тюрьма, или еще одна история любви, 21часть

Несмотря на то, что Михаил предложил Азе сыграть чуть не эпизодическую роль, она волновалась, будто ей надо играть главную роль Юноны в большом театре. После занятий в институте, с которого она даже немного раньше ушла в этот день, она почти бегом пошла в театр.
В театре была суматоха, все оживленно, актеры, которых она видела и знала, теперь казались ей чуть ли не коллегами. Пахло канифолью, которой посыпают сцену, чтобы она не скользила. Ей теперь казалось, что она причастна к этому, что она не просто зритель, она часть этого события. Часть вот этих торопящихся и смеющихся между собой людей. Она знала по именам почти каждого человека. Вот, на другом конце сцены, стоит Константин, он играет роль Роланда, того самого жениха, с которым у Азы связаны представления о тихой семейной жизни, о том, как надо любить. Константин столько раз на сцене убивал Рэма, что Аза даже, как ей казалось, сама знает Костю лучше, чем он сам. При входе в театр, есть фотографии всех актеров, и написано о них их история. Про Константина написано, что он только недавно закончил театральное училище, но уже успел сняться в двух кинокартинах, и третий сезон играет в театре. Высокий, стройный молодой человек, с черными жгучими глазами, черными волосами. Он был уверен в себе, движения точны и легки, на людей смотрел всегда прямо в глаза, с красиво и гордо поставленным выражением лица. Выло видно, что он очень нравился девушкам, но так как он был всегда занят работой и съемками, времени на личную жизнь не оставалось, хотя в обычной жизни был простым человеком и звездой себя не чувствовал.

- день добрый, подбежав к Азе, сказал Михаил, сейчас быстро идите к Артуру, мерьте костюмы. Через пол часа жду вас для прохождения сцен, сказал Михаил, торопясь.
- так!!! Пошли, пошли, ребята, захлопав торопливо ладонями, закричал Михаил, из-за сцены выскочили та самая свита Рэма, двоих из которых убивают каждый вечер на сцене.
Аза смотрела на все это с широко раскрытыми глазами, сейчас она будто наблюдала театр, а не пришла отработать. Мешкать нельзя, и Аза быстро отравилась искать Артура вглубь коридоров, в которых она никогда до сих пор не была. Через полчаса Аза вышла в костюме Розы, мамы Елизаветы по пьесе. Она стояла на внутри сцены робко, не зная, куда надо было пойти дальше. На сцене стоял шум, актеры разогревались, кто-то говорил скороговорки, кто-то вслух говорил свои роли.

- Аза! крикнул издалека Михаил, Аза где вы…
- Аза подошла в сторону голоса и увидела Михаила,
- я тут, Михаил,
- вот это да… Михаил остолбенел, перед ним стояла восточная красавица, которая теперь, в этом костюме смотрелась так, будто всю жизнь его носила, будто вышла из той самой сказки, которую играет. Она смотрела на Михаила большими красивыми глазами, прямая спина, тонкая шея,
- Вас только надо состарить, отойдя от шока, сказал Михаил. Слишком вы на маму не тянете, после прохождения сцен к гримеру, к Верочке, скажете, что я вас прислал сделать возраст.

Роль Азе далась сама по себе, она даже не пыталась играть, а только представила, как себя могла чувствовать мама Роза без своего ребенка. Совсем не волновалась перед выходом на сцену, ей казалось, что она не роль, а скорее, декорация, поэтому волнения не было. Все прошло спокойно, только теперь она увидела все не только снаружи, как зритель, а изнутри, как актер. Теперь она понимала, что за постановкой стоит труд, порой не легкий.

Когда закрылись кулисы, все расслабились и привычно пошли, что-то обсуждая, внутрь коридоров.
- пойдемте с нами, сказал Михаил Азе,
Не спрашивая куда, Аза пошла за всеми. Зашли в большую комнату, там уже стояли накрытые столы. Шведский стол, где закуски, выпивка, фрукты, овощи, нарезанный сыр ломтиками, бутерброды, кофе. Все привычно начали подходить с столам, оживленно о чем то разговаривая.

