Соловецкие картинки

Посмотри на карту
- Валооодь! Ну напиши что-нибудь!
Меня просят написать заметку в стенгазету в КБ, где работает моя попутчица. Вернее просят ее, но она смогла лишь написать, что «одев рюкзаки, мы счастливые пошли по дороге». Дальше ей писать лень и она уговаривает меня. Я начинаю диктовать: «Подойди к карте СССР и убедись, что ты счастливый человек. Холодный океан, где даже летом плавают льдины, бескрайняя тундра, сопки, таинственная тайга, скалистые горы, порожистые реки, старые стены монастырей, потемневшие деревянные церкви, веселые южные рощи, теплые воды морей, желтый горячий песок, минареты мечетей, рынки, где продаются сладкие дыни и огромные помидоры... И это все твое. Ты свободен, ты ходишь по этой земле, и тебе этого хватит на долгие годы, чтобы быть счастливым, чтобы все посмотреть и понять, чтобы почувствовать радость открытий. Больших и маленьких...»
- Нееее... - моя девушка недовольна. - Надо попроще, типа, мы пошли в монастырь и увидели кельи. А потом поплыли на лодке и увидели таинственный остров...
- Ну, так я не умею, вот ты сама это и напиши!
- Ты меня совсем не любишь, вот, что я скажу!

Но это было потом. А сейчас...

Кемь
- А ведь море и правда белое!
Маленький городок Кемь на берегу Белого моря. Мы сидим около пристани на больших камнях и смотрим как ленивые тяжелые волны плещутся у берега. Пахнет рыбой, мокрым деревом и хвоей. Я только что вернулся с Кавказа, после гор меня потянуло на север. Мы ждем пароходик «Михаил Лермонтов» до Соловков. У нас период увлечения русской стариной, мы готовы месяцами бродить по северным лесам и искать заброшенные церкви и монастыри. И еще хочется найти клад. Просто очень хочется найти клад! Правда мы еще не знаем какой: библиотеку Ивана Грозного или просто гору золотых монет. Наверное, монеты предпочтительнее. Через год мы поедем на Урал за золотом, а сейчас мы ждем наш пароходик.

Тюлень
Идет дождь, темно, пароходик качается на больших волнах. Море уже не белое, а свинцовое, неприветливое. Мы стоим на палубе, держимся за какой-то поручень и смотрим на воду.
- Ой, мальчики, дельфин! А может акула!
Рядом с пароходиком показывается голова тюленя. Его то и дело накрывают волны, но тюлень любопытен. Он смотрит на пароходик, на нас и как-будто чего-то ждет.
- Надо его покормить или сфотографировать!
Кормит его нечем, я вынимаю фотоаппарат, но вокруг темно, тюлень далеко, в общем, снимок не удался.

В кельях и в лесу
В монастыре около стойки регистратуры собралась толпа. Все мокрые, усталые, раздраженные. Идет распределение по кельям, другого жилья для туристов нет. Я иду посмотреть на кельи, там сыро и холодно. Я решительно возвращаюсь к своим попутчикам.
- Берем рюкзаки и идем в ближайший лес. Там мы хоть согреемся!
Мой авторитет велик и вопросы не задаются. Через полчаса наша палатка накрыта пленкой, горит жаркий костер, закипает вода в котелке, а мы сушим свитера, несмотря на накрапывающий дождик.

Специалисты
Неподалеку стоит еще одна палатка, после ужина мы идем знакомиться. Там двое ребят из Москвы. Они просят у нас тушенку, соль и хлеб. Взамен они рассказывают про историю Соловков. Эту историю мы знаем, и они сходу переключаются на рассказ об ужасах использования гормональных мазей, типа, оксикорда. Я эти мази не употребляю, но слушаю с интересом. Наша девушка в восторге от новых знакомых, и я чувствую, что нам придется быть тут вместе.
- Это правильно! - говорит один из специалистов по гормональным мазям. - Тут нам надо плавать между островами и вместе легче с рыбаками за лодки расплачиваться. Экономия, понимаешь!

