Маха-сутра Мира Высшей радости

МАХА-СУТРА МИРА ВЫСШЕЙ РАДОСТИ, СВОБОДНАЯ ОТ ОМРАЧЕНИЙ

В одном из своих прошлых рождений в мире Саха, когда дхарма помрачилась и сострадание ослабло, а махараджи Северной Индии отвратились от Будды, старый монах, тхера Индрадаса, оставив свою сангху, отправился в Индию, чтобы посетить оставшиеся там общины монахов Малой Колесницы и проповедать среди них учение Большой Колесницы. Здесь мы передаём дошедшие до нас слова, сказанные им в одном из больших собраний бхикшу, которые специально пришли из всех окрестностей, чтобы услышать наставление, принесённое с новых полей Будды.

И когда после сбора подаяний монахи собрались под большим баньяновым деревом и совершили церемонии приветствия, подношения обетов, восхваления Трёх драгоценностей, старейший из монахов по имени Дхармачарин обратился к Тхере Индрадасе с вопросом:

- Мы слышали, почтенный брат наш, будто учителя Большой Колесницы, приблизившись к Будде благодаря своим совершенствам, получили от Него знание, переправляющее на тот берег, и будто достаточно лишь человеку доброго рождения выучить сутру, излагающую это знание, и поверить в него, как он тут же окажется в стране Будды. Правда ли это? И, если да, то яви сострадание, достойное ученика Будды, и поведай нам эту сутру.
На что Индрадаса, почтительно поклонившись вопрошавшему, отвечал:

- Уведайте, братья монахи, что такого знания нет; и разве может быть? Что мы разумеем под "знанием"? Ведь даже если знание есть всего лишь память об умении, - скажем, умении горшечника, то и тогда оно само по себе не служит мостом, соединяющим глину и горшок, или паромом, переправляющим от неимения горшка к имению его. Есть, конечно, бестелесные поля, на которых не рука, направляемая мыслью, а сама мысль является причиной, это поля представления и воображения, и памяти; но чему может она быть причиной? она может только собирать или рассеивать или волновать чувства, и передавать какие-нибудь пустые дхармы душевно связанному со мной человеку, милуя пространство. Но, сколько бы мы ни рисовали себе в воображении Страну Будды и не размышляли о ней логическим образом, мы никогда не окажемся там, вследствие этих представлений и мыслей. Если бы это было возможно, зачем бы тогда нужен был обет рождения в Стране Будды, и что бы этот обет означал? - неужели сидеть и на протяжении коти кальп представлять себе эту страну?
Наверное, кто так слышит, так разумеет и так поступает, знает: к_а_к_, если умеет отличать таковость от нетаковости, но разве можно сообщить это знание другому с помощью знаков? Если жизнь и сущность передаются знаком, то – да; но об этом известно мало достоверного. Ведь это знание – не простое умение, но неотъемлемая составляющая его сущности; сущность же не делается и не становится, но только р о ж д а е т с я . Поэтому, о бхикшу, поистине нет другого способа оказаться в стране Будды, как родиться в мире Высшей радости, где Царь Закона, Будда, правит безраздельно. Если же кто думает достичь Страны Будды магическим путём, совершая какие-то обусловленные действия в мире желаний и в мире форм, то он становится на путь Девадатты, злейшего врага Будды, чьё подлинное обитание - в аду Авичи.

На это почтенный Дхармачарин сказал Индрадасе:
- Мы слышали, однако, будто к Западу от Джамбудвипы есть страна Будды Амитабхи; и говорят, что если сосредоточиться на заходящем солнце с желанием оказаться там, то можно во мгновение ока очутиться в Мире Высшей радости; или, быть может, ты знаешь другую дорогу туда, о монах? Так укажи её нам.

