Новый год

Дед Шура лежал с закрытыми глазами в своей комнатушке. Чувствуя, как белый свет от соседского фонаря через окно пытается разгладить его морщины, он вспомнил, как когда-то жена Вера подходила к зеркалу, перед которым он утром завязывал галстук, обнимала сзади за плечи, прижималась щекой к щеке и сравнивала, как она говорила, масштабы старческих цунами.
Улыбнувшись этим мыслям, старик прислушался: по радио, всегда работавшему в дальней комнате, начался последний предновогодний выпуск новостей. Он открыл глаза и приподнялся на локте, собираясь встать, но понял, что из-за проклятых коленей не успеет даже к прогнозу погоды.
«А прогноз погоды – это единственное, что теперь важно» - подумал дед и посмотрел на свои ноги взглядом, которым обычно одаривают старого охотничьего пса. Подобрал под себя, потом разогнул и, морщась, вернулся в прежнее положение. Свет соседского фонаря бил прямо в глаза и он, прикрыв их ладонью, передвинулся ближе к стене.
Прямо перед окном дед рассмотрел на инистой ветке сморщенное яблоко. Когда выпал первый снег, их было больше, но скоро осталось одно и старик каждый вечер обязательно проверял, на месте ли, наблюдал, как оно скукоживалось, покрывалось слоем льда, оттаивало и опять замерзало, еще больше съеживаясь. Когда окно затягивало шторкой инея, или в сильную метель старик не мог его разглядеть и тогда, проснувшись, первым делом выходил в палисадник. Инкрустированный льдинками плод поблескивал на утреннем солнце, дед Шура улыбался и, едва волоча по сугробам ноющие конечности, возвращался в дом.

Он проснулся от звука хлопнувшей двери. За занавеской, отделявшей комнатушку от передней, зажегся свет, и дед услышал дыхание вошедшей с мороза старухи.
- Не спишь? – спросила она, когда дед зашевелился, садясь на кровати.
- Нет, - ответил голос из-за занавески, потом высунулась седая голова, - Ну как там ребятишки? Тебя Лешка довез?
- Нет, Миша. А ребятишки спят уже.
Дед сел на диван и стал слушать про правнуков. Баба Вера, рассказывая, доставала из сумки еду, заботливо уложенную дочерью.
- Сейчас попробуешь или утром?
- Утром. Расскажи еще.
Она рассказывала. Он беззвучно смеялся. И старуха смеялась тоже.
Радио в дальней комнате заиграло гимн. Старуха убрала все в холодильник, оставив на столе только сверток с аккуратным бантом, и пошла в комнату, чтобы выключить звук.
- Опять она что-то придумала? – перекрикивая радио, спросил старик и поднялся с дивана.
- Свитер тебе связала. И носки.
Он, прихрамывая, пошел к себе. Ворочаясь, он слышал, как Вера убавила звук, вернулась и постелила себе в передней на диване.
- С Новым Годом, - сказала она, укладываясь.
- С Новым Годом! – ответил дед Шура через занавеску, – Спокойной ночи.