Влюбиться в кошку

Подойдя к окну я невольно залюбовался. Газоны под тонкой пеленой снега, отражающей яркий и нежный утренний свет. Душевно так веет первым морозцем. Пространство сочится свежестью и эйфорическим блеском. В общем, мороз и солнце, обычный себе чудесный день. Я простоял у окна очень долго будто заворожённый красотою и свежестью этого дня. Но на самом деле, похоже, я просто влюбился в кошку.

Она сидела на асфальте прямо посреди тротуара, видимо ей ещё непривычен только выпавший снег. Пушистая, с пепельным оттенком, сибирская кошка. Она выбрала залитый солнечным светом фрагмент тротуара и, невзирая на мороз, с явным удовольствием жмурилась и, кажется, грелась в ласковых лучах зимнего, совсем не тёплого, солнца.

Я давно заметил, что кошки становятся красивей от мороза. Они как-то по особенному раскрываются и хорошеют. Их шёрстка ликует в природном преображении, густея и открывая в себе новые переливы оттенков. Весь их вид свидетельствует о тайной, недоступной человеку, недоступной никому, кроме кошки, гармонии. Какая-то изящная внутренняя напыщенность наполняет их хвостатое существо, возводя его в область чистой эстетики. Вот она сидит неподвижно, словно женственный сфинкс, словно вечный и притягательный архетип, наслаждаясь мимолётностью света, вбирая в себя удовольствие в каждом мгновении своей незатейливой жизни.

Красота и эгоизм всегда как-то связаны, но не взирая на известную эгоцентричность кошек, они с лихвой оправдывают своё иждивенство, даруя нам маленькое созерцательное счастье и представление о своеобразной уютности жизни. Мир реабилитируется для нас наличием в нём кошки. Её существование - знак согласованности бытия, уравновешенности его природных начал, неведомой космической сбалансированности воплощённой в небольшом мурлычущем,  пушистом комке. Так и тянет прикоснуться к этому милому существу как к представителю самоей живой жизни, погладить его, приласкать, получить от него свою небольшую порцию радости.

Не смотря на исключительную самопоглащённость и совершенную созерцательную статику, похоже, мою кошку привлекло на тротуар не только отсутствие снега и присутствие приятного ультра-фиолетового излучения. Видимо, присутствие постоянно снующих мимо, чуть не наступающих на неё, людей тоже как-то было ей интересно. Хотя она, разумеется, не подавала вида. Но всё же, это была явная или скрытая форма общения, диалога. Вот, мол, отвлекитесь на секунду от своей суеты и забот, посмотрите на меня, в этом мире есть нечто другое, совершенно другое.

Надо сказать, что подглядывание за этой кошкой в течении нескольких минут, вызвало много интересных философских и даже общественно значимых наблюдений. Примечательно, например, что все горожане проходили мимо, или вовсе её не замечая (разумеется, только делая вид, что не замечают), или на миг оглядываясь в лёгком изумлении. Всё-таки, не совсем свойственно кошкам так вот сидеть посреди дороги. Однако, когда мимо шли представители дружественных народов - кавказцы и гастрарбайтеры из среднеазиатских республик, кто-нибудь из них обязательно останавливался и приветливо гладил её по макушке, а порой несколько раз проходился ладонью вдоль грациозно вздымающейся под воздействием ласки волны её позвоночника, постепенно и томно гаснущей в изящной гирлянде распустившегося  хвоста. Эти люди не утратили детской способности непосредственно воспринимать простейшее сиюминутное  чудо творения, то есть видеть в природе проявление друга и радостно здороваться с ним. Социологические и демографические выводы можете сделать сами.

Отвлечённая этими братскими приветствиями, кошка охотно отвечала на короткую ласку. Ненадолго приподнималась из своей медитативной позы, пружинилась и изгибалась, как-бы не торопясь погашая в своём пластичном теле пробуждённые токи гармонии. Затем, люди проходили своей дорогой, а она плавно возвращалась в прежнюю позу, исполненная достоинства и самолюбования. И снова мирно щурилась в драгоценных лучах короткого зимнего дня, наверно ожидая новой партии представителей дружественных народов, чтобы вновь ненадолго раскрыть, состоящее в нежности, подлинное своё призвание.

Думаю, секрет грациозности кошки в том, что он никогда не делает лишних движений, стремясь выполнять только те действия, которые приносят ей наслаждение. В этом её преимущество над вечно вертлявой собакой, а ещё в том, что она, в отличии от собаки, никогда не издаёт лишних звуков. Кошке ведома несравненная лёгкость и комфортность жизни, как будто они заключены в самой её шкуре, а не во внешних условиях существования. Будучи природным детищем, кошка, в то же время, является подлинным предметом искусства, учитывая тезис о принципиальной анти утилитарности последнего. Как и все шедевры искусства, она совершенно бесполезна, в общении с ней исключён любой прагматизм. Она - наивысшее достижение арт-терапии сверх того ещё наделённое естественной и живой сущностью.
 
Кажется я так долго любовался кошкой, что утреннее солнце, таинственно минуя по зимнему низкую точку зенита, незаметно превратилось в вечернее. Мне тоже очень захотелось погладить кошку, ведь в родительском доме у нас всегда жили эти создания, и я привык время от времени ощущать под своей ладонью тёплую, своенравную и, одновременно, чутко подающуюся дугу кошачьей сути и слышать интимный, усыпляющий ритм мурлыканья. Но когда я вышел из дома по своим делам, моей кошки уже не было на тротуаре, как не было уже и того эфемерного островка солнечного света, на котором она с таким удовольствием обитала.