Космическая история

     – Владислав Иванов полетит первым, Гагарин – второй, Леонов – третий. А дальше посмотрим…
    «Изнурительные длительные тренировки прошли не напрасно, – возликовал Влад, – Я стал первым! Я буду единственно первым из всех людей, которые проникнут за пределы планеты. Если в религиях есть правда, то я увижу Бога. Даже если и погибну… я буду всегда первым для теперешних людей. Герой сегодняшней былины!»

    И вот Владислав Иванов, облачённый в герметичный  скафандр, поднимается по трапу в космический корабль. Перед входом он оборачивается, машет землянам рукой и восторженно произносит:
    – Поехали!
    Вот уже счёт: Три. Два. Один. Старт!
    Владислав зажмурил глаза и в мыслях замер. Произошёл толчок. Ракета обрела движение.

    Вспышка была такой силы, что даже через экраны мониторов многим ослепило глаза. Затем сразу же раздался грохот. Потом настала гробовая тишина. У всех в глазах потемнело. Ракета взорвалась. Ракета приподнялась над стартовой установкой, затем осела обратно и осколками разнеслась по округе. Внезапно завыли сирены. Жизнь вернулась в обомлевших людей, и они засуетились.

    Владислав открыл глаза, и посмотрел на расположенное перед ним табло.
    – 10 секунд, полёт нормальный, – выдохнул он словами.
    Ему никто не ответил.
    – Земля, Земля, Я Восток. Как слышите? Приём.
    Земля молчала…
    Владислав несколько раз повторил позывной, но его сигнал никем не был принят. Начались перегрузки, и его дыхание свело. Влад прекратил позывы и стал преодолевать силу притяжения.

    Прошло время…
    Уже третьи сутки ракета с Владиславом Ивановым курсировала вокруг Земли. Он всматривался в планету сквозь иллюминатор и силился понять, какие же происходят там события. Но с такого расстояния, на которое он был удалён от Земли, ему ничего не удавалось различить. Он выдавил в себя из тюбика немного еды и понял, что уже давно не ел. Но при этом он понял и то, что не понятно теперешнее значение слова давно. Недавно он жил-был на Земле, а теперь о жизни на планете он ничего не знает. Связь с Землёй оборвалась, как только он оторвался от Земли. И он совсем не знал, что теперь ему делать в этой ситуации. Владислав задумался…

    Время как-то шло…
    Судя по датчикам, прошёл уже месяц полёта. Но Влад уже не очень-то и верил показаниям счётчиков. Они абсолютно не совпадали с его "режимом дня". Они перестали совпадать и с движением Солнца. Земля по-прежнему была недосягаемой. Космонавт уже почти не смотрел на неё в иллюминатор, хотя иногда и вглядывался в неё внимательно. Но после каждого своего пробуждения он первым делом запрашивал Землю. Земля не отвечала.

    Не понятно, прошло время или нет…
    Владислав Иванов в очередной раз окликал Землю:
    – Я не знаю, слышит ли меня кто-то или никто не слышит. Я не слышу никого. Но я всё же надеюсь, что кто-то всё же меня слышит, либо Центр Управления Полётом, либо какой-то внеземной разум… Я дам отчёт на случай хоть какое-то слышимости. Все приборы на корабле работают, хотя я и не могу констатировать их правильность, но все системы жизнеобеспечения функционируют без перебоев. Вокруг абсолютная невесомость и в физическом плане я чувствую себя удовлетворительно. А психологически я совсем не понимаю, что теперь мне делать. Кто-нибудь ответьте мне. Ответьте мне хоть кто…

    Что-то и прошло, но ничего не изменилось…
    Влад наблюдал за дрожанием воздуха. Иногда ему казалось, что это дрожание не спонтанно, а осмысленно. Это мерцающее иногда волнение может быть проявляющимся для него сигналом, только он пока не понимает, как его расшифровать.