- минуточку! Михаил стал постукивать по стакану серебряной ложкой, минуточку! Друзья мои, Костя хочет что-то нам сказать, налейте все шампанское. Константин, налив шампанское, подошел к Азе, поднес ей бокал с шампанским, протянул его,
- друзья мои, сказал он, если вы заметили, сегодня роль Розы играла новенькая. Эту девушку зовут Аза. Я был поражен, как она сыграла эту роль, говорил, обводя всех присутствующих взглядом Костя.

- Скажу вам откровенно, если мы все будем играть так, как эта замечательная, красивая девушка в первый раз в своей жизни, если это первый раз, во что мне лично даже поверить трудно, то наш театр можно будет назвать лучшим в нашей стране, Константин стал серьезным, обводя всех взглядом. Стояла полная тишина, ни один даже не пытался шептать или брать в этот момент что-то со стола.
- давайте выпьем за эту прекрасную девушку, которая нас всех, и меня в том числе, очаровала с первого своего выхода на сцену. Константин поднял бокал, подошел к Азе, и глядя ей в глаза, слегка коснулся своим бокалом бокала Азы. Тут все зашумели, стали подходить к Азе, чокаться бокалами, поздравлять,
- спасибо, глядя на разных людей, говорила Аза, тронутая таким вниманием, и чуть не плача от приливших к сердцу чувств.

Когда она шла домой, у нее в глазах стояла сцена, зрители, которых было плохо видно из-за того, что ей в глаза направлены прожекторы со светом. Стоял перед глазами Константин, актеры, ей было очень приятно, что ее так приняли, как свою, что оценили. Вспоминая это, Аза шла и улыбалась довольной, даже счастливой улыбкой. Она торопилась к дочери, и пришло на ум, что на сцене и дома у нее дочь одного имени, причем дочь родная названа в честь дочери на сцене. Ирония судьбы.

Постановку, в которой Аза теперь играла, ставили четыре раза в неделю, Михаил сказал, что ей даже деньги будут платить, не большие, но это было приятно. Аза шла и думала, что сделает Рафику сюрприз, пригласив его на спектакль, в котором она играет роль сама, вот удивится, вот будет мной гордиться, думала, улыбаясь она, обходя редкие лужи на асфальте, и немного съежившись от ветра. Сегодня же скажу, похвалюсь Рафику о том, что я теперь актриса на несколько дней.

Немного доходя до дома, издалека она увидела, что к дому, который находится за углом дома, где жила Аза с Рафиком, подъехала машина, точь в точь такая же как у нее. Это привлекло ее внимание. Странно, подумала Аза, может Рафик взял из гаража ее машину, сломалась его или еще какая причина. Аза подошла ближе, но когда была на расстоянии, издалека она увидела, что в машине не один человек, плохо было видно, но ей показалось, что Рафик там, и он не за рулем. Подойдя еще немного поближе, она увидела, что сидящие обнялись, и целуются в губы, любовным, затяжным поцелуем. Аза машинально остановилась, наблюдая. Она увидела номер машины, он был другой, но сама машина была той же марки, модели и того же цвета, что и ее, только эта была грязная.
Аза смотрела, как эти двое целуются, как мужчина, в котором она больше чувствовала, чем видела своего мужа, обнимает женщину и ласкает ее, потом он вышел и пошел в сторону их дома. И это, конечно же, был Рафик, ее муж.

Машина тронулась в сторону Азы, она вышла из кустов и встала прямо перед ней. Машина еле успела затормозить, оттуда выглянула красивая девушка, и заорала,
- что ты не видишь куда идешь, совсем ослепли, ходят,
Аза подошла к ней,
- как вас зовут,
- какая те разница, не меняя тона начала говорить девушка, и тут Аза узнала этот голос из телефона, она безошибочно узнала интонацию, манеру разговора,
Девушка немного осеклась, видимо начала понимать, кто это, наступило молчание,
- не стой у меня на пути, уже спокойно и тише сказала она. В следующий раз раздавлю, будь на дороге, будь в жизни, сказала она, жуя жвачку, и дав газ, объехав стоящую неподвижно Азу.