- Поистине, братья, нет другой дороги, кроме той, что я уже указал, - родиться там. Но чтобы родиться там, нужно умереть здесь, в мире желаний, форм и целей; поэтому говорится, что Рай Будды расположен "к западу" от Джамбудвипы, так как запад - сторона смерти.
Также вы знаете не хуже меня, что Девадатта был очень силён в магии и на этом основании претендовал на место наставника, однако всё, что он мог предложить, это иллюзия, и все его практики направлены на создание иллюзий; иллюзии же помрачают буддство; и чем более они сильны и явственны, тем они опаснее, так как захватывают сознание и удерживают его в себе. Девадатта един не с Буддой, а с Марой. Вы также знаете, что Девадатта расколол общину и увлёк за собой многих монахов: от них исходит ложное учение, которого следует остерегаться.
 На самом деле ведь очень трудно распознать Будду среди людей, и совсем невозможно узнать его по признакам или представляя себе его величественный облик; так же невозможно узреть Мир Высшей Радости, представляя его себе или просто желая его увидеть из любопытства и тщеславия, несмотря на то, что Будда находится рядом, а до Мира Высшей Радости рукой подать. Потому, о бхикшу, говорю вам, что никто не воссядет справа и слева от Будды, если не родится в Стране Будды.

- Воистину так, о почтенный брат, наше единственное желание это родиться в Стране Будды и воссесть рядом с Чакравартином, и ради этого мы готовы умереть каждым своим членом по отдельности или всеми разом. Однако в этом мире рождения и смерти всякое живое существо умирает присущим ему способом и вновь рождается в роде своём; мы, люди – своим способом: так, что умирая телом своим, не умираем, но продолжаем жить в том мире, которому принадлежит наше сознание; и напротив, будучи живы телом, мы умираем и рождаемся в различных бестелесных лонах на протяжении одной телесной жизни; как же в этом случае умереть нам так, чтобы родиться в Стране Так Уходящего (Татхагаты)?
На что Индрадаса сказал следующее:

– Вам нужно умереть в мире желаний и форм, посредством правильного знания и правильного усилия; и затем правильно выбрать лоно, в котором родиться. Бестелесное лоно, в котором надлежит вам родиться, о бхикшу, есть лоно Дхармы, или Закона, ибо как вратами женского лона входит в мир ребёнок, так вратами Дхармы входит в жизнь Будда.
Известно ведь вам, о бхикшу, что истинное тело Будды, которым он присутствует в мирах существ, наделённых чувствами, есть Тело Закона (Дхармакая): форму и упругость этого тела ощущает всякая воля; в речи это тело существует как слово Закона, в общении - как справедливость и /обычное/ право, в царстве - как правый суд, или правда.

Известно вам также, что Колесо, которое Он вращает, как Чакравартин, это не колесо сансары, но Колесо Дхармы, благодаря чему во всех бесчисленных мирах осуществляется за¬кон и справедливое воздаяние, и этим держатся миры, как м и р ы , в их отличии от хаоса (всеобщего смешения), и поэтому Будда есть Миродержец. Каким же образом, спрошу я вас, о бхикшу, совершается сказанное вращение? А совершается оно тем, что Будда безостановочно во всех мирах, в бесчисленных своих воплощениях и в лицах бессчётных бодхисатв, приносит Жертву Закона. Поэтому, о бхикшу, приношение дхармы это величайшее приношение, рядом с которым не может быть поставлено никакое другое, и это истинное подношение Будде, тогда как все другие (даже если жертвователь соберёт семь драгоценностей со всех бесчисленных миров) должны рассматриваться, как косвенные и опосредованные, которые в большей степени суть только знаки истинного подношения. О, если бы вы знали, бхикшу, сколько желаний, чувств, целей, расчётов, мнений, рук, ног, голов, сколько прекрасных тел (шарира), приносятся в жертву сонмами бодхисатв, ради того, чтобы вы имели возможность получить просветление и родиться в Мире Высшей радости?!  Т а к, с мыслью о вас, умирают просветлённые: они не умирают от старости, болезней, истощения, неумеренности, несчастных случаев: никаким видом внезапной смерти не умирают они, потому что их воля есть Воля Будды, и не один волос не падает с головы их без Воли Его, направленной к спасению всех существ во главе с людьми. Таким образом, о братья; только принося к стопам Будды исполнение Закона (в жертвоприношении Дхармы) умирает Бодхисатва, и тут же воскресает (рождается) в Мире Высшей Радости. Поэтому так умереть означает принести это сансарическое существование, эту обусловленную жизнь и причиняющую деятельность на алтарь исполнения Закона.

