Чисто русское приветствие

Концерн Carl Zeiss* – предприятие интернациональное. Среди моих коллег, с которыми я постоянно контактирую, разумеется, много немцев, в том числе и из бывшей ГДР, но есть также француз Кристиан Бусто, таиландец Альвин Натеста, негр из Камеруна Хамаду Цоумбра, араб из Алжира Халед Бетаче, француженка Роми Лорей, Саша Туник из Питера, а уборщицы – вообще все русскоязычные, так же, как и Валера - водитель автобуса-шаттла, курсирующего между далеко расположенными друг от друга зданиями концерна. Поэтому, приходя утром на работу, я здороваюсь по-немецки, по-английски, по-французски, по-русски и даже «Салам Алейкум» говорю.
Захожу я однажды в цех и подхожу к стоящим около плазменной установки Халеду Бетаче и немцу из ГДР Мартину Зуске. С Мартином я всегда здороваюсь по-русски, поскольку он в школе учил русский язык. Протягиваю Мартину руку и говорю: «Привет». Мартин отвечает мне тем же. Халед тоже протягивает мне руку и, видимо, желая блеснуть знаниями русского языка, улыбаясь говорит: «По х...й!». Я замираю с протянутой рукой, и у меня от изумления округляются глаза и приоткрывается рот. «Халед, - спрашиваю я - кто тебя этому научил?». У Халеда взгляд становится испуганным, и он в замешательстве скороговоркой отвечает вопросом на вопрос: «Что, плохое слово? Плохое слово?». Этот разговор происходит между нами на немецком языке, и я, насколько это возможно, объясняю Халеду смысл сказанных им в качестве приветствия слов, а потом снова интересуюсь источником полученных Халедом знаний русского языка. И Халед рассказывает мне, что, когда он утром на вокзале входит в автобус-шаттл, чтобы доехать до цеха, садится в кресло и ждёт отправления автобуса, то каждый раз наблюдает следующую картину. Водитель Валера сидит в своём кресле у руля и бдительно проверяет пропуска у каждого входящего. Немцы, входя в автобус, говорят ему: «Гутен морген». Валера, с абсолютно серьёзным выражением лица, кивает им в ответ головой и произносит: «По х...й».
В обеденный перерыв я, как всегда, сажусь в автобус-шаттл, чтобы ехать в столовую, и устраиваюсь в первом кресле наискосок от Валеры. «Валера, - говорю, - меня тут Халед чисто по-русски поприветствовал», и рассказываю ему, как было дело. Валера улыбается: «А всё-равно они по-русски ни бум-бум». «Напрасно ты так думаешь, - возражаю я и напоминаю ему слова из популярной в Германии в 90-е годы песни: «...И вот идёт Одесса по Берлину, как в сорок пятом красный шёл солдат, и вот уже в берлинских магазинах прекрасно понимают русский мат...». Валера вздыхает и усмехается...
Через пару недель Халед подходит ко мне на остановке, как обычно, говорит «Салам Алейкум» и в разговоре между прочим замечает, что Валера уже почему-то не приветствует входящих в автобус немцев голосом, а только кивает головой. «Наверно, он приветствует их теперь лишь мысленно», - думаю я, зная характер Валеры...

* Carl Zeiss читается по-немецки как Карл Цайс, хотя в русском языке это имя почему-то принято произносить как Карл Цейс.