Дневник Василия Семёновича

 
  Месяц назад ко мне пришёл в гости Василий Семёнович, и принёс свой дневник. Начну сначала.
  Года полтора назад я пошёл снова в самый дальний от нашего дома магазин, чтобы убежать от нахлынувшего одиночества. Магазин – это слово подразумевает что-то большое, значимое. А тут внутри так просто, так уютно, но троим уже тесно. Но это не пугает, а наоборот, создаёт ощущение чего-то семейного, милого. Там хочется побыть ещё. Но и сама продавец – женщина лет пятидесяти. Полнота её соответствует её возрасту, и всё это разбавлено её внутренней добротой, которая притягивает к себе, создавая при этом в магазинчике домашний уют. Вот то слово, которое подходит, и ложится как кирпичик в своё, только ему отведённое место. Это какое-то особое чувство домашнего внимания к покупателю, которое нечасто встретишь в больших магазинах. И вот, я говорю продавщице:
- Добрый день! Мне, пожалуйста, булочку серого, батон и пачку спичек.
Лезу в карман, и холодные капельки пота катятся по моей спине. Кулёк и 50 рублей я оставил на кухонном столе. Звонил сын, когда я стал собираться, и я отвлекся… И только я хотел сказать продавщице о своем казусе, как мужчина постарше меня, тихо обратился ко мне:
- Вот – возьмите. Потом занесёте мне домой.
Вытаскивает из кошелька и протягивает мне 50 рублей.
- Вы где живёте?
- На «Абрикосовой».
Я взял у него деньги и передал продавщице.
- А я на «Виноградной». Помните – Антонов пел: «Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную, и на Тенистой улице я постою в тени»? … Меня Василием Семёновичем все зовут, или можно просто Василий.
Так я первый раз узнал о Василии Семёновиче.

  На следующий день я понёс деньги. Мне хотелось узнать побольше о своём новом знакомом, да и он, как я понял, часто дома один целыми днями, как и я.
  Василий Семёнович предложил мне сыграть в шахматы. Я согласился, конечно, ради этого-то я и шёл. Также он решил угостить меня чаем. Разливая чай по чашкам, он сказал:
- Володя, вы не пугайтесь! Мы с Антониной Ивановной верующие протестанты.
- Это – как Иеговы?
- Нет, Володя! Что вы?! – Василий Семёнович чуть даже чай не налил мимо чашки – Они самозванцы, не признают Иисуса. А мы верим в триединство Бога Отца, Сына и Духа Святого!
Увидев чуть растерянное моё лицо, он продолжил:
- Мы – христиане! Как православные и католики, если понятнее. Только православные крестятся тремя пальцами, а католики двумя. А вы помните, Володя, картину «Боярыня Морозова»?
- Помню, конечно!..

Картину-то я помнил. Вот только, при чём тут она, я не мог вникнуть. Ну, надо послушать, что дальше расскажет новый знакомый?
- Вот – её и сослали в Сибирь за то, что она не захотела креститься тремя пальцами, а до этого на Руси крестились тоже двумя пальцами.
- Староверы – если я не ошибаюсь?
- Да, Володя, точно! А мы – не крестимся вообще, и икон у нас нет. Это я к тому, чтобы вы знали. И больше я к вам с вопросами о религии возвращаться не буду. Ну, если вы спросите, – тогда отвечу. Хорошо. Как молодёжь говорит: «Грузить не буду!».
- Ладно, согласен, Василий Семёнович! Только чай и шахматы! – улыбаясь, согласился я.
- Вот, что вы не можете запретить мне, Володя, – так это молиться за вас!


  С тех пор мы общаемся. А когда Василий Семёнович узнал, что я пытаюсь писать сочинилки, и у меня что-то получается, он принёс мне свой старый дневник. Чем больше я читал и вникал в него, тем больше я соглашался с собой, что один случай из дневника надо изложить, не меняя ничего. В этом у меня есть опыт – я опубликовал у себя на страничке письма Елены Комаровой.

То, что написано в скобках – это мои добавления, пояснения.

***
… Ноябрь 99 года, суббота. На настенных часах 22.40 с копейками.
Завтра поеду на общение в город один. С Тоней поговорили и решили, что так правильнее будет.

У меня по пенсионному проезд бесплатный, а дома… Я уже месяц не работаю. Не сезон, дожди.

Ей зарплату дадут в конце месяца.
  Ладно, что сидеть? Пора идти спать. Раз решили – надо соблюдать режим …  
  Сегодня… воскресенье, поздний вечер. (Добавлено, наверно, позже)  

  Ой! Эмоции переполняют через край. Понимаю, что надо написать всё и не упустить главное. (Несколько слов зачёркнуто).

Господи, дай собраться с мыслями! Итак, делаю глубокий вдох, и пишу с того момента, когда проснулся, позавтракал и побежал на электричку. В электричке подсели знакомые. Семья верующих. В разговорах незаметно подъехали к городу. А там – на трамвае до … маленького кинотеатра глухонемых.
Так вот, я был на предпоследних рядах. Началась молитва. Все встали. Где-то ползала людей. На сцене – группа прославления.
В фотографии, особенно в старых фотоаппаратах, когда забываешь перемотать плёнку, тогда на одно изображение накладывается другое, иногда смешно получается – у меня есть слайд, где два изображения сына. Здесь получилось тоже наложение изображения. Но это была не фотография, а реально прямо перед собой я видел множество серебристого цвета нитей. Можно даже сказать, как тонкие веревочки, свисавшие с самого потолка, растворявшиеся в стоявших в молитве людях. А от людей медленно кверху по этим нитям подымались прозрачные, словно невесомые, большие воздушные шары. На сцене, где так же молясь, стояла группа прославления, по очертанию наложенного изображения можно было разобрать, что Кто-то сидит. И изображение было большое. По виденному можно было определить, что поместилась только нижняя часть сидящей фигуры. Его нижняя пола халата касалась пола, на котором стояла группа прославления, а для верхней части фигуры просто не хватило места на сцене. Под самым потолком, возможно, я рассмотрел огромную руку, к которой по нитям подымались эти воздушные шары, отделяясь от молящихся, и растворялись в ней. Распростертой над нами. … (Тут добавлено, и не один раз, две цитаты из Библии, которые аккуратно взяты в скобки и мелким почерком добавлено).

Можно подыскивать к увиденному слова из Библии. Зачем? Главное я понял: «Бог был ВСЕГДА, Он есть СЕЙЧАС, и будет ВЕЧНО!!!»
  Несколько драгоценных незабываемых секунд промчались для меня и оставили неизгладимый отпечаток в моей памяти на всю мою оставшуюся жизнь.

  Потом слова благодарной молитвы, смешиваясь со слезами, полились из меня, очищая и просветляя душу мою. 
 По приезду я еле сдерживал эмоции, переполнявшие меня, рассказывая Тоне всё увиденное и пережитое там.
  Потом мы молились, благодарили Бога за то, что Он показал мне, что Он есть сейчас рядом с нами, как и был всегда и будет вечно. Просто мы не всё можем видеть…
*** 


  Эту историю через год рассказывал с той же сцены Василий Семёнович. Когда Антонина Ивановна осмелилась рассказать их пастору о том, что Бог позволил увидеть её мужу. На этом запись об удивительной встрече заканчивается. Ну как тут что-то можно менять?
  Есть и другие записи в дневнике, но о них будут другие истории.