Кремль
Стены и башни Соловецкого Кремля сложены из больших валунов. Крыши башен и стен из досок. Местами доски прогнили и обвалились. На траве отдыхает бригада реставраторов. Их несколько человек, а работы тут для десятков специалистов. В какую сторону ни посмотри - везде требуются умелые руки.
- Я бы сюда в рестораторы пошел на лето, да боюсь сопьюсь. Я смотрю, ребята тут творческие, у одного явно запой. Вон как плохо человеку.
Наш Колька специалист во всех вопросах. Он запросто может спаять усилитель для электрогитары, построить коровник и выступить за сборную команду города Мытищи по любому вида спорта, включая преферанс.

Звезда
На колокольне Кремля стоит шпиль со звездой. Наши попутчики рассказывают легенду, что во времена соловецкого лагеря на колокольне был крест. Начальство пообещало свободу тому, кто заменит крест на звезду.
- Ну и как, дали свободу? - интересуется наша девушка.
- Вроде половину срока скостили, - уклончиво отвечает рассказчик.
- Без суда?
Рассказчик молчит, смотрит на колокольню в стиле барокко, на звезду. Никто из нас не знает, что больше мы никогда не увидим эту звезду над Кремлем. Наступит перестройка и звезду снимут.

Просеки
Мы идем по широкой просеке. Комаров мало, дорога сухая, песчаная.
- Монахи были гении! - говорят один из наших новых друзей. - Они посмотрели как дуют ветра, и соответственно прорубили просеки. Вот всех комаров и выдуло!
Я молчу и прикидываю в уме, какой силы и каким хитрым должен быть ветер, чтобы сначала выдуть всех комаров из леса на просеки, а уж потом сдуть их в море.
- Август, вот комаров и мало! - бурчит Колька, его трудно настроить на романтический лад даже на Соловках.
- Так, всем стоп! - командует девушка. - У нас скоро обед, нам надо собирать бруснику.

Обед
Мы едим горячее три раза в день. Иначе мы на сможем проходить по 30 километров с тяжелыми рюкзаками. На завтрак, обед и ужин у нас макароны или каша, в котелок с кашей добавляется банка тушенки или нарезается копченая корейка. Потом каждому в миску добавляется горсть брусники. Все завершается горячим чаем с сухарями или печеньем. Алкоголя нет, пока никто не курит. Аппетит зверский, все съедается до последней крошки.
Готовят только мужчины. Девушка облагораживает процесс приготовления еды своим незримым присутствием и редкими советами.
Я командир и завхоз. На крики, типа, «завхоз, сыру давай!» я внимания не обращаю. Сыра нет и не будет! Есть лук, он полезнее!

Клад
Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом... Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше... В Ленин
Мы исходили Большой остров вдоль и поперек.
- Монахи где-то спрятали свои ценности в 1918 году! - говорит один из специалистов по оксикорду. - Мы вот тут жрем бруснику с перловкой, а где-то рядом лежит клад и над нами смеется.
- Может уже откопали все? - робко интересуется девушка.
- Большевики реквизировали все, что нашли, а монахов расстреляли. Осталось несколько человек - в лагере были нужны квалифицированные работники. Если они и знали, где лежат ценности монастыря, то они унесли тайну в могилу. Долго они в лагере не прожили.
Мы стоим на берегу небольшого озера. Вокруг высокие ели, на берегу валуны, накрапывает дождик. Вдруг ко мне приходит гениальная идея.
- Сейчас разбиваем палатку, а завтра берем напрокат лодку и начинаем путешествовать по каналам острова.
Никто не знает зачем монахи прорыли тут каналы и соединили ими десятки озер. Но каналы существуют по сей день, он не заросли камышами, по ним можно плавать. И я знаю куда мы поплывем!

Поплыли!
Мы погружаемся в лодку. По форме - это нечто, похожее на прогулочные лодочки в прудах Парка Горького, но размеры позволяют разместиться всей нашей команде. Я сажусь на нос лодки, в руках у меня бумажка, куда я срисовал схемы каналов с огромного фанерного щита на берегу. Наконец, все уселись, борта лодки почти на уровне воды.
- Командир, мы уже тонем! В лодке течь!
- Отчерпывай!
Я даже не оборачиваюсь. Не царское это дело такими мелочами заниматься. Мне надо маршрут прокладывать!