Следует заметить, о бхикшу!, что такое умирание полностью свободно от обусловленности, так как совершается не в силу взаимозависимости существований, его воля не направляется никакими пустыми дхармами (логосами) мира форм и мира желаний. Поэтому оно не служит причиной нового рождения в мире желаний. Образуют его исключительно недеятельные дхармы почтительной любви к наставнику, к стопам которого приносит послушник исполнение закона, как заповеди, или воздержания от деяния. И это не только совершенное приношение, но и совершенное даяние,  в котором ничего не переносится, не совершается, не передаётся, но всё остаётся на своих местах, потому что другому существу даруется без борьбы принадлежащее ему по праву, которое и ограждает закон, запрещающий действие, нарушающее это право. Именно такое даяние, совершаемое боддхисаттвой, видящим все пять скандх пустыми, считается истинным даянием. Оно совершается недеянием, не ради какого-либо плода, но исключительно ради самой дхармы, в которой почитается её источник, благой наставник и Высший Судия.

Жертва закона, которую совершает преданный дхарме послушник, и его самого рождает в судью, способного проводить линию закона, разграничивающую должное от недолжного (дхарму от адхармы) и дозволен¬ное от запретного; таким образом в нём оживает Дхарма, и он обретает природу Будды, Царя Закона. С этим послушник обретает бытие на поле Будды, поле закона (дхармакшетра). Это значит, что он видит путь Дхармы и слышит живых существ, как взывающих к правде. В этом он становится единосущным с Буддой, который всегда слышит живых существ, страдающих от принуждения и несправедливости и призывающих правду, - отчего Его и называют Внимающим Звукам Мира, - и Его слух заполняет всё пространство слышания (акаша). Чувства такого послушника, оторванные от предметов чувств и от форм ума, наполнены любовью и радостью согласного общения с наставником, и сорадованием с другими существами, потому что, где он проходит, все существа радуются, так как он строго следует путём дхармы, ни в чём не преступая ни малейшей заповеди, а обеты, направленные ко благу живых существ изливают на них безопасность и уверенность и радость от присутствия Будды в мире. И надо сказать вам, бхикшу, что эта радость послушника безмерно превосходит все радости и наслаждения мира форм и мира желаний; и по причине этой радости поле Будды зовётся также Миром Высшей Радости.

Далее, познав радость единения с Буддой в жертвоприношении дхармы, и ясно видя врата дхармы, ведущие в мир высшей радости, этот верный послушник испытывает жалость к людям, которые, не разумея дхармы и её ценности для их жизни, губят своё потенциальное буддство неправедными деяниями, ослеплённые обусловленными чувствами и умственными иллюзиями, - из этой жалости Он указывает им на дхарму, как на дверь спасения, и обучает их правильному поведению (так хождению), если их воля расположена к восприятию учения прошлыми заслугами пред Буддой. И в этом верный послушник также единится с Буддой, который постоянно испытывает сострадание к людям и другим существам, наделённым чувствами, когда они не могут найти верной дороги или страдают от причиняемого им зла.

Итак, вначале преданно исполняя дхарму, полученную от наставника, и веруя в своё грядущее рождение в стране Будды, такие послушники, жертвующие всем, и самой жизнью, на пути дхармы, рождаются из лона Жертвы Закона в Мире Высшей радости, и становятся там слева и справа от Царя Закона, и тогда уже, дваждырождённые, они получают дхарму и устремление к спасению живых существ непосредственно от Будды, который становится для них всегда и повсюду присутствующим Наставником и Старшим Судьёй, чьё суждение и есть Дхарма. И эти дваждырождённые (или воскресшие в Стране Будды после жертвенной смерти) называются Бодхисаттвами; и для людей ещё не обретших спасения в Законе, они являются посланниками Будды, помогающими найти истинный Путь.
Таким вот образом, о бхикшу, рождаются в стране Будды и работают на поле Будды, исполняя карму благую недеятельных дхарм, послушники, которые имеют достаточно заслуг для того, чтобы найти благого друга, почитать его, исполнять полученную от него дхарму и верить в рождение в Стране Будды.