    Прошли забвения…
    Владислав объяснял мерцанию:
    – Вот увидь в иллюминатор – это моя родная планета – Земля. И я никак не могу на неё вернуться.
    – Этой планеты нет в моём представлении. Без этого мне не узреть её, – понимал он в ответ.
    Владислав рассказывал воздуху о жизни на планете и о самой планете. Влад хаотично пересказывал всё, что только мог вспомнить о Земле. Иногда он говорил практически взахлёб. Иногда замирал в задумчивости. В воздухе никак не возникало четкого представления. Однажды в воздухе возникла подсказка:
    – Обрисуй всё так, будь-то ты теперь уже на Земле и проводишь что-то типа экскурсии. Опиши самый яркий в твоей памяти фрагмент своей планеты именно так, как должно быть на неё в твоём присутствии там. Не напрягайся, пусть это тебе вспомнится легко. Но пусть это будет конкретное и чётко вспоминаемое место. Не отвлекайся больше ни на что.
    Владислав углубился в свои воспоминания.

    Прошло содвижение мысли…
    В мышлении Влада завис контрастно выделенный фрагмент. Это была площадь перед аркой, ведущей во двор его дома в небольшом российском городе. По площади двигались автомобили и шагали пешеходы. Но сама площадь в восприятии перестала дёргаться и наслаиваться на другие представления.
    – Вот транспортная остановка. Вот этот серый громоздкий дом с барельефом – это мой дом. Вот то окно нашей кухни. Моя мама очень любила наблюдать в это окно, но сейчас её там не видно. И вообще всё как-то уже не так, как раньше.
    Владислав отчетливо различал все детали проявившегося в памяти фрагмента своей планеты и начал описывать воздуху все мельчайшие подробности проявившегося видения.
    – Ну вот, мы уже и сами здесь. В свой мир ты возвратился, – мелькнуло в воздухе, и мерцающее выделение сравнялось с прозрачной атмосферой.
    Вокруг внезапно раздались многочисленные голоса:
    – Смотрите – это космонавт!
    – К нам прилетел инопланетянин!
    – Он только что здесь возник из воздуха!
    – Он упал с неба!
    – Осторожней! Кто знает, что у него на уме?
    Владислава обступили люди.
    – Я не инопланетянин. Я советский космонавт с Земли, – отвечал им Влад, – меня зовут Владислав Иванов.
    К площади с разных сторон съехались различные служебные автомобили.
    – Проедите, пожалуйста, с нами, мы выясним, кто Вы, – предложили ему сотрудники спецслужб и усадили в свою машину.
    «Дома! Каким-то чудом дома! Просто невероятно!», – безудержно восторгался Владислав и утирал невольно льющиеся из глаз слёзы. До конца он в своё возвращение не верил, у него не было ясного представления того, как же все-таки он вернулся. Только что он был на орбите в корабле, и разом очутился прямо на планете. Сидевшие рядом с ним люди ни о чём его не спрашивали, и он отчасти радовался этому, но понимал, что на вопросы ему всё же придётся отвечать.

    И вот перед Владиславом возникли ответственные лица, и он начал свой рассказ им с момента старта ракеты. Но, глядя на слушающих его людей, он смутился и на полуслове замолчал.
    – Действительно, сорок лет назад, за три месяца до того, как стартовал Юрий Гагарин, была предпринята попытка запуска в космос человека. Этого человека и вправду звали Владиславом Ивановым. Это очень малоизвестный факт, о котором знали лишь специалисты, принимавшие участие в непосредственной подготовке полёта в космос. И ещё один нигде не обнародованный факт – космическая ракета с первым космонавтом-человеком взорвалась во время взлёта. И тот, за кого Вы теперь себя выдаёте погиб в этом взрыве. Теперь такой вопрос: Как Вы узнали об этом инциденте и где Вы взяли космическое снаряжение, которое экспертизой признано подлинным? И какую цель Вы преследуете своим поступком?
    Влад слушал их и не верил своим ушам. Он умер? Этого не может быть! Ведь он живой, и разговаривающие с ним люди воспринимают его живым. Но они же про него говорят, что он якобы умер.
    Внезапно Владислав захотел сильно спать и не в силах сдержаться он мгновенно отключился.

