Горячее лето восемьдесят первого. 35

                35
     Полдевятого.
     Возле  сетчатого  заборчика  Райбольницы  автоаборигены: ГАЗы – УАЗы, пара  мотоциклов, эпидперевозка, Торткудукская  «Скорая  помощь». Во  дворе  несколько  кучек   пустынной  медицинской  братии. В  сторонке  Сан  Саныч  с  Марксом-Максудом.
   
    «Привет, с  приездом! А  чего  профессора  и  доктора  Келлера  не  привезли?»
    «Да  как  они  позавчера  от  вас  вернулись, так  Иванов  Зубова   спецрейсом  в  Область  отправил, чтобы  он  на  Московский  рейс  успел. А  Генрих, как  всегда,  в  изоляторе  расположился. Наутро  он   семинар  в  Медсанчасти  назначил. Наши  собрались, ждут. Через  час  всполошились: нет  Келлера!  Оксана  за  ним. А  он  одетый  на  кровати  постанывает. Под  глазом  синячище, подушка  в  крови. Что  такое? Что  случилось? Кто  вас  так? Да  никто, - отвечает, - сам  споткнулся, об  стол  ударился. А  сторож  рассказывает: вечером  к  нему  Ашот  заходил, шофёр, муж  одной  нашей  лаборантки».
    «Тонечки?» «А  вы  почём  знаете?»  «Да  так, по  наитию».
    «Ну, в  общем, Ашот  этот  минут  пятнадцать-двадцать  там   пробыл, не  более. И  ушёл. Вроде, тихо  всё  было.  Свет  погас, ну  сторож  и  не  стал  гостя  беспокоить. А  оно  вон  что. Оксана  меня  позвала. Вместе  Генриха  осмотрели. Слава  богу, руки-ноги  целы. Кровь  эта  из  носу  была, распух  нос. На  груди  и  плече  пара  гематом, рука  правая  болит. Думали  вывих. Но, вроде, просто  ушиб. Что  делать? Я  его  в  нашу  Терапию, в  отдельную  палату. Пусть  отлежится. Не  домой  же  ему  с  такими  украшениями  возвращаться! Да  там  и  спокойнее, чужих  не  пускают.   
    Тоньки  тоже  на  работе  не  оказалось. Оксана  за  ней  домой  послала. Та  дверь  не  открыла, только  крикнула, что, мол, болеет.
    Ну, в  общем, заваруха. С  Ашотом  лучше  не  связываться. Что-то  с  Тонькой  теперь  будет! Пока, вроде, тихо, но  добром  это  не  кончится. И  когда  успели  снюхаться? Такие  оба  тихонькие, скромненькие.  Вот  не  было    мне   ещё  печали!»
    «Да  уж! Наши  чумные  гусары  везде  поспеют! Будем  надеяться  на  лучшее. Гена-то, вроде,  своё  уже  получил. Ладно  ещё, если  только  этим  дело  кончится. Но   тот  Ашот  ваш  в  отношении  него  вряд  ли  на  что-то  большее  решится. А  вот  о  Тонечке  нужно, конечно, побеспокоиться. На-адо  же!
     А  вас, Сан  Саныч,  тоже  пригласили  с  докладом?» «Нет, Камилов  просто  попросил  присутствовать  на  ЧПК. На  всякий  случай».

     Маркс  со  скромным  почтением, молча,  выслушивает  наш  диалог.

     Через  полчаса  в  пыльной  вуали  подъезжают  две  «Волги», чёрная  и  серая,  и  Облздравский  «УАЗ».  Зампред. Облисполкома  Ильхамова, Батя-Камилов,  наш  начальник  Алимов, Облздрав Салихов, Главврач  ОблСЭС  Хачатуров,  милицейский  чин в  подполковничьих   погонах, ещё  какой-то  высокий  средних  лет, районное  начальство. Видно, беседовали  в  Райисполкоме   или  в  Райкоме.

