Секретик

         СЕКРЕТИК.

     Если бы все фантики от конфет,  накопленные  мною, могли снова превратиться в конфеты,  какое это было бы чудо! – мечтала я,  разглядывая  и перебирая  свою коллекцию  цветных  конфетных обёрток.  От фантиков  исходил  волнующий аромат, съеденных  когда-то, конфет и шоколадок.  Я разглаживала фантики, подносила  их к лицу, внимательно разглядывала  картинки,  принюхивалась, наслаждаясь сладковатым  запахом,  недосягаемой на данный момент, радости.  По любому фантику из  всей разноцветной  палитры  я могла  без ошибки вспомнить  вкус, лежащей в ней давно конфетки и  событие, предшествовавшее  покупке  любимого  кушанья.
    Все обёртки делились на три категории, и лежали в коробке  в разных её углах. В левой части – фантики от карамелек.  Их было больше всего, но  для меня  особую  гордость перед собой, сестрой и подружками являли  остальные  более ценные экземпляры, занимавшие правую часть коробки и достойное место в центре.  Это фантики от шоколадных конфет. Они лежали справа,  и,  наконец, большие  глянцевые  обёртки,  хранившие в  себе былое присутствие  толстых плиток шоколада.  Такому богатству место, естественно, только в центре. А больше всего мне нравились конфетные фантики из плотной бумаги. Края  толстых одёжек не скручивались, как обычно у всяких там карамелек и батончиков, а аккуратно заворачивались на конфетной фабрике в  ровненькие треугольнички.  Конфеты в этих  обёртках выглядели очень аппетитно и отличались особым вкусом. Такие конфеты как, например «Мишка на севере» или «Ну-ка, отними»,  были с вафельной прослойкой, нежной и хрустящей. Созерцание  знакомых  фантиковых сюжетов приводило к воспоминаниям  о новогодних детсадовских подарках. Именно в них  можно было обнаружить самые  красивые и вкусные конфеты. А сейчас ещё только осень…
     Но, сколько не гляди на пустые красивые бумажки,  слаще во рту не станет.  Зато фантики можно обменять с кем-нибудь во дворе на другие, каких нет в коллекции. Только мне почему-то не всегда  хотелось меняться и  хранить у себя  чужие, не вызывающие никаких воспоминаний,  обёртки. 
   И всё-таки самой главной ценностью   бумажного достояния считалось то, что из любого даже самого невзрачного карамелевого фантика получался  необычный  секретик. 
    Я выбрала из карамельной кучки фантик-двойник. Таких у меня залежалось целых два. Значит один на секретик пойдёт. Быстро одевшись, и сунув фантик поглубже в карман пальтишка, я  вышла во двор и направилась к кучке песка, которая ещё в середине лета представляла собой самый любимый объект для забав нашей ребятни. Сейчас же серый и утрамбованный песок почти сравнялся  с остальной поверхностью большого двора,  размытого дождями и  неухоженного по причине наступившей осенней погоды. За лето в некоторых местах  через песок пробились кустики травы, а  выкопанные мальчишками ямы, заполнились осенними листьями и разным мусором.   По пути к песку, я высмотрела  на земле подходящее стёклышко, втоптанное в землю. Подняла его и тщательно очистила  от грязи. Неожиданно почти под ногами заметила  треугольный осколочек  с синей полоской с одной стороны. Вот это находка! Такого осколка у меня нет! - я подобрала маленький обломочек  от целой когда-то тарелки или чашки и запихала в карман,  который  уже был набит такими сокровищами настолько, что оттопыривался и оттягивал полу пальтишка. Мама ругала меня за моё увлечение. Она устраивала мне проверку, вытаскивала все осколки из карманов, зашивала дырки, прорезанные острыми стёклышками, но карманы недолго пустовали. А как же быть, если вокруг валяется столько  красивых   осколков! Наша мама никогда не выбрасывает разбитые тарелки посреди двора. И никто не выбрасывает. Откуда тогда берутся  стёклышки и осколки?
    Во дворе никого не было из ребятишек. Самое подходящее время понадёжнее спрятать мой секретик. В этом – то и весь смысл, что бы о секретике знал только хозяин таинственного действия. Уж не помню, от кого я узнала об этом, но только все сезоны, подходящие для ковыряния в земле,  я вместе со всеми девчонками нашего двора делала секретики.
   Ещё раз оглянувшись на  последнюю секцию барака, откуда можно было ждать  появление сестёр Люды и Тани, я  вырыла пальцем  в песке глубокую ямку. Вынула из кармана приготовленный фантик  с  красненькими цветочками и положила поверх него найденное очищенное до блеска прозрачное стёклышко. Подогнув  лишние края фантика так, чтобы песок не попал между стёклышком и фантиком,   опустила  своё  изобретение на дно ямки, слегка придавив стекло сверху пальцами. Потом  закопала ямку  и утрамбовала  песок ладошкой.  Даже не видно, где спрятала, - убедилась я, отойдя на некоторое расстояние от  секретного места. Но ведь надо посмотреть, что же там получилось у меня под песком.
   Я снова присела на корточки и, с замиранием от происходящего волшебного разоблачения, стала потихоньку расчищать песок указательным пальцем  в том месте, где, по моим расчётам, только что был спрятан тайник. Палец уткнулся в поверхность стекла. Ещё несколько вращательных движений пальцем и в глубине песочной ямки блеснул  цветной кружочек. Какой красивый у меня получился  секрет!
   Ещё несколько раз, проделав все этапы по выявлению секретика, и поняв, что  карамельный фантик под  стеклом в песке смотрится гораздо привлекательнее, чем в коробке рядом с шоколадными обёртками, я  решила поискать место  другого  своего секретика.  Расковыривая в разных предполагаемых  местах  песчаную твердь,  я  наткнулась  на  чью-то  тайну.  Кто же это такой секрет тут  запрятал?  Люда или Нина? Полюбовавшись чужим  фантиком, я осторожно зарыла песком место находки.  Разорять чужие секреты я не могла. Не моё же. Пусть хранится дальше.
   Из  серой бескрайней, висящей над самой головой, тучи заморосил дождик.  Песок  становился  влажным, а  пальцы грязными. Но моего старого секретика  нигде не было. Наверно мальчишки выкопали, - с досадой решила я и направилась к крыльцу.  Но прежде, чем пойти домой, решила  ещё раз рассмотреть в спокойной обстановке  сегодняшнюю удачную находку – треугольный кусочек тарелки с синей полоской. Подойдя к лавочке, я разложила на её, закапанной дождём, поверхности  всё содержимое своего кармана.  Вот треугольничек с зелёными веточками, вот с  краешком  красного кружочка.  А вот и сегодняшний беленький уголочек с полоской!  Здесь ещё с золотистой полоской малюсенький  осколочек, а этот с  голубым цветочком.  Какие красивые!
    Дождь усиливался. Лавочка и стол под нашим окном, где я устроила  выставку своего добра, стали совсем сырые. Слегка ворсистая ткань пальто покрылась мелким дождевым бисером. Я старательно засунула  все осколочки обратно в карман и пошла домой.
   Больше я на улицу в этот день не смогла выйти.  Неожиданно откуда-то прилетел  сильный ветер. Он метался по пустому двору, раскачивал тополя, обрывая с них  остатки листьев, дёргал ставни на окнах и заливал стекло  реками  дождя. Я смотрела в окно в ту сторону, где днём  в песке была запрятана моя тайна. Но на том месте постепенно разливалась огромная лужа. Вздохнув, я отошла от окна и стала играть с сестрой. В комнате топилась печка, мы занимались своими делами, и только слышали, как рассердившийся на кого-то, ветер продолжал стучать и свистеть за окном. Засыпая под завывания ветра, я вспоминала  лето.
 