Аза еще какое-то время стояла неподвижно на проезжей части. Ей стало так противно все, что она поняла. Она не хотела идти домой и находиться дома с ним больше ни минуты, но и не хотела устраивать сцены ревности. Аза хотела просто покоя и любви, как в той сказке на сцене, она не знала куда пойти, вперед или назад. Назад некуда, ее дочь дома, вперед тоже некуда, теперь ей казалось, что там, внутри этих окон, змеиная яма, в которую она сейчас должна прыгнуть, ее тюрьма. И не то, чтобы ее так волновала измена, ей стал противен этот человек, окончательно и бесповоротно, она близко теперь не хотела с ним находиться. Может, если он любил бы ее, но имел любовницу, можно было бы простить, понять, увлекся. Но тут лицемерие и предательство. Ей стало противно, будто все, что было у дерева, уже пропало. Теперь было чувство, что она, зайдя домой, в чем-то испачкается. Испачкается вот в этой жвачке, которую жует эта Карина, в этих их поцелуях, объятиях. Будто теперь, коснувшись мужа, она коснется чего-то противного и чужого.
Постояв так минут двадцать, Аза пошла в дом. Рафик был у себя в кабинете. Аза, не говоря ни слова, пошла к Лизе в комнату, и сразу легла спать.

Рано утром, едва проснувшись, она одела то, в чем была вчера, закутала еще спящую Лизу в одеяльце, взяв ее на руки, вышла на улицу и пошла на автобус, который курсирует к дому ее родителей. Она поняла, что больше никакая сила не заставит ее вернуться в тот дом. Ни под каким предлогом, как бы ее не уговаривали, даже для вида и за все богатства земли. Аза была спокойна как никогда, и как никогда была уверена в правильности того, что она делает.
- мама, сказала Аза, когда зашла домой, я прошу тебя о двух вещай, не задавай сейчас вопросов о том, почему я пришла домой с дочкой, придет время, я расскажу, не хочу об этом. И второе, обещай, что сделаешь все, чтобы я больше никогда в жизни не видела Рафика.
Мама только закивала головой, закрыв рот ладошками, из глаз потекли слезы, но мама держалась и не стала ничего расспрашивать, сразу стала помогать класть малышку, приготовила Азе место, и достала ее вещи, которые Аза носила раньше. Вещи Азе некоторые стали малы, но многие остались в пору, поэтому она уже на второй день жила дома так, будто никуда не уезжала от родителей. Рафик не приезжал, даже не звонил, и Аза стала жить нормальной жизнью, почти не вспоминая годы замужества.

Аза доучивалась в институте, в спектакле она стала играть Розу постоянно потому, что прошлая так и не вернулась. Оказалось, что прошлая артистка не заболела, была другая причина, которую Аза не знала.
Через год, Аза уже была разведена с Рафиком, теперь она была рада, что она одна. Аза почувствовала себя свободной, она стала жить спокойной жизнью, Лизочка росла. О Рафике Аза почти не вспоминала, и если вспоминала, то только спокойно, без злости или каких-либо негативных эмоций. Она не считала, что ошиблась, или что Рафик ее обманул.
Она верила, что не сложилось, что Рафику нужна другая. Самой же, уже теперь точно быть одной. Во-первых, Аза уже не поверит, что бывает так, как написано в книге Марка Пина, а на меньшее она не согласится. Во-вторых, в этой восточной стране, многие считают, что женщины после брака, могут быть любовницами, а не женами. В-третьих, ни о ком, кроме дочери не надо заботиться. Никто не скажет грубых слов, не надо думать, что кто-то будет изменять, никакой душевной боли. И только иногда, поглядывая на влюбленные парочки, Аза вздыхала и мечтательно смотрела им вслед. Конечно, за ней пытались ухаживать разные мужчины, но Аза никому не хотела открывать своего сердца.