     Конференц-залом  -  больничный  Красный  уголок. Очень  давно  белёная  извёсткой  комната  с   масляными  зелёными  панелями. На  высокой  конической  тумбочке, покрытой  бордовой  бархатной  скатёркой,  гипсовый  бюст  Ильича  в  голубоватой  эмали.  Над  ним  в  простенькой  деревянной  раме  цветной  поясной  портрет  Пятирежды  Героического  Генсека. В  углу  на  фанерном  стенде  красно-сине-зеленая  гистограмма  Достижений  Районной  Медицины  за  прошлую  Пятилетку.  На  стенах  санпросветские  плакаты:  как  уберечься  от  гриппа, сифилиса  и  прочих  напастей, в  том  числе – и  от  нашей  чумы.
   
    Поскольку  Президиум  нынче  расширенный,   под  него   отведены  три  раздвижных  обеденных  стола.  Два  из  них   покрыты  красным  сукном,  третий  зелено- биллиардным.
    Для  местных  кадров – стулья  разных  эпох  и  стилей  и  длиннющие  деревянные  скамейки, выкрашенные  половой  коричневой  краской.   

    В  Президиуме – все  только  что   подъехавшие, плюс Сан  Саныч, плюс  Зам. Облздрава  Курбанов, плюс  Лидия  Ушакова, плюс  аз  многорешный. Сел  в  углу. Любуюсь  мухой, пришлёпнутой  на  штукатурке  в  позе  археоптерикса  на  ископаемом  сланце.         
    На  сей  раз  я  среди  Руководства. Уважают. Не  то,  что  на  той,  Республиканской  ЧПК!  Илья  с  Акиевым  в  партере, среди  «мелких  практических».
    Аншлаг  имитируется  малыми  размерами  помещения.

    Выездное  заседание  Областной  ЧПК   открывает  Зульфия  Ибрагимовна  Ильхамова, решительная  плотная  брюнетка, чем-то  напоминющая  Зампред. Совмина  Хаббибову. Впрочем,  Ответбабы  все – на  одно  лицо. Видать, выпекают  их  в  одной  форме, как  и  наших  дорогих  Спецотдельцев.
   
    «Это  уже  третье  по  счёту  наше   заседание  в  этом  сезоне. На  первом  мы  провели  в  жизнь  Решение  Республиканской  ЧПК  об  усилении  профилактических  мероприятий  в  связи  со  сложной  эпидемиологической  обстановкой  в  Республике.  На  втором, две  недели  тому  назад, разработали   конкретный   план   неотложных  противоэпидемических  мероприятий  в  связи  с  обострением   ситуации  в  Области.
    Но, к  великому  сожалению,  оба  эти  Решения  в  вашем  районе  выполнялись  крайне  плохо, или  только  частично. Пришлось  срочно  просить  помощи  Республиканского  Минздрава.
    Товарищ  Ким, вы, как  ответственный  за  районную  медицину, объясните, пожалуйста, причину  такого  безответственного  отношения   к  Руководящим  Документам». 
 
    Ну, всё: жертва  для  заклания  определена!

    Главврач  Центральной  районной  больницы  невысокий  худощавый  Анатолий  Иванович,  с  пегим  ёжиком  на  голове  и  припухшими  веками, тускловато  сетует  на  нехватку  автотранспорта, бензина, а  также  квалифицированных  кадров, понимая, что  все  его  эти  доводы  никому  здесь  на  фиг  не  нужны, что  вопрос  решён  еще  в  Областном  центре.
    Под  равнодушное  мановение  длани  Зульфии   обречённо  садится  на  своё  место  на  галёрке.

    «Попросим  уважаемого  Замминистра  здравоохранения  Республики  товарища  Камилова  рассказать  о  комплексе  мероприятий, которые  удалось  организовать  для  усиления  профилактики  Формы  100  в  Районе».

