Под счастливой звездой

           Где разбужены клены и конвой тополей (Алексей Недвига)

Капитан услыхал, как кто-то рядом всхлипывает, посветил фонариком. Луч света выхватил из темноты девичью фигурку в шинели. Пилотка набекрень, мокрые сапоги, облепленные грязью.
- Что ты... вы здесь делаете? - удивленно вырвалось у него.
- Замполит наказал... - тихо ответила та.
- За что? - поразился капитан.
- Я... не хочу... приходить к нему . - выдавила из себя девушка.
- И давно вы здесь стоите? - в темноте не было видно, как желваки заходили   у капитана на скулах.
- С обеда... Замполит приказал целую ночь стоять... Присылал уже два раза своего ординарца проверять.
- Ладно, - капитан принял решение, - пусть присылает. Какое у вас звание?
- Сержант.
- Ну вот, товарищ сержант, приказываю идти за мной.
- Я... боюсь... - ответила девушка.
- Хуже не будет! - сказал капитан и мягко добавил: - Идемте!
Не успели они сделать несколько шагов, как капитан остановился и прислушался. Кто-то шел им навстречу.
Капитан шагнул в пролом в заборе, увлекая за собой девушку. Притаились. Мимо прошагал, тяжело ступая по осклизлой осенней дороге, неизвестный, громко сопя от усердия, явно спешил куда-то.
Когда его шаги затихли в ночи, капитан рассмеялся:
- Бычков пошел смотреть на вас!
Бычков был ординарцем у замполита, толстый, белобрысый увалень с рыбьими глазами на выкате.
- Ой, - вздохнула девушка рядом, - теперь я пропала!
- Это как сказать, - не согласился капитан, - А зовут-то как?
- Машей... Машей Яновской...
- Так это вы смазали замполита по физиономии? - изумился капитан.
- Я... - тихонько вымолвила девушка.
Дальше по дороге они уже не пошли.
- Не будем рисковать, - сказал капитан и повел Машу Яновскую за собой через какие-то пустыри и мимо обгоревших хат.
Пошел дождь. И сотни невидимых глазу молоточков старательно застучали по земле. Девушка вздрогнула, мелкие капельки воды назойливо лезли за ворот шинели. Но они уже пришли.
Метрах в десяти от них появилась тень и звонким мальчишеским голосом спросила:
- Стой! Кто идет?
- Свои! - откликнулся капитан и тень послушно растворилась в темноте.  Но капитан обеспокоено сказал:
- Ты, Кузьменко, смотри в оба. Темнота, она штука коварная.
- Слушаюсь, товарищ капитан! - С готовностью откликнулся невидимый Кузьменко.
Хата дыхнула на вошедших жаром раскаленной печи и радостным изумлением солдат, сидевших возле нее. Они столпились вокруг капитана и девушки и смотрели, как тот снимал с нее мокрую и тяжелую шинель.
- Феоктистов! - позвал капитан. К нему тотчас подскочил юркий старшина. Принял шинель, унес к печи сушить, вернулся и уже на столе раскладывал нехитрую снедь, а капитан достал флягу, протер стакан и, наполнив его до краев, протянул девушке:
- Пейте, сержант, согреетесь.
Та растеряно, смотрела на стакан с водкой и пыталась отказаться:
- Я не пью...
- Выпейте, - мягко настаивал капитан, - это сейчас лучшее лекарство...
Девушка стала пить, поперхнулась, раскашлялась, ей со всех сторон протягивали ломти хлеба.
А тем временем капитан отдал приказание и один из солдат ушел под дождь к Кузьменко. Все-таки в такую темень вдвоем легче.
- Феоктистов! - вновь позвал капитан и старшина бесшумно вырос перед командиром.
- Что сержант здесь, никому ни слова, - тихо сказал он, - и чтобы никто не видел ее у нас.
Феоктистов согласно кивал головою. А девушка уже спала в углу на топчане, укрытая шинелями. Водка взяла свое. Прекратились громкие разговоры и кто-нибудь из солдат, нет-нет да и глянет в угол с широкою, удивленною улыбкою.
Здесь во дворе раздались чьи-то громкие голоса, и капитан вышел и плотно прикрыл за собой двери.
- В чем дело? - спросил он.
- Товарищ капитан! - сказал Бычков, тяжело дыша от скорой ходьбы, - замполит вызывают вас к себе.
- Сейчас приду! - коротко ответил он и подождав, пока Бычков не выйдет со двора, вернулся к себе.
- Сюда никого не пускать, - приказал он, - даже особиста. - И ушел следом за Бычковым.
Вновь мелко сеялся дождь с осеннего неба, мягко обволакивая землю. Тишина, только на самой окраине громко залаяла собака. “Интересно, на кого это она?” - мелькнула мысль у капитана.
А в это время в штабе замполит выходил из себя, брызгая слюной в лицо срочно вызванного к нему особиста:
- У тебя под носом, понимаешь, девка сбежала! Найти и расстрелять на месте за измену, понимаешь.
Особист кивал головой в знак солидарности. И ему эта непокорная девица бросилась в глаза.
- Обыскать все! - продолжал кипеть замполит, дыша винным перегаром, - найти и расстрелять! Где начальник разведки?
И вновь особист согласно кивал головой, ему это дело было привычное. За годы войны собственной рукой отправил к праотцам с полсотни изменников Родины.
Здесь тихо отворилась за их спинами дверь, замполит с особистом обернулись и похолодели от ужаса.
На пороге стоял немец в маскхалате с автоматом в руках и гортанно приказывал им:
- Хенде хох!
И у обоих руки оказались над головой.
Капитан же шел не спеша, думая над тем, зачем вызывает замполит и как ему защитить девушку.
И вновь где-то залаяла собака. Но теперь она переместилась куда-то в сторону. “С чего бы это?” - отметил про себя капитан.
У штаба, полуразбитой двухэтажной школы, он споткнулся и чуть не упал. Наклонился и скорее почувствовал, чем увидел, чье-то тело. Бычков. Кто-то убил его ударом ножа в спину. Капитан вытащил пистолет, но возле школы было тихо и пустынно. Только непрерывно шелестел дождь да где-то лаяла собака, будто преследуя кого-то.
Дверь в школу открыта, комната, где размещался замполит, пуста, на столе в углу бутылка начатой водки, открытые консервы, два помидора, на окне испуганно метается язычок пламени каганца.
Капитан выскочил во двор. Его поразила тишина. Собаки уже не было слышно. И он побежал назад к своим разведчикам. “Хотя бы не опоздать!” - стучало в голове.
И споткнулся о знакомый мальчишеский голос:
- Стой! Кто идет?
- Свои, - выдыхнул капитан, - Все в порядке, Кузьменко?
- Так точно, товарищ капитан! - ответил невидимый Кузьменко.
В избе все спали, даже Феоктистов положил на стол свою кудрявую голову, но когда к нему приблизился капитан, чутко поднял ее и уставился на командира.
- Поднимай людей, - сказал капитан, - и прочеши поселок. Не иначе, как где-то здесь промышляет немецкая разведка. Бычкова убили.
В это время в углу на топчане зашевелились шинели, оттуда выглянула заспанная девушка и сонно спросила:
- Где я?
Капитан с Феоктистовым изумленно на нее уставились.
- Господи! - сказал капитан, - какая ты счастливая, сержант!
А на дворе перестал идти дождь. Наступало утро.