Система наказания. Спящие

Смертная казнь отменена.
Меня ожидает вечный сон. П о ж и з н е н н о.

Разумом я понимаю – наказание за преступление неотвратимо. В современном мире оно является естественным продолжением любого проступка личности, идущего вразрез с законами общества. Помню, несколько лет назад в Большой школе мы изучали нормали причинно-следственных связей – Современный Кодекс Законов основывается именно на данных принципах.


Знаю, что присутствовавшие на Суде люди, совершенно чужие для меня, – последние живые существа, которых мне суждено было увидеть на конечном отрезке реальной жизни. Сегодня безликие тени вывели меня на божий свет,  дали семь минут для того, чтобы последний раз я взглянул на багрово-фиолетовое небо в бледно-оранжевых лучах  сползающего за горизонт солнца; для того, чтобы я прикоснулся дрожащей рукой к могучему стволу  красавца кипариса, в гордом одиночестве растущего посреди тюремного двора; для того, чтобы полной грудью вдыхая свежий воздух,   наполненный озоном  после летнего ливня, я понял, чем плачу за свое преступление: полчаса ненависти, злобы и чужой крови доставили мне несколько минут удовлетворения и… отняли весь этот благоухающий жизнью Мир.


Говорят, приговор приводят в исполнение, когда осужденный на самом деле спит: несложные манипуляции, точечное подключение к системе сна и помещение в камеру ограниченной жизнедеятельности – вот всё, что ожидает попавшего в Дом Наказаний.
В таком случае не поймешь и никогда не узнаешь, что настоящая жизнь кончилась, и ты уже во власти бога Гипноса. Довольно гуманно по отношению к тем, кто отнюдь не столь яро заботился о благе окружающих.


Господи! О чем же я думаю в последние минуты моей твердой поступи по земле! Какое мне дело до кого-то еще, кроме себя!


А если я не буду спать несколько суток? – я ведь выдержу! – значит, я продлю свое существование здесь, пускай, даже в ограниченном пространстве «переходной комнаты», на энное количество дней!
Дней…Сколько…несколько. Сон. Как часто он является некстати… Но. Я не сплю. Не спать. Зачем? Жаль…дней…


Сегодня нет солнца, поэтому немного грустно. Из окна моей маленькой комнаты виден кусок стального неба, а у далекого горизонта едва различима полоска темной зелени, мокнущей под холодным осенним дождем. Эти комната и безлюдный вид из окна – теперь мой мир, который я люблю, берегу всем своим угнетённым сердцем и никому не дам в обиду. Единственное «живое» создание здесь – Друг. Он для меня и мама, и коллега, и лучший на свете товарищ и помощник – без него в полном одиночестве я давно бы сошел с ума.


Вспоминаю. Сон сморил меня тогда довольно быстро, видимо, сказались нервное перенапряжение и шоковое состояние, как следствие показавшегося мне несправедливым приговора Суда. Тогда сон был тождественен смерти.
В итоге, всё оказалось несколько иначе. Вопреки ожиданиям, пробуждение наступило. Восторг, недоверие, удивление! И вновь – ожидание. Каждое новое утро я радовался, словно ребенок, открывая глаза и улыбаясь солнечному лучу, скользящему по противоположной стене, не надеясь завтра увидеть это наяву. Комнатка, ставшая моим жилищем, отличалась от «переходной» тем, что в ней имелось все самое необходимое для жизни: она была похожа на маленький номер небогатого отеля со всеми удобствами. Поначалу я воспринимал свое проживание в ней как недоразумение, которое со временем переросло в мое недоумение с вопросом: как скоро это закончится? Наконец, я начал привыкать и успокаиваться, но задумываться над другим: насколько подобное наказание соответствует степени тяжести моего преступления. Через некоторое время голова моя, казалось, распухла от нескончаемых мучивших меня умозаключений, совершенно ни к чему не приводящих.