Поток сознания или мысли командира
Так... на бумаге все было понятно, а тут два канала вместо одного. Или даже три... ладно, идем направо! А почему мои гребцы так сопят? Какой узкий канал! Тут даже набережную из бревен сделали. Интересно, сколько лет этим бревнам? Они, наверное, Ленина помнят! А это что за вопли? А... плановые туристы, явно с бодуна!
Ладно, вернемся к кладу. Вот ночью я так четко все представил! У монахов было несколько часов, чтобы все спрятать. И прятали они, когда большевики с маузерами уже были на острове. Копать яму у них времени не было. Следовательно... следовательно мы на правильном пути! Обед? Вот народ, не прокормишь! Мы тут к острову сокровищ приближаемся, а они обед!

Неужели нашли?
Мы разбиваем лагерь на высоком берегу небольшого круглого озера. Оно последнее в цепочке. Высокие ели мешают рассмотреть берега, я залезаю выше и все озеро, как на ладони. Вот оно! Я так и думал! Таких случайностей быть не может!
Посреди озера остров. А внутри этого озера еще озеро. Остров, как бублик, как кольцо!
Я представил себя на месте монахов. Тут и копать не надо. Внутреннее озеро маленькое, туда бросил просмоленные сундуки и все! Когда надо, то можно нырнуть, привязать веревку и вытащить.
Я сажусь в лодку и высаживаюсь на остров. Очень странная яма посредине. Озером я ее назвать не могу. Там отвесные стенки резко уходящие вглубь. Без снаряжения тут делать нечего. Нырять я не люблю, а гонять туда Кольку... жаль парня. Он ничего не найдет, но простудится обязательно. Сюда надо приехать в следующем году, со снаряжением.

Анзер, еще Анзер!
Анзер - это северный остров Соловецкого архипелага. Мы поставили палатку на берегу, рядом небольшой рыбацкий поселок Реболда. Потемневшие дома-срубы, некрашеные сараи (а зачем их красить?), заборы из колючей проволоки, пристань, большие морские лодки, молчаливые рыбаки (а о чем с нами говорить?). Да Анзера пять километров. Стоимость перевоза бутылка водки или десять рублей (времена СССР, «Жигули» = 5000 рублей, кооперативная квартира = 10 тыс рублей, водка = 2,87)
На Анзере меня тащат на Голгофу. Это рядом со Свято-Троицким скитом. Сам скит выглядит лучше, чем дом Павлова в Сталинграде, но ненамного. Я видел старые картинки поры расцвета скита - это было северное чудо. Сейчас от чуда остались стены и крыша. Внутрь заходить было просто опасно.
А еще на острове было много грибов.
- Ты уверен, что они съедобные?
- Несъедобные только поганки!
- А это не поганки?
Мы сидим около котелка, где варятся грибы. Вечерняя каша отменяется, мы пьем чай и принюхиваемся к ароматам.
- Не, поганки так вкусно не пахнут!
- А ты их варил?
Подходят ребята из Киева, принюхиваются.
- Ну шо вы, хлопцы, это точно не поганки!
Киевляне начинают пробовать грибы, показывая, что они съедобные. Вскоре они опустошают котелок. Мы дружно пьем чай и ложимся спать.

Эпилог
Всю зиму я готовился ко второй экспедиции на Соловки. Я достал капроновые веревки, придумал конструкцию якоря, искал акваланг и водолазные фонари.
Но потом наступила зимняя сессия, надо было сдавать экзамены по теоретической физике, отвлекаться на личную жизнь и думать о выборе базового института, где мне надо будет делать диплом. Это означало выбор специальности, выбор того, чем придется заниматься долгие годы. Мне хотелось заниматься всем сразу: и физикой плазмы, и биофизикой, и статистической физикой, и квантовой теорией поля, и проблемой высокотемпературной сверхпроводимости, и цветной фотографией, и альпинизмом, и поиском кладов.
А потом мне попался школьный атлас, где были обозначены залежи полезных ископаемых на просторах СССР. И совсем рядом, на Урале, я увидел значок золота. И вспомнил романы Джека Лондона.
Но это уже другая история.