    Батя, как  всегда, немногословен, конкретен, объективен.

    Да, в  Районе, как  и  во  всей  Области  крайне  неблагополучная  эпизоотологическая  и  эпидемиологическая  обстановка.
    Да, Областные  и  Районные  органы  и  учреждения  здравоохранения  недостаточно  серьёзно  отнеслись  к  опасности, о  которой  было  известно  еще  с  апреля-мая.
    Да, не  были  полностью  охвачены  вакцинацией  угрожаемые  контингенты – чабаны, члены  их  семей, геологические  и  другие  экспедиции, работающие  в  пустыне. Плохо  обстоит  дело  с  радиосвязью, колхозные  и  савхозные  рации  работают  с  перебоями.
    Да, местные  лечебные  учреждения  по-прежнему  нуждаются  в  автотранспорте, а  там, где  он  есть, не  хватает  запчастей, трудно  с  заправкой  горючим.

    И  это  всё  на  фоне  широкой  по  масштабам  эпизоотии  особо  опасной  инфекции, охватившей  практически  все  пустынные  участки  Области. Здесь  расположено  24  овцеводческих  хозяйства, выпасающих  более  двух  тысяч  отар. Около  25  тысяч  чабанов  с  семьями  находятся  на  отгонных  пастбищах, удалённых  от  участковых  больниц  и  фельдшерских  пунктов. На  эпизоотической  территории  пасётся  около  20  тысяч  верблюдов  общественного  и  индивидуального  секторов.

   Зная  это, нужно  было  бы  начинать  принимать  меры  ещё  с  апреля, а  мы, как  всегда, не  шевелились, пока  не  грянул  гром.
   К  слову  сказать, когда  он  всё-таки  «грянул»,  всё  же   удалось  провести   объёмные  мероприятия, и  в  достаточно  короткие  сроки.
   Организовано  восемь  эпидемиологических  бригад  из  16  врачей  и  22  средних  медработников, обеспеченных  автотранспортом. Они  объезжали  фермы  и  бригады  на  отгонах  для  выявления  подозрительных  заболеваний. Обнаружено  24  человека  с  повышенной  температурой  или  с  соматическими  болезнями. Все  они  осмотрены, проконсультированы  квалифицированными  специалистами  и  особо  опасных  болезней  у  них  не  обнаружено.
     Вакцинировано  46 329  человек, в  том  числе  5 989  чабанов  и  членов  их  семей. С  учётом  того, что  большая  их  часть  была  привита  ещё  осенью  прошлого  года  и  в  марте-начале  апреля  этого, можно  считать, что  все, не  имеющие  противопоказаний, на  сегодня  привиты.
    Из  числа  5 417 работников  32 геологических  и  других  партий  вакцинировано 5 217  человек.   
    Взяты  на  учёт, привиты  и  продустированы  14 800 верблюдов, в  том  числе 4 400 частного  сектора.
    В  посёлках, на  фермах  и  в  отдельных  юртах  под  руководством  дезинфекционистов  Обл СЭС  проведены  противоблошинные  и  противомышинные  обработки  на  общей  площади  в  6,3  миллиона  квадратных  метров.   
    Соответствующими  семинарами  охвачено   1 684  медработника, в  их  числе 513  врачей. С населением  проведено 153  тысячи  бесед  на  тему  особо  опасных  инфекций, роздано 30  тысяч  листовок  и  плакатов. 
      
    В  этих  условиях  выявлен  один  больной  особо  опасной  инфекцией. Он  был своевременно  изолирован  и  вылечен.

    Эпизоотологическая  обстановка  продолжает  оставться  напряжённой. Заболевания  людей  могут  произойти  и  в  ближайшее  время  и  тем  более  в  октябре-ноябре. Поэтому  мероприятия  ни  в  коем  случае  нельзя  ослаблять.  Они  должны  быть  продолжены  и  усилены.      