Шло время, Аза закончила институт, Лиза росла. Мужчины немного побаивались Азу. Побаивались, потому, что ее глаза большие и проницательные настолько, что никто не мог скрыть, что думает, а Аза чутко могла понять, когда ее обманывают. При том, что душой она не стала черствой, просто окончательно поняла, что она останется одна, даже не пытаясь на мужчин смотреть, как на будущего партнера, как на отца своей девочки.
К этому времени она уже играла в театре в нескольких ролях, понимая, что это не профессия, а ее увлечение. У Азы получалось попадать в роли так, что вся актерская труппа, и режиссер мечтали, чтобы она осталась у них в театре навсегда. Азе нравилось внимание публики, нравилось то, что она делает естественно, а у нее получается лучше, чем у тех, кто старается изо всех сил. Денег ей хватало даже с зарплаты от спектаклей. Рафик пытался помочь деньгами, но Аза отказывалась, так ей было спокойнее.

Однажды Михаил, их режиссер, подозвал Азу
- Аза, ты в институте какой язык учила?
- немецкий, итальянский и английский,
- Аза, есть одно дело, зайди пожалуйста ко мне через час,

Через час она зашла к Михаилу, у него сидело два человека, их вид был не местный.
- Аза, это немцы, дело в том, что меня лично попросили друзья, чтобы переводчик был наш человек, которому можно доверять, эти люди хотят тут сделать закупки мяса, но им нужен переводчик, которому можно верить, ты не согласишься, завтра с ними пойти на переговоры, перевести, они заплатят, сколько скажешь,
- конечно, мне не трудно, с радостью ответила Аза, понимая, что практика ей пригодится,
- поговори с ними, иначе я на языке жестов устал уже, руки болят, посмеялся Михаил. Она поговорила, и договорились на следующий день встретиться уже на переговоры с другой стороной.
На следующий день Аза пришла на встречу, поздоровалась, сели, другая сторона задерживалась.
Через несколько минут пришла вторая сторона, и каково же было удивление Азы, когда в одном из них она узнала Рафика, своего бывшего мужа. Когда он вбежал, он остолбенел, когда увидел Азу. Рафик был одет не дешево, но уже не свежо. Брюки помятые, будто их носили, и год не стирали, на коленях отвисали. Галстук завязан, но болтался, и верхняя пуговица на нем была расстегнута. Портфель кожаный, но уже очень потертый. Начал лысеть, на пальцах печатки перстней, вид был замученный и уже совсем не был похож на того бизнесмена, который начинал бизнес. Рафик был смущен и, казалось, он ищет подвох в том, что Аза тут.
Аза же, наоборот, была в черном платье, с открытыми плечами. Она выглядела как тогда на вечере, статно, красиво, глаза излучали такую теплоту и женственность, как тогда, на первом курсе, только теперь она стала более женственная. Ее формы немного округлились, углы, если где и были, сгладились.
Аза спокойно смотрела на Рафика, без эмоций, без радости, немного с теплотой, как к любому человеку на улице.
Во время переговоров выяснилось, что Рафик тут выступал не как хозяин, а как посредник в сделке. Видимо, все же в какой-то момент, его дела пошли не так, и он растерял ведущие позиции у себя в деле, став уже не на первых ролях.

