневой краской, начинает плыть под ногами…
- Петька, ну, ты не против, вижу!  Правильно – мы должны стать мужчинами! Лады, значит! Только где нам денег взять?.. Родители столько не дадут – обязательно спросят, зачем такая сумма понадобилась.
А она, шельма, дорого стоит…
- Слав, не обзывай Зою… Плечи у нее… Не обзывай, Слав.
Краска пошла кракелюрами. Пол провалился. Карманы – затрещали по швам. И мне больше не хотелось шоколада. Ура! Не хотелось!..

5.

Звенит звонок с последнего урока. Петя со Славкой – пулей из школы. Я – за ними. Держусь на расстоянии, чтобы не заметили. На приличном расстоянии… Но почему же слышу отчетливо все слова, произносимые мальчиками тихо-тихо?..
Нет! Не хочу слушать! Не буду слушать!
Подходят к банкомату. Ага, значит Славка все-таки выпросил деньги у родителей! Петя растерянно разводит руками. Конечно, разве ему дадут! Они идут дальше по парку – этот путь ведет на Перевьючную…
И тут мне в голову пришла мысль. Поверьте, я знаю, что делаю.
Вытаскиваю из портфеля купюру – ту самую, которая предназначалась для покупки флейты… Мчусь. Душа ушла в пятки, сердце замерло, ноги – будто ватные стали… Но вопреки – мчусь!
Я должна выполнить! Должна!
Повезло. В парке – никого практически нет. А на одинокую скамейку, уверена, никто, кроме них, не обратит внимание. Почему уверена?.. Откуда вдруг во мне появилось чутье?.. Усмехаюсь. И вы тоже усмехнитесь.
- Ой-е… Петька, смотри! На лавке деньга валяется! Кто-то потерял, получается? Выпала из кармана, когда этот кто-то сидел?.. Странно, конечно… Петька, ну что ты уставился? Хватай быстрее! Нет, поглядите на него! Рот разинул! Забирай скорее, говорю! Судьба к тебе лицом повернулась, не видишь разве?! Или ты так и хочешь остаться мальчиком?.. Петька, хапай! Идиот!..
Во! Молодчага! Здорово, да?..
Я наблюдаю из-за кустов… Я улыбаюсь. Я чувствовала – вафли ему по зубам, пусть он и отрицает это.  А мне?.. Ах, оставьте меня в покое!..

6.

Нет, дальше я за ними не пойду. А куда же тогда?.. Ноги сами ведут в любимый двор…
Сижу в песочнице. Пирожные – не лепятся. Ватрушки – и подавно. Из-за того, что не было дождя.
Песок рыхлый. Просачивается сквозь пальцы. Отказывается слушаться…
- Ада, ну зачем ты мучаешься? Взрослая тетя, а не понимаешь! Из такого песка ничего не выйдет!  - Поднимаю глаза – невольно радуюсь – передо мной стоит знакомый пятилетний малыш…
- Покачай меня! – Просит он – Целый день тут играю, и все, кого не попрошу, отвечают: «Отвяжись! Отвяжись!»
- Садись, мой милый. – Ласково говорю…
И… Полетели!.. Раз-два-три!.. Ух!.. Господи! Я счастлива сейчас слышать этот звонкий, радужный, чистый детский смех…
Кач-кач… Ай! Ммм! Что-то холодное и мерзко-твердое съездило по зубам. Рот вмиг наполнился рвотно-соленым, вязким… Медленно опускаюсь на землю.
- Ада! Ада! – Малыш ловко спрыгивает с качелей, подбегает ко мне. Глазами, полными ужаса, смотрит… Начинает плакать.
- Ада! Ада! Ты умрешь! Умрешь! Я в фильмах видел! Я с папой их смотрел! Когда там с героями так происходит, то они обязательно умирают! Ада! Адочка! – Его дущат слезы. Он обхватывает меня своими ручонками, прижимает изо всех силенок к себе…
-Х-х-хороший мой… Я… Я… Я… Не умру. Мы не в кино с тобой, дружок. Не плачь, солнышко… Со мной все… Все в порядке. Успокойся… - Не понимаю, как я говорю… Захлебываюсь, но говорю…
-  Точно не умрешь? – мальчонка настороженно глядит в глаза.
- Не ум-м-м-ру…
- Значит то, что показывают в папиных фильмах – неправда? Да?
- Н-н-н-е-е-правда…
-  Тогда чего ты расселась?!.. Ада! Я не просил пугать! Не в страшилки играем! Качай! Качай! Качай! Ка-а-а-а-а-чай!
- Уйди… Оставь… Мне плохо… Слышишь, плохо… Я не умру, но мне плохо…  - из последних сил бормочу…
- Качай! Качай! Качай! Ка-а-а-а-а-чай! – громом раздается в моих ушах.
Я вижу противное, перекошенное от злости, лицо мальчишки. Еще что-то… Нет, уже ничего. Тьма…

7.

Почему я не в «Скорой»?.. Сознание же вроде теряла…
И челюсть не болит… И зубы – на месте. Странно…
Ой. Блекло-желтые обои! Значит – дома!..
Лежу на своей кровати. Вдруг стало смешно – на лбу-то у меня марля, смоченная холодной водой! Не могу удержаться – хохочу во все горло!..
- Ты чего? – слышу усталый, родной голос… Петя!..
- Лежи, лежи. Не вставай пока. Ты нуждаешься в отдыхе… И как тебя угораздило так, а? Еще и флейту потеряла. Я новую купил, кстати. Ада, ведь не поверишь, где я нашел деньги…

Ноябрь, 2010 г.