    Первое, что услышал Влад при пробуждении:
    – Он приходит в себя.
    – Спасибо, доктор, я вижу. Вы можете оставить нас наедине?
    – Конечно. Только помните, что он ещё нами серьёзно не обследовался и его реакции не предсказуемы.
    – Я думаю, доктор, Вы понимаете, что я это понимаю. Я – часть исследования. Так что не беспокойтесь. Идите.
    Владислав открыл глаза. У его кровати сидел седовласый мужчина благородной внешности. На нём был надет белый халат поверх тёмно-серого строгого костюма. Его лицо было очень гладко выбрито, но одеколоном от него не пахло.
    – Здравствуйте, Владислав, – сказал он, – В то время, когда Вы проходили подготовку к полёту, мы встречались с Вами. Вспомните, мы беседовали с Вами по поводу аспектов возможного поведения рассудка в состоянии постоянной невесомости.
    – Да, я помню эту беседу. Вас тоже звали Владислав. Только теперь Вы выглядите более старшим.
    – Это хорошо, что Вы вспомнили меня. С тех пор прошло сорок лет, и я достаточно постарел уже. Вы же ничуть не постарели. Возможно, что время для Вас каким-то образом сместилось. Вы теперь находитесь вне логических объяснений человеческим умом.
    – Да, я понимаю. Я сам ничего не могу объяснить себе. Это всё действительно вне логики.
    – Космический корабль, на котором Вы должны были отправиться в полёт, взорвался при старте. И естественно, что Вы официально считаетесь погибшим. Хоть и массово об этом не было объявлено. Вашим близким сообщили, что вы геройски погибли при испытании нового истребителя. Сами понимаете, насколько тогда была важна репутация нашей космической программы…
    – Да. Конечно, я это понимаю. Я имею в виду важность космического первенства.
    – Теперь запуск космических спутников – это обычное дело. Их сейчас достаточно много выпущено на орбиту. Вокруг Земли кружится много объектов различного назначения, которые обслуживают жизнедеятельность и безопасность планеты, а так же изучают доступное пространство вселенной. И среди них никогда не было зафиксировано чего-то подобного той ракете, на которой Вы взлетали. Есть и запись неудавшегося старта и самого взрыва. Вы её увидите, если захотите через некоторое время. При всём этом Вы утверждаете, что ракета вместе с Вами всё же взлетела в космос, и длительное время находилось на орбите. А затем Вы благополучно приземлились и своим присутствием Вы, несомненно, подтверждаете это.
    – В действительности я и сам ничего не понимаю. У меня нет никакого объяснения случившемуся со мной.
    – Над Вашей историей размышляли ведущие аналитики России. Их версия такова, что Вы всё же погибли, но в силу каких-то обстоятельств сумели вернуть себя к жизни. По медицинским показателям Ваш организм функционирует нормально. Более того, за прошедшее время после своей гибели по земным меркам Вы никак не постарели. Результаты всех биологических анализов, которые взяли у Вас теперь совпадают с результатами, которые были зафиксированы в период предполётной медицинской комиссии. То есть прошедший сорокалетний период для Вас прошёл, как пара дней.
    – Расскажите мне про теперешнюю жизнь. Мне ужасно интересно, что произошло за эти сорок лет. Я видел планету только как глобус. О том, что здесь творилось, я ничего не знаю.
    – У Вас сохранилось воспоминание о том, что Вы были в космосе. Но в космосе Вас не было. Представление себя в космосе, скорее всего, было вызвано последним предсмертным впечатлением. Но в действительности Вы оказались в каком-то другом измерении, которое современным человеческим умом не возможно пока понять. Вот об этом я и хотел бы подробнее общаться с Вами. А жизнь идёт своим чередом. За последние сорок лет произошло очень много всего. Разом этого не рассказать и не осознать. Но постепенно Вы и сами всё узнаете.
    – Восторжествовал ли коммунизм?
    – Нет. Не восторжествовал.
    Возникло молчание…
    – Вас, Владислав, переведут отсюда в закрытый элитный пансионат, где Вы будете находиться на обследовании в особо комфортных условиях. Так что именно в Вашем случае будет обустроен коммунизм. Как говорится: от Вас способности, Вам по потребностям. Вы своим чудесным воскрешением заслужили рай в жизни.
...