Не могу сейчас сказать точно, в какой момент пришли эти мысли.
Да, судьба моя сложилась не так, как хотелось бы: «черная полоса», нависшая над буйной головой сразу после окончания Большой школы, перечеркнув все планы и мечты, в конечном счете сделала меня изгоем. Но где-то там, далеко, в памяти, еще оставалось светлое безоблачное детство и отрочество, подпитываемое розовыми надеждами на прекрасное будущее. Странно, почему многие люди часто вспоминают детство как самую счастливую пору своей жизни, хотя не у всех оно складывается достаточно благополучно? Может быть, потому что именно в детском возрасте мы переживаем в возвышенных мечтах лучшие моменты своих вымышленных будущих судеб, погружаясь в иллюзию грядущего счастья всего человечества, достигнутого с помощью наших знаний и добрых усилий. В детские годы я тоже хотел изменить мир.
Серьезно задумавшись о исследованиях морских глубин, с двенадцати лет я основательно занялся самостоятельным и углубленным изучением точных наук...
Я впитывал любую информацию, интересующую меня, как почва впитывает живительную влагу, и к шестнадцати был полностью готов к поступлению на факультет Океана Большой школы, но один из её выдающихся педагогов вдруг разглядел во мне перспективного инженера-биолога. В тот момент слово «должен» звучало чаще других.
Боже мой, как же хочется повернуть время вспять!
Кстати, сейчас, как никогда, есть возможность воскресить свои бредовые идеи.


Что-то зажглось в душе, какая-то маленькая теплая искра, и с каждым новым днём она разгорается всё больше и больше, превращаясь во всепоглощающую страсть к научному творчеству. Я поднимаюсь рано утром всегда в одно и то же время, что раньше, отнюдь, не входило в мои привычки, чем раз от раза удивляю себя всё больше. В комнате ещё не включено освещение, и только Друг смотрит на меня вечно светящимся глазом экрана и с невероятной магической силой притягивает мою сущность за рабочий стол. Я даже не могу сказать точно, когда наступает обед или ужин, и ем ли я вообще. За последние несколько месяцев я не только освежил в памяти полученные ранее знания по океанологии, инженерии, геодезии, физике, высшей математике, но с помощью Сети воспользовался возможностью дополнительного образования по многим направлениям интересующих меня наук. Нахожу, что мозг проявляет необычайную работоспособность, а состояние окрылённости, вдохновения и невероятного внутреннего подъема не покидает меня ни на минуту.

Чего только я не напридумывал в славный период школьных лет: меняющая форму пластичная оболочка глубоководных батискафов, спасательные платформы для затонувших судов и подлодок, конструкции для без подъёмного бурения сверхглубоких скважин – только малая часть моих проектов, ни один из которых не был доведен до конца в силу недостатка знаний…


Потерял счёт, сколько дней, а может, месяцев уже я здесь, хотя время, как физическая величина, сейчас меня мало интересует. Я «заболел» делом настолько сильно, что это воскресило страх: вдруг опять ничего не выйдет, вдруг я не успею завершить расчёты к моменту, когда меня всё-таки решат усыпить!? 


Сегодня большой праздник. Последний раз мы вместе с Другом провели контрольную проверку нашей разработки, причем, довольно успешную. Сверлит мысль: кому это нужно, кроме меня? Кто заглянет ко мне на огонек, почитает наши бумаги, разглядит планы и вникнет в формулы? Мы с ним поработали на славу, но вряд ли о нашем открытии кто-либо когда-либо вообще узнает. Хотя, вполне возможно, мой Друг является не только моим. Мне захотелось, чтобы было именно так. В этом случае остаётся надежда, – наша с ним грандиозная совместная работа не уйдет в небытие.


Странно, я понимаю, что приложил титанические усилия для доведения своего Дела до логического завершения как можно в более короткий срок, но чувства усталости не ощущаю. Более того, совсем не ощущаю дискомфорта ни в одной точке своего организма. Мозг ясен, и я четко осознаю: душа моя трепещет и замирает перед покорением новой вершины.


Сделаю перерыв.


Огромные снежные хлопья осыпают всё вечернее пространство, видимое из окна. Медленно и размеренно они опускаются на белую землю.  Красота бесцветия и беззвучия – норма моего нынешнего существования. Ясно вспомнилось из юности:
                По холодной ладони Земли
                Белогривая тройка летела,
                А Зима всем пространством, вблизи и вдали,
                Бесконечностью всею владела…


Сон. Всегда одно и то же: еще хочется поработать, но неожиданно он накрывает меня неосязаемым ватным одеялом и уносит в небытие.

С о н.