Переговоры прошли успешно для стороны, которую представляла Аза и когда уже все разошлись, Рафик окрикнул Азу на улице,
- Аза,
Аза повернулась к подбегающему Рафику и вопросительно посмотрела на него, ни сказав ничего,
- я просто думал, пойдем посидим, я хотел тебе кое-что предложить, мы можем делать большие деньги вместе,
- кто о чем, а лысый о расческе, сказала Аза и засмеялась так, что стало понятно, ничего от него ее не интересует.
Она смотрела на Рафика, даже с материнской заботой
- как ты, Кутузов, как твои дела,
- ну не очень, если бы меня не кинули, ты бы еще ко мне вернулась,
- почему,
- ну потому, что одни тут евреи так развели, если бы не это, сейчас ты бы точно захотела быть со мной,
- да, это точно, заработай много денег, я сразу прибегу, с безразличием сказала Аза, не вешай нос, Аза поправила галстук Рафика и пошла домой,
- как моя дочь?
- как твоя, не знаю, безразлично, не оборачиваясь, сказала Аза и направилась в сторону театра.
Несмотря на то, что Михаил предложил Азе сыграть чуть не эпизодическую роль, она волновалась, будто ей надо играть главную роль Юноны в большом театре. После занятий в институте, с которого она даже немного раньше ушла в этот день, она почти бегом пошла в театр.
В театре была суматоха, все оживленно, актеры, которых она видела и знала, теперь казались ей чуть ли не коллегами. Пахло канифолью, которой посыпают сцену, чтобы она не скользила. Ей теперь казалось, что она причастна к этому, что она не просто зритель, она часть этого события. Часть вот этих торопящихся и смеющихся между собой людей. Она знала по именам почти каждого человека. Вот, на другом конце сцены, стоит Константин, он играет роль Роланда, того самого жениха, с которым у Азы связаны представления о тихой семейной жизни, о том, как надо любить. Константин столько раз на сцене убивал Рэма, что Аза даже, как ей казалось, сама знает Костю лучше, чем он сам. При входе в театр, есть фотографии всех актеров, и написано о них их история. Про Константина написано, что он только недавно закончил театральное училище, но уже успел сняться в двух кинокартинах, и третий сезон играет в театре. Высокий, стройный молодой человек, с черными жгучими глазами, черными волосами. Он был уверен в себе, движения точны и легки, на людей смотрел всегда прямо в глаза, с красиво и гордо поставленным выражением лица. Выло видно, что он очень нравился девушкам, но так как он был всегда занят работой и съемками, времени на личную жизнь не оставалось, хотя в обычной жизни был простым человеком и звездой себя не чувствовал.

- день добрый, подбежав к Азе, сказал Михаил, сейчас быстро идите к Артуру, мерьте костюмы. Через пол часа жду вас для прохождения сцен, сказал Михаил, торопясь.
- так!!! Пошли, пошли, ребята, захлопав торопливо ладонями, закричал Михаил, из-за сцены выскочили та самая свита Рэма, двоих из которых убивают каждый вечер на сцене.
Аза смотрела на все это с широко раскрытыми глазами, сейчас она будто наблюдала театр, а не пришла отработать. Мешкать нельзя, и Аза быстро отравилась искать Артура вглубь коридоров, в которых она никогда до сих пор не была. Через полчаса Аза вышла в костюме Розы, мамы Елизаветы по пьесе. Она стояла на внутри сцены робко, не зная, куда надо было пойти дальше. На сцене стоял шум, актеры разогревались, кто-то говорил скороговорки, кто-то вслух говорил свои роли.

- Аза! крикнул издалека Михаил, Аза где вы…
- Аза подошла в сторону голоса и увидела Михаила,
- я тут, Михаил,
- вот это да… Михаил остолбенел, перед ним стояла восточная красавица, которая теперь, в этом костюме смотрелась так, будто всю жизнь его носила, будто вышла из той самой сказки, которую играет. Она смотрела на Михаила большими красивыми глазами, прямая спина, тонкая шея,
- Вас только надо состарить, отойдя от шока, сказал Михаил. Слишком вы на маму не тянете, после прохождения сцен к гримеру, к Верочке, скажете, что я вас прислал сделать возраст.

Роль Азе далась сама по себе, она даже не пыталась играть, а только представила, как себя могла чувствовать мама Роза без своего ребенка. Совсем не волновалась перед выходом на сцену, ей казалось, что она не роль, а скорее, декорация, поэтому волнения не было. Все прошло спокойно, только теперь она увидела все не только снаружи, как зритель, а изнутри, как актер. Теперь она понимала, что за постановкой стоит труд, порой не легкий.

Когда закрылись кулисы, все расслабились и привычно пошли, что-то обсуждая, внутрь коридоров.
- пойдемте с нами, сказал Михаил Азе,
Не спрашивая куда, Аза пошла за всеми. Зашли в большую комнату, там уже стояли накрытые столы. Шведский стол, где закуски, выпивка, фрукты, овощи, нарезанный сыр ломтиками, бутерброды, кофе. Все привычно начали подходить с столам, оживленно о чем то разговаривая.