   Ну  что  ж! Гриф  может  быть  доволен: ни  разу  не  прозвучало  слово  «чума», а  Торткудукских  случаев  вроде  бы  как  и  вовсе   не  было!
   То, что  за  последние  две  недели  была  так  вспучена-вздрючена  вся  Область,  это, несомненно,    благодаря  темпераменту  Бати.  А,  вообще-то,  можно  было  бы  это  всё делать  тихо-мирно  ещё  с  прошлого  года. Ну  да  ладно, нынешние  мероприятия – вроде  учений  по  чуме. Теперь  хоть  некоторое  время  медики  насторожатся! Да  и  чабанам  хорошо: в  кои-то  веки  и  на  них  обратили  внимание! О  здоровье  справились, дустом  посыпали!

   Ильхамова  поднимает  с  мест  приехавших  с  ней   Начальника  УВД  Облисполкома, Директора  Треста  каракулеводческих  совхозов (того  высокого, средних  лет), Председателя  Райисполкома. Кого  журит,  кого  отчитывает  за  недоработки-упущения  в  выполнении  Комплекскного  плана  мероприятий.
 
    Облздрав  Салихов  оглашает  Решение  Выездного  Совещания  Областной  ЧПК, предусмотрительно   заготовленное  ещё  до  его  проведения.
    Первый  пункт  звучит  грозно:
   «За  необеспечение  своевременного  проведения  комплекса профилактических  и  противоэпидемических  мероприятий  Главному  врачу  ЦРБ  товарищу  Киму  А.И.  объявить  выговор  и  обязать  его…» -  далее  идёт  длинный  перечень  того, чего  Анатолию  предстоит  свершить  во  искупление  своей  расхлябанности.   
   Отдельными  пунктами  в  «Решение»   включены  Облздрав, Аптечное  управление, Ветеринарная  служба, УВД, Общество  охоты, Лесное  хозяйство, Станция  защиты  растений, Трест  совхозов, Райсельхозуправление, Областная  и  Районная  связь, Нефтесбыт, Объединённый  авиаотряд, Автотрест, Районное  отделение  железной  дороги, Сельхозтехника,   Финансовый  отдел.
    Всем  им  предписано  незамедлительно  обеспечить, мобилизовать, организовать, оказать, запретить   и  так  далее.   

    Ох, если  хоть  половина  всего  этого  будет-таки  выполнена, то  не  только  чумы, но  и  блохи  последней  в  Районе  не  останется!
    Мне  особенно  понравился  пункт   о  незамедлительной   экипировке  чабанов  «формой  летней  одежды, защищающей  от  укуса  насекомых». Представил  себе  Кушербая  в  белом  глухом  комбинезоне, белых  бахилах, белых  перчатках, пробковом  колониальном  шлеме  с  противомоскитной  сеткой. И  всё  это  насквозь  пропитано  каким-нибудь  инсектицидом.   
    В  числе  прочих  и  сей  пункт  был  принят  беспрекословно.

    Неплохо  бы  придумать  ещё  костюм, защищающий  от  чумного  верблюда  или  чумного  «объекта  охоты».    
   
    А  вот  и  по  нашу  душу:
    «Считать  мероприятия  по  локализации  и  ликвидации  очага  Формы  100  в  поселке  Акбола  успешными, а  очаг  ликвидированным. Ограничительные  мероприятия  снять».

   Ну, слава  богу!  Можно  возвращаться  к  себе, без  долгов  и  с  чистой  совестью.

   Мы, которые  из  Президиума, прощаемся  с  приезжим  Руководством  за  ручки. Которые  из  партера  и  с  галёрки – улыбчивыми  полупоклонами  с  прижиманием  ладошек  к  своим  сердцам.
   Подаю  заявку  на  присылку  автокамеры  для  заключительной  дезинфекции  госпитального  имущества.
   
