Собака

У Толика на руках было три бутылки холодного пива, нарезка за 56.70 и дохлая собака. Собака сдохла несколько часов назад, и перед смертью ее вырвало. Она лежала в коридоре.
Дома никого не было. Все уехали. Толик поставил пакет с пивом и нарезкой за 56.70 на линолеум и присел на корточки. От собаки пахло смертью, грязью и одиночеством. Толик положил руку ей на голову. Ощущать под рукой холодное тело было неприятно, но он все же погладил ее.

- С чего бы это? - спросил он у собаки. Та не ответила. Толик провел рукой по шерсти и почесал у собаки за ухом, затем он встал, прошел на кухню и открыл бутылку пива. Есть желания не было, и он убрал нарезку за 56.70 в холодильник. Достал пакет молока, понюхал. Пахло кислятиной. Молоко испортилось.

- И что мне теперь с этим делать? - спросил он. В голову ничего не лезло. Он поставил молоко обратно, отхлебнул пива и посмотрел на собаку. Отсюда было видно только ее голову. Некоторое время Толик разглядывал ее, допивая пиво, после чего выкинул бутылку в ведро и достал 40-литровый пакет для мусора. Он приподнял собаку за голову и просунул ее в пакет. Когда голова отдиралась от линолеума, она влажно прошелестела - как будто кто-то отклеивал стикер. На полу осталось несколько волосков. Он просунул ее в пакет на две трети – голова, передние лапы, живот, а потом пакет внезапно закончился. Толик вновь пошел на кухню, достал еще один пакет и натянул его на заднюю часть собаки. Оттащил тело подальше к стене, затем тщательно вымыл пол. Даже использовал шампунь. Запахло кремом, мылом и бананами.

Потом он пошел в душ и вымылся. В душе он прикончил вторую бутылку. Когда он выходил в коридор, зазвонил телефон.

- Привет. Ты где?
- Дома.
- Что делаешь?
- Ничего, - Толик открыл третью бутылку.
- Я зайду?
- Зачем?
- С пивом.
- А. Заходи.
- Окей.
- Кстати, ты не в курсе, куда деваются мертвые собаки?
- Что?
- Мертвые собаки. Они же каждый день дохнут. Что с ними делают?
- Не знаю. В лесу, наверное, закапывают.
- В каком еще лесу? А бездомные?
- Ну... не знаю. Так и валяются, наверное.
- Так и валяются, - повторил Толик и посмотрел на свою собаку. Кажется, опять что-то натекло. - А по-моему, должна же быть какая-то служба. Звонишь им - они приезжают, забирают псину и разбираются с ней.
- У тебя что, собака сдохла?
- Ага.
- Сочувствую.
- Ага.

Они помолчали.

- И что ты будешь делать?
- Не знаю.
- Ну я зайду?
- Ага.

Он повесил трубку, допил пиво и поставил пустую бутылку рядом с собакой. "Пойду на улицу - захвачу с собой" - подумал он.


Пришел Максим. С порога поинтересовался, где она.

- Где она? - спросил он. Почему-то шепотом. Толик кивнул назад.
- Вон. В пакетах.
- А отчего умерла?
- Не знаю.
- Может, ты ее не кормил?
- Кормил.
- А. Ясно. Тогда, наверное, заболела чем-нибудь.
- Она привитая.
- От чего?
- От всего. Чего можно.
- Понятно. А травмы?
- Что травмы?
- Она не ударялась?
- Нет.
- А ты?
- Что я?
- Ты ее, случаем, не пинал?
- Зачем мне ее пинать?
- Ну, разозлился.
- С чего бы это? Она мертвая.
- Нет, раньше. Вчера.
- Я не бил собаку.
- Ни разу?
- Ни разу.
- Ясно.

Они пили пиво и смотрели на собаку. Собака была мертвой.


В конце концов, они вышли на улицу. Толика слегка качало.

- Пойдем к "Ладье", - сказал он.

Максим был не против.

В "Ладье" они взяли бутылку перцовки и стаканчики. Примостились рядом с двумя девчонками. Одна из них рассказывала другой про институт. Толик немного послушал.

Она училась на дизайнера. Она не сдала зачет. Потом сдала. Ее звали Ира. У нее была небольшая грудь и короткие волосы.

- Извините, - спросил ее Толик, - а вы не слышали про какое-нибудь кладбище домашних животных?
- Что?
- У меня сегодня собака умерла, - сказал Толик. - У вас есть собака?


Она пила много и шумно. Она много смеялась и курила сигареты с яблочным табаком. Потом, уже ночью, они целовались. Целовалась она так себе, но, возможно, ему это просто казалось.

- Пойдем ко мне, - предложил он.
- Это еще зачем?
- Там тепло.
- Здесь тоже.

Они вновь поцеловались.

- Ну хорошо, - она поднялась и взяла сумку. Он смотрел на ее задницу. - Пойдем.


В квартире они не стали включать свет. Она сняла куртку и туфли, прошла дальше. Затем остановилась.

- Что это?
- Где?
- Я на что-то наступила.
- Вот б**дь.
- В смысле?
- Это моя собака.

Она помолчала.

- Это твоя собака?
- Да.
- Господи. Вот дерьмо. Вот ДЕРЬМО!

Она пробежала в ванную, задев Толика плечом. Ее шумно вырвало. Воду она не включала. Затем она вышла и стала одеваться.

- Ты куда? - спросил ее Толик. Он сидел здесь же, привалившись спиной к стенке.
- Домой.
- Останься.

Она посмотрела на него.

- Ну уж нет. Я не буду трахаться, если здесь твоя дохлая собака валяется. Ты бы ее, хотя бы то, укрыл чем-нибудь.

Толик с грустью подумал, что секс все-таки намечался.

- Я ее укрыл. Она в пакете для мусора.
- Ты понимаешь, о чем я. В смысле, ковром или половиком. Открой дверь.

Толик открыл дверь, и она ушла.

Он допил пиво, поставил пустую бутылку к пяти другим, рядом с собакой, и пошел спать. Раздевался он в темноте, долго не мог заснуть, а когда, наконец, смог, ему снилось, что собака все еще жива. Во сне он пинал ее по ребрам, не давал есть и выгонял на улицу. Собака жалобно скулила и смотрела в сторону холодильника, где третьи сутки разлагалось молоко.

Затем, уже утром, ему снилось, что он опаздывает на работу, и, проснувшись, он понял, что так оно и есть.