- минуточку! Михаил стал постукивать по стакану серебряной ложкой, минуточку! Друзья мои, Костя хочет что-то нам сказать, налейте все шампанское. Константин, налив шампанское, подошел к Азе, поднес ей бокал с шампанским, протянул его,
- друзья мои, сказал он, если вы заметили, сегодня роль Розы играла новенькая. Эту девушку зовут Аза. Я был поражен, как она сыграла эту роль, говорил, обводя всех присутствующих взглядом Костя.

- Скажу вам откровенно, если мы все будем играть так, как эта замечательная, красивая девушка в первый раз в своей жизни, если это первый раз, во что мне лично даже поверить трудно, то наш театр можно будет назвать лучшим в нашей стране, Константин стал серьезным, обводя всех взглядом. Стояла полная тишина, ни один даже не пытался шептать или брать в этот момент что-то со стола.
- давайте выпьем за эту прекрасную девушку, которая нас всех, и меня в том числе, очаровала с первого своего выхода на сцену. Константин поднял бокал, подошел к Азе, и глядя ей в глаза, слегка коснулся своим бокалом бокала Азы. Тут все зашумели, стали подходить к Азе, чокаться бокалами, поздравлять,
- спасибо, глядя на разных людей, говорила Аза, тронутая таким вниманием, и чуть не плача от приливших к сердцу чувств.

Когда она шла домой, у нее в глазах стояла сцена, зрители, которых было плохо видно из-за того, что ей в глаза направлены прожекторы со светом. Стоял перед глазами Константин, актеры, ей было очень приятно, что ее так приняли, как свою, что оценили. Вспоминая это, Аза шла и улыбалась довольной, даже счастливой улыбкой. Она торопилась к дочери, и пришло на ум, что на сцене и дома у нее дочь одного имени, причем дочь родная названа в честь дочери на сцене. Ирония судьбы.

Постановку, в которой Аза теперь играла, ставили четыре раза в неделю, Михаил сказал, что ей даже деньги будут платить, не большие, но это было приятно. Аза шла и думала, что сделает Рафику сюрприз, пригласив его на спектакль, в котором она играет роль сама, вот удивится, вот будет мной гордиться, думала, улыбаясь она, обходя редкие лужи на асфальте, и немного съежившись от ветра. Сегодня же скажу, похвалюсь Рафику о том, что я теперь актриса на несколько дней.

Немного доходя до дома, издалека она увидела, что к дому, который находится за углом дома, где жила Аза с Рафиком, подъехала машина, точь в точь такая же как у нее. Это привлекло ее внимание. Странно, подумала Аза, может Рафик взял из гаража ее машину, сломалась его или еще какая причина. Аза подошла ближе, но когда была на расстоянии, издалека она увидела, что в машине не один человек, плохо было видно, но ей показалось, что Рафик там, и он не за рулем. Подойдя еще немного поближе, она увидела, что сидящие обнялись, и целуются в губы, любовным, затяжным поцелуем. Аза машинально остановилась, наблюдая. Она увидела номер машины, он был другой, но сама машина была той же марки, модели и того же цвета, что и ее, только эта была грязная.
Аза смотрела, как эти двое целуются, как мужчина, в котором она больше чувствовала, чем видела своего мужа, обнимает женщину и ласкает ее, потом он вышел и пошел в сторону их дома. И это, конечно же, был Рафик, ее муж.

Машина тронулась в сторону Азы, она вышла из кустов и встала прямо перед ней. Машина еле успела затормозить, оттуда выглянула красивая девушка, и заорала,
- что ты не видишь куда идешь, совсем ослепли, ходят,
Аза подошла к ней,
- как вас зовут,
- какая те разница, не меняя тона начала говорить девушка, и тут Аза узнала этот голос из телефона, она безошибочно узнала интонацию, манеру разговора,
Девушка немного осеклась, видимо начала понимать, кто это, наступило молчание,
- не стой у меня на пути, уже спокойно и тише сказала она. В следующий раз раздавлю, будь на дороге, будь в жизни, сказала она, жуя жвачку, и дав газ, объехав стоящую неподвижно Азу.