В ответ на эту речь Индрадасы Дхармачарин сказал:
- Ты прекрасно всё изъяснил нам, о монах, и мы приносим тебе наше почтение и благодарность; и если ты теперь ответишь нам ещё на один вопрос, мы будем полностью удовлетворены и почтим тебя, как посланца Царства Тушита.

- Задай же свой вопрос, о, почтенный.

- Мы слышали, о, монах, что Будда в нашем мире присутствует не только телом закона, но и телом наслаждения (самбхогакая), и что архаты и боддхисаттвы, предаваясь совершенному самадхи, приобщаются этому телу Будды и испытывают высочайшие наслаждения. Не согласился бы ты научить нас такому самадхи? Может быть, это явилось бы для тебя великой заслугой в глазах Будды...?

- Должен сказать вам, о бхикшу, что достойный ученик Будды переходит бурную реку по узкому мостику дхармы, который захлёстывают волны, который то и дело скрывается под водой; и для того, чтобы пройти по мосту на другой берег и не оступиться при этом, не потерять опору, не утонуть в бурной воде и не быть унесённым в далёкие и чуждые земли, полные чудовищ и диких зверей, где нет пищи, где царствуют зной, холод и т.д.- он должен осторожно и тщательно, с полным вниманием, нащупывать мостик закона, держа уши открытыми для наставления и сердце для чувства правды и сострадания, прислушиваясь к мнению других. Это и есть буддийское самадхи Большой Колесницы. Последователь Будды не должен практиковать никакого другого самадхи, принадлежащего другим школам и учениям. Это единственное самадхи, базирующееся исключительно на недеятельных дхармах, в котором обеспечено присутствие Будды в законе и сострадании. Все прочие дхармы сосредоточения пусты, так как в них отсутствует Будда, единственно иетинно-сущий; и очень опасны, поскольку трудно отличить их от тапаса, которому предаются якши; поэтому, предаваясь не буддийскому самадхи можно очень легко вместо мира высшей радости очутиться в одном из адов. Есть один очень важный критерий истинного самадхи: заметьте, о бхикшу, что для практики боддхи необходимо присутствие других людей и живых существ. Ведь если их нет, то о чьём спасении и освобождении заботится боддхи¬саттва? на кого направлено его сострадание? и что такое тогда закон (или благая карма Будды)? Разве закон не состоит в том, чтобы оказать справедливость людям соответственно их достоинству в глазах Будды, который хочет каждому  даровать просвещение и освобождение от пут сансары? И разве он не состоит в том, чтобы оказать справедливость существам, следующим путями Брахмы, соответственно их ценности в глазах Брахмы? Ведь закон Будды - это всегда закон отношения к другим живым существам. Если же закон представляет собой правило какой-то совершенно отвлечённой от других существ и реальных отношений с ними деятельности, то это не закон Будды. Другие всегда рядом с нами и всегда требуют внимания, нельзя выйти из отношений с ними, нельзя отвлечься от их существования ни на мгновение, нельзя забыть о них ни на минуту, ибо именно во время отвлечения и забвения или пренебрежения к другим и совершаются злые дела (обусловленные в данном случае не злым намерением, а эгоистической самостью). Поэтому всякие уединённые тапасы и самадхи считаются не буддийскими, и последователь Будды не должен им предаваться. Поэтому в буддизме нет отшельничества, но есть жизнь в общине и в обществе и в мире живых существ, наделённых чувствами. Поэтому в буддизме нет индивидуального совершенства, но есть полное самопожертвование себя другим (которое и есть совершенное уподобление Будде, который отдал не только всё, что имел, не только жизнь, но и самоё бессмертие /нирвану/, ради блага других существ). И если мы в начальных обетах находим некоторые правила воздержания, которые прямо не касаются отношений с другими существами, такие как: воздержание от винопития, от любострастия и т.п., – то нужно знать, о бхикшу, что эти дхармы являются вспомогательными, так как упражняясь в них послушник научается постоянному бодрствованию во внимании к другим существам, чтобы ему избежать забвения в пьянстве или наслаждении любого рода. Таким образом, эти дхармы нужны для исполнения главных дхарм, направленных на сбережение достоинства и права других существ (не убий, не укради, не лги и т.д.). Сами же по себе они ничего не значат и послужат только бесполезному самомучительству или, того хуже, надмению и высокомерию по отношению к другим, "порочным" людям. Поэтому, практикуя воздержания, нужно всегда иметь в виду их цель; и возможность нанесения обиды другому всегда есть достаточное основание для того, чтобы умерить строгость обета. Многие также ложно думают, что, произнося славословия Буддам и совершая всякие знаковые церемонии, они делают угодное Будде. Но на самом деле, в то время, пока они молились или медитировали, или совершали церемонии, рядом произошли события с ближними, которые требовали их внимания, тогда как их внимание было поглощено пустой деятельностью. Таким образом, то, что по-видимости, кажется служением Буддам, на деле оказывается тяжким грехом. Вот, о бхикшу, то, что я смог поведать вам об истинном самадхи.