   Главврач  Обл СЭС  Георгий  Хачатуров, мой  старый  приятель  ещё  по  обитанию  моему  в  Отделении, прощаясь, радушно  приглашает  на  обратном  пути  в  гости. Доверительно  сообщает, что  на   Областную  базу  поступили  Венгерские  мебельные  гарнитуры. Если  надо, он  может  «посодействовать».
   Ну, на  гарнитур  мне, однако,  кишок  не  хватит. Разве  только  на  трюмо, Мила  шибко  его  хочет. Ладно, там  видно  будет!

   Везём  приятную  Директиву  в  Акболу.

   Собираемся  в  салон-вагоне.
   Распределяю  роли  в  развязке  нашей  драмы.
   Нам  с  Курбановым – выписка  Кушербая  из  госпиталя  под  диспансерное  наблюдение.
   Курбанову, Хайдарову -  обеспечение  дезинфекции  госпитального  имущества  присланной  дезкамерой.
   Гизатуллину, Земскому – окончание  лабораторных  исследований, подготовка  выделенных  культур  для  доставки  на  наши  Станции. Гизатуллину  также -  заявка  по  селектору  о  прицеплении   (или  как  там  это  называется)  к  поезду  из  Торткудука.
   Мирзоеву – составление  и  подписание  акта  о  приёме  документов  с  Грифом  «Совершенно  Секретно»  для  дальнейшей  передачи  их  в  Спецчасть  Республиканского  Минздрава. 
   Рузаеву (он  утром  вернулся  из  вояжа  по  фермам  и  отгонам)  доставка  Кушербая  домой. Заодно  подбросить  милиционеров  до  Большого  асфальта, где  их  подберёт  рейсовый  автобус. 
   Зоологам, Лидии  и  Ольге, -  завершение  стирки  и  чистки  таборного  имущества.

   С  Кушербаем  расстаёмся  воистину  сердечно. Вытащили  парня  из  смертельной  беды. Он  и  сам  это  понимает. Благодарность  и  во  взгляде, и  в  сморщенных  неловкой  улыбкой  губах.
   С  ментами  прощаюсь  за  руку.  Благодарю  за  службу. Вручаю  справки  «О  работе  в  очаге  ф.100». Какую-никакую  надбавку  к  зарплате   за   подвиг  в  особо  опасных  условиях  да  получат.  И  со  старшим  сержантом  Арслановым, будущим  прокурором, расстаюсь  дружески (что  ж, Илье  и  Генриху  можно, а  унтеру  нельзя?).

   Подъезжает  старенькая   пароформалиновая   автокамера. Суровато-деловитые  шофер  с  дезинфектором  приступают  к  действу. Растапливают  печь  привезённым  с  собой  саксаулом, втолковывают  нашим  санитаркам,  что  и  в  каком   порядке  запихивать  в  бункер. Дезинфектор  в  маске, с  накаченным  автомаксом  за  плечами  уходит  в  госпиталь  орошать  стены, потолок, пол  дезраствором. Лизольный  аромат  теперь  ещё  долгое  время  будет  напоминать  о  героическом  прошлом  этой  совхозной  амбулатории. 

   Возвращается  Рузаев, рапортует  о  выполнении  задания  и  передаёт  просьбу  Кушербая  приехать  к  нему  вечерком  «на  чай-пай».  Отказываться  неудобно,  он  традиционную  «садаку»  устраивает. По-местному, что-то  вроде  жертвоприношения  в  честь  избавления  от  беды. Да  к  тому  же  от  нас  до  него – рукой  подать. 

    Едем  все  мужики. За  исключением  Насруллы: не  может  же  он  оставить  свой заповедный  сейф! За  исключением  наших  техников, да  они  и  в  своей  компании  себя  отлично  чувствуют. Лидия  с  Ольгой  тоже  остаются, для  поддержания  порядка  в  поезде.
   
