Джеймс бонд в юбке. Из сочинений Лары

ДЖЕЙМС БОНД В ЮБКЕ

Образ Джеймса Бонда в юбке, может быть, и не вполне соответствует устоявшимся представлениям о женской привлекательности, — скользил я глазами по странице, от которой пахло духами Алёны. — Само слово «агент» — мужского рода. Не потому ли все киношные агенты в сексуальном плане — анормальны? То трахаются со скорострельностью швейной машинки, то проявляют чудеса аскетизма. Вспомним по-монашески суровую супругу Штирлица. Она так увлечена ролью жены разведчика, что ей уже не до того, чтобы помышлять о постельных утехах со своим отправленным товарищем Сталиным на ответственное задание суженым. Она – Родина Мать, а не Родина Любовница. Хотя — кто знает, не была ли она одной из звёзд гарема Лаврентия Берии? А раз Штирлиц мог сдержать свои сексуальные порывы, сидя с нею в одном кафе, то не импотент ли он? Как бы там ни было, но не получающая разрядки сексуальная энергия Штирлица («пианистка», которая выходит на связь, не в счёт) в соответствии с теорией Зигмунда Фрейда сублимируется в стремление советского разведчика углубиться в бессознательно отождествляемые с вагиной потаённые катакомбы Третьего рейха — и супершпион проникает в бункер Гитлера.

Женщины-шпионки действуют совершенно иначе. Для них государство — враг, эректированный лингам, стремящийся овладеть йони стран-соперниц. Поэтому бессознательно (древние инстинкты не дремлют) их влечёт грубая воинственная сила. Как правило, в шпионских сюжетах женщины исполняют роль «громоотвода» для заводных мачо, огнедышащее либидо которых так и рвётся из ширинок. Однако история свидетельствует и о том, что в делах суперагентов порой как раз женщины преуспевали там, куда мужчинам попросту нет доступа — в постелях государственных мужей и военачальников. А в скандальной истории 60-х годов с английской фотомоделью-танцовщицей кабаре Кристин Килер и вовсе невозможно разобраться — кто кого? Женщина — секс-машина русского морского атташе? Или воспитанный на «Детях капитана Гранта» Иванов резидентку?