Поэтому, чтобы нащупать мостик закона, ачарья должен постоянно помнить о буддовости (изначальной) каждого человека, о равных для всех возможностях для спасения (непогубления своего буддства), о том, что в мире Будды нет обусловленности, и значит, судьба каждого зависит исключительно от его собственной воли, поэтому он своим поведением не должен создавать никакой обусловленности или принуждения; он должен с полным вниманием и без какого-либо пренебрежения вслушиваться в пребывающих с ним рядом других людей и живых существ, с тем, чтобы всегда оказывать им справедливость и воздавать должное их достоинству и ценности; находясь при этом постоянно в положении почтительного внимания к наставнику, с тем, чтобы быть всегда открытым для суждения и закона исходящего от него. Ведь так Будда, одним ухом заполняя всё пространство "акаша", почтительно склоняется к стопам изначального предвечного Будды, получая от него Дхарму, которую сообщает боддхисаттвам. Таково, о братья, наставление в самадхи Великой Колесницы, и я не знаю никакого другого.

Что же до наслаждения, то мир Будды не зря зовётся миром радости. Тот, кто через Будду соединяется со всеми живыми существами, радуется радостью их всех: его существование становится таким безграничным, что через него проходят бесконечные жизненные силы: и эта бесп¬редельная и мощная одушевлённость так прекрасна в жизнеощущении, что слово "наслаждение" ничего не способно здесь выразить, даже если к нему добавлено слово "высочайшее". Но это не значит, будто сказанная радость может быть целью подвижника: если он сделает что-либо не ради другого живого существа, не по правде Будды, а ради наслаждения и радости, и прилива жизненных сил, он тут же погубит эту радость. Поэтому, хотя поле Будды дышит бесконечной жизнью (иначе Будда не мог бы обещать бессмертия), нельзя стремиться к получению этого богатства и нельзя соблазнять им других. Ибо это точно так, как нельзя стремиться к наградам, не стремясь к трудам, за которые эти награды присуждаются. Отсюда, неправильно, как бояться адов, и исполнять дхарму формально, исходя из этой боязни, так же точно нельзя желать рая, и ради этого формально исполнять дхарму. Я говорю "формально", потому что в таком случае по существу дхарма не исполняется, так как в предписанное входит не только (и не столько) действие, но и мотивация воли (намерение и стремление), и цель здесь не действие, а ближний.

На этом Тхера Индрадаса окончил своё поучение, полученное им непосредственно от Будды Амитабхи, и был почтён монахами большого собрания как истинный посланец Мира Высшей Радости. В результате, все, кто слушал его, с радостью приняли учение Большой Колесницы и обрели спасение в странах Будд десяти сторон света.
СВАХА!