 - Надо же! Вот и зима пришла,- услышала я сквозь сон мамин голос. 
Открыв глаза, я сразу заметила какое-то необычайное освещение с улицы, отбросив одеяло, пробралась по диванчику к окну  и выглянула во двор. Действительно, зима!  Откуда она взялась за одну ночь? Весь двор, крыши стаек, стол, лавочки и даже крылечко светились чистейшей белизной. И такая тишина  висела  над этим  волшебством, что  даже не верилось, как мог вчерашний сердитый ветер  сотворить  такую  белую тишину.
 - Зимние вещи пора доставать, сегодня  холодно, - мама постояла ещё рядом со мной возле окна, и стала готовить завтрак. Отец, взяв сестрёнку на руки, тоже подошёл к окну полюбоваться  необычным  изменением  на улице. Таня  смотрела  сонными глазками  на белоснежное утро и, может быть, тоже удивлялась, но не могла сказать об этом, потому что ещё плохо говорила.
  Когда после завтрака и одевания непривычной тёплой одежды я выскочила  в  снежное пространство холодного двора, то  вдруг вспомнила о своём вчерашнем  секретике.
Да где же его теперь искать?     На месте  песка там, где вчера была лужа,  сероватым волнистым пятном  выглядывало из - под снега  большое ледяное озеро.
 Я легла  на живот и, расчистив рукавичками в снегу лунку, пыталась увидеть подо льдом остатки исчезнувшего лета и осени. Там, в алмазно-бурой глубине, как в таинственном зазеркальном сказочном кадре просматривались почти зелёные кустики травы, жёлтые листья и камешки. Я всё ниже и ниже наклонялась к холодному льду совсем уже озябшим личиком и с удивлением разглядывала причудливо-красивый ледяной пейзаж. Свою неожиданную находку я назвала секретиком и никому о нём не рассказывала.