     На  безоблачном  небе  неяркий  закат.  Нежные  оранжевые  и  светло-розовые  полосы. На  их  фоне  юрты -  силуэты, вырезанные  из  чёрной  бумаги.
    Встречает  вся  бригада: старшой  Рахмон-бобо,  сам  Кушербай, подростки, женщины,  девицы, голопузая  малышня. Встречают  с  радостью, с  которой, наверное. встречали  когда-то  пророка  Ису. Под  приветственное  блеяние  отары  серо-белых  овец. Верблюды   взирают  на  нас  равнодушно, довольствуясь  своей  жвачкой.

     С  мужской  частью  бригады  в  юрту  к  Кушербаю. Женщины  в  соседней.
    Да  уж! Это  явно  не  ханский  шатёр, не  «краснобайская»  юрта!
    Это – куща  вечного  кочевника, обеспечивающая  лишь  самые   жизненно  важные  его  потребности. Ничего  лишнего, только  то, что  можно  перевезти   на  одном-двух  верблюдах.   
    Но, как  говорится, не  красна  изба  углами, а  красна  пирогами. Тут  уж  бригада  постаралась, как  могла.
    Гора  баурсаков, карамельки, кишмиш  с  грецкими  орехами. Пяток  поллитровок  «Московской  особой»  без  чайничного  камуфляжа.
Всё  по-простецки, без  церемоний.
    Курбанов  в  качестве  главного  областного  начальства  опять  берёт  мальчишник  в  свои  руки. Сыпит  цитатами  из  Ибн  Сино, Омара  Хайяма, Низами  и  ещё  каких-то  знаменитостей.
    Главное  направление  тостов -  здровье  Кушербая, его  жены, детей, всех  ближайших  и  отдаленных  родственников, его  верблюдов  и  овец.  Кушербай, явно  не  наделённый  подобным  красноречием, только  морщит  в  благодарной  улыбке  свои  губы. 

    Вот  и  вожделенный  бесбармак  с  обязательными  ритуалами. Моя  Центральная  нервная  система  пополняется  очередной   порцией  бараньих  мозгов. На  угощенье  явно  пошёл  месячный  лимит  мяса, выделяемый  чабану  из  поголовья  его  отары.

   Между  тостами  успеваю  переговорить  с  Акиевым  и  Рузаевым  о  планах  будущей  научной  работы.  Они, вроде, согласны. Но  нужно  успех  закрепить  завтра, по-трезвому.

   Совсем  стемнело. Пиршество  заканчиваем  при  уютном  свете  керосиновой  лампёшки, столь  привычной  для  нас, полевиков.

   Ну  ладно. И  это  обязательное   мероприятие  выполнено!

   Вот  и  всё. Функции  Начальника  Очага  я  могу  сложить. Завтра  все  разъедутся  и  жизнь  в  Акболе  пойдёт  прадедовской  стязёй. 
   Облздравские, Акиев  и  Рузаев  уедут  на  своей  машине, остальные   Равилевским  спецсоставом.
   Ну  а  мне, увы, придётся  ещё  мало-мало  подзадержаться. Капитану  положено  последнему  корабль  оставлять. Нужно  ехать  в  Торткудук, принимать  работу  Иваныча. Да  и  к  Генриху  заглянуть, нельзя  же  приятеля  без  внимания  оставить! В  моём  распрояжении  будет  Саша  с  «Газиком». Придётся  пустыню  вкруголя  объезжать. Из  Торткудука – по  Районным  больничкам, которые  Камилов  с  Алимовым  наметили  под  «резервные  госпиталя», нужно  на  них  лично  посмотреть.  Оттуда   в  Облздрав, конкретизировать  и  согласовать  план  совместных   действий  на  лето-осень.  Между  делом, заглянуть  к  Хачатурову  за  обещанным  трюмо (благо, машина  есть!). И  тогда  уже домой. Если, конечно, опять  чего-нибудь  не  стрясётся.