В нашем постоянстве изменчивы лишь наши лица

Я то, что не имеет начало и не имеет конца. Я вечно рождаюсь и вечно умираю. Я слишком непостоянен, чтобы она видела меня. Я постоянно говорю с ней, но настолько часто меняюсь, что она не успевает слышать меня. Настолько часто меняются мои языки, что она не успевает понимать меня. Нет мира, в котором я мог бы жить, ибо такой мир никогда не будет существовать, как никогда не будет существовать то, что вмещает в себя вечно рождающееся и вечно умирающее. Так как, тогда и этот мир будет вечно рождающимся и умирающим. Я сам есть мир, ничего не вмещающий в себя. Потому для меня не существует времени и пространства. Я могу перемещаться сквозь них, туда и обратно.

Я могу лишь наблюдать за ней, не в силах изменить её настоящее, будущее или помочь ей. Я мог бы перенестись вперёд и узнать, что с ней станет, но мне впервые мучительно интересно посмотреть её жизнь с начала до конца. Удивляться вместе с ней, страдать вместе с ней, верить вместе с ней. Если бы она знала, что есть нечто как я, она сказала бы, что я просто смотрю фильм. А захотела бы она знать обо мне?

Как я мог бы быть ближе к ней, хотя каждую секунду я существую возле неё, но каждую секунду меня нет рядом. Согласился бы я променять это всё, на то, чтобы стать к ней ближе? Но смогу ли я тогда знать, чем ей помочь? Будет ли она нуждаться во мне?
И вот я уже третий раз наблюдаю, как она умирает и снова возвращаюсь к моменту рождения. Что я мог бы ей дать, не будь я тем, чем я являюсь? Каковы были бы мои чувства, будь я не миром, а всего лишь человеком? Смог ли я быть для неё тем миром, в каком бы она нуждалась и в каком бы жила, а не сквозь которое её тело проходит каждую секунду, даже не ощущая. Одиноко ли мне? Мне лишь мучительно думать, что я каждую секунду рождаюсь и умираю, я слишком постоянен, чтобы видеть её, но слишком изменчивы мои лица, чтобы она узнавала меня.

И однажды я решил забрать её с собой. Я создал такой же мир, вечно рождающийся и вечно умирающий, а когда мы соприкоснулись, то разлетелись на мириады осколков. Невидимый свет обволакивал огромную дыру, заполняя её новым пространством. Мы создали свою вселенную, в которой мы были каждым осколком. Будучи настолько раздробленными в едином целом, мы были единым целом. Мы были в каждом и везде, мы были везде и вместе. Мы лишь стали очередными Посредниками. Душами, родившими Вселенную для новой жизни. И мы лишь часть чего-то общего. Будучи мириадами осколков, мы лишь часть Бога. И в этом единстве мы настолько огромны, что для нас нет ни времени, ни пространства, ни языков, ни эпох. Мы все вечно рождаемся и вечно умираем, заново и снова. И в этом постоянстве мы лишь меняем лица. Мы часть того, что вечно было, есть и будет. Не в каждом из нас есть частичка Бога, а мы все есть частичка Бога. Вечно рождаемся и вечно умираем, чтобы когда-то стать нечто большим, родиться в мире, родить мир, помочь другим родиться. Чтобы когда-то воссоединиться всем и со всеми, чтобы стать нечто, не имеющим начала и не имеющим конца. Вечно рождающимся и вечно умирающим.
И тогда Он подарит нам новую жизнь. В которой мы ведь также будем вместе, да, родная?