Ташкент, город Любви, город Надежды. Часть 2

Лейла, 2008.

Ах, ты чертов ублюдок! Лейла кинула подушку в надсадно звенящий будильник и, чертыхаясь, встала с постели. Выключив, наконец, этот агрегат, который она, зная себя, ставила в другой конец комнаты, потащилась в ванную.  О Боже, ну за что мне все это, мрачно думала она, чистя свои безупречные зубы, которые впрочем, каждые полгода она отбеливала у самого дорогого стоматолога Ташкента. Жила Лейла в трехкомнатной квартире в центре города, которую ей подарил безумно влюбленный в нее индиец, три года назад бывший в Ташкенте по делам, неделя отношений с Лейлой подарили ему море эмоций, причем настолько сильных, что он, не раздумывая, купил ей квартиру, с отличным ремонтом и дал наличку на мебель. Лейла его больше не видела, он улетел в Индию к своей жене и многочисленным детишкам и действительно до конца своих дней вспоминал удивительную девушку, с длинными черными волосами и фиолетовыми глазами. 

Лейла работала в офисе своего папика, который, не зная как угомонить строптивую девушку, перепробовав все, от побоев и домашних арестов, до поездок во Францию, решил, что пусть уж лучше она работает под боком, нежели спит до вечера и потом шатается до утра по клубам. Правда по клубам Лейла все равно шаталась, но, уставая на работе, делала это до полуночи, а не до утра и все же вставать в 8, ей было сложно. И каждое утро начиналось у нее с того, что она кидалась подушкой в будильник, и мрачно проклиная все офисы на свете,  клялась себе не пить больше одного махито или пинаколады за вечер. Клятвы ночами забывались, чтоб быть данными на следующее же утро.

Папик был ее мужем перед Аллахом, так он называл их отношения, Лейла была его то ли 6 то ли 7 по счету женой. Не официальной конечно, но горячо любимой, как он ее уверял. Лейле же было наплевать, и она не могла дождаться, когда же он к ней охладеет и женится в восьмой раз. Но папик уже второй год любил ее страстно, временами поколачивал, возил на курорты и дарил машины и драгоценности. А она, радуясь тому, что оставался он у нее крайне редко, так как законная жена была та еще истеричка, и требовала его каждый вечер домой, ходила по клубам, смотря на красивых молодых парней и каждую ночь, возвращаясь домой одна плакала злыми слезами.

Приехала Лейла с маленького городка Кащкадарьинской области 6 лет назад, сбежав из дома, так как отчим, выпивая, уже недвусмысленно лез к подрастающей падчерице. Мать же заливаясь, каждый день ничего не замечала или делала вид, что не замечает. Так как отчим был ее светом в окошке и единственным источником к бутылке. Послав отчий дом куда подальше, Лейла в 16 лет оказалась в столице. От панели ее спасла Гульнара, которая, выйдя вечером за  шоколадом, увидела дрожащую от холода девчушку, неумело накрашенную, в короткой юбке обнажавшей тоненькие как спички ножки. Лейле было 16, Гульнаре 18, и она месяц назад похоронила сестренку, которая была худенькой, черноволосой и большеглазой, как две капли воды похожей на дрожащую несостоявшуюся путану.

Притащив Лейлу домой, Гульнара сказала родителям, или Лейла остается жить с ними, или Гульнара уйдет вместе с ней. Право же это было лишним, так как родители Гульнары были добрейшими людьми и Лейла до сих пор считает их своими родителями. На счастье Лейла уже окончила школу и, убегая из дому, прихватила все свои документы, поэтому с поступлением в институт проблем не возникло.

Через год Лейла встретила Арджуна, индиец был ею очарован, Лейла лишь почувствовала какое то томление, когда он положил ей на колено свою руку. Так в 17 лет она познала любовь мужчины. Лейла не испытывала ни стыда, ни сожаления, что подарила свою невинность не мужу, а постороннему мужчине, так как она была уверена, что никогда не выйдет замуж, пример родителей Гульнары, не сумел перебить ту гадкую картину супружества нарисованную ее матерью и отчимом. После Арджуна она стала жить отдельно, несмотря на все уговоры Гульнары и родителей.

На очередной вечеринке к ней подошел мужчина, явно за тридцать, весь вид которого, кричал о его богатстве. Без всяких обиняков он сказал Лейле, что влюблен, на что юная красавица почти дружелюбно ответила, что проститутки сидят за барной стойкой. Он взял ее за руку и не слова не говоря потащил к выходу, пока она пришла в себя от такой вопиющей наглости, он уже посадил ее в машину и, сказав шоферу адрес, сел рядом с Лейлой. Девушка усмехнулась, ну ты и придурок, сказала же, что не проститутка и если рассчитываешь на силу, то не обольщайся, не первый такой умник, а деньгами можешь подтереться, не нуждаюсь! Он посмотрел на нее с теплой улыбкой, Жоним не надо меня бояться, я люблю тебя, и сейчас ты станешь моей женой. Лейла отодвинулась от него подальше, ты ненормальный, точно, я поняла!

Он привез ее к мулле, который прочитал над ними обряд Никох, и отныне она стала его женой перед Аллахом. С тех пор Лейла мечтала только об одном, чтоб он оставил ее в покое, но он дарил ей подарки, и свою любовь. Которую она оценивала не дороже тийина, но так как ни какой другой мужчина не вызывал у нее каких либо нежных чувств, то она терпела его ласки, и отдаваясь ему думала о платьях и туфлях, так она еще могла его терпеть. О милые туфли и платья, сколько раз вы спасали ее от приступов тошноты!

Иногда жалуясь Гульнаре на свою жизнь, она говорила, о Боже, опа я ничем не лучше тех проституток, которой вы мне не дали стать. Мне всего 21 год, а я вся насквозь циничная, продажная  и лживая! Каждый раз, когда мы встречаемся с Фатимой и Фериде, мне кажется что у  последней прям на лбу написано, как она меня презирает! А я ради ее уважения и любви готова на все, опа почему Фериде совсем меня не любит?! Так заканчивались все ее истерики. Фериде была ее идеалом, ее самой настоящей и единственной любовью всей жизни. Даже  Гульнару свою названную сестру она не любила в половину так сильно, как Фериде.

Однажды Лейла устроила самой себе разговор по душам, чтоб определить, чем вызвана такая ее сильная любовь к Фериде, может она имеет склонность к бисексуальности, но она понимала, что в этом плане она абсолютно нормальна, женское тело никогда не привлекало ее. Да и Фериде она любила бы любой, будь та хоть самой последней уродиной на земле. Свою любовь Лейла старательно скрывала, и ничем не высказывала Фериде своего трепетного отношения.