Чеховское

          Марина Цветаева говорила: чтобы до конца понять писателя, надо знать всё его наследие до последней строки. О Чехове - добром, чутком, деликатном, поэтичном сказано и написано так много. И сами его произведения говорят об авторе много.Но когда читаешь выдержки из его писем и записных книжек чувствуется неумолимый отсчёт чеховского времени, печальное ощущение близящегося конца.

          У Чехова в записной книжке есть заметка: "Смерть страшна, но ещё страшнее было бы сознание, что будешь жить вечно". Краткость - не только сестра таланта, она сестра всей человеческой жизни. Многое из его записей о скоротечности жизни. "Жить для того, чтобы умереть, вообще не забавно,но жить, зная, что умрёшь преждевременно, - уж совсем глупо."

          Среди чеховских записей на отдельных листах: "Меня часто бьют по лицу хорошими словами." Обычно бьют по лицу ругательствами, оскорблениями, а тут напротив. "Бьют по лицу" - не добрыми словами, а лицемерными, льстивыми. Ложь, да ещё с украшениями, претензиями, это было для Чехова оскорбительным. Он не выносил высокопарной лести. Когда в одной переписке дама назвала его в приподнятом стиле "сверхчеловеком", он в ответе подписывается, отшучиваясь: "Твой сверхчеловек, часто бегающий в сверхватерклозет." Для страдающего туберкулёзом не только лёгких, но и кишечника, это совсем не шутливая тема.

          Чехов не был нелюдимым, но по словам мемуаристов его отличала "большая склонность к общительности при большой замкнутости." Он сдержан в чувствах и эмоциях, когда слышит в свой адрес восторженные отзывы поклонников, отвечает: "Вы как зритель в театре, который выражает свои восторги так несдержанно, что мешает слушать себе и другим"
По Чехову - как в театре надо сидеть тихо, молча, так и произведение искусства надо воспринимать и создавать "втихомолочку". Или: "Вы просите написать откровенно, доволен ли я гонораром. Этак Вы все струны души моей истреплите!"

          Чехова отталкивают люди, которые "замечают только чужой успех и свой неуспех.. Кто не умеет быть слугою, тому нельзя позволять быть господином; кто не умеет радоваться чужим успехам, тому нельзя давать в руки общественное дело." Сколько в его произведениях можно встретить романтическое чувство упоения, опьянённости жизнью. Но вот в письме можно прочесть строки: "В прошлом году голод, теперь страх. Жизнь берёт много от людей, но что она им даёт? Говорят, борись! Но стоит ли игра свеч?"

          Краткое описание одной дамы: "Я нанял под дачу усадьбу; владелица, очень полная пожилая дама, жила во флигеле, я - в доме. Она потеряла мужа, всех детей, была одинока, очень толста, имение продавалось за долги, обстановка у неё старая, вкусная; всё перечитывала письма, которые ей писали муж и сын. И всё-таки оптимистка. Когда у меня заболел кто-то, она всё повторяла: "Милый, Бог поможет." Всего несколько строк и - образ человека, близкого, симпатичного.

          Я очень люблю перечитывать строки из чеховских писем:
- "У каждого человека что-нибудь спрятано."
- "Во всех толстых журналах царит партийная скука. Душно!"
- "Мой девиз - мне ничего не нужно."
- "Ты жалуешься, что я пишу кратко. Это почерк у меня мелкий. Впрочем, и мысли у меня неразгонистые, едва вымолвить успел два-три слова, как и ставь уже точку."

         Вот уж поистине: "Краткость - сестра таланта."