Ах, Ижора ты, Ижора!

В понедельник с утра повалил первый снег. Поэтому одна половина окна, как всегда, была занята кирпичной стеной, а вторая – однотонно-серым фоном, по которому неспешно скользили маленькие белые парашютисты.

Работать совершенно не хотелось. Подкатив кресло поближе к окну, чтобы парашютисты занимали большую часть, Андрей тоскливо смотрел в то, что при иных метеоусловиях могло бы называться далью.

- М-да… Унылая тоска, пора очарований, - протянул подошедший сзади Алексеич. – В энто время года надобно куда-нибудь в Анталию валить.

- Чё ж не валишь?

- Не могу. Завтра на прессуху посылают в романтическое место под названием Красный Пахарь. Красный Пахарь, Красный Пахарь, не пошел ли бы ты нахарь…

Андрей криво усмехнулся:
- Экая пейзажно-географическая лирика.

- Тем и силён. – Алексеич яростно потёр нос. – У великих предшественников учусь. Вот возьми хотя бы Евтушенко, Евгения нашего: взял станцию Зима – и поэму написал. Съездил куда-нибудь на Печору – ещё стих.

- Ну, и ты бы про Печору что-нибудь сочинил.

Алексеич окинул коллегу с головы до ног высокомерным взглядом:
- Да легко! Только в любом случае эротический триллер получится.

- Как с Красным Пахарем? – подняла голову от своего монитора Лина.

- Круче. Вот… - Алексеич бухнулся на кожаный диван – главное украшение редакции – и, пожевав губами, продекламировал:
- Что за реченька Печора –
не река, а чудо!
Прямо около забора
Целоваться буду…

- Здорово, - оценил Андрей. – А вот еще река Ловать есть.

- Это вообще легкотня. «Я приеду на Ловать, тебя буду…»

Завершение было такое, что Лина многозначительно кашлянула. Алексеич сделал нечто вроде реверанса в её сторону:
- Пардон.

Тут в дверях образовался Артур. Сняв очки, дужки которых оставляли на его голове глубокие борозды, он задумчиво протянул:
- Так, зачем я пришёл-то…

- Алексеичу новое название для его эротических триллеров подсказать, - предположила Лина.

- Для чего?!

Андрей вкратце рассказал, в чём суть вопроса.

- Блин, четверга на вас нет! Начнем сдавать номер, вам не до Печоры будет… А я вот отдыхал как-то на Истре.

- Заказ принят! – Алексеич собрал бороду в кулак. – Итак… «Быстро сварен суп на даче, там, где речка Истра. А девчонки там тем паче отдаются быстро»!

- Фу-у! – Лина изобразила на лице максимальное возмущение. – Ты о чем-нибудь ещё думать вообще можешь?

- А то. Про бизнес. Про слияния и поглощения. Но это тоже можно всяко понять.

- Господи, чем мы тут занимаемся! Лета хочу!!!

Крик души принадлежал Игорю, который наконец-то расшифровал интервью и снял наушники.

- Ну а ты на какой реке был? – спросила Лина.

- Я? На многих. На Суре, например.

Все с ожиданием повернулись у Алексеичу. Тат яростно сверкнул стёклами очков и отрезал:

- Надоели вы мне. Хоть бы гонорары платили.

- Ага, слабо? – возликовала Лина.

- Ничуть. «Как на речке на Суре был я молод, крепок. Перещупал на дворе всех пригожих девок».

- Эй, «крепок-девок» - это не рифма! – возмутилась Лина.

- Кому как. Ну что, все реки вспомнили?

- Отнюдь, - Андрей залез в Интернет. – Есть вот река Рёвна.

- Рёвна-брёвна… - Алексеич встал в позу лицеиста Пушкина и изрёк:
- Помнишь, Машка – речка Рёвна,
Луг зелёный над водой…
До полуночи мы ровно
Кувыркались там с тобой!

Андрей, не отрываясь от монитора, продолжал:
- Потудань.

- Ну вот: «Помню, сильно я напился возле речки Потудань. Всех, кто рядом шевелился, и тудань я, и сюдань!» - и, не дожидаясь, пока все проржутся, Алексеич повернулся к Андрею: Ещё давай!

- Джурак-Сал!

- Ох, блин, где это?

- Фиг его знает. Я в «Википедии» просто целый список нашёл.

- Джурак-Сал… Глагол, что ли? Что делал – Джураксал! Ну, сынки, слушайте…

Далее отнюдь не в алфавитном порядке пошли реки Бёрёлёх, Пеледуй, Елогуй, Етыпур, Туртас, Сабун, Убля, Улуюл, Пысса и прочие. Причем к половине топонимов Алексеич находил такие рифмы, что Лина предпочла пойти покурить, зато из соседних кабинетов сбежались все мужики. В конце концов хохотали навзрыд просто от названий рек, Алексеичу даже ничего сочинять не приходилось. А Андрей, всхлипывая, выкрикивал новый перл:
- Большой Гашун! Мокрый Еланчик! Забитица! Питьба! Пожупинка!

Когда силы коллектива иссякли, Алексеич резюмировал:
- Ты ко мне приедешь скоро
И повалишь на кровать.
Ах, Ижора ты, Ижора,
Ах, Ловать твою, Ловать!

Именно на этих словах вошел редактор с какой-то бумажкой в руках.
- Чем вас тут этот старый похабник развлекает? Так, мужики, ищу добровольца: нас экологи приглашают принять участие в акции – проехаться по берегам реки Падовки… Нет, а что вы ржете-то?!