Закат мультфильмов часть 3

Итак, русский дух, воплощенный в мультипликации отличается от западного. Но кроме множества отличий, есть одно по-настоящему существенное. Русский мультфильм всегда содержит в себе размышление и преображение. Или, говоря проще – идею осмысленного становления личности.

Детство Ратибора.

Мультфильм “Детство Ратибора” повествует о становлении личности в древнерусское время. С колыбели и до зрелого возраста, Ратибор познает мир вместе со своими родителями, раскрывая заложенные в нем смыслы. При этом большее внимание в мультфильме уделено неявной, внутренней составляющей мира (духи, насылающие болезнь; ворожба волхвов). В этом моменте показано, что вовсе не количественные параметры (физическая сила, сноровка, количество знаний) формируют внутренний стержень личности, а принципы, на которых стоит миропорядок. Для Ратибора это принципы – веры предков, семьи, чести и другие.

Героическая сторона мультфильма, проявляется уже в финале, когда отец Ратибора отрицая смерть, принимает ее в бою (“Смерть не страшна, Ратибор! Страшна жизнь в неволе. Живя ради жизни, Росич всегда выбирает свободу. Нет смерти, Ратибор!”)

Таким образом, и смерть становится не более чем эпизодом в алгоритме жизни – ее радикальным изменением, но не более, потому что смерти нет, а есть лишь формы преображения. Размышление над мироустройством, которое начинается с рождением, не прекращается и со смертью. Значит и история Ратибора не заканчивается с концом мультфильма, а имеет свое продолжение в размышлениях зрителей, и внутреннем преображении каждого из них.

Путь в тумане.

Несколько другая, но о том же, история заблудшего в тумане ежика (“Ежик в тумане”). Отправившись на привычное дело – навестить своего друга медвежонка, он внезапно сталкивается с туманом.

Туман этот, в сущности, ни что иное как глубины бессознательного. В них укрываются случайные помыслы, порывы, страхи… Именно в лабиринте собственного подсознания оказывается ежик по воле судьбы.

Он метается под воздействием не осознанных факторов, но запутывается в них еще более. Зайдя в тупик, он останавливается (плавает на поверхности воды). И в этот момент он, наконец, начинает размышлять, и мыслительные процессы (явленные в виде таинственной рыбы) выводят его из тумана случайных переживаний прямиком к цели. В конечном итоге, отталкиваясь от размышления, ежик получает необходимое для выхода из тумана качество.

Травматическая философия Винни-Пуха.

Не менее яркой иллюстрацией анимационного размышления, является мультфильм “Винни-Пух и все-все-все”.

Хотелось бы уделить некоторое внимание сравнению русского Винни-Пуха и западного (“Новые приключения Винни-Пуха”). Западный – персонаж, действующий по правилам механики. Он говорит и действует в определенной последовательности, но при этом, ни одной секунды, ни уделяет рефлексии. Максимум, который он способен помыслить – констатация того или иного события.

Существенно отличается от него русский Винни-Пух. Он размышляет о происходящем в каждом, самом кратком эпизоде мультфильма. Более того, создается впечатление, что своей мыслью он может охватить как нечто фундаментальное (“Если б мишки были пчелами, то они бы ни по чем, никогда и не подумали, так высоко строить дом”), так и рассмотреть мельчайшую деталь (“Если шарик будет зеленым, они могут подумать, что это листик”). Иногда он выстраивает целую цепочку мыслей, от мелкой детали к значимому выводу (“Само дерево жужжать не может, значит, кто-то тут жужжит. А зачем тебе жужжать, если ты не пчела? А зачем на свете пчелы? Для того, чтобы делать мед. А зачем на свете мед? Для того, чтобы я его ел!”). Специфическая черта его размышления – травматический опыт, с которым сопряжены его мыслительные процессы. Падение с дерева в колючки, пчелиные укусы, удары об ветки – все это травмируя его, дает новые основания для размышлений.

В этом моменте можно заметить расхождение в жизнеустройстве Винни-Пухов. Та или иная травма для западного медвежонка – повод для эмоции (жалости), в то время как для русского – повод задуматься.

Феномен Проньки и модернизация.

Напоследок хотелось бы задуматься о важной, общественной проблеме – модернизации. О ней много говорят, но ничего вразумительного. Без внятного ответа остается даже самый первый вопрос – а кто должен выступить субъектом модернизации?

Игорь Юргенс и ИНСОР говорят лишь о том, кто субъектом быть не может – русский народ. Поэтому им остается только застыть в мистическом ожидании загадочных модернизаторов, по всей видимости, из параллельных миров.

А между тем, русский народ посредством русского мультфильма уже все понял. Мультфильм “Mister Пронька” повествует о судьбе обыкновенного, русского паренька родившегося в эпоху рыночных отношений. Американский миллионер предлагает ему сделку – не мыться, не стричься и вообще за собой не ухаживать 15 лет, и получить взамен громадный капитал. Пронька Грезной соглашается, скорее просто ради интереса, чем из алчности.

В течение полутора десятков лет он виртуозно овладевает капиталистическими технологиями, вплоть до того, что сам глава государства – его должник. Проявив усердие, Пронька ставит рынок себе на службу. Но что любопытно, при этом он не пускает деньги себе на благо. Во-первых, потому, что условиями спора он приговорен к аскетизму, а во-вторых, потому, что лишен американской жажды наживы, и руководствуется попросту принципом спора.

Тут проявляется черта русского характера. Русский без особого труда может все что угодно, но сначала он должен на это всерьез решиться. И здесь проблема, так как привыкшее к умозрению русское сознание, не желает стараться реализовать его в действительности. Хотя, как это ни парадоксально, решиться на подвиг, подобный подвигу Проньки, русский может по самому пустяковому поводу.

В конце концов, Пронька осуществил модернизацию, оставаясь по своей сути и внешности человеком архаическим. Это и есть упрощенный рецепт модернизации – взять рыночные возможности в качестве инструмента, но не интегрироваться в них личностью.

Итог истории - герой женился на царской дочери и оставил “американов” с носом. Впрочем, “американы” остались довольны тем, что забрали с собой двух диссиденток царской фамилии. Жизнь в рамках мультфильма все расставила по своим местам, и Пронька Грезной начав с пустяшного спора, заслужил уважение во всем мире.

***

Каждый русский мультфильм – это не череда кадров для развлечения, а глубокое размышление в анимационной форме. Через мультфильмы с нами говорит неповторимая, суверенная и прекрасная – русская душа. И в тяжелое время, когда русская душа заключена в узкие рамки западного формата, мы должны вновь услышать ее голос. И тогда, как наши не такие уж далекие предки, мы сможем творить анимационные миры, наполненные высокими русскими смыслами.

А значит, вопреки закату западных мультфильмов, для русской мультипликации начнется новый рассвет!