- Перед тем, как вы приступите непосредственно к выполнению своих прямых обязанностей, хочу узнать: остались ли у вас ко мне какие-либо вопросы?
- Если можно, господин комендант, последний?
- Да, пожалуйста.
- Скажите, насколько законно и как оценить с моральной точки зрения использование системой исправительных учреждений умственного потенциала «спящих»?
- Я прощаю вам столь наивный вопрос относительно законности, поскольку информация по «спящим» закрыта даже для изучения по специальности в Большой школе. Статья номер четыре дополнением к Статье двести двадцать пятой СКЗ, с которой вы познакомитесь немного позже, развеет все ваши сомнения на этот счет. А что касается использования творческих возможностей «спящих», -- этим занимается Государство ради блага общества, которое понесло немалый вред от наказуемых. Согласитесь, это справедливо и разумно. Исправительные учреждения – лишь инструмент, с его помощью Государство решает огромный список серьезных проблем. Вам всё понятно?
-Да, спасибо. Я готова к работе.
- Отлично. Занимайте место за пультом наблюдения, ваш сектор – четыре дробь девять. Внимание всем постам, приготовиться к докладу начальника смены. Сэр, прошу вас, порадуйте меня хорошими новостями.
- Господин комендант, за прошедшие сутки особых изменений в нынешнем положении дел не произошло: во всех, без исключения, секторах идет планомерная работа согласно установленных программ. На сегодня можно выделить лишь два момента: первый – в секторе восемь дробь один произошел рядовой сбой установочной серии, что вызвало физическую гибель осужденного; второй – в секторе три дробь три «спящий» закончил работу над проектом «Оболочка-трансформер погружаемых объектов».
- Отлично. А что у нас с восемнадцать дробь три? Вы до сих пор не смогли открыть в нем никаких возвышенных стремлений и творческих способностей?
- К сожалению, господин комендант, его мозг оказался настолько деревянным, что все наши ежедневные попытки на протяжении трех лет его возбудить были тщетны.
- Печально. Лимит времени на искупление у него исчерпан, переведите осужденного на постоянное нахождение в сектор ноль, подключите программу естественного сна, наблюдение за системой жизнедеятельности сведите к минимуму. Не смотрите на меня с таким укором, мне тоже гадко на душе, но распоряжения Центральной Комиссии Учреждения надо выполнять, общество не может тратить на содержание отщепенцев баснословные средства, ничего не получая взамен.
- Слушаюсь, господин комендант.
- Вернемся к приятному. По нашему запросу дано разрешение на временное отключение в качестве поощрения объекта три дробь три. Достаньте тело из сейфа и поместите в комнату, оборудованную согласно подаваемой ему программе. Пускай разомнет косточки, погоняет кровь. Введите легкое питание и ограниченное общение. Пожалуйста, установите за ним серьезный контроль. Устроим ему каникулы на месяц.
- Сделаем, господин комендант.


Странно, за все время, прожитое мной в этой маленькой комнатке, я ни разу не ощущал своего тела, может, сказывались безмерное увлечение работой и душевный подъем? А сегодня я едва в состоянии пошевелиться, всё ноет и болит, нет никакого желания вставать. С огромным усилием повернув голову, я смотрю на Друга. Он, «заметив» моё внимание, рисует на экране приветствие в виде шикарной фиолетово-чёрной бабочки. Приятно. Я ему улыбаюсь.


Чувствуя себя совершенно разбитым, я всё-таки поднимаюсь с любимого серого диванчика и, шаркая негнущимися ногами, можно сказать, подползаю к рабочему столу. На краешке стола стоит стакан с самой обыкновенной теплой водой, но с каким удовольствием я её выпиваю! Приятно.

За окном бело, солнечно. Хороший погожий день.

Забыв про усталость, вскакиваю с места и, чуть не падая, подлетаю к окну. Чудо! Там, вдалеке, на снежном, искрящемся под ярким солнцем холме, дети устроили горку!  Впервые за всё время моего пребывания здесь я вижу людей! Какое это, оказывается, счастье, Бог мой! Эмоции через край, сердце бешено колотится в грудной клетке: как же хорошо жить! Я прижимаюсь лбом к холодному стеклу и долго смотрю на ребятишек, резвящихся там, в другой, не существующей для меня реальности. Кто виноват?


Вечереет. За окном вновь остается безлюдная, теряющая очертания в надвигающейся темноте, картина. Даже в теплой комнате становится, кажется, прохладней. Или это нервная дрожь?


О Боже, можно сойти с ума, что я делаю? -- устроил себе отпуск! – в Сеть, работать!  Уйти в работу с головой… Так будет легче.