Герой Руси - Михаил Бренок

                МИХАИЛ БРЕНОК  - ГЕРОЙ РУССКИЙ
Если бы в четырнадцатом веке существовало звание «Герой Руси», то золотым крестом на черной атласной ленте непременно бы наградили (посмертно) Михаила Андреевича Бренка. Непременно бы наградили, но званий высоких в те стародавние времена  еще не выдумали, а потому остался герой без награды. Без той награды, которую он по праву заслужил своим героизмом и самопожертвованием на Куликовом Поле.  Подвиг, совершенный Бренком, ничуть не меньше славного подвига Александра Пересвета, а, может быть, и даже более того. Когда Пересвет выходил на бой со «злым печенегом» Челубеем, у него был шанс победить врага и выжить. У Бренка такого шанса не было.  Он, встав под черное знамя Московского князя, был обречен.
Утро. Медленно уходит туман, обнажая изготовившихся к смертельной битве людей. Князь Дмитрий Иванович в ярко красном  плаще, в сверкавшем на солнце  золоченом шлеме, под черным стягом смело скачет на белом коне перед полками своими и кричит последние наставления  перед битвой:
 - Отцы и братья мои, сражайтесь ради Господа и ради святых церквей, ради веры христианской! Ведь такая смерть для нас - не смерть, а жизнь вечная! Ни о чем братья земном не помышляйте! Не отступим! И победными венцами увенчаем от Христа Бога и Спаса души наши! Увенчаем!
  - Истинно! – грянули полки и, ощетинившись пиками острыми, медленно двинули в сторону неприятель. И неприятель тут же пошел навстречу.
 - Московский князь глупец! – лукаво усмехнулся хан Мамай, наблюдая княжеский выезд. – Зачем он так вырядился?
 Хан хмыкнул еще раз и приказал лучшему  сотнику нукеров своих:
  - Принеси мне, Ахмет, голову этого наглеца на золотом блюде. Хочу так!
С хриплым уханьем помчали отважные нукеры  в волчьих шапках на черный княжеский стяг. Вон он, выше всех стягов поднят в рядах воинов русских. Вон он!  И вырвались сабли с лязгом из ножен!
Мы же оставим ненадолго рвущихся в битву джигитов и обратимся к строкам «Сказания о мамаевом побоище». Для чего? А чтобы знать, как князь Дмитрий Иванович  о «земном не помышляет» и сражаться готовится.
 - Укрепив полки, он  (великий князь), - говорится в сказании, - снова пришел под свое черное знамя и сошел с коня, и сел на иного коня, и снял с себя царскую одежду, и надел другую. Своего же коня дает Михаилу Андреевичу Бренку и ту одежду возложил на него, потому что он любил Бренка чрезвычайно, и то черное знамя велел оруженосцу возить над ним.
Не отсюда ли пословица русская пошла: «убереги нас  Господи от любви царской»? Может быть и отсюда, но нам сейчас не до того. Это так, к слову пришлось.
А кровавая потеха уж в полную силу закипает! Ханские нукеры  рубят плотные  ряды воинов русских. Хряст разрубаемых черепов, чавканье искромсанного человеческого мяса под точеным железом, стоны, вой, хрипы, брань и конское ржание. Озверевшие от  запаха крови джигиты все ближе и ближе к черному стягу. Вот, он. Рукой подать… Только дойти до него мука страшная. Не щадят русские живота своего, защищая святыню. Тяжко джигитам, но вперед идти надо. Приказ! И не только нукеры из ханской охраны князя московского зарубить хотят,  любой знает, как велика будет награда за голову княжескую, за его стяг. Вот ломятся татары в сторону алого  плаща. Однако русские бойцы тоже не лыком шиты, и своего князя никак в обиду не хотят дать. Один падает, а на его месте, как из-под земли двое вырастают! На смерть стоят русичи, защищая княжеское знамя.  Они ж не знали, что под знаменем тем двойник бьется. В пылу битвы князя только по шлему золотому да алому плащу узнать и можно…
А чтоб узнать, как сам Бренок бился с врагами, вновь обратим взор к «Сказанию  о мамаевом побоище».
«Один воин сказал: я видел его в седьмом часу, крепко бьющегося палицей с погаными. Иной же сказал: я видел, как позже напали на него четыре татарина, он же крепко бился с ними».
Сломили джигиты Мамая русский строй. И вот уже знаменосец пал с разорванной стальным наконечником стрелы шеей. И пали брызги алой крови богатыря на белый круп коня княжеского. Бренок хотел подхватить стяг, но тяжелое генуэзское копье пробило кольчугу и, проломив два ребра, свалила витязя с коня наземь! Татары ликовали! Победа!
Михаил  попытался встать, и уж встал, было, но сверху по плечу рубанул его кривой саблей татарин с мутно-красными глазами. Всего два шага и случилось Бренку после того удара пройти… Татарин прицелился саблей, чтоб хлестким ударом срубить голову, но тут случился страшный переполох. Засадный полк Волынца врезался во фланг, готовившихся ликовать «победителей». Не до чужой головы стало Ахмету – своя дороже.
Вот как вспоминал об этих последних шагах  в сказании «некий князь» Стефан Новосильский:
«Я видел его, идущим пешим с побоища, тяжко раненного. Но я не мог ему помочь, потому что преследовали меня три татарина, милостью Божьей едва от них отбился, а много зла от них принял и крепко пострадал.
После битвы князь Московский Дмитрий Иванович произнес над бездыханным телом Михаила Андреевича.
 - Братья мои возлюбленные, ради меня он убит. Какой раб может так господину служить, как вы: ради меня Сами на смерть добровольно пошли.  Воистину древнему Авису подобны, который был в войске Дария Персидского, и этот так сделал.
Имена героев Куликовской битвы:  Дмитрий Донского, Пересвета, Осляби вспоминают довольно-таки часто. И на уроках о них учителя рассказывают, и военные корабли их именами называют, и книги о них написаны. А вот о Михаиле Андреевиче Бренке, мы почему-то почти не вспоминаем вообще. Почему?
Жаль, что нет такого звания – Герой Руси.