Аза еще какое-то время стояла неподвижно на проезжей части. Ей стало так противно все, что она поняла. Она не хотела идти домой и находиться дома с ним больше ни минуты, но и не хотела устраивать сцены ревности. Аза хотела просто покоя и любви, как в той сказке на сцене, она не знала куда пойти, вперед или назад. Назад некуда, ее дочь дома, вперед тоже некуда, теперь ей казалось, что там, внутри этих окон, змеиная яма, в которую она сейчас должна прыгнуть, ее тюрьма. И не то, чтобы ее так волновала измена, ей стал противен этот человек, окончательно и бесповоротно, она близко теперь не хотела с ним находиться. Может, если он любил бы ее, но имел любовницу, можно было бы простить, понять, увлекся. Но тут лицемерие и предательство. Ей стало противно, будто все, что было у дерева, уже пропало. Теперь было чувство, что она, зайдя домой, в чем-то испачкается. Испачкается вот в этой жвачке, которую жует эта Карина, в этих их поцелуях, объятиях. Будто теперь, коснувшись мужа, она коснется чего-то противного и чужого.
Постояв так минут двадцать, Аза пошла в дом. Рафик был у себя в кабинете. Аза, не говоря ни слова, пошла к Лизе в комнату, и сразу легла спать.

Рано утром, едва проснувшись, она одела то, в чем была вчера, закутала еще спящую Лизу в одеяльце, взяв ее на руки, вышла на улицу и пошла на автобус, который курсирует к дому ее родителей. Она поняла, что больше никакая сила не заставит ее вернуться в тот дом. Ни под каким предлогом, как бы ее не уговаривали, даже для вида и за все богатства земли. Аза была спокойна как никогда, и как никогда была уверена в правильности того, что она делает.
- мама, сказала Аза, когда зашла домой, я прошу тебя о двух вещай, не задавай сейчас вопросов о том, почему я пришла домой с дочкой, придет время, я расскажу, не хочу об этом. И второе, обещай, что сделаешь все, чтобы я больше никогда в жизни не видела Рафика.
Мама только закивала головой, закрыв рот ладошками, из глаз потекли слезы, но мама держалась и не стала ничего расспрашивать, сразу стала помогать класть малышку, приготовила Азе место, и достала ее вещи, которые Аза носила раньше. Вещи Азе некоторые стали малы, но многие остались в пору, поэтому она уже на второй день жила дома так, будто никуда не уезжала от родителей. Рафик не приезжал, даже не звонил, и Аза стала жить нормальной жизнью, почти не вспоминая годы замужества.

Аза доучивалась в институте, в спектакле она стала играть Розу постоянно потому, что прошлая так и не вернулась. Оказалось, что прошлая артистка не заболела, была другая причина, которую Аза не знала.
Через год, Аза уже была разведена с Рафиком, теперь она была рада, что она одна. Аза почувствовала себя свободной, она стала жить спокойной жизнью, Лизочка росла. О Рафике Аза почти не вспоминала, и если вспоминала, то только спокойно, без злости или каких-либо негативных эмоций. Она не считала, что ошиблась, или что Рафик ее обманул.
Она верила, что не сложилось, что Рафику нужна другая. Самой же, уже теперь точно быть одной. Во-первых, Аза уже не поверит, что бывает так, как написано в книге Марка Пина, а на меньшее она не согласится. Во-вторых, в этой восточной стране, многие считают, что женщины после брака, могут быть любовницами, а не женами. В-третьих, ни о ком, кроме дочери не надо заботиться. Никто не скажет грубых слов, не надо думать, что кто-то будет изменять, никакой душевной боли. И только иногда, поглядывая на влюбленные парочки, Аза вздыхала и мечтательно смотрела им вслед. Конечно, за ней пытались ухаживать разные мужчины, но Аза никому не хотела открывать своего сердца.

Шло время, Аза закончила институт, Лиза росла. Мужчины немного побаивались Азу. Побаивались, потому, что ее глаза большие и проницательные настолько, что никто не мог скрыть, что думает, а Аза чутко могла понять, когда ее обманывают. При том, что душой она не стала черствой, просто окончательно поняла, что она останется одна, даже не пытаясь на мужчин смотреть, как на будущего партнера, как на отца своей девочки.
К этому времени она уже играла в театре в нескольких ролях, понимая, что это не профессия, а ее увлечение. У Азы получалось попадать в роли так, что вся актерская труппа, и режиссер мечтали, чтобы она осталась у них в театре навсегда. Азе нравилось внимание публики, нравилось то, что она делает естественно, а у нее получается лучше, чем у тех, кто старается изо всех сил. Денег ей хватало даже с зарплаты от спектаклей. Рафик пытался помочь деньгами, но Аза отказывалась, так ей было спокойнее.

Однажды Михаил, их режиссер, подозвал Азу
- Аза, ты в институте какой язык учила?
- немецкий, итальянский и английский,
- Аза, есть одно дело, зайди пожалуйста ко мне через час,

Через час она зашла к Михаилу, у него сидело два человека, их вид был не местный.
- Аза, это немцы, дело в том, что меня лично попросили друзья, чтобы переводчик был наш человек, которому можно доверять, эти люди хотят тут сделать закупки мяса, но им нужен переводчик, которому можно верить, ты не согласишься, завтра с ними пойти на переговоры, перевести, они заплатят, сколько скажешь,
- конечно, мне не трудно, с радостью ответила Аза, понимая, что практика ей пригодится,
- поговори с ними, иначе я на языке жестов устал уже, руки болят, посмеялся Михаил. Она поговорила, и договорились на следующий день встретиться уже на переговоры с другой стороной.
На следующий день Аза пришла на встречу, поздоровалась, сели, другая сторона задерживалась.
Через несколько минут пришла вторая сторона, и каково же было удивление Азы, когда в одном из них она узнала Рафика, своего бывшего мужа. Когда он вбежал, он остолбенел, когда увидел Азу. Рафик был одет не дешево, но уже не свежо. Брюки помятые, будто их носили, и год не стирали, на коленях отвисали. Галстук завязан, но болтался, и верхняя пуговица на нем была расстегнута. Портфель кожаный, но уже очень потертый. Начал лысеть, на пальцах печатки перстней, вид был замученный и уже совсем не был похож на того бизнесмена, который начинал бизнес. Рафик был смущен и, казалось, он ищет подвох в том, что Аза тут.
Аза же, наоборот, была в черном платье, с открытыми плечами. Она выглядела как тогда на вечере, статно, красиво, глаза излучали такую теплоту и женственность, как тогда, на первом курсе, только теперь она стала более женственная. Ее формы немного округлились, углы, если где и были, сгладились.
Аза спокойно смотрела на Рафика, без эмоций, без радости, немного с теплотой, как к любому человеку на улице.
Во время переговоров выяснилось, что Рафик тут выступал не как хозяин, а как посредник в сделке. Видимо, все же в какой-то момент, его дела пошли не так, и он растерял ведущие позиции у себя в деле, став уже не на первых ролях.

Переговоры прошли успешно для стороны, которую представляла Аза и когда уже все разошлись, Рафик окрикнул Азу на улице,
- Аза,
Аза повернулась к подбегающему Рафику и вопросительно посмотрела на него, ни сказав ничего,
- я просто думал, пойдем посидим, я хотел тебе кое-что предложить, мы можем делать большие деньги вместе,
- кто о чем, а лысый о расческе, сказала Аза и засмеялась так, что стало понятно, ничего от него ее не интересует.
Она смотрела на Рафика, даже с материнской заботой
- как ты, Кутузов, как твои дела,
- ну не очень, если бы меня не кинули, ты бы еще ко мне вернулась,
- почему,
- ну потому, что одни тут евреи так развели, если бы не это, сейчас ты бы точно захотела быть со мной,
- да, это точно, заработай много денег, я сразу прибегу, с безразличием сказала Аза, не вешай нос, Аза поправила галстук Рафика и пошла домой,
- как моя дочь?
- как твоя, не знаю, безразлично, не оборачиваясь, сказала Аза и